Чакра. Судьба носителя.

Карин сидела на веранде своего дома. Уже три дня, как внутри нее больше нет саркофага, на месте которого поселилась зияющая пустота, сквозящая тоской. Сегодня она решила посвятить день самой себе, не ходя ни к кому в гости и не спасая никого от гибели. Вчера ей поступило предложение стать ирьенином в Конохе и она попросила пару дней обдумать это. В принципе, ей нравилась эта идея, хотя, Узумаки очень переживала, что вот-вот наступит время, когда вернется Орочимару и ей придется снова вернуться в логово, чтобы в тылу врага оберегать мальчишку. Куноичи тряхнула головой, чтобы прогнать тяжелые мысли. Карин бросила взгляд на небольшой приусадебный участок, заросший сорной травой по пояс и подумала, что с удовольствием поставила бы тут беседку, посадила бы деревья и выкопала бы пруд. Никаких грядок, только кусочек цельной природы, на деревьях бы вили гнезда птицы, которых так любит Джуго, в пруду бы мочил ноги Суйгетсу, а она бы пила чай в беседке и слушала бы их разговоры. Красивые фантазии прервал шепот прямо над ухом. — Опять теряешь бдительность. Карин подскочила со ступеньки и взвизгнула от неожиданности. — Хозуки, что ты тут делаешь! — Рыкнула она. — Вообще-то я пришел предупредить. — Водяной смахнул невидимую пылинку с плеча. — В логове Орочимару сработала печать, реагирующая на вспышку чакры. Он придет сюда. Но, он совсем плох. Сейчас он на пути в деревню Звука, чтобы достать какие-то поддерживающие эликсиры для истощенного тела, а после он решил направиться в Коноху, чтобы проверить причину такой большой вспышки. У вас есть несколько недель. В день, когда он отправится в Коноху, я снова пришлю клона, чтобы сообщить тебе. — Суйгетсу… — В ужасе вскрикнула Карин. — Что мне теперь делать? Ее жизнь только вошла в мягкое и приятное русло, где не было места ожиданию смерти, или борьбе за жизнь, у нее появился дом, названый брат и мечты о возлюбленном. Как же ей теперь быть? Возвращаться в змеиное логово вовсе не хотелось… — Оставайся здесь, змееныш совсем плох, у вас есть время подготовиться к его приходу. Вы распечатали этого монстра? Карин кивнула, обняв себя руками и нервно закусив губу. — Видимо, по-этому и сработала печать, вспышка чакры была неимоверной во время ритуала. — Тихонько прошептала она. — Я рад, что ты жива. — Он протянул руку и потрепал ее по голове. — Иди, сообщи Учихам о скором визите змееныша, а я давненько не нежился в ванной. Ты купила мне пижаму? — Э… Да… Она висит в моем шкафу. Серо-фиолетовая… — Карин зарделась. — Отлично. До скорого. — И бодрыми шажками, будто он и не приносил страшной вести, Хозуки направился внутрь дома. Карин не медля рванула в дом друзей, чтобы сообщить им страшную новость. Едва она вошла, Саске по ее лицу понял, что что-то случилось. — Орочимару придет в Коноху. У нас есть примерно три недели… Учиха вскочил с места, глаза его загорелись недобрым огнем. — Мы не станем убегать. — Заявил отец. — Саске, у нас есть как минимум три недели, мы сможем далеко уйти… — Начала Сакура, но муж перебил ее. — Мы не уйдем. Здесь, в Конохе у нас еще есть шанс найти способ прервать контракт, но мы точно не сможем этого сделать на острове без единой зацепки. Убегая мы лишь продлим Ичиро жизнь на год. — Ты прав… — Сакура согласилась с мужем, но все еще не знала, что делать. Учиха создал клон и отправил его в кабинет Пятой, чтобы обсудить новости с ней, спустя четверть часа она явилась к ним сама, узнав от клона страшную новость.

***

Несколько часов спустя они пришли к идее, которая сможет помочь сразиться с Орочимару и победить. Единственные два шиноби, против кого он не смог устоять были из клана Учиха. Один из них мертв, другой же связан контрактом. Но, мертвого, ведь, можно воскресить. Саске решил, что призовет брата и попросит о помощи, когда придет Змеиный Саннин. Пока это был единственный выход, однако, он вселял надежду. Карин плелась к себе домой, когда день близился к закату. Она устала и была голодна, от чего настроение было еще более паршивым. Она думала, что Хозуки уже развеял клона, однако, вопреки ожиданиям, дома ее ждал ароматный ужин и облаченный в пижаму водяной. — Пока тебя нет, готовить приходится нам с Джуго по очереди, у меня даже начинает получаться. — Весело прощебетал он, схватив Карин за руку. — Голодная? Идем скорее, я бы сейчас слона съел! — Ооо… — Вырвалось у Карин, когда парень усадил ее за стол. — Пахнет очень вкусно. Я тоже голодная. Они принялись ужинать вместе, Хозуки рассказывал, как далеко они зашли на север, жаловался, что там уже вовсю буйствует зима и температуры ночью невероятно низкие. Все водоемы замёрзли и воду приходилось добывать топя снег. Карин было неловко, что ее друзьям пришлось преодолевать это без нее, но Суйгетсу отмахивался от ее виноватых взглядов, восторженно рассказывая, как оказывается весело играть с Джуго в снежки. — Он превращается в монстра, когда попадаешь ему снежком в лицо и снова становится человеком, когда попадаешь снежком второй раз. — Он хохотнул. — Это было мое любимое занятие — драконить нашего мутанта на севере. — Это всегда было твоим любимым занятием. — Карин пожала плечами. — Нет, до твоего ухода, моим любимым занятием было дразнить тебя. — Хозуки обнажил свои острые зубки в улыбке. Они проболтали сидя за столом еще очень долго, а потом перебрались в гостиную, где Карин растопила камин, создавая уют от огня. — Как же здорово никуда не мчатся и не промерзать в холодном подземелье. — Хозуки потянулся, развалившись на диване. — Согласна, я так привыкла к этому, что уже не могу представить, как вернусь назад в логово. — А ты и не возвращайся. — Хмыкнул водяной. Карин лишь пожала плечами, ничего не ответив на это. — Я разобрала твою комнату и постелила постель, если не планируешь развеиваться, можешь переночевать дома. — Как бы между прочим проронила Узумаки. — А чего бы хотела ты? — Суйгетсу заискивающе сощурился. — Хватит гримасничать. — Возмутилась Карин, смущаясь его мимики. — Я… Я бы хотела, чтобы ты задержался здесь подольше. — Отлично! Потому, что этим я и планировал заняться. Однако, спать ночью я не и не думал. Уже выспался, пока ты решала задачи по спасению отпрыска Учих. Ах, да, спасибо за то, что позаботилась о моей комнате, но красные шторы мне понравились больше — они лучше перекрывают свет. — Как бы невзначай протянул Хозуки. — Ты спал в моей кровати? — Карин задохнулась от возмущения. — Ну, уже не первый раз. — Он подмигнул в ответ. Настроение водяного было очень хорошим, красноволосая так забавно реагировала на него, то злилась, то смущалась, то огорчалась и виновато опускала глаза. Такой невероятный спектр эмоций в одной беседе, что может бы прекраснее? — А… Э… Ну, так-то да… — Карин не нашлась, что ответить. — Но, твоя спальня еще не была готова. — А сегодня в ней было слишком светло. — Он пожал плечами. Карин кивнула, снова смущаясь и не нашла, что ответить. Она очень хотела сейчас прижаться к нему всем телом, потому, что скучала, потому, что ей понравилось в прошлый раз обнимать его, но куноичи не знала, как это сделать, по-этому, аккуратно опустилась на диван рядом с ним. — Я тебя так и не поблагодарила за то, что ты пришел и рассказал о планах Орочимару. — Щеки девушки налились румянцем. — Спасибо тебе. — О, а это мне нравится даже еще больше. — Суйгетсу придвинулся к Карин поближе. — Продолжай. — Эм… Я уже поблагодарила. — Карин немного отпрянула, хотя, понимала к чему он клонит. — Нет-нет, я бы был не против других благодарностей. — Он снова оголил свои острые зубки в улыбке. Хозуки притянул ее ближе, их губы едва соприкасались и Карин чувствовала на себе его горячее дыхание. Она опустила глаза, смущенно глядя, как его губы едва слышно шепчут: «Ты скучала?». — Я скучала. — Тут же ответила Карин таким же едва различимым шепотом. А потом она поцеловала его, сократив оставшиеся миллиметры между их губами. Узумаки почувствовала, как сильные руки Хозуки обвили ее за талию, приподняли и усадили к себе на колени, горячая ладонь прошлась по ее спине, вызывая волну мурашек, а поцелуй все не прерывался. Карин запустила свои ручки в белоснежные волосы парня, слегка сжав их на затылке, и почувствовал, как он отозвался на ее действия шумным вдохом. Это было приятно, то, как он целовал, как сжимал ее бедра, как напрягались мышцы его тела, которые ощущались даже сквозь пижамную ткань. Карин провела ладонью по его груди, чувствуя, как напряжены его мускулы, а затем, наклонившись, поцеловала Суйгетсу в шею, там, где билась пульсирующая венка. Он шумно втянул носом воздух и прихватил зубами ее шею в ответ, вызвав томный вздох. — Ты ведь не развеешься сейчас? — Смущенно прошептала Карин прямо ему в губы. — Путь был не длинным, я почти не затратил чакры, так что, надеюсь, что нет. — Сказав это, он подхватил ее на руки и направился наверх в спальню с красными шторами. Хозуки бережно положил ее на постель, навалившись сверху всем весом. Она чувствовала его сильное тело и возбужденную плоть, но сейчас это не вызывало у нее ни страх ни смущение, лишь желание поскорее познать его. — Суйгетсу? — Прервала она его ласки, когда водяной начал расстёгивает ее рубашку. — Я должна тебе кое-что сказать… — Неужели ты девственница? — Удивленно вскинул брови нукенин. — Э… Нет. Но, ты будешь первый, кому я отдамся добровольно… — Смущенно прошептала куноичи. Хозуки едва слышно выругался, услышав такое, а потом вдруг серьезно посмотрел ей в глаза. — Я не обижу тебя… И он впился в ее губы, а затем начал спускаться поцелуями по шее к ключицам. Карин задыхалась от ощущений, таких ярких, горячих, будоражащих. Ей вдруг захотелось почувствовать его горячую кожу под пижамой. Непослушными пальцами Узумаки боролась с пуговицами, злясь на себя, что не выбрала футболку, когда покупала для него пижаму. Суйгетсу ухмыльнулся и, слегка отстранившись, стянул с себя рубашку через голову, вновь прижимаясь к девушке всем телом. От ощущения горячей кожи на своем теле, Карин совсем потеряла контроль над своим дыханием, с удивлением услышав легкий стон удовольствия, слетевший с ее губ. — Я так мечтал о тебе… — Прошептал Суйгетсу, спускаясь поцелуями к груди. — А я о тебе… — Выдохнула Карин в ответ, сама не понимая, что сейчас сказала. Водяной избавился от последних одежд, что разделяли их близость и, накрыв ее губы долгим трепетным поцелуем, вошел в нее. Простонав ей прямо в губы, он начал осторожно двигаться. Это было совершенно не так, как помнила Карин в своей юности, когда ее грубо брали не спрашивая ни о разрешении ни заботясь о ее ощущениях. Там она испытывала лишь боль, страх и отвращение, сейчас же ее голова кружилась от удовольствия, а ощущения от проникновений только разжигали желание двигаться в такт. Чувства, которые она сейчас испытывала, были несравнимы ни с чем, даже то удовольствие, что Карин получала от собственных ласк можно было лишь отдаленно назвать похожими. Кульминация застала их практически одновременно, заставив содрогнуться от волн удовольствия и простонать прямо в губы друг другу. А потом он снова накрыл ее поцелуем и вжал в кровать всем своим весом, расслабляясь и все еще дрожа. — Я так мечтал о тебе… — Повторил он.