Из пометок "О шрамах"

- А ты любопытная, да? М-м, я вижу, э-э, потенциал... - Любопытство - это нормально, особенно для врача. - Ах, врача - ты так завуалировала "чересчур умного человека"? Харлин лишь немного улыбнулась, а затем опустила взгляд. Джокер лениво посмотрел на нее и прицокнул, откинувшись назад и как можно шире расставив руки в наручниках на столе. - Итак, вернемся к теме. - Ты ее не начинала. - Так начну. И с, пожалуй, самого распространенного вопроса. Вероятно, вам его уже тысячу раз задавали. - Про шрамы, да? - Джокер опустил голову и посмотрел на нее исподлобья, указывая на шрамы, не скрытые гримом, указательным пальцем. - Не дождусь, наверное, пока вы сами начнете эту тему. - Ну-у, малышка, на самом деле, - он наклонился чуть ближе, а доктор наоборот откинулась немного назад, отстраняясь, - на самом деле, - повторил Джокер, словно уже забыл, о чем говорил, - я слышу этот вопрос первый раз. И-и от тебя... Харлин вопросительно наклонила голову, действительно удивленная таким ответом. Джокер облизнул губы с громким звуком. У него был такой вид, словно он не собирался продолжать, Квинзель ждала почти минуту, но все же не выдержала: - Это действительно так? Это странно. Обычно вопросы, касающиеся внешности, выходят на первый план. - Да-да-да, - раздраженно перебил Джокер, взмахнув руками и яростно качая головой. - Я знаю. Но! - он сделал резкое движение вперед, имитируя бросок. Харлин была уверена, что кандалы его сдержат, но машинально съежилась. - Дело в том, что я, э-э, всегда начинал первым. Понимаешь, один докторишка, - с презрением произнес он, - из городской, кажется, решил поподробнее остановиться на этом. Харлин помнила: Джокер почти додушил его цепью от наручников, но доктора из городской успели спасти. Но он навсегда останется инвалидом. Этот факт психиатр решила не упоминать, вместо этого она с пониманием кивнула. - Значит, у меня нет никаких шансов? - Почему никаких? - с искренним удивлением воскликнул ее пациент. - На самом деле, важна вовсе не история. Все это насилие в детстве, изнасилование в тюрьме или, предположим, факт, что когда-то в юности кто-то разрезал тебе уголки губ за долги, - это неважно. Это... не играет роли. Важен факт того, что с тобой уже, - Джокер снова прицокнул, закатив глаза так, что зрачки совсем скрылись за веками, - произошло. Харлин выдохнула, пытаясь взять себя в руки. Внешне она излучала самоуверенность и исключительное спокойствие, холодное любопытство. Так должен выглядеть врач - хладнокровно. На деле ее почти впихнули уже в который раз в эту допросную. Нет, она хотела, даже желала работать с одним из опаснейших преступников Готэма. Но после первой встречи все поджилки пробрало холодом. Она больше не хотела туда возвращаться, но что-то неимоверно тянуло. - Вы неправы. Подобные ситуации оставляют сильный отпечаток в подсознании. - Н-да? - скептически и саркастически произнес он, сильно опустив уголки рта вниз, разочаровано глядя на нее. Квинзель снова почувствовала себя неуверенно. - Я имею в виду, что... хм, вы бы никогда не стали бы тем, кто вы есть, если бы с вами этого не произошло, - путаясь в словах произнесла она, пытаясь вернуть его интерес. - Да, детка, я об этом и говорю, - Джокер пожевал губами, а затем шумно сглотнул, глядя куда-то в сторону. - Хорошо, я покажу тебе, раз ты так хочешь знать. Смотри, - он сильно наклонился вперед, наверное, желая оказаться прямо напротив глаз Харлин, если бы не стол, - видишь это? - он повертел головой, демонстрируя уродливые шрамы, стянутую самым неестественным образом кожу. - Это фишка. Мой конек. Представь, что у тебя изуродовано личико, - он, снова откинувшись назад, несколько секунд не отрываясь глядя на нее, будто задумавшись о ее "личике", - у тебя есть прекрасная возможность свалить все на эти шра-амы. "Ой, я убиваю людей потому, что Зсасз порезал мне лицо! Поместите меня в Аркхэм, у меня такая сломанная психика!" - истерически завопил Джокер самым писклявым фальцетом, еще и поджав под себя ноги, насколько позволяли кандалы. Харли сморщилась и прикрыла глаза. - Что скажешь, док, действенно? Сейчас он раскрыл ей свой метод или действительно показал то, о чем думает? - Весьма, - осторожно ответила она, аккуратно поглаживая папку на столе. - Вы хотите сказать, что внешние факторы и общеизвестные факты играют роль своеобразного прикрытия? - Да, для скрытого потенциала, - быстро подняв и опустив брови ответил он. - Неважно, как ты воспитаешь ребенка, но в таком случае у тебя вырастет воспитанный убийца. Харли быстро пометила в блокноте. - Значит, вы задумывались о будущих... - она хотела сказать "преступлениях", но передумала, - событиях и раньше? До того, как это с вами случилось? Джокер внезапно надулся, как обиженный ребенок. - Я пытаюсь сказать тебе, что прошлое не играет никакой роли, Харли. - Доктор Квинзель, пожалуйста, - машинально поправила она. - Но как я могу поверить вам на слово, если вы не отвечаете на мои вопросы? - Доктор Квинзель, пожалуйста, - передразнил Джокер, а затем заговорщицки наклонился вперед. - Ты сама-то понимаешь, как глупо это звучит, м? Думаешь, что накормишь меня профессиональными и пафосными словечками, от этого станешь доктором? Харлин приоткрыла рот, но позже взяла себя в руки. - Этого требует форма нашего с вами разговора. Между прочим, на врача я училась семь лет не для того, чтобы меня называли "Харли". - Давай начнем другую тему, а? Что ты там все записываешь? Строчишь и стро-о-очишь... - Пометки насчет вашего поведения. На какую бы тему вы хотели поговорить? - Нет. Нет-нет-нет. Ты опять не так поняла, - Джокер щелкнул языком, утрированно качая указательным пальцем. - Я хочу вернуться к ста-арой теме, но посмотреть на это, э-э, с твоей точки зрения. - Хорошо, - Харли поджала губы. - Мы можем попробовать. - Будь у тебя оправдание, что бы ты... сделала? Его черные глаза прожигали насквозь. Харли съежилась, попыталась вздохнуть. Кажется, ее затягивает в черную дыру. С этим человеком нужно быть чертовски осторожной. - Вы хотите услышать, что я бы убила того, кого больше всего ненавижу, - почти разочарованно ответила она. - Ну, значит это так, - неопределенно ответил Джокер то ли на какой-то свой собственный неозвученный вопрос, то ли на ее. - Думаешь, дело в убийствах? В людях? - спустя некоторое время молчания продолжил он. - Если бы моя мамочка хотела, чтобы я стал инженером, а я бы хотел стать художником, думаешь, просто нелюбовь к черчению подействовала бы? Не-е-ет, дорогуша, подействовала бы патологическая неспособность к черчению. Я не убиваю из-за шрамов. Я вынужден это делать, потому что они у меня есть. Разве это не одно и тоже? Харли несколько секунд молча смотрела в блокнот. - Вы чувствуете себя обязанным? - это была ее единственная мысль, которую она тут же озвучила. Джокер закатил глаза. - Опять не то. Просто прими тот факт, доктор Квинзель, - ехидно произнес он, - что я это делаю. - Я не могу понять причины, - не выдержав, она с громким звуком бросила ручку на стол. - Я думала, что шрамы, то есть, внешние факторы повлияли на ваше поведение. Я хотела провести анализ, - сильно потирая лоб, быстро говорила она, сняв очки. - Но вы отрицаете! Но одновременно соглашаетесь! Я не понимаю. Возможно, нам нужно просто больше работать, - уставшим голосом закончила она. - Ну-ну, Харли, кто из нас здесь психиатр? - практически заигрывающим тоном ответил он, мягко улыбаясь. - Да это здесь ни при чем! - воскликнула Квинзель. - При подобных вопросах пациенты обычно делятся на две группы - первая - это те, кто с радостью принимается говорить о своем детстве, вторая - это люди, отрицательно реагирующие на вопрос, но затем открывающиеся. Понимаете? Вы не хотите говорить не то что о детстве, просто даже вспоминать свое прошлое. Я могла бы вам помочь, честно, я уверена в этом. Но вам нужно хотя бы пойти на контакт! - А я не иду? - с искренним недоумением воскликнул Джокер, прижимая руку к сердцу. - Разве хоть один мозгоправ из Аркхэма дошел до такого, хм, ах, прогресса... со мной? Харлин замолчала, страдальчески глядя на него. "Актриса," - подумал Джокер, облизывая губы. - Не знаю, - она опустила голову на несколько секунд, судорожно думая. - Скажи мне факт о себе, - ни с того ни с сего предложил Джокер, слабо пародируя Ганнибала Лектора. - Я мечтала работать с вами, теперь я в тупике, не желаю даже заходить в эту допросную, - все также не поднимая головы ответила она безжизненным тоном. - Хм-м, - Джокер причмокнул губами, оценивающе глядя на нее, - ты вообще представляешь, как обидно это прозвучало? - Так, - Харлин подняла голову и выпрямилась, опираясь локтями о столешницу и натягивая улыбку. - Тебе нужно поменять обстановку. Ты слишком, ха, застоялась на одном месте. - Нам нужно как-то закончить сеанс, а мне нужно во всем хорошенько разобраться. Как насчет того, чтобы я задавала вопросы, а ты однозначно отвечал "да" или "нет"? - М-м, мы уже на "ты", - приободрено пошевелился Джокер. - Сочту за согласие. Итак, любая твоя история о шрамах окажется враньем? - Дай-ка подумать. Нет. - Но ты рассказал уже шесть вариантов другим психиатрам. - Какая-то из них все равно окажется правдой, - с легкомысленной улыбкой ответил он, пожимая плечами. - Ясно. Но ты считаешь, что это никакого значения не имеет, не так ли? - Нет. - Но ты говорил обратное пять минут назад! - Эй-эй, - Джокер снова покачал пальцем, загадочно улыбаясь, как взрослый нашалившему ребенку. - Мы договаривались на сугубо лаконичные ответы. Харлин сглотнула. - Попробуем по-другому. Ты считаешь, что то, что с тобой когда-то произошло, стало катализатором анархии, позволило тебе высвободить огромную внутреннюю энергию, разрушительную силу. Оно позволило тебе мыслить так, как ты хочешь, говорить и делать то, что хочешь, независимо от мнения других людей и безнаказанно? Джокер скривился. - Как ты все... извратила. - Да или нет? - Да. - Значит, подобное мировоззрение сложилось у тебя раньше? Джокер промолчал, сильно опустив уголки рта вниз, как на резиновой маске, неотрывно вперившись в нее взглядом. - Я более-менее разобралась, спасибо, - как среднестатистического пациента решила поощрить его Харли, чувствуя себя не в своей тарелке. Он молчал. - Мы можем больше не возвращаться к этой теме, - мирно предложила она спустя минуту зловещего и натянутого молчания. - Что, по-твоему, может освободить человека от, ах, предрассудков? - резко спросил Джокер. - Э-э, ну, я думаю, любовь. Джокер встрепенулся. - Честно говоря, это не моя теория. Это придумал мой молодой человек... - Твой парень? - с очень нехорошим и одновременно любопытным взглядом уцепился за неосторожную фразу Джокер. "Не говорить о личной жизни, не говорить о личной жизни," - Харли подумала, что впору это на лбу вырезать. - Это неважно. - Эм, да, кажется, он тоже психиатр-р-р, - довольным тоном закончил ее пациент. - Думаю, что сеанс закончен. Харлин встала со стула, собрала документы и быстрым шагом уже собиралась покинуть помещение, как Джокер неожиданно схватил ее за руку. Девушка резко дернулась, что чуть не выронила папку, со странным удивлением, а не ужасом глядя на Джокера. - О стимулах, - будничным тоном продолжил беседу он, глядя на нее снизу вверх пожирающим взглядом, - тебе он просто необходим. Тебе нужно... разве-еяться. - До завтра, - спокойно и холодно ответила она, вырвав руку. Джокер смотрел ей в спину, и Харли казалось, что из допросной она на спине вынесла что-то огромное и черное, страшного монстра, который присосался и вытягивал все человеческие чувства.