Возвращение

« Мы выбираем не случайно друг друга… Мы встречаем только тех, кто уже существует в нашем подсознании. » Зигмунд Фрейд

Дышать Никите стало нечем, в горле образовался ком, сердце предательски стало учащенно биться. На расстоянии нескольких сантиметров возле него сидела девушка его мечты, его боль, его несчастная любовь. Первым делом, которое он сделал, так это посмотрел, с кем она пришла в кинотеатр. Чувства у него были смешанные, с одной стороны ему хотелось сделать больно этой двуличной девушке, но с другой ─ он не мог это сделать, так как рука не поднималась. Парень не обращал внимания уже на кровавое месиво на большом экране. Девушка рядом вздрагивала от фильма с ограничениями по возрасту, он мельком смотрел на неё. Никита следил за её выражением лица при просмотре фильма. Ему было её жалко, она была напугана. Кисляк вспомнил, как всегда она отворачивала голову в самые ожесточённые моменты фильма, а он в этот момент её целовал. Она любила ужасы, так же как и он, но слишком кровавые сцены её пугали. Никита Кисляк продолжал следить за каждым движением соседки справа. Казалось, он ничего не видит кроме неё. Девушка медленно пережевывала сладкий попкорн, недолго думая парень поменял свой стакан на её. Девушка не сразу поняла, что её сладкий попкорн превратился в соленый. Она растерянно начала смотреть по сторонам в очках. Парень подвинулся ближе и спросил как можно отрешенно и нагло: − А почему в кино без своего парня пришла? Девушка сняла очки. Знакомый до боли голос ударил по Ксении. Девушка, вздрогнув, посмотрела на парня в соседнем кресле. Чувства сжались в один ком. Боль предательства всё ещё ранила её душу. Касаткина слегка задрожала, парень не знал от чего: либо от кондиционера в зале, либо от фильма. − С каким парнем? − Да ладно, не придуривайся. Я сам видел, как ты с ним обнималась. − Что за бред ты несешь? Это ты вообще-то после той выездной игры перестал со мной общаться, вычеркнув напрочь меня из своей жизни. Рядом послышались недовольные голоса зрителей кинотеатра. Девушка замолчала. − Давай поговорим, − прошептал парень, склонившись над её ухом. Запах её тела вскружил голову молодому хоккеисту. − Нет, нам не о чем разговаривать, − оборвала диалог девушка. Он говорил какую-то чушь, а она думала о том, почему среди всех сеансов и кинозалов они оказались в соседних креслах? Или Кисляк это специально подстроил? Хотя как? Билеты покупала подруга за несколько дней, а она к хоккею никаким боком. Следующие полчаса Ксения провела как на иголках, она чувствовала на себе взгляд парня, ей было не по себе. Выпитая газировка в большом объеме дала о себе знать, и девушка отправилась в дамскую комнату. Кисляк, не упуская шанса, незамедлительно последовал за ней. − Ксюш, − встретил её парень в фойе, когда она вышла из туалета. Никита шагнул вперед, преграждая дорогу девушке. Ксюша инстинктивно попятилась. Парень перегородил Ксении дорогу, девушка пыталась пройти преграду на пути. − Никита, дай мне дорогу, я фильм смотрю, − резко сказала Касаткина. − К черту кино. Не хочешь поговорить? − Нет! Нам не о чем с тобой разговаривать. Пусти, я кино сюда пришла смотреть, − дрожащим голосом ответила девушка. Предательские слёзы подступали к её очаровательным глазам, девушка отчаянно моргала, не пуская их наружу. Она думала, что эта страница её жизни пройдена, и она никогда не вернется к ней. Она много сил потратила на то, чтобы вычеркнуть этого парня из своего сердца. Быстрым шагом Касаткина пошла в сторону кинозала. Кисляк медленно пошел в след за ней. Ему стал неинтересен весь сюжет кинофильма, все его мысли были о девушке, которая сидела рядом. Ксюша чувствовала на себе взгляд Кисляка и ей было не по себе. Суть фильма была потеряна, и она с нетерпением ждала окончание сеанса, чтобы покинуть этот кинозал, чтобы пойти с подругой на другой фильм. Когда фильм был окончен и загорелся в зале свет, парень, который пришел с Никитой, радостно сказал: − О, Ксюха, привет! Как тесен мир. − Привет, Жень, даже очень. − А вы тоже пришли на ночь кино? − Да, − в ответ кивнула девушка. − Есть предложение, давайте, продолжим киносеанс вместе? – добавил Кисляк. − Хорошее предложение, − вмешалась в разговор рыжеволосая девушка, с которой парни не были знакомы. − А пока давайте перекусим в кафешке, еще полчаса до следующего фильма. − Отличная мысль, может меня кто-нибудь познакомит? – толкая подругу в бок спросила девушка, строя при этом Никите глазки. − Прости, это Света, а это Женя. И Никита. − Очень приятно, − улыбнулась девушка. Ксения старалась не встречаться глазами с Никитой, а он, напротив, пытался поймать её взгляд. Небольшая компания присела за столик в кафе. Оранжевый и весёлый интерьер этого заведения нарочно пробуждал аппетит у молодых людей. − Свет, что тебе взять? – спросил Кисляк, собираясь идти к кассе. − Пиццу «Пепперони». − А пить? − Фанту. − Окей, «Пепперони» и фанта. А с тобой все понятно, − махнув рукой на Касаткину сказал парень. − Пошли Жека. − Никита такой клёвый, − девушка поделилась с подругой, когда парни пошли к барной стойке. На что Ксюша лишь глубоко вздохнула. Парни пришли с двумя красными подносами. − Свет, держи, твоя пицца и фанта. А это Вам мадам, острая сырная кесадия с двойным капучино. − Ты её так хорошо знаешь? − изумилась Светлана. − Даже лучше, чем ты думаешь, − хмыкнул парень. − Не люблю кесадию, − девушка попыталась отодвинуть её от себя, но её запах, был чертовски приятен, желудок вымолил её хоть о малом кусочке. − Любишь, любишь, − парень в ответ усмехнулся, − не стесняйся, ешь. Когда молодые люди перекусили, Света предложила поиграть в аэрохоккей, она отчаянно строила глазки Никите, но тот не сводил своих глаз с Касаткиной. И поэтому девушке ничего не оставалась делать, как довольствоваться общением с Женей, который был тоже в принципе симпатичен, спортивен, все-таки с детства занимался хоккеем, но он был более прост, чем Никита. − Идея хорошая, − поддержал Женя. − Вы идите, мы сейчас подойдем, нам надо поговорить, − важно сказал Кисляк, глазами показывая на Ксению. − Окей, − сказала пара и удалилась в сторону игровых автоматов. − О чем ты хочешь поговорить? – безынициативно спросила девушка. − Ну, хотя бы о твоем парне. − О каком парне, ты в своём уме? − Тебе лучше знать о каком, − с явной усмешкой процедил парень сквозь зубы. − С которым ты на мой день рождения зажималась. − Что за чушь?!! − Чушь – это все твои слова, которые ты мне говорила про любовь. Девушка усмехнулась, в глазах промелькнула злость, Кисляк никогда не видел такую Касаткину. − Вообще-то это Ваше Величество перестало со мной общаться, как только тебе стукнуло восемнадцать, − резко вымолвила девушка. − Я не стал с тобой общаться из-за того хахаля, с которым ты обнималась! Я приехал домой и первое, что я сделал: поехал к тебе! И что я увидел – ты возле подъезда обнималась с каким-то мулатом. Девушка спохватилась, внезапно посмотрела на Никиту. – Ты видел меня около моего подъезда в тот день, когда вы приехали на день раньше? − Да, наконец, дошло, − грубо ответил парень. − Стоп. Ты меня видел с Олегом. − Прости, имя у него на лбу не написано. Да и мне по барабану, как его зовут. − Да я встретила друга своего раннего детства, мы жили когда-то на одной лестничной площадке, и по деревьям вместе лазили, и играли в догонялки. Ну что плохого в том, что я его обняла, по-дружески обняла? Что тут такого? – Спросила девушка. − Блин, какой я придурок, − закатив глаза вверх, вымолвил парень. – Я думал, что ты с ним. − А общих друзей у нас нет, Никита? Кто-нибудь видел меня за этот месяц, с каким-либо парнем? − Ну, я просто подумал, что если ты легко изменяла Кириллу со мной, то и мне также могла изменить. − Так вот ты какого мнения обо мне? – усмехнулась девушка. – Я изменяла Кириллу с ТОБОЙ, а не наоборот. − А что, есть разница? − Поверь мне, есть и очень большая. И знаешь, это был трудный для меня шаг, переступить через свои моральные приступы, и встречаться с парнем лучшей подруги. А теперь ты хочешь выставить меня шлюхой? − Прости, я так не говорил. − А ты, кстати, тоже не был свободен, когда соблазнял меня. И хочу тебе напомнить, что это ты мне проходу не давал, а не наоборот. И вечно ко мне подкатывал, когда Инна на несколько минут уходила куда-то. Это ты вечерами названивал мне по телефону, это ты после свидания с Инной приходил ко мне и говорил, какая я прекрасная, и как тебя ко мне тянет. Это ты заморочил мне голову, а потом тупо кинул, как Макееву, и как всех остальных… − Ксюшечка, прости, прости дурака, что мог подумать, что ты способна была завести роман за моей спиной. Я как под куполом ходил весь этот месяц, − спортсмен подошел вплотную, когда девушка хотела выйти из-за стола и пойти к подруге, − мне плохо без тебя. − Никита, я вычеркнула тебя из своей жизни. Слышишь? И не хочу ничего возвращать назад. Правильно говорят, что на чужом несчастье − счастья не построишь. Мы плохо обошлись с Инной, вот и расплата. − Ксюш, прости, − ответил парень, касаясь руки девушки, – я очень виноват. − Тебе незачем просить прощения, я тебе никто, − холодным голосом ответила Касаткина. Никита обхватил своей ладонью её запястье и крепко сжал в своих руках. Парень обхватил другой рукой тонкую талию девушки, она попыталась вырваться. − Ксюш, прости, − глядя в глаза вымолвил парень. − Это невозможно. Или ты думаешь, я не знаю, как и где ты провел свой день рождения? Настя - моя подруга, не забывай про это, − усмехнулась девушка, с нескрываемой обидой в голосе. − Ксюш, но у нас с ней ничего не было. − Да мне пофиг, где и с кем у тебя что было! Я вычеркнула тебя из своей жизни и точка! Никита всматривался в её глаза в надежде увидеть тот самый свет, который всегда горел в радужной оболочке её волшебных глаз. Но его не было… Они больше не сверкали, в них была лишь пустота и грусть. Никита не мог поверить в то, что её глаза были наполнены лишь болью. И в этом была лишь его вина. Он ни у кого не видел в глазах столько печали, сколько было в глазах Ксюши. Да и, сказать по правде, он никогда и не всматривался в другие глаза, не тонул в них. Лишь в глазах Касаткиной он растворялся без остатка. В Ксюшиных глазах блестели слёзы. У Никиты сжималось сердце от одной мысли, сколько горя он причинил этому ангелу. Парень отпустил девушку, провожая взглядом её. Она быстрым шагом пошла в игровой центр. Кисляк смотрел на неё и понимал, как глупо он поступил, поддавшись ревности и эмоциям, и в итоге отпустил от себя девушку, которую до сих пор еще любит. Он смотрел на неё, ведь даже в обычных джинсах и вязаной кофточке она была необыкновенная, сексуальная и восхитительная, её шикарные волосы красиво развивались, спускаясь вдоль её плеч. Кисляк также поспешил поиграть в аэрохоккей, он смотрел не на поле, а на Касаткину, он любовался ею. Злость и ревность в один миг исчезла из его сердца, вернув в него любовь. Никита впивался в неё глазами, девушка чувствовала на себе его взгляд, проникавший прямо под кожу. Казалось, что его острый взгляд выворачивает Касаткину наизнанку, от этого ей было не по себе.

Русые волосы вьются до плеч, В глазах её карих воспоминания встреч. Любовь на усталом лице отразилась, Слеза в темноту из печали скатилась. Печаль – это крики души в пустоту. В душе лишь слова: « Уже не прощу!». Она его любила, надеялась, ждала, А теперь…? Любовь убежала, ушла навсегда… Быть может быть и любит? Попробуй, спроси. Может и любит, но не сможет простить…

Никита чувствовал её запах и жар тела, такого желанного и манящего. Вязаная кофточка сдвинулась влево, оголив игриво правое плечо девушки, которая с азартом забрасывала шайбу подруге в ворота. Никите хотелось прижать Ксению к себе, и нежно покрывать поцелуями, как это он обычно делал, когда они были вместе. Эта девушка была целой Вселенной для него, а он смог так легко от неё отказаться. Когда Ксения улыбалась, пусть не ему, он подумал о том, какой же красивой она становилась, когда на её губах возникала улыбка.

***

Марина Касаткина, пробежавшись в сотый раз по списку гостей, и осторожно присела на диван к Егору с чашкой горячего шоколада. − Думаешь, Макеевы придут в полном составе? − Не знаю, но хорошо, что ты семью Кисляк рассадила за стол, который располагается далеко от Макеевых. Насколько я знаю, отношения у них натянутые. − Ты думаешь, он женится на Инне? – Отпивая сладкий напиток из чашки, спросила Касаткина. − Не думаю, он её не любит, это же видно. − Да, видно, девочку очень жалко. Хорошо, что Кисляк хоть от Ксюхи отстал.

***

− Девчонки, у меня есть отличное предложение, здесь на третьем этаже открылся новый ночной клуб. Может, затусим? – улыбаясь, предложил парень. − Мне через два часа домой надо, − начала отнекиваться Касаткина. − Ну, мы ненадолго. − Ксюш, ну давай хоть на полчасика, − взмолилась подруга. Под сильным натиском небольшой компании Касаткиной пришлось уступить. И молодые люди последовали в ночной клуб. Заведение было элитным, это было видно не только по роскошному и стильному интерьеру, но и по тому, как выглядели посетители ночного клуба. Девушка сжалась, почувствовав себя Золушкой на балу. В своих джинсах и вязанной кофточке она чувствовала себя неуютно. Никита это понял, и подошел сзади, и невзначай положив руки на талию, тихо прошептал: «Ксю, не парься, ты превосходна! Ты прекрасно выглядишь». Девушка строго посмотрела на его руку, но его слова немного успокоили её. − Извиняюсь, случайно, − улыбнулся парень. Непринужденная, и в тоже время приятная, атмосфера в клубе раскрепостила девушку. Яркие огоньки приподняли ей настроение. Она не привыкла бывать в таких местах, но ей здесь нравилось. Интерьер модного ночного клуба кардинально отличался от привычной ей атмосферы школьных дискотек. Кожаные диваны красного и черного цвета, светящийся пол и дорогая мебель говорили о высоком и дорогом статусе ночного заведения. Молодые люди выбрали уютный столик с диванчиками, где музыка не орала так громко, но в то же время столик находился неподалеку от танцпола. Парень пробежал глазами по меню и придвинул его девушкам. Кисляк, махнув рукой, позвал к их столику официантку. − Что будете пить? – Уточнил парень у девушек, когда к ним подошла миниатюрная улыбающаяся официантка. − Я ничего, − замотала головой Ксения. − На твой вкус, − улыбнулась Светлана. − Так, девушка, нам две «Голубые лагуны» и две «Текилы Санрайз» со льдом. Из десертов: две «Клубники со сливками» и два «Тирамису». − А девушкам есть восемнадцать? – Вопросительно посмотрела на парня официантка, нахмурив брови. − У девушек есть платиновая карта VISA, которая решит этот вопрос, − улыбаясь, ответил парень, доставая пластиковую карту из кармана. − Окей, − улыбнулась темноволосая девушка, она знала, что таким VIP-клиентам отказывать нельзя, иначе она попросту могла лишиться работы, а ей этого не хотелось. Ксения не хотела пить, но в клубе было жарко, у неё пересохло во рту, и она слегка смочила своё горло голубым напитком в её бокале. На вкус это было чертовски вкусно, и она отпила еще несколько глотков. Приятная теплая волна прокаталась по телу девушки, она немного раскрепостилась, на сердце стало легко, настроение сразу поднялось. И когда подруга потащила её танцевать, она уже не сопротивлялась, а с удовольствием согласилась. И принялась весело танцевать, отпустив от себя все проблемы, она танцевала, не думая ни о чём. Ксения с детства любила танцевать и посещала гимнастику с пяти лет, поэтому двигаться она умела и пластика её была грациозной и сексуальной. Многие парни на танцполе обратили на неё внимание, но она не обращала ни на кого внимания, так как отдалась музыке и движением. Да и благодаря ярким огням, она не замечала никого вокруг, а лишь танцевала и танцевала до упаду. Она не хотела ни о чем думать. Касаткину будоражила атмосфера этого ночного клуба. Никита сидел за столиком, раскинувшись на кожаном диване, и наблюдал за Ксюшей, не сводя с неё глаз, он, как голодный волк, смотрел на неё. Её движения в танце сводили его с ума, голова кружилась от одного взгляда в её сторону. Когда девушки выдохлись, они весело приземлились на диванчик и о чем-то весело хихикали. Девушкам было жарко, во рту пересохло. И они были рады тому, что у них стояли два новых коктейля красно-оранжевого цвета. Ксения опять не хотела пить, но жажда взяла над ней верх. И она отпила немного, но попробовав вкус напитка, она начала делать еще несколько глотков прохладного коктейля со льдом. Никита внимательно смотрел, как девушка утоляет жажду, и поглощает прохладный напиток. − Прикольно, − улыбаясь, ответила Света, − что это за коктейль? − «Секс на пляже», − ответил хоккеист, глядя на Касаткину, которая медленно пила коктейль. Его тело сладко заныло при воспоминании о том, с какой безудержной страстью они всегда занимались сексом. От услышанных слов, у девушки расширились глаза, и она чуть не подавилась. Касаткина быстро поставила бокал на стол. – Понравилось? – глядя пристально в глаза спросил Кисляк. − Вкусно, − смущаясь, ответила девушка, опуская глаза, она облизала губы и, набрав побольше кислорода в лёгкие, глубоко вздохнула. Её щеки горели румянцем от танцев, алкоголя, или пристального взгляда парня напротив. Этот взгляд её смущал, Ксения свела ноги вместе и заерзала на кожаном диване. − Я рад, что угодил, − победоносно сказал парень, глядя на девушку масляными глазами. Ксюша облизала свои бледно-розовые губы, это вызвало у Никиты реакцию во всем теле. Волна легкого возбуждения прокатилась по его жилам. Все его чувства были обострены, эта девушка имела над ним силу, власть, даже не догадываясь об этом. Она пробуждала в нём вулкан чувств и эмоций, страсть и вожделение охватывало его мозг и тело, глядя на Касаткину. Его съедало желание обладать ею. Он и забыл, как она способна одним своим взглядом разжигать вулкан чувств в нём. Возбуждение разрывало его на части. Девушка достала мобильник и, увидев пару пропущенных звонков, выругалась сама на себя, вышла в коридор, чтобы позвонить маме. Когда девушка вернулась, она взяла свою небольшую сумочку темно-синего цвета и обратилась к подруге. − Свет, ты идешь? Через пятнадцать минут за мной приедут, пошли, освежимся на свежем воздухе. − Нет, Ксю, я здесь останусь. Жека обещал меня на такси отвезти, у меня не такие педантичные предки, как твои. Пока, − ответила девушка и растворилась в свете неона. Касаткина, повесив сумочку на плечо, собралась идти в сторону гардеробной. − Стой, Ксюш, я тебе провожу, − спохватился парень, резко спрыгнув с кожаного дивана. − Не надо. − Нет, надо, ночью стоять на улице девушке одной попросту небезопасно, ─ напористо ответил Кисляк.

***

Молодые люди вышли на улицу. С неба падали крупные пушистые снежинки. Яркие уличные фонари светили не так ярко из-за снегопада. Их даже было практически не видно. Первый снег покрывал город тонким белоснежным покрывалом. Ксения Касаткина подставила ладони под медленно падающие снежинки. Первый снег.... он всегда сказочный и волшебный, при виде его мы превращаемся в маленьких детей и радуемся так же, по-детски. Никита зачарованно глядел, как девушку восхищают белые снежинки. Он любовался её красотой и восторгался детским ребячеством. Становилось холоднее, после резкого перепада температуры ночного клуба и улицы девушка замерзла, Кисляк это сразу заметил по тому, как Ксюша ссутулилась и сжалась. Её короткое демисезонное пальто персикового цвета было рассчитано явно не на минусовую температуру. Никита стоял и смотрел, как мелкие холодные снежинки тают, касаясь теплых губ Ксюши. Он хотел оказаться на месте этой холодной крохи, и растворится на её мягких аппетитных губах. Кисляк не решался поцеловать её натиском. Что-то мешало ему, самоуверенный парень впервые в жизни побоялся коснуться розовых губ Касаткиной. Его губы и руки знали каждую клеточку, каждый сантиметр её желанного тела, которое они когда-то ласкали. Они помнили сладкий вкус её тела и губ. Его чувственные губы тянулись к пылающим устам Касаткиной. Никита нерешительно положил свою руку на талию девушки, пытаясь придвинуть её к себе. Девушку пробирала дрожь, свои озябшие покрасневшие от холода руки она поднесла к губам и подула на них теплым воздухом. Она пожалела, что не взяла перчаток. Парень взял её руки в свои ладони и согрел их своим теплом. Хоккеист, который проводил много времени на льду, не ощущал на улице мороза, или его сердце, попросту, согревало присутствие этой девушки. Их глаза встретились. За это время они не проронили ни слова. Ксения попыталась освободить свои ладони из крепких рук юноши, но парень не давал ей это сделать. Он не выпускал её рук, силой держа их. Кисляк преподнёс их к своим губам и ласково коснулся её ледяных рук. Его горячие губы обжигали её кожу. По телу прошла небольшая дрожь. Её тело мгновенно отреагировало на эту ласку. Никита почувствовал это. Он всегда её чувствовал. Она будоражила кровь в его жилах. Нежное касание её кожи покрывало Никиту волнами возбуждения. Он хотел её, хотел до безрассудства, до беспамятства, хотел её всю, без остатка. Он любил её также, как месяц назад. Теплота её тела разжигала желание Кисляка всё сильнее и сильнее. Парень уже более решительно придвинул к себе девушку, все грани были смыты, её недоверие, казалось, тоже, таким простым жестом: теплотой своих рук, он разорвал все прошлые обиды. Так ему казалось, и хотя взгляд Ксюши оставался таким же грустным, он увидел в её глазах тот самый огонёк, который согревал его сердце. Парень более уверенно и решительно приблизил к себе девушку, она почувствовала жар его дыхания около своих волос, хоккеист ласково провел рукой по её нежной щеке и прошептал на ушко, вдыхая аромат её любимых кисло-сладких духов. − Ксюш, прости. Ты мне нужна. − Никита, пойми, я вычеркнула тебя из своей жизни. И не могу вернуть тебя обратно в своё сердце. Ты причинил мне слишком много боли, чтобы я дала тебе второй шанс. Зачем? Ведь в итоге ты всё равно рано или поздно меня бросишь. А второй раз всё это я просто не переживу, − тихо ответила девушка, в глазах которой поблескивали слёзы. Все эти слова давались ей с большим трудом, и Кисляк это видел, и ругал себя за то, что битый месяц злился на эту невинную девушку, а она страдала. − Я никогда тебя не брошу. Я люблю тебя, слышишь, люблю, − хриплым голосом прошептал парень и крепко прижал к себе дрожащую от холода девушку, боясь потерять её вновь. Фейерверки взрывались у него в сердце, когда он держал её в своих объятиях. − Никогда не говори, никогда! – С упреком посмотрела на него кареглазая девушка. – Ты так легко отпустил меня. − Но я люблю тебя! − Это всего лишь слова, Никита, они ничего не значат. Наши поступки имеют истинный смысл, но не слова.

Оставь мои чувства, Они похожи на цветы. Своею ложью всё испортишь, И разобьёшь мои мечты Оставь, не надо, уходи. Ведь счастье не купишь ты за деньги. Оставь, оставь мои цветы, Они не любят фальши. Не трогай, чувства, уходи. Ты просто-напросто уйди, Прошу, не возвращайся в мои мысли…

Это было мучительно больно видеть её ледяной взгляд в свою сторону, он сам виноват, это он осознавал отчетливо. Её трясло от холода, а Никиту трясло от желания. − Ксюша, − прошептал парень, тёплым дыханием обдавая её кожу. Его прерывистое дыхание Ксения знала, как никто другой. Она знала, чувствовала, что он на пределе, она раньше бы и сама отдалась ему, не раздумывая. Но теперь она была другой, он научил, он причинил ей боль, которую невозможно вынуть из её травмированного сердца. Девушка опустила глаза, она боялась взгляда Кисляка, боялась растаять, боялась себя, боялась чувств, которые могли вновь вспыхнуть к этому парню. Она так долго заглушала любовь и боялась вновь ему поверить, отдать себя. Касаткина не хотела, гнала из своего тела сладкую истому, которая постепенно накрывала её при касании его рук. Его дыхание, вкус и мягкость губ помнило её тело, каждая клеточка её плоти бережно хранила нежность его ласковых губ, которые она обожала. Обожала. Она когда-то и его обожала. И любила больше всего на свете. Но он сам лишил её этих крыльев, собственноручно топором обрубив их. Сам снял пелену влюбленности с её глаз. Своим безразличием и игнором. Совместным вечером на заднем автомобильном сиденье с Анастасией и ещё чёрт знает с кем. Он сам, сам уничтожил их отношения, а она приняла всё, пропуская всю боль через своё сердце. Она не хотела вновь отдаваться чувствам, это было опасно. − Ксюша, − сбивчивым хриплым голосом прошептал вновь парень, уткнувшись лицом в её мягкие волосы, – прости меня. Вернись, умоляю. − Никита, − пытаясь держать себя в руках, твёрдым голосом продолжала девушка, – мне было больно падать, так что я не готова опять взлетать. Её слова больно тронули Никиту, он корил себя и только себя. Никита обвил руками замерзшую девушку и крепко прижал её к себе, казалось, она превратилась в ледяную скульптуру. Он понимал, что душевные раны, причиненные им затянуть нелегко. Он слишком много шрамов нанес её сердцу. И оно его боится, боится опять оступиться. Кисляк цепко держал её в своих объятиях, она стояла неподвижно, замерзшая, ледяная. Он понимал, что любит её. Всем сердцем любит. Никита внимательно следил за всплеском её эмоций, проносившихся по лицу Ксюши. Парень знал, чувствовал, что ей тяжело поверить ему вновь, довериться с той же легкостью, как прежде. Он ничем не мог стереть из её глаз грусть и боль, которую причинил он сам. Хоккеист, едва касаясь её своей ладонью, провел рукой по её нежной щеке, он хотел увидеть её взгляд, который она постоянно отводила в сторону. − Ксюша, ты очень красивая, − прошептал парень, рассчитывая хоть немного растопить её ледяное сердце. Никита затаил дыхание, впервые в жизни красноречивый парень не знал, что сказать. Он посмотрел в её глаза, и надеялся, что она увидит в них искренность. Прошлое невозможно вернуть, изменить. Единственное верное решение было оставить прошлое, как бы это ни было тяжело, и двигаться дальше. Девушка молчала, закусив нижнюю губу. Ночь была холодной, несколько часов подряд шел снег, покрывший тротуары и дороги белым пушистым одеялом. Первый снег, он всегда такой удивительно красивый и мягкий, волшебный. Парень просил, молил прощения и дать ему еще один шанс, пусть последний. − Ксюш, прости. Я люблю. Слышишь? Люблю тебя. Девушка стояла молча. Но внутри неё шла ожесточенная борьба. Внутренняя борьба. Её тело боролось с холодом, сердце боролось с мозгом, масло в огонь подливали слова Никиты. − Ксю, − курносый парень посмотрел в широко распахнутые глаза девушки, от его взгляда у Ксении побежали мурашки по спине. Неизвестно до чего бы дошли её противоречия, если бы в трех метрах от пары не остановилась белая иномарка, которая негромко посигналила, девушка обернулась и в тот же миг оттолкнула от себя Никиту. Ксюша отпрыгнула, как ошпаренная от Кисляка. Девушка засуетилась и собралась идти к Щукину. Ксюша взяла в руки сумочку и направилась в сторону автомобиля. − Ксюш, можно я тебе позвоню? – умоляюще посмотрел на неё парень. Он никого никогда не спрашивал о такой мелочи. А сейчас запинался, как мальчишка, как будто в первый раз приглашая девчонку на свидание. − Никита, я, кажется, всё тебе сказала. Больше мне нечего добавить. Пропусти, меня ждут, − Парень не стал провоцировать девушку и отошел в сторону, обжигающим взглядом провожая её. Ксения плюхнулась на кожаное сидение, говоря невпопад что-то о кинофильме, избегая взгляда Егора Щукина. Ей было стыдно, что Егор видел, как Никита обнимал её, пусть не по её воле, но обнимал и этот факт отрицать нельзя. Ксюша, как маленькая девочка, сжалась от неловкого смущения, ей казалось, что её щеки покрылись пунцовыми пятнами.

***

− Ксюш, это то, о чём я подумал? – спросил Егор Щукин, когда ехал по центральной улице города Подольска. − Мы просто встретились случайно, ─ тихо ответила растерянная девушка. − И всё? − Всё, ты только маме ничего не говори, а то она перед свадьбой и так вся на нервах. − Не скажу, но ты осознаешь что делаешь, вновь общаясь с ним? − Всё прошло, − девушка положила руку в область сердца, − здесь ничего не йокает. Правда! − Поверь мне, целых восемнадцать лет я тоже самое повторял себе по отношению к твоей матери. − Ты хочешь сказать, что я люблю его? Мне казалось, что вы с мамой категорически против Кисляка? – Алкоголь в крови Ксении выводил её на откровенный разговор, хотя она сама того и не желала. − Так оно и есть, но только, сколько будет длиться твоя внутренняя борьба и попытки перебороть эту любовь в себе? − Но я его не люблю, − громко воскликнула девушка. − Ксюш, последний месяц я наблюдал за тобой со стороны. Я видел каждый вечер твои грустные и задумчивые глаза даже тогда, когда на твоих губах была улыбка. Я видел твою боль в лазах. Поверь, я понимаю, что чувствуешь ты, потому что я сам прошел когда-то через это. Блин, я не знаю, зачем тебе всё это говорю, твоя мама бы убила меня за эти слова. Но твои глаза… − Что с моими глазами? – Захлопала длинными ресницами девушка. − Они также святятся счастьем, как у твоей мамы. А сейчас они реально сияют… А когда я отвозил тебя в кинотеатр несколько часов назад, они были другими. − Так и что мне теперь кинуться ему на шею? − Я просто хотел сказать, если ты его действительно любишь, то, что бы ты ни делала, как бы не пыталась взять верх над любовью - это тяжело. − Мне кажется, месяц назад, ты, мне, наоборот, говорил, чтобы я переборола в себе любовь? − Но я не думал, что ты Его настолько любишь… Твои глаза сами это сказали. А глаза, как известно – зеркало души… Да и за три дня до собственной свадьбы, я вижу свою жизнь с другого ракурса. Ведь эта свадьба могла быть на много лет раньше и ты могла бы быть моей дочерью. ─ Если бы у вас была свадьба до моего рождения, меня и в помине бы не было. Конечно, у вас были бы дети, но не я, ─ пытаясь подбодрить мужчину, ответила девушка. ─ Ты – чудо, ─ усмехнулся Егор Щукин, подъезжая к их подъезду.

***

К главному входу ресторана “La Maree” подъехал белый лимузин, из него вышла ослепительная невеста в белоснежном платье. Она была необыкновенная, настолько необыкновенная, что от одного взгляда в её сторону, жених сходил от неё с ума, он был очарован и ослеплён её красотой и восхитительной грацией. Пару молодоженов, зашедших в банкетный зал ресторана, поприветствовали бурными аплодисментами. Сияющая Марина, теперь уже Щукина, гордо шла под ручку со своим женихом. Она была в потрясающе-изысканном платье с небольшим шлейфом, это платье она нарисовала когда-то в своём блокноте, когда встречалась с молодым хоккеистом, мечтавшим попасть в «Молодёжку». Но самое красивое украшение на Марине было – обручальное кольцо с огромным бриллиантом и красота его заключалась не в его огромной стоимости, ценность представляла гравировка внутри кольца: «Марина и Егор навсегда». Она была счастлива, что она теперь ЕГО жена.