Но есть на свете ветер перемен...

      — Брат, — тихо позвал Такеру, — Спишь?       На часах около двух. После внезапной вспышки эмоций Лаватейна и его ухода все предпочли разойтись по комнатам. В конце концов, какое уж тут веселье теперь… да и просто было поздно, а утром на занятия.       Только вот старшему Тоцуке как-то не спалось. Он долго ворочался, пытаясь удобнее лечь с надеждой, что ему удастся уснуть, несколько раз переворачивал подушку, но все в бестолку. Сейчас старший Тоцука лежал в кровати, закинув руки за голову и разглядывая в темноте потолок. Его мысли, если бы они были материальны, напоминали большой спутанный клубок. Вот только Такеру не понимал, что его так беспокоит. Точнее он, конечно, догадывался, но поверить в это нереальное, мешающее спокойно спать, для Бога моря было непосильной задачей. Непонимание бесило Такеру больше всего. Цукито молчал. Да Бог моря и не надеялся, что он ответит. Видимо, спит…       — Нет, — спустя несколько секунд отозвался Бог луны, — Ты что-то хотел? — Цукито повернулся к брату.       Младший Тоцука смотрел на Такеру как всегда чересчур спокойным, будто стеклянным взглядом. Его глаза никогда не были наделены живым блеском. Бог моря так не считал. Другие видели в Цукито полное отсутствие эмоций, безразличие, но только не Такеру. Брат всегда был для него самым близким существом, и если старший Тоцука мог кому-то доверять, то это однозначно только Богу луны.       Однако сейчас Такеру успел десять раз пожалеть, что окликнул брата сейчас. Бог моря хотел поговорить, но просто не знал, о чем. Точнее догадывался… и только.       — Нет, ничего, — отмахнулся Такеру, — Спи.       Но Бог луны проигнорировал слова брата, все также неподвижно лежал, подперев голову рукой, и смотрел на Такеру, ожидая. «Блин. Теперь не отвертеться», — подумал старший Тоцука.       — Ты хотел поговорить об Артемиде? — предположил Цукито, хотя уже прекрасно знал ответ, и Бог моря без понятия, откуда.       Глаза Такеру расширились в удивлении, а сам он так и подскочил, приняв сидячее положение.       — Да с чего ты взял? — пошел на попятную синеволосый.       Пусть это и было именно то, о чем хотел поговорить с братом Такеру, но эта пугающая проницательность Цукито старшего Тоцуку зачастую раздражала. «Откуда он все знает?.. — раздраженно подумал Такеру, — … Но разве не я начал эту тему?». В конце концов, Бог моря подумал, что эта проницательность даже к лучшему. Все равно сам бы он ни за что не признался. Поймав неизменный взгляд брата, Такеру вздохнул. Да, теперь ему не отвертеться.       — Может быть, — буркнул старший Тоцука, отводя взгляд и краснея. Он очень надеялся, что Цукито этого не заметил. Хотя Богу луны не нужно было видеть лица брата, чтобы понять это.       — У нее все хорошо, — просто сказал Цукито.       — Я в курсе, что у нее все хорошо, — раздраженно проговорил Такеру.       — Но у тебя не очень, — констатировал факт Бог луны.       «Тоже мне, капитан очевидность», — подумал старший Тоцука. В комнате повисло неловкое молчание. Бог моря не знал, как сказать брату о том, что у него сейчас творится в мыслях и… и в душе, ведь синеволосый и сам не знал.       — Она тебе небезразлична, — Цукито вновь заставил подскочить брата на месте, от чего Бог моря раскраснелся и разволновался еще больше, хмуря брови.       — Н-нет, — произнес Такеру, — Это не так.       — Уверен? — переспросил Бог луны, прожигая старшего Тоцуку холодным взглядом.       Такеру глубоко вздохнул, замолчав на несколько секунд, после чего выдал:       — Нет.       — Значит, все-таки небезразлична, — спокойно произнес Цукито.       — Да не знаю я, — сердито буркнул Такеру, вздохнув. В комнате вновь воцарилась угнетающая тишина.       — Так что это значит? — раздраженно спросил старший Тоцука. Нет, уже не десять, а двадцать раз он успел пожалеть о том, что начал этот разговор. Очень пожалеть…       — Мое предположение, — спокойной начал Цукито, — Ты ее полюбил.       В ту же секунд Бог моря резко повернулся к брату, шокировано глядя на него. Воздуха Такеру стало внезапно как-то не хватать, а сердце забилось быстрее.       — Ч-что за чушь? — запинаясь, спросил старший Тоцука. Ему совсем не хотелось, чтобы эта «чушь» оказалась вовсе не чушью, — Откуда тебе знать?       — Я прочитал в книге. Твое поведение и увлеченность этой Богиней в данном случае означает именно это, — пожал плечами Цукито.       «Такие вещи… из книги? Тогда это точно не может быть правдой, нет», — волновался Бог моря. Теперь ему стало совсем нехорошо. А в голове отчего-то всплыли странные, совершенно нелепые воспоминания. Светлые зеленые глаза, глядящие то холодно, то с любопытством… Золотистые необычайно длинные локоны, а на ощупь такие мягкие… Он узнал это, случайно коснувшись их, когда поднимал на руки эту миниатюрную девушку. Возмущения, звонкий сердитый голосок… Удары и пинки кажутся до смешного легкими, и он не сдерживает ухмылки, что раздражает ее, разозленную и ни капельки не грозную маленькую Богиню. Почему Такеру об этом думает? Что вообще происходит?       «Ты ее полюбил», — эхом отдается голос брата в голове старшего Тоцуки. Он резко ложится, отворачиваясь к стене. «Не может этого быть… Не может…», — думает Бог моря, скорее пытаясь убедить себя в этом. А на душе почему-то стало легче. И нет большого спутанного клубка, вместо нее долгожданная приятная легкая пустота.       Цукито все также смотрит на брата. Точнее на его спину. Лицо Бога луны не выражает никаких эмоций, за исключением, пожалуй, слегка натянутого в едва-едва заметной полуулыбке уголка губ.       «Не может… не может… не может…» — повторяет Такеру, с каждым разом все больше теряя в этих мыслях уверенность и проваливаясь в сон.       А если может?..