Холодное сердце?

Когда совсем плевать на условности, на правила и поведение в общем. В голове зреет план, то ли мести, то ли соблазна, угрюмой тучей, жужжащей над ухом надоедливо, до боли в голове. Леви смотрит строго на себя в небольшое зеркало, идеально чистое без единой царапинки, и пылинки. В отражающей поверхности плывут волны, отражаются войны и кровью заливает всю землю жертвы. А на его лице маска, вечно холодное напоминание... Ему всегда говорят одно и тоже, повторяют, напоминают, тошнотворными буквами прописывают в истории его существования слова, которые назвать неправдой было бы лицемерием и, впрочем, даже глупостью. - Всем делать генеральную уборку, – его строгий голос отрезвляет всех, подчинённые кривят гримасы, им не доставляет удовольствие занятие вполне себе обычное, никакого удовольствия кроме боли в спине, это больше напоминает пытку детей, над которыми так просто издеваться. – Ты, – он смотрит на Микасу в голове только туманность, за которой звезды пляшут. -За мной. Все распределены по парам, так что марш делать уборку. – Ему в спину летят чуть ли не проклятия и крики, но все молчат, сильный противник который в пару секунд не моргнув и глазом убьет, порубив на кусочки. Но все смотрят с недоумением, глупым выражением на лицах написаны разные чувства. Эрен пожимает плечами, он знает этих двоих, два не плохих, но и не таких уж и хороших человека. Он не смотрит на Аккерман, но предельно остро ощущает ее чувства, что даже покалывает на кончиках пальцев. На ее лице снова отрешённость, за которой буря эмоций. Он знает ее наизусть, словно телепатия не выдумка и сказка, попытка оправдать себя. На небе ни единого облачка, и погода располагает к длительным и даже, быть может романтичным прогулкам. Хорошая погода все же не повод отлынивать от работы.

***

– У него холодное сердце, – шепчет один из подчинённых, прячась за угол казармы пристраиваясь рядом с другими, новичок. Его лицо искажено нереальным светом луны и не большой восковой свечи. – Почему же, ты так думаешь, – тишина рушится будто стоит базарный день. – Он убивает с каменным лицом, избавляется от трупов не раздумывая, – голоса звучат сипло, ночь на дворе прячет их…. Они просто не знают все правды, глупые идиоты, которые видят только обман, считая наивно его правдой.

***

–Иди –, в голове мутная поволока, а тело будто окунули в горячую лаву, голос срывается, трещит по швам ледяная маска спокойствия, комната- пристанище, пещера, где можно спрятать грехи, и закрыть их под замок на тысячи ключей. Комната не кажется темной, скорее просто нереальной- сказочной, темная окантовка, будто лентами окутывает комнату не блестящую богатым убранством. Камни старого замка плотно прилегают друг к другу, но от них веет холодом.Микаса молчит, упорно смотрит в стену считает каждую трещинку и крапинку, а ноги мерзнут, ступни ощущают каждый грубый выступ который впивается в кожу, а кровь разгоняемая глухими, но быстрыми удара сердца греет только душу и щеки. Капрал вздыхает, она одна никогда не подчиняется ему, играет или насмехается? Леви сжимает губы в тонкую полоску, ночь давно опустилась на землю. – Иди, – Мужчина снова повторяет слова, свеча лениво потрескивает на полке возле нее, и коптит не большой светильник возле его лица. Микаса прячет взгляд, но упорно стоит на месте, а ноги подрагивают так что кости, кажется сейчас подобно фарфору разобьются на тысячи осколков. Аккерман не подчиняется еще раз давая понять, она не игрушка. Но он уже это давно понял, играть с ней в игры опасно, Микаса похожа на хищницу. Леви вздыхает, поднимает кружку с чаем, в каждой волне отражается блик желтовато света, Капрал смотрит прямо, прожигающим взглядом. Остывший чай не приносит ничего кроме неприятной горечи на губах. Леви лениво встает со своего места, угрюмо обводит комнату ледяным взглядом, идет медленно, глядит в ее глаза, нарочно. Не пугает своим поступком, просто усталость дает о себе знать. Последняя вылазка далась им не просто. Микаса чувствует, как сердце бьется сильнее, губы горят будто ее уже целуют умелые губы, но все вымысел, все лишь иллюзия, которая скоро станет реальностью. – Аккерман, решила поиграть? – его голос вкрадчивый бьет ее по нервам, которые будто под напряжением в электрической цепи. – Нет, – её голос дрожит, мужчина внешне спокоен, а внутри у него пожар, Микаса кажется нереальным видением, которое танцует перед ним. Девушка сжимает пальцами края своей простой рубашки, будто читает его мысли. Нечестивая, неправильная жизнь, когда совсем нет сил для того что бы мыслить, пусть даже немного здраво! Поцелуй застает врасплох, когда сильные руки с силой сжимают талию и толкают на не большой и не очень удобный диван, старенький и неказистый своим видом, скрипящий под весом нескольких человек, блики желтого света плывут, размазываются акварелью на черном бархате. Её глаза в ужасе не расширяются, она не теряется в собственных чувствах, не удивляется действиям. Только очень точно теряется в его страстных чувствах, который накатывают на нее горячей волной, заставляя утонуть- задохнуться. Их поцелуй не прерывает ни тиканье старых часов которые остались с давних времён висеть на шершавой каменистой стене, ни поскуливание старого дивана на котором они расположились, ни голоса курсантов и новобранцев за дверью, которые готовятся ко сну. – Дура, – на его лице не обычно живые эмоции, во взгляде почти адская смесь страсти и желание не только поцеловать сладкие губы, но и другие части ее тела. Он впивается губами в ее шею, под ее горящим взглядом который преследует его даже во сне который из кошмара превращается в глупую фантазию. Микаса не противится, только руки сжимают его идеальную, но чуть раньше, рубашку, умудряясь оставить даже через ткань пару царапин на коже. – У тебя точно холодное сердце? -она задает вопрос таким повседневным тоном, и с таким выражением лица будто это самый обычный лишенный всякого осмысления вопрос, который она задаёт всегда. Не правильная, будто часы песочные перевернули положив не так, глупо, и песок сыплется разбивается осколками нереальной фарфоровой крошки. – Замолчи, – Леви чуть ли не рычит от того, что его все время отвлекают, что готов прибить любого, кто постучит в его комнату, но этого не происходит, не единого стука. Но сейчас его отвлекает от важного занятия только Аккерман, которая все же замолкает от нового головокружительного поцелуя.