Выбор (редактирование)

Гермиона так давно мечтала увидеть это место, что вид алого поезда, с клубящимся над ним дымом, и перрона, со множеством снующих то там и тут волшебниками, захватили её дух. Как заворожённая, она пыталась жадно запомнить каждую деталь. Вон там слезливо прощается огромная семья; чуть дальше мальчик уронил клетку со своей совой, на что та заметалась, размахивая серыми крыльями; рядом разговаривали двое мужчин, по одежде которых можно было понять, что они из Министерства магии. Платформа так и гудела от разнообразных звуков. Хотелось зажать уши, но девочка лишь надеялась вслушаться во что-нибудь интересное. Их семья стояла чуть ближе к стене, поэтому шанс оказаться в самой гуще новостей был очень мал. Да и кто в здравом уме решится подойти к семье Малфоев? Не то чтобы у них была плохая репутация, просто для других они представлялись белыми воронами или, в другом случае, как драгоценное украшение за стеклянной и нерушимой преградой. Их высокий статус не позволял другим даже подступиться к ним. Вдруг всю платформу оглушил громкий протяжный сигнал Хогвартс-экспресса. С удвоенной силой повалил густой дым. Гермиона, наконец, смогла оторвать взгляд от толпы и повернулась к семье. На пару мгновений она так расчувствовалась, что бросилась в объятия Нарциссы. Осознание скорой разлуки буквально оглушило её. Впервые она так надолго покидала Малфой-мэнор и его владельцев. Женщина в ответ лишь крепче стиснула Грейнджер. — Мама, я обещаю писать раз в неделю. Я буду присматривать за Драко, так что не волнуйся, — Гермиона чуть отстранилась и взяла миссис Малфой за руку, вызывая её улыбку. Грейнджер давно знала, что является приёмной дочерью. Она и знала своих родных родителей по рассказам Нарциссы и описаниям Люциуса. Но одно девочка так и не могла понять: как она оказалась под опекой Малфоев? При любом расспросе любопытной маленькой Гермионы Нарцисса тускнела на глазах, а Люциус сразу угасал. И каждый раз они уклонялись от вопросов. Тогда девочка решила больше не затрагивать эту тему: не хотела видеть любимых людей такими потерянными. Её собственное расследование тоже ни к чему не привело. Даже любимые книги не могли дать вразумительного ответа. Со временем Гермиона отпустила эту тему, надеясь, что ей расскажут обо всём, когда она чуть повзрослеет. — Как ты так быстро умудрилась вырасти? — женщина ласково погладила волосы Гермионы. Девочка пожала плечами и заливисто засмеялась. Нарцисса немного наклонилась и нежно обхватила лицо дочери, чтобы поцеловать в щёки. Благодаря этому у Гермионы в душе стало очень тепло. Да, это её мама. Не биологическая, но по праву носившая это звание. И кто бы что ни говорил, Гермиона любит эту семью всем сердцем. — Люблю тебя, милая! — прошептала Нарцисса. — И я тебя! — девочка чмокнула женщину в щёку. — А теперь иди к нашему Мистеру-Я-Ни-Перед-Чем-Непреклонен. — Дорогая, я вообще-то не глухой! — сзади послышался возмущённый голос Люциуса. Миссис Малфой не смогла сдержать еле уловимый смешок. Гермиона быстро подбежала к высокой фигуре отца, чтобы обнять его. Мужчина чуть ли не выронил свою трость, где была спрятана волшебная палочка, под напором вроде бы маленькой и хрупкой девочки. — Папа, не обижайся, мы же любя, — прижимаясь к груди Люциуса, сказала Грейнджер. — Знаю, моя принцесса. Не подобает мне такое поведение, но ничего же не произойдёт, если я «выкину маску»? — тихо прошептал аристократ, чуть опустив голову, дабы девочка могла его хорошо расслышать. Под этим выражением он подразумевал их некий тайный сигнал: мистер Малфой становился самим собой — любящим отцом и мужем. — Магический мир не треснет, не волнуйся, — Гермиона обожала его настоящего, неприкрывающегося никакими манипуляциями внутри себя. Девочка совсем не могла терпеть отцовские привычки холодно держаться, ведь знала его другую сторону. Если бы какой-нибудь журналист увидел мистера Малфоя дома, в кругу семьи, то точно накатал бы громкую статью: «Люциус Малфой умеет улыбаться», «Глава древнего рода не брезгует уподобляться маггловским семьям», «Образ чёрствого аристократа всего лишь притворство?». Да, мужчина уже давно отрёкся от всех нравоучений Абраксаса Малфоя, своего жёсткого и хладнокровного отца, который вдалбливал всё в него с рождения. Это было так сложно для Люциуса, будто он лишался кожи — уроки не прошли даром. Но Нарцисса озарила его жизнь своим присутствием, она и направляла своего мужа в той беспросветной тьме. Потом было время горя от потери друзей, появились заботы о малышах, что волей-неволей пришлось менять свой внутренний мир и мировоззрение для их благополучия. — Вот и славно. Должен же я проводить своих детей как подобает любящему отцу, — мужчина нежно провёл рукой по шелковистым кудрям дочери. — Ты ведь знаешь, что мы будем по вам скучать? — Конечно. А ты, папа, будешь незаметно от мамы плакаться в подушку? — посмеиваясь, спросила Гермиона. — Юная леди, что за вздор! Мужчины не плачут, если совсем чуть-чуть, — заговорщицким шёпотом изрёк Малфой, оценив подкол со стороны своей принцессы. — Верю, отец, — приняв серьёзный вид и встав на носочки, Гермиона положила ладонь на плечо отца. И в тот же миг они разразились смехом, на что мимопроходящий мужчина средних лет в ужасе от них отшатнулся. Он поправил свою шляпу, всё ещё ошарашенно их осматривая. Трудно было не узнать в них достопочтимых личностей магического мира. — Вот видишь, Мио, кажется, с такими темпами я скоро попрощаюсь с званием идеального отпрыска голубых кровей. — Ничего страшного в этом нет, отец. Зато весь мир будет знать тебя настоящего. А тебя такого не любить невозможно. — Звучит прекрасно! Думаю, именно на мне развеется вся эта многовековая вуаль традиций рода Малфоев... — Ты знаешь, что это звучит очень пафосно? — Гермиона неожиданно выгнула бровь, вопросительно уставившись на отца. — Да-да, как же без этого, юная леди. Это... — договорить аристократ не успел: его остановил второй сигнал Хогвартс-экспресса. — О, как быстро летит время! Пойдём, уже подходит назначенный час. Гермиона последовала за отцом, уловив взглядом, что Нарцисса отпустила Драко из объятий только после оповещения поезда. Приобнимая его за плечи, она что-то прошептала ему на ухо, и мальчик расплылся в улыбке. Семья продвинулась к Хогвартс-экспрессу быстрее, чем ожидалось: многие раступались перед ними, как будто так и должно было быть. Всё это время у взрослых была непроницаемая маска. Им действительно осточертело такое отношение. — Теперь точно прощаемся, — когда они встали в кружок, Люциус с двух сторон обнял детей, одной рукой более осторожно, боясь задеть тростью. — Дети, главное, всегда держитесь вместе. Заведите друзей, прилежно учитесь и наслаждайтесь своим первым годом в школе, — Нарцисса теснее прижала к себе Гермиону и Драко, замыкая тем самым их семейный круг. — Обязательно, мама. Мы будем скучать, — Драко действительно думал, что прощание пройдёт без этих «розовых соплей». Но когда время пришло, не сказать это родителям, которых он долго не будет видеть, было бы кощунством. — Мы тоже, сын, — Люциус потрепал волосы мальчика, и Драко не смог подавить улыбку. Это его отец. Тот самый настоящий, без масок и притворства. — А теперь наше любимое... — Гермиона привстала на носочки и быстро чмокнула каждого родителя в щёку. Нарцисса засмеялась, вспомнив, как они заставляли так делать Мистера-Я-Ни-Перед-Чем-Непреклонен. Со временем Люциус к этому не то чтобы привык, ему это начало нравиться. Дорогие ему люди выражали так свою любовь. Чем не повод осилить себя и своё воспитание, чтобы отвечать им с такой же силой? Малфой-старший действительно в прошлом был абсолютно далёк от света: он совмещал в себе все худшие черты, которыми мог владеть аристократ, а именно жестокость, лицемерие, властность и хладнокровие. Всё дело было в воспитании и окружении, но Люциус думал про себя, что в нём играет его кровь — кровь рода Малфоев. Он не хотел, чтобы Драко рос таким. Это его пугало и заставляло сильно переживать. Но, в конечном итоге, мужчина всё же воспитал его сдержанным и учтивым. Люциус учил его отличать зло от добра и уметь держать себя при людях. Так Малфой-старший оправдывался перед собой тем, что Драко его единственный сын, то есть наследник рода. Драко же совсем не мог себя заставить это делать. Его целовали, но он сам не мог ни перед каким предлогом. Ему становилось приятно, но объяснить своё отношение к таким нежностям было очень трудно. Как будто что-то удерживало его внутренние порывы, и сделать с этим он ничего не мог. * * * Гермиона и Драко уже расположились в одном из купе. Им пришлось пройти немало вагонов, чтобы найти свободные места. Через полчаса после отъезда поезда за окном дети видели быстро проносящиеся здания и пейзажи, и от этого их сердца бились сильнее от предвкушения. Нарцисса так много раз рассказывала про свои годы обучения, что не усомнилась бы в том, что Гермиона и Драко выучили всё наизусть. Но им этого было мало, ведь это Хогвартс, одна из лучших магических школ по всему миру, где практически пройдут их семь лет жизни! Детям хотелось узнать, увидеть, услышать и потрогать самим, а главное прочувствовать всё на себе. Вначале девочка увлекла брата разговором о предстоящем распределении, но потом всё же принялась за чтение учебника второго курса по Заклинаниям. Сердце ещё давало о себе знать своими сильными стуками. Вдруг дверь купе отворилась с характерным звуком, и к ним заглянул мальчик. Он был слегка пухлым, с невысоким ростом и тёмными волосами. На нём уже была школьная форма. — П-привет! Меня зовут Невилл Долгопупс. Я ищу свою жабу. Вы... Вы его случайно не видели? — спросил мальчик. Он немного запинался, кажется сильно волновался. — Привет, Невилл. Нет, не видели, — ответила Гермиона. Девочка обрадовалась, что перед распределением нашёлся шанс с кем-нибудь познакомиться. — Меня зовут Гермиона Грейнджер. А его, — она указала на «брата», — зовут Драко Малфой. — Блондин, отложивший учебник, который читал, нарочито спокойно кивнул Долгопупсу, тем самым намекая, что не горит желанием дружить с ним. — Приятно познакомиться, — сказал Невилл, смущённо улыбаясь. Безразличие Драко его совсем не обескуражило, он просто заметил, что Малфой всем своим видом представляет свою фамилию. — Мне тоже, — честно ответила Гермиона и улыбнулась в ответ. — Ладно. Я пойду искать свою жабу, — сказал Невилл, сделав шаг назад. — Стой! Давай я тебе помогу. И с другими учениками познакомлюсь, — остановила Гермиона Долгопупса. — Драко, не скучай, — Грейнджер бросила взгляд на Малфоя. — Пошли, Невилл! Они вышли из купе, и девочка закрыла за собой раздвижную дверь. Первокурсники стали обходить и другие. Самые неловкие моменты были именно когда они заходили к старшим курсам, которые развлекались и галдели как могли. — Давай лучше разделимся. Так будет намного быстрее, — предложила, наконец, Гермиона, когда они уже обошли несколько купе. — Хорошо. Я пойду туда, — указывая, произнёс Невилл. Гермиона лишь кивнула и пошла в своём направлении. Она зашла в самое близкое к ней купе. Там сидели два мальчика. Брюнет и рыжий. Тёмноволосый был на редкость худощавым, поэтому форма на нём выглядела чуть мешковатой, под чёлкой же были круглые очки. А у рыжего были еле заметные веснушки, выразительные голубые глаза и телосложением он был крупнее другого. Они с удовольствием поедали сладости и, кажется, не замечали ничего другого, что даже на полу оказались обёртки конфет. Девочка заметила, что они такие же первокурсники, как и она. — Вы не видели жабу? Мальчик по имени Невилл потерял жабу, — спросила Гермиона у мальчиков. Грейнджер хотела начать с приветствия, но чтобы хоть как-нибудь привлечь их внимание, она не удержалась и сразу начала с вопроса. — Не видели, — ответили те в один голос, недоумевая. Это было так странно, что незнакомая девочка врывается в купе и спрашивает о какой-то жабе. — Ты Гарри Поттер? — вдруг перед тем как закрыть раздвижную дверь, Гермиона заметила, что у брюнета есть на лбу шрам в виде молнии. Чёлка немного приоткрыла лоб, что давало возможность разглядеть его. — Да, — ответил мальчик. Было видно, как он смутился, ведь его узнавали из-за шрама. — А я Рон Уизли. — Приятно с вами познакомиться, — сказала Гермиона и улыбнулась. Подсев на противоположный диванчик от мальчиков, она стала задавать вопросы. Дети разговорились. Грейнджер даже забыла, что должна была помочь Невиллу в поисках жабы. Вскоре, опомнившись, девочка вышла из купе Гарри и Рона, взяв с них обещание поговорить потом. Она продолжила расспрашивать у других студентов про Тревора. И выяснилось, что жаба была в женском туалете. Невилл обрадовался своему любимцу и, поблагодарив Гермиону за помощь, скрылся с ним в своём купе. Когда уже за окном уже невозможно было ничего разглядеть, поезд остановился на станции. Поездка отняла немало сил, но даже так у всех не угасли радость и предвкушение при прибытии. Дети разных возрастов в чёрных мантиях выходили из Хогвартс-экспресса. На станции стоял огромный гул, все ученики разговаривали или перешёптывались. Первокурсники осматривали новую для них местность. Был вечер, но дети разглядели лес и большой замок вдали, свет от множества окон был очень ярким. А на перроне стоял полувеликан с густой бородой и с фонарём в руках, он махал свободной рукой и громко говорил: — Первокурсники, подходим ко мне! Идите сюда! Испуганные внешним видом своего проводника, дети неуверенно топтались на одном месте. Увидев, что первокурсники его испугались, полувеликан добродушно улыбнулся и сказал: — Здравствуйте, дети! Меня зовут Хагрид. Я лесник вон в той школе, — он указал пальцем на замок, — а как тебя зовут, девочка? — неожиданно спросил Хагрид у Гермионы, она стояла рядом с большой чёрной собакой и гладила его. — Меня зовут Гермиона. Гермиона Грейнджер, — девочка улыбнулась и протянула руку. Лесник осторожно пожал её. — Очень приятно, Гермиона. Кажется, ты понравилась Клыку, — Хагрид подмигнул и засмеялся. Грейнджер улыбнулась. Дети, поняв, что полувеликан вовсе не злой, стали окружать его и знакомиться. Лесник же, в свою очередь, всем отвечал. Он был рад, что страх детей так быстро улетучился. * * * Первый курс дошёл до лестницы вместе с Хагридом. Дети были всё ещё в восторге от ночного вида Хогвартса из лодок, от которого захватывало дух. На лестнице их встретила, как она представилась — профессор МакГонагалл. Первокурсники шли за ней до большой деревянной двери с искусной резьбой. — Сейчас мы войдём в Большой зал, куда студенты обычно приходят на трапезу. Тут начнётся Распределение на факультеты для первокурсников. Все следуйте за мной, — строгим голосом проговорила профессор. Войдя в Большой зал, дети увидели четыре длинных стола и один поменьше для преподавателей, который стоял в конце зала. Потолок сразу приковал взгляды новоприбывших своей красотой. «История Хогвартса» пыталась передать через строки всё его великолепие, но это не шло ни в какое сравнение с действительностью. Над всеми простиралось огромное звёздное небо, безграничное и притягательное. Красоту добавляли свечи, парящие над студентами. Они наполовину освещали помещение, как и факелы на стенах. Пока дети шли за профессором, нередко слышались негромкие ободрения со стороны старшекурсников, которые сами прекрасно понимали их волнение. МакГонагалл направилась к столу учителей. Преподаватели, сидящие чуть поодаль от студентов, мягко рассматривали новых учащихся, которые, сами того не осознавая, жались к друг другу. На помосте одиноко стояла табуретка, на которой лежала старая и потрёпанная шляпа. Распределение началось, когда профессор МакГонагалл развернула большой свиток и произнесла приветственную речь. Затем было произнесено первое имя. * * * Гермиона не могла нарадоваться тому, что попала в Хогвартс. Мечта детства наконец-то осуществилась, всего-то пришлось потерпеть пару лет. Теперь девочка предвкушала, как научится колдовать и варить зелья. Недаром она прочитала заранее весь свой курс до поступления, поэтому была уверена в своих силах. Но сейчас её волновали не знания по всем предметам, а Распределение. Она была уверена в том, что Драко отправят на Слизерин, когда как не могла понять свою предрасположенность к какому-нибудь факультету. Девочка понимала, что в ней мало, что есть от настоящей слизеринки, но не хотелось быть порознь с «братом». Гермиона попыталась отогнать все мысли, встряхнув головой. Всё будет хорошо. Они же всё равно будут рядом, даже если не на одном факультете. Девочка приложила усилия, чтобы сосредоточиться именно на Распределении, а не на собственных мыслях. Толпа первокурсников чуть поредела, поэтому её имя могло прозвучать в любую минуту. После мальчика, которого шляпа отправила на Пуффендуй, профессор заглянула в свиток и громко произнесла: — Гермиона Грейнджер. Девочка вмиг побледнела, но вышла на еле гнущихся ногах вперёд, чуть отодвигая других первокурсников. Поднявшись на помост, она села на табуретку и сразу почувствовала, как на её голову водрузили шляпу. Гермиона вздрогнула, когда услышала твёрдый, но неприятный голос: — Давно я такого не видала: ты совсем юная девочка, но хранишь в себе качества, ценные для каждого факультета, которые проявляются в равной мере. Давненько такого не бывало, — в голосе шляпы Грейнджер уловила смятение. — А это плохо? — Гермиона знала, что с Распределяющей шляпой можно говорить, поэтому прошептала, чтобы никто не мог расслышать. — Нет, милая, совсем нет. Это редкость, но ничего плохого в этом нет. Ты сама задумывалась, куда хочешь попасть? — Я не знаю. Мой «брат» точно будет на Слизерине, но я чувствую, что этот факультет мне не подойдёт. Это же вы Распределяющая шляпа, значит, ваше решение будет правильнее моих желаний. — Ну что ж, Гермиона Грейнджер, я запомню твоё имя. Ты определённо дашь о себе знать магическому миру, поэтому не бойся неопределённости и будь всегда смела, как основатель твоего факультета. ГРИФФИНДОР! — последнее слово шляпа закричала во всеуслышание. Стол львов возликовал, все встали и начали аплодировать. — Спасибо! — успела проговорить Гермиона шляпе, как МакГонагалл сняла с неё древний артефакт и одарила девочку лёгкой улыбкой. Новоиспечённая гриффиндорка широко улыбнулась и побежала к своему столу, к своей новой семье, не увидев, как в это время нахмурился Драко, всё ещё стоящий в толпе. Гермиона села рядом с другим первокурсником, которого до этого распределили на Гриффиндор. Со всех сторон её поздравляли ребята с факультета. Она была счастлива такому исходу, то и дело благодаря каждого, кто поздравлял. Девочка уже была уверена, что через некоторое время все эти люди станут для неё очень близкими, настолько с ними ей было комфортно и приятно. Дальше Распределение прошло для Гермионы быстро, как будто эту часть перемотали с удвоенной скоростью. Девочка не вслушивалась в незнакомые имена, она ждала именно те, которые знала. Вот пригласили Драко, он выглядел невозмутимым, но она-то знала, что её «брат» всё равно волнуется. Через пару мгновений прозвучало громкое: «Слизерин!». Грейнджер не была удивлена, ведь всё так, как и должно быть, но ей стало тоскливо при мысли, что у них меньше времени, чтобы видеться. Сразу после него позвали Рона Уизли. Гриффиндорка улыбнулась, вспомнив их знакомство в поезде. Девочка думала, что его отправят на факультет честных и трудолюбивых, когда шляпа провозгласила, что он на Гриффиндоре. Гермиона просияла и захлопала вместе со всеми. Рон сел рядом с ней, попутно отмахиваясь от старшекурсников, очень напоминающих его самого. Дети разговорились и не заметили, как по другую сторону стола к ним присоединился Невилл. Заметив его, Грейнджер помахала, на что Долгопупс ответил, густо краснея и пряча глаза. Почти в конце Распределения за стол гриффиндорцев сел Гарри Поттер. Такого ажиотажа не было ни с каким другим первокурсником. Все столы факультетов разразились бурными овациями, ведь с ними был Гарри Поттер, тот самый, благодаря которому весь магический мир избавился от тирании Тёмного Лорда. Не пришлось долго ждать окончания Распределения, все первокурсники были на своих местах, когда седовласый волшебник встал со своего места и поднёс палочку к горлу. Теперь его речь мог услышать каждый присутствующий в этом зале: — Благодарю вас всех за терпение и радость, которую вы испытываете за ваших новых товарищей. Что касается первокурсников, то я надеюсь, что Хогвартс станет для вас вторым домом и ваше пребывание в стенах этой школы будет счастливым. Не хотелось бы и дальше вас задерживать. Да начнётся пир! — Альбус Дамблдор хлопнул в ладоши, и на столах стали появляться блюда на любой вкус. Вмиг лица всех студентов преобразились и стали радостными. Что нужно для счастья после длительной поездки? Правильно, вкусная еда! Все налетели на яства, попутно делясь новостями и знакомясь с новыми учащимися. * * * Гермиона долго не могла заснуть. Ей нравилось всё: начиная от Хогвартс-экспресса, заканчивая комнатой и соседками. Вещи были бережно доставлены, что тоже не могло не радовать. Её недолгое пребывание в Хогвартсе уже казалось идеальным началом. Девочка была переполнена эмоциями и мыслями, которые требовали выхода наружу. Ей хотелось поговорить с Драко, но это должно было подождать до завтрашнего утра. Гриффиндор. Гермиона тщательно смаковала название своего факультета у себя в голове, будто только начала воспринимать всё за действительность. Ей казалось, что её мечта воплотилась во сне, вовсе не хотелось просыпаться, но, каждый раз щипая себя за руку, гриффиндорка расплывалась в улыбке — это всё реально. «Надеюсь, завтра всё снова будет хорошо», — подумала Гермиона перед тем, как провалиться в царство Морфея.