Неделя Ада для Рая

Проснувшись к обеду, что бывает крайне редко, мечник подумал, что явно вчера переусердствовал с обдумыванием конкурсов, и можно было лечь пораньше. Скажи ему кто три-четыре дня назад, что он не будет спать из-за каких-то конкурсов, и вообще будет участвовать в этом дурдоме, посмеялся бы от души, а потом отправил смельчака на больничную койку, чтоб неповадно было. Однако именно это он и делает. Не то, чтобы он не мог отказаться, как раз таки мог, причём такое право дали только главным участникам, но каждый раз, как он об этом думал, вспоминалась награда. В итоге сейчас он встанет, примет водные процедуры, позавтракает, а если точнее – пообедает, и усядется ломать голову над конкурсами. Так и случилось. Спустя два часа Канда исписал пять листов бумаги, но ничего стоящего не вышло. Только он собирался пойти потренироваться, чтобы сбросить напряжение и размяться, как в дверь постучали. – Баканда, я знаю, что ты там. Открой дверь! – Сказал Аллен после пятиминутного молчания мечника. Скрывать своё присутствием дальше было бессмысленно, так что хозяин комнаты, пробурчав что-то непонятное, открыл дверь. Англичанин тут же вошёл и уставился на Канду. – Ну, и зачем ты пришёл? – Скрестив руки на груди и прислонившись спиной к стенке, спросил мечник. Его явно не устраивало присутствие «наглого стручка». – Ты всегда запираешься или день какой особенный? – Садясь на стул, спросил в ответ Аллен. – Если это всё, то пошёл вон! – Раздраженно ответил Канда. – Да нет, я, в общем-то, по делу пришёл, – всё ехидство из голоса куда-то подевалось, осталась лишь серьёзность с примесью волнения. – Ну говори, раз пришёл, – хмурясь сильнее, сказал мечник. Надо же! Прошло пять минут, а они даже голос не повысили! – Раздевайся, – с той же серьёзностью сказал Уолкер. – Что?! – Непроизвольно вырвалось у мечника. Он тут, понимаете ли, думал, что страшное что-то случилось. А тут нате вам! Получите распишитесь! Аллен, заметив негативную ауру со стороны старшего экзорциста и поняв, как прозвучала его просьба, тут же исправился: – Мне мерки снять надо, ну, для костюма. – А больше тебе ничего не надо?! – Прошипел Канда, в упор смотря на «очень наглого стручка». – Нет, только мерки, – Уверил его Аллен, достав лекало (швейная линейка). Откуда только достал? Входил, вроде, с пустыми руками. – Нет, – возразил Канда. – Что нет? – Недопонял Уолкер, останавливаясь на полпути. – Купи костюм так, без мерок, там халат да шапка нужны, – пояснил мечник. – А если я куплю, а он тебе по колено будет? – Возмутился Аллен. – А ты постарайся, чтоб не был по колено, – упрямился Юу, не желая снимать мерок. – Да просто сними плащ! Я всё измерю, и до послезавтра тебя не потревожу! – Начал повышать голос Аллен. Ему позарез нужны эти мерки, а чёртов «собофил» ещё и упрямится. Внезапная догадка вдруг посетила светловолосую голову, и он озвучил её уже тихим и слегка удивлённым голосом: – Ты стесняешься? – Нет! – Рявкнул Канда. Вот ещё! Будет он всяких бобовых стесняться! – Тогда раздевайся! – В тон ему ответил Уолкер. В итоге через десять минут пререканий, Канда скинул плащ, под которым у него была синяя безрукавка, и послушно поднял руки, чтобы Уолкер мог спокойно снять мерки. Однако, когда они могли что-то сделать спокойно? Стоило Аллену начать измерять объем грудной клетки, как Канда, смеясь, отскочил от него. Не прошло и тридцати секунд, как его лицо вновь стало «каменным». – Продолжай, – Сказал мечник, вновь поднимая руки и подходя к Аллену. – Эм, хорошо. Ты только не дёргайся, – сказать, что Уолкер был удивлён, – ничего не сказать. Он был шокирован. В конце концов мечник и улыбался-то редко, а тут - такие эмоции! Но стоило Аллену вновь начать измерения, как всё повторилось. – Канда, ты боишься щекотки? – Предположил седоволосый. – Тч, – мечник отвернул голову в сторону, стараясь не смотреть в стального цвета глаза. – Значит, да, – Кто бы мог подумать, что великий и ужасный, гроза всего Чёрного ордена – Канда Юу боится щекотки. Вот и Аллен не ожидал сделать такое открытие. – Скажешь кому-то, прикончу. И тебя, и того, кому скажешь, – посмотрев, наконец, на Уолкера, предупредил Канда. Аллен лишь кивнул в знак согласия и предложил товарищу встать к стенке, чтобы отскакивать было некуда. Результатом такого предложения стали три шишки на голове Канды и один синяк на бедре Аллена, оставленный, скажем так, в порыве страсти, но мерки с грудной клетки они всё-таки сняли. Дальше было уже легче, правда синяков на теле Уолкера стало значительно больше, но главное ведь результат, не так ли? Канда, к слову, тоже подбавил себе увечий, не забывая при этом материться, как сапожник. Прошло два часа, и все мерки были записаны на листочек, также принесенный Алленом. Выходя из комнаты Канды, Аллен подумал: «Блин! Легче на глаз научиться измерять, чем так! Да и не только легче, но и безопаснее. Силушки-то у Баканды предостаточно. Надо будет у Джерри лёд попросить, может синяки быстрее сойдут». Мечник же уставший до изнеможения улёгся на кровать, решив, что сегодня он уже вряд ли что-то придумает, а выспаться не помешает.