Ингваровна

Дым сигарет туманом меня окутал. Я замираю на секунду, слушаю ветер. Все приняло этот запах: кожа, волосы, куртка, И я снова попалась в твои сети. Ты молчалив, улыбчив, весел и светел, В золотой пепельнице - окурков гора. Скольких ты свел на Том Свете При помощи своего топора? Ты киваешь почти ласково, приветствуя, Указываешь сигаретой на кресло рядом. Знаешь, ты напоминаешь мне мое детство, С тех пор ты совсем не изменился взглядом. Спрашиваешь про учебу, обиды, сон, Я, как обычно, вежливо отвечаю. У тебя все пальцы в перстнях, у меня - лишь одно кольцо. Ты мне его подарил, я его не снимаю. Ты спрашиваешь: чего мне хочется? Мне хочется, чтобы ты меня курткой укрыл, Мне хочется не обращаться к тебе по отчеству, А называть тебя "папой". И чтоб ты меньше курил. Ты уникум дергаешь, я - свой амулет, Роняешь пепел на живот, гремишь портсигарами. Называть тебя "папой" у меня повода нет, Хотя меня и зовут Ингваровной. Ты толст, неуклюж, но силен чертовски. За тебя хочется спрятаться, а нужно прятаться от тебя. Под уникумом блестит кольцо неброско, Его тебе случайно придумала я. Ты говоришь спокойно, весело, мерно, Выкуривая за три минуты по штуке. А сколько смертей видели эти стены? Сколько жизней отняли эти руки? Я сижу тихо, послушно улыбаясь шуткам, Но эти шутки мне - словно бич. В чем ты измеряешь мертвых? В штуках? И я - тоже штука, Ингвар Бориславович? Я бы хотела стать твоей дочерью, дочерью Тилля. Ты бы хоть не лил мне сладкой фальши в уши. И я пишу о тебе, хотя меня не просили, Лучше и больше, чем про Долбушина. Ты же мог меня защитить, ты же не трус! Собой заслонить, топора дать до кучи. Я тебя теперь ни капельки не боюсь. Я не родилась, а стала Ингваровной, и тем лучше.