Мстители: Новая Эра

"Неужели это она? Не может быть!" - пришла в голову мысль, как только голова стала более или менее соображать. Она стояла на краю обрыва, пятки кроссовок уже были в пропасти. Поднявшись на носочки, чтобы сохранить равновесие, Кира замахала руками и попыталась сделать шаг вперед. Перед ней стояла высокая фигура в черном плаще. На голову её был накинут капюшон так, что не было видно лица. А недалеко от них, в десяти шагах стояла она... мама. Женщина лет тридцати пяти была одета в свободное белое платье. На её лице застыла полуулыбка, хотя в глазах стояла неимоверная грусть. Расширив от удивления глаза, Кира собралась было побежать к ней, как неожиданно, черная фигура приблизилась к девочке и что-то зашипев сквозь зубы, со всей силы толкнула её в грудь. Не ожидав подобной подлости, Штольц пошатнулась, и, размахивая руками, не смогла удержать равновесие. Оступившись, она соскользнула с обрыва и начала падать. В последний раз подняв голову, она увидела, как фигура злобно усмехнувшись напоследок, исчезла. Может ей показалось, а может и правда, но сквозь тонкую полоску губ девочка разглядела кончики острых клыков. Смирившись со своей участью, она закрыла глаза и... не упала. Что-то держало её в воздухе. Удивленно вскинув голову вверх, Кира наткнулась на знакомый грустный взгляд голубых глаз. Перегнувшись через обрыв, за ворот футболки её крепко держала рука матери. - Хватайся, - женщина протянула тонкую руку девочке. Послушавшись, Штольц ухватилась за неё и вскоре была перетащена на землю. Отдышавшись и немного успокоившись, она вновь посмотрела на Анну. - Спасибо. Мама... - Кира шумно выдохнула. Как долго она не произносила этого слова. - почему ты ушла? Зачем оставила меня? Я же умоляла тебя не ехать за этим чертовым Филом! Со злости Штольц-младшая пнула камень, подвернувшийся под ногу. Она избегала взволнованного взгляда Анны. - Я не могу тебе всего объяснить, милая. Ты потом поймешь сама. А мне уже пора, - Штольц-старшая опустила взгляд и стала медленно исчезать. Крикнув "нет!", Кира бросилась к ней, но так и не смогла обнять - вместо теплого тела матери она почувствовала лишь холодный воздух. - Мама, стой! Я хочу пойти с тобой! - сквозь слезы проговорила девочка. - Не сегодня, милая. Тебе еще рано. Слушайся во всем папу. Я люблю тебя, прощай! - в последний раз разнесся её мягкий голос по поляне. Шумно выдохнув, Кира приоткрыла глаза. Она лежала в какой-то комнате, по виду смахивающей на больничную палату. Стены были окрашены в приятный бледно-голубой цвет, окно было приоткрыто. На противоположной от кровати стены расположился широкий плазменный телевизор последней разработки. Кира сильно удивилась подобному интерьеру палаты, а затем догадалась, что наверняка постарался Старк, под "намеками" Пеппер. Переведя взгляд в левую сторону, она заметила и самого Энтони, который стоял, отвернувшись к окну. И только лишь теперь она почувствовала, что на её руке лежит что-то теплое. Скосив глаза, Штольц заметила ладонь Пеппер, которая сжимала её руку. - Как ты мог, Тони? Я же тебя просила не гнать так, когда поедешь за ней! - послышался тихий, но упрекающий голос Поттс. Зажмурив глаза, Кира сделала вид, будто все еще находится "в коме". - Я не виноват, Пеппер! Она меня выбесила, и я даже не заметил, как стал гнать! - раздраженно ответил Старк. - Ты же знаешь, что таким образом погибла её мать. Когда она очнется, то это может серьезно сказаться на ней. Тони, ты... ты безответственный отец, - с сожалением проговорила девушка, крепче сжав ладонь девочки. - А может я не её отец вообще!? Фьюри не предлагал нам ДНК тест сделать! - круто развернувшись, резко ответил Энтони. - Какой тест, о чем ты? Неужели не видишь, что ваше сходство на лицо? Да она - вылитый ты двадцать лет назад, и еще после этого говоришь о каком-то ДНК тесте? Ты должен радоваться, что она появилась... - Я не просил, чтобы она появилась в нашей жизни, Пеппер! И уж тем более, я не хотел, чтобы она появлялась на свет вообще! - Вот как? - подала голос Кира, во все глаза уставившись на Старка. Конечно, она не ожидала теплого приема по возвращению в реальный мир из временной комы, но чтобы такого... Внутри все похолодело и противно сжалось. Тяжело выдохнув, она испытующе поглядела на Тони, который, казалось, ничуть не смутился от этого. - Что ж, извините, - язвительно отозвалась девочка. - я, знаете ли, тоже не просила такой жизни. И если вас не устраивает моё присутствие в вашей с мисс Поттс жизни, мистер Старк, то вы можете отдать меня в приют, как и было задумано изначально. Сама я до совершеннолетия уйти не смогу. Энтони сузил и глаза и открыл было рот, чтобы ответить что-то язвительное, как вдруг Кира почувствовала, как её мягко обнимают нежные руки Пеппер. Смутившись, девочка просто не знала, что делать, поэтому решила не расстраивать и так огорченную мисс Поттс - мягко погладив по спине девушку, она уткнулась ей головой в плечо. - Ну что ты такое говоришь? Никто тебя не отдаст в приют. Мы все сейчас немного погорячились и наговорили лишнего, поэтому предлагаю все забыть. Идет? - отстранившись, спросила Пеппер, испытующе глядя на Старка. "Как можно такое забыть!?" - в душе возмутилась Штольц, но вслух ничего не сказала. Действительно, как можно просто проигнорировать то, что тебе буквально плюнули в душу и втоптали в грязь? Внезапно Кира вспомнила свой сон, а именно ту часть, где мама говорила ей слушаться папу. "Ну-ну, такого послушайся" - угрюмо подумала Штольц. Покраснев под требовательным взглядом Пеппер, ожидающей ответа, Кира что-то буркнула и сползла вниз по подушке, накрывшись одеялом с головой. Дышать стало трудно, зато хоть не ощущаешь на себе буравящий взгляд Тони и разочарованный Пеппер. - Идет, - хмуро ответил Тони. Развернувшись, он покинул больничную палату. Под толстым слоем одеяла Кира не слышала, вышла ли мисс Поттс, поэтому решила еще чуть подождать. Разговаривать совершенно не хотелось. Вскоре дышать стало просто невыносимо, по лбу тонкими струйками потек пот, спускаясь по щекам неровными дорожками. Выдохнув, девочка вынырнула из своего убежища. Комната опустела. Прикрыв глаза, Штольц перевернулась на живот и растянулась в позе морской звезды, стараясь забыть сегодняшний разговор и такие обидные слова. Тогда она держалась стойко, как и добивалась, ни один мускул не дрогнул в её лице, но теперь обида так и жгла её изнутри. Уткнувшись лицом в подушку, она шумно выдохнула. Да уж, утро начинается не с кофе, как говорится. А с "семейных" разборок.

***

Тихо поскрипывая половицами, Роб походкой заправского вора крался на кухню. Ночной жор, он такой, толкает к немыслимо опасным поступкам. Например, быть пойманным матерью за поеданием еды, которую она приготовила на завтра для гостей. Встревоженно озираясь, Бартон дошел до холодильника и тихо открыл его. Улыбнувшись при виде той горы еды, которая битком набивала холодильник, Роберт постарался ухватить всего понемногу и пошел к столу. Как ни странно, сколько бы ни ел Бартон-младший, он все равно никогда не толстел. Пожалуй, в этом виновата наследственность матери - Черной Вдовы, которая тоже никогда не морила себя диетами, но все равно оставалась в отличной форме. Наверное, это единственная черта, которая досталась ему от Наташи. А еще глаза, которые хоть и были серого оттенка, но все равно при плохом освещении отливали зеленью. Все остальное: цвет волос, черты лица, рост, телосложение - все досталось от отца, с которым у Бартона-младшего складывались весьма непростые отношения. Он и сам никак не мог понять, почему они с отцом так натянуто общаются. Клинт всегда старался поладить с сыном, всегда первый подходил к нему и пытался разговорить, но ничего не выходило. Характером Роберт был также отражением отца, а потому был не особо сговорчивым и эмоциональным. Серьезные скандалы раз в неделю и мелкие каждый день уже вошли в привычку в их семье. Скандалили, в основном, Сокол и сам Роб. Наевшись досыта, Роберт убрал недоеденную еду в холодильник, выбросил оставшиеся бумажки и фантики и уничтожил все остальные следы своей причастности к ночной пропаже продуктов. Пребывая в отличном настроении, Бартон стал на ощупь в темноте пробираться по коридору к своей комнате, когда заметил, что в конце его горит свет. Клинт и Наташа еще не спали. Еще на лестничной клетке он услышал их напряженные голоса. "Все ясно, они ругаются" - нахмурившись, подумал Роб, и уже почти подошел к двери своей комнаты, когда услышал, что обсуждают его. Ну вот как тут устоять? Развернувшись, Бартон тихо подкрался к родительской спальне и затаился, прислушиваясь. - Неужели ты жалеешь об этом? - прозвучал голос Наташи. - О чем? О рождении Роба? Нет, точно нет. Есть много вещей, о которых я жалею, но Роберт явно не из их числа, - тихо ответил Клинт. - Тогда почему ты сам не свой после сегодняшнего скандала? Мне кажется, это должно у вас войти в норму, - Черная Вдова тихо вздохнула. - не волнуйся так, Клинт. Роб - подросток, это у него переходное. Вот увидишь, через год-другой у нас все образуется. - Нет, не образуется, Нат, - горько сказал Сокол. - в том, что мы плохо общаемся - полностью моя вина. Я не присутствовал при его рождении, не помогал ему сделать его первый шаг, не видел, как он растет. Чертов Фьюри с его заданиями, будь он проклят! Наверное, из-за того, что я не присутствовал при первых четырех годах его жизни, он так не доверяет мне. Помню, как я впервые появился, когда ему было четыре, он спросил, кто я такой. Потом еще полгода называл "дядя Клинт". - В этом ты не виноват, - мягко парировала Наташа, приобняв Сокола. - мы все думали, что ты погиб тогда. - Я работал под прикрытием. Мне был дан приказ никому не рассказывать о том, что я выжил, и продолжать миссию. Но все равно это не оправдывает меня и я никогда себе не прощу этого. Тогда, шестнадцать лет назад, я променял семью на работу, понимаешь, Нат!? - спросил Клинт с такой болью в голосе, от которой у Роба пошли мурашки по спине. - Наверное, когда я вижу Роба, то ощущаю жуткую вину перед ним, поэтому и не могу общаться с ним как отец с сыном. - Не нужно так говорить, любимый. У нас все наладится, - успокаивающе произнесла Романофф. Клинт ничего не ответил. Может, не знал, что нужно сказать, а может просто не хотел расстраивать супругу. Через некоторое время образовалась полнейшая тишина, а затем послышалось размеренное дыхание четы Бартонов. Сползя по стене вниз и осев на полу, Роберт обхватил руками свои колени и уткнулся в них лицом. Он и не предполагал, что в их плохих отношениях с отцом есть такое ужасное начало. Только теперь Роб вспомнил старые отголоски из детства. Незнакомый мужчина вошел в их дом, и Наташа счастливо кинулась в его распахнутые объятия. Маленький Роберт стоял напротив них и непонимающе сверлил взглядом обоих, ревнуя мать к этому незнакомцу. Зачем он вообще пришел? Позже мужчина объяснил, что он его отец и теперь будет жить с ними. Нахмурившись, Бартон-младший спросил отца: - почему тебя не было раньше, когда мама плакала по ночам и произносила твоё имя? Где ты был? Зачем бросил нас? Теперь, когда Роб узнал настоящую причину своего отторжения от отца, он все понял. Еще в детстве, когда Клинт только появился, он не доверял ему. Детская обида на отца так и жгла его изнутри. Шли годы. Вскоре Роберт и сам забыл, что отец не всегда был с ним, а появился лишь когда ему было четыре, а вот обида и недоверие никуда не исчезли. Очнувшись от тяжких дум, Бартон тихо поднялся с пола и смотря себе под ноги, дошел до своей спальни. Завтра им с сестрой предстояло тяжелое испытание - первый день в новой спецшколе. Только вот думать об этом совершенно не хотелось.