Называй меня паинькой

— Отличненько, — я широко улыбнулась, давая понять этому мерзавцу, что мне не нравится, когда кто-то сует свой курносый нос в мои дела. — Тебе что-то не нравится? Хочешь высказать мне? — заинтриговано спросил парень, будто вызывая меня на словесную дуэль. — Нет, ты что?! Я же хорошая девочка! — смирив свой гнев, я уже искренне улыбнулась, так как в тот момент вспомнила все свои достоинства. Главное — это любить себя, а все остальные почувствуют твою самооценку и тоже будут уважать. И, видимо, это сработало. Он понимающе кивнул. — Я так понимаю, салфетки у тебя нет и мне придётся идти в туалет, да? — Ты правильно понял, — ответив, я пошла в дамскую комнату, которую очень тяжело так назвать из-за убогих условий. Как всегда, здесь была очень большая очередь, выходящая аж в коридор. Мысленно я закатила глаза и цокнула, но побоялась сделать это, так как хитрая Вета может прятаться среди этих нимфеток-первокурсниц. Может, и вправду мне надо научиться больше контролировать себя? Нет, меня совсем не утраивает то, что так много ограничений! Надо узнать, как иначе можно сплетничать или быть недовольной. Возможно, я буду делать какой-то жест рукой, когда захочу посплетничать, но какой? Закрыть рот рукой? Ахах… Да уж, что-то с появлением этого браслета я уже боюсь даже говорить вслух, чтобы случайно не сказать лишнего. Пришла моя очередь зайти в заветную кабинку; после выпитого чая я решила справить нужду. Из соседней кабинки доносились очень странные звуки. Кто-то усердно кряхтел. Дверь была уже заперта, когда я пришла, и, видимо, никто не видел, кто находится внутри. Всё было бы хорошо, если бы не последующее попукивание. Эхо отдавало двойным эффектом звучания в ушах каждой. Даже по звукам было слышно, что человек словно пытается сдержаться, но газы выходят против его воли. И тишина. Все старались забыть о том, что произошло несколько секунд назад. Каждый, видимо, думал: «Ну, с кем не бывает?» и говорили о чём-то своём, пока мощная волна пержения не разбавила лёгкий девчачий шёпот и до сих пор присутствующий смешок. Я в ужасе застыла возле двери, приспустив кружевные трусики вниз. — Ты там жива? — я постучала в стенку к разрывающейся от газов соседке. Молчание. — Эй? — я ещё раз постучала. Снова молчание. Скорее всего, она теперь не выйдет оттуда, пока не начнётся пара, чтобы никто не запомнил, кто она. Чисто теоретически, я придерживаюсь правил и не выражаю недовольство, разве что мысленно. Но кто кроме меня об этом знает? Прозвенел звонок, и толпа растворилась в поисках нужной аудитории. Я услышала щелчок замка и лёгкий скрип двери. Кто бы ни находился в соседней кабинке, он сейчас вышел оттуда. Любопытство заставило повторить те же действия, и я открыла дверь. — Ой, — я нечаянно зацепила человека, проходящего как раз в этот момент мимо моей двери. — Прости… — я произнесла это с широко открытым ртом. Передо мной мелькнула Лариса Владимировна. Не какая-то там студентка, а та самая преподавательница, которую я ждала под дверью кафедры, обсуждая с Лилей её любовь к «градусам». Она ничего не ответила и скрылась в коридоре. Пытаясь скрыть своё смущение из-за сложившейся ситуации. А я так и продолжала стоять и смотреть в одну точку. Что произошло? Я была словно в каком-то трансе. Вибрация мобильного заставила меня слегка вздрогнуть от неожиданности. — Алло! — кокетливо сказала я. — Если не поторопишься в триста четвёртую аудиторию, то тебя не пустят на пару! — сказал кто-то по ту сторону телефона. — Что? Кто это?  — Тот, кого ты обрызгала своей ядовитой слюной. — А, это ты… Что тебе надо? С чего бы такое проявление заботы? — Ты чем-то недовольна? — ехидно сказал он. — Мне есть чем заняться, кроме как быть недовольной, — хотела спросить, откуда у него мой номер, но потом в голове прозвучало имя — Вета. Ох уж эта девчонка! Зачем она без спроса даёт таким особям мои личные данные? — Мне не о чем с тобой разговаривать. Пока. Взглянув на часы, я неожиданно для себя согласилась с его словами о не допуске к паре из-за опоздания и ускорила шаг в сторону аудитории.