Синдром Отторжения

Едва поднявшись на второй этаж Хижины, превращенной ее стараниями в подобие полевого госпиталя, Гермиона тут же развела магический огонь, водрузила на него котел и принялась всыпать туда необходимые ингредиенты. Все это время она будто не замечала присутствия здесь Гарри. - Почему ты солгала, что он мертв? – спросил Гарри, вглядываясь в безжизненное лицо профессора. - Ну… я не так уж и солгала – он все еще может умереть в любую минуту. Сначала надо, чтобы его оправдали, а для этого его должны выслушать, а чтобы он мог что-то сказать… - она помедлила. – Он, как минимум, должен выжить! Но я почему-то уверена, что Аврорат не дал бы ему ни единого шанса и отправил прямиком на встречу с Дементором. Или все это и так не ясно?! – Гермиона была раздражена недогадливостью Гарри, меньше всего ей сейчас хотелось объяснять ему столь элементарные вещи. Когда жидкость в котле начала равномерно побулькивать, Гермиона отвлеклась, наконец, от зелья и снова склонилась над Снейпом. - Хорошо, что в его кабинете были кое-какие запасы зелий для оказания помощи нерадивым студентам, взрывающим на уроках котлы… - прошептала она сидящему рядом Гарри. - Да уж, с Невиллом приходится быть готовым ко всему, особенно на зельях, – улыбаясь своим воспоминаниям ответил Гарри. Мальчик старался не отвлекать свою подругу, а просто краем глаза следил за тем, как осторожно и умело она снимает присохшую повязку, обнажая увечья Снейпа. При виде страшных ран Гарри начало мутить и он отвернулся. Теперь Гарри понял, что он чувствует, глядя в неподвижное лицо человека, которого так долго и так беспочвенно ненавидел все эти годы… И которого он теперь больше всего на свете хотел видеть прежним: желчным, язвительным, саркастичным, снимающим баллы, но живым! Хватит смертей! Война окончена! Северус Снейп, пожертвовавший своей репутацией и своей жизнью ради его, Гарри, победы – как никто другой заслуживал спокойной и мирной жизни. Как часто Гарри видел эти черные бездонные глаза своего учителя, не видя его боли, его тоски, его любви и его одиночества, не видя ничего! – он был слеп! Он видел лишь то, что хотел видеть: крючконосого Слизеринского ублюдка, Пожирателя Смерти, предателя и убийцу, отравляющего жизнь всем, кто был рядом, но почему-то всегда спасавшего его, Гарри, никчемную жизнь, которой, тот так бездумно рисковал на каждом шагу. Но теперь Гарри знал правду, и он поможет, он сделает все возможное и невозможное, чтобы дать этому храброму человеку второй шанс. Северус Снейп еще успеет пожить в мире без Темного Лорда, лжи, пыток и унижения, ему ведь только сорок… Как же состарила его эта война! Сейчас ему на вид было не меньше шестидесяти лет! Гарри и раньше замечал, что Люпин и даже хлебнувший лиха Сириус выглядели рядом со Снейпом мальчишками, хотя они точно были ровесниками. Сколько же раз Снейп рисковал своей жизнью во имя любви к его матери, во имя спасения жизни сына женщины, которая предпочла ему другого, предпочла его врага и мучителя?… Все еще погруженный в свои мысли, Гарри взял в свою руку холодную ладонь зельевара. - Только живите, профессор Снейп… ради меня, – тихо прошептал Гарри, склоняясь к учителю. В этот миг, ему показалось, что пальцы Снейпа слегка дрогнули в его руке… но, наверное, – это показалось. Гермиона уже приготовила зелье и теперь стояла у изголовья своего пациента. – Гарри, приподними его голову, чтобы я могла напоить его зельем. Гарри осторожно обхватил плечи Снейпа, приподнимая затылок и удерживая его в относительно вертикальном положении. При этом юноша избегал прикасаться к его раненной шее, хоть профессор и был без сознания и вряд ли что-то чувствовал, но, наверняка, это было бы ОЧЕНЬ больно. Гермиона начала осторожно вливать содержимое небольшой чашки в рот Снейпа. – Лишь бы проглотил… - шептала она. - Что это, Гермиона? – нарушил тишину Гарри. - Восстанавливающее зелье, чтобы придать ему сил, – ответила она, продолжая манипуляции. – Когда я закончу, не отпускай его сразу – нужно дать еще питательное и обезболивающее. Наконец-то Восстанавливающее зелье достигло глотки зельевара, и тот судорожно сглотнул. Его лицо исказила гримаса боли, а из груди вырвался жалобный стон. Гермиона знала, какой пыткой должно быть для него такое простое действие, как глотание, если учесть все его травмы. – Пожалуйста, Северус, потерпите еще немного - вам станет лучше, только выпейте это, ради меня. Вот так. Еще один глоточек. Вот, – Гермиона, не обращая внимания на Гарри, уговаривала Снейпа, как маленького ребенка, чтобы тот принял горькое лекарство. Но Снейп больше не мог терпеть. Зелье вытекало, заливая постель, а из-под закрытых век зельевара покатились слезы. С невероятными усилиями и с долгими уговорами, Гермионе все-таки удалось влить в Снейпа все необходимые для поддержания жизни зелья. Когда Гарри опустил голову профессора на подушку – своих рук он почти не чувствовал от усталости. Наступила уже глубокая ночь. Снейп тут же уснул, а Гермиона (и где она берет силы – сама едва на ногах держится!) принялась снова менять повязки на его ранах. Часть повязок намокла от пролившегося зелья. Увиденное ее озадачило: заживляющая мазь (самая сильная из всех) не возымела совершенно никакого эффекта, более того – состояние раны стало значительно хуже: кожа воспалилась и покраснела, а из отверстий сочилась сукровица и гной. В течение следующего получаса, Гермиона опробовала все известные ей приемы магического лечения ран и укусов, но отчаявшись – просто разрыдалась от бессилия. - Ничего не помогает, Гарри! Эти раны нельзя вылечить магией! - не зная, как быть, Гарри обнял подругу и позволил ей выплакаться на своем плече. Когда Гермиона отстранилась от него, она уже не плакала. – Ты должен вернуться в замок, а утром отыскать что-нибудь для таких случаев у мадам Помфри, а еще найди в библиотеке что-нибудь о незаживающих ранах. Я останусь с ним, – видя озабоченный вид друга, Гермиона трансфигурировала кресло в раскладушку. – Я тоже планирую немного вздремнуть, не волнуйся. Набросив Мантию, Гарри скользнул в ночь, оставив вымотанную морально и физически Гермиону у постели Снейпа, который, возможно пропустит одно из самых интересных событий в своей жизни – собственные похороны. Проводив Гарри, Гермиона с надеждой посмотрела на раскладушку, мечтая поспать хоть пару часов, но перед тем как лечь, наложила следящие чары на мирно спящего Снейпа. Чтобы знать, если тот придет в себя или если ему станет хуже. Едва ее голова коснулась подушки – она крепко уснула, сном без сновидений, какой бывал у нее после экзаменов. Но долго ей спать не пришлось. Буквально через час она проснулась от протяжного стона, быстро переходящего то в крик, то в сдавленное рычание – Северус Снейп метался, сгребая простыни, срывая бинты. Он был покрыт холодным потом, но кожа его словно горела, а из ран снова хлестала кровь. Гермиона бросилась к нему, перехватывая его руки, которые уже готовы были разорвать то, что не смогла разорвать Нагайна. - Северус Тобиас Снейп! Немедленно прекратите буянить! – заорала Гермиона, тщетно пытаясь удержать зельевара от попыток навредить себе еще больше. Казалось, что он услышал – руки его бессильно опустились, крик сменился стоном, и только мелкая дрожь продолжала сотрясать измученное тело. Гермиона знала, что ему больно, но что она могла поделать? Поэтому она просто осторожно обняла его и прилегла рядом. На миг ей показалось, что приступ прошел, когда вдруг Снейп завалился на бок и его вырвало остатками зелий… Через мгновение он захрипел и снова потерял сознание. Теперь Гермиону охватила паника. Бессильна была не только магия, но и зелья, более того – все это было ему сейчас противопоказано. Неужели все ее усилия – тщетны? - Змея – ядовита. Змея – крестраж, подчиняющийся только своему хозяину – Темному Лорду! Магия бессильна против змеи, бессильна и против ее яда. Это логично. Если бы от яда можно было спастись зельями, разве бы Лорд использовал ее против лучшего зельевара Британии? Волдеморт был чудовищно жесток и хотел помучить Снейпа, оставляя его медленно подыхать от ран, сознающего свое бессилие. От осознания подобной жестокости у Гермионы закружилась голова. Это было хуже сотни Круциатусов. - Должен быть выход, альтернатива… - шептала она, заламывая руки. И тут на нее снизошло озарение – обычная маггловская медицина, какой бы примитивной она ни казалась здесь в волшебном мире, - там, где Гермиона выросла, - только эта медицина спасала и спасает человеческие жизни. Возможно… В голову Гермионы влетела шальная мысль: она не только волшебница, она потомок трех поколений маггловской врачебной династии. И пусть ее родители-стоматологи мало что смогли бы сделать в подобной ситуации, но ведь были еще и дедушка-хирург и бабушка-анестезиолог, которые всю жизнь проработали в службе спасения… Теперь она знала куда идти, что искать и как помочь тому, кому сейчас не смог бы помочь даже Альбус Дамблдор, если бы был жив. Зацепившись за спасительную мысль, Гермиона аппарировала.