Муза

      Высокого роста, с округлыми формами, из одежды лишь полупрозрачная болотная шаль, закрывающая малую часть её наготы. Она обнимает меня со спины, и её длинные волосы струятся по моим плечам. Локоны бледно-рыжие, слабо отдающие золотом на свету. Нежная улыбка, такая ровная и красивая, а персиковый цвет губ придаёт её лицу материнской теплоты. Глаза узкие, небольшие. Мне они напоминают морскую волну во время бушующего шторма, и в их тёмном, сине-сером оттенке я могла бы разглядеть своё отражение.       Блекнет её румянец на щеках, когда видит она мою упорную работу. Блекнет её сила, когда понимает, что я уже готова к новым свершениям сама. Она в последний раз обдаёт меня своим чудесным ароматом свежести, утренней капельки росы в зелёном поле. Покидает мою комнату, продолжая следить откуда-то из-за облаков. Посылает мне воздушные поцелуи, когда удаётся составить нужную композицию. Она искренне радуется за меня, как мать, гордящаяся успехами своего чада. Как мастер, создавший уникальное творение, когда я заканчиваю работу над статьёй или очередным портретом.       Её тихие шаги, эта еле касающаяся пола походка, они пробуждают во мне чувство лёгкости.       Она редко когда бывает опечалена. В основном я вижу её грусть во время дождя. Тогда она не может спуститься ко мне с небес, потому наблюдает свысока. Она знает, что дождь – моё второе вдохновение. Она любит разглядывать моё сосредоточенное лицо. Ей кажется, что я похожа на маленького Бога, который творит второй мир за семь дней.       Её голос никогда никем не был услышан. Она нема, потому и не шепчет ласки на ухо. Она слепа, потому и не знает, как я выгляжу. Она не знает меня, как человека. Она чувствует только силу творца, пробуждающуюся во мне время от времени. Она любит меня, но легко может оставить в муках одиночества. Такая простая, такая загадочная, такая таинственная. Словно прибывшая из мифологии Древней Греции. С белой ангельской кожей. С чудным венком из полевых цветов на голове.       Моя муза.