Ну почему именно я?

Я побежала к двери и открыла её, и там к моему удивлению оказалась Наська с каким-то подозрительным свёртком… — Ээээ… что это? — недоумённо спросила я. — Давай к тебе, я тебе такое покажу! — весело сказала Настя. — Ладно, идём, — мы прошли в мою комнату и Настя положила свёрток на пол. Она подозрительно огляделась по сторонам, захлопнула дверь в мою комнату и села возле свёртка. Я была вся в волнении — что же это? Свёрток был просто огромен и мне нетерпелось узнать, что там. — Никому не рассказывай о том, что тут видела, — сказала Настя, раскрывая свёрток. Под несколькими слоями упаковочной бумаги скрывался странный прибор с потрескавшимися стёклами счётчиков и несколькими тумблерами. Я осмотрела этот прибор и непонимающе посмотрела на подругу. — Да сама в шоке! Эта штука появилась на окне моей комнаты, когда я вернулась домой, вот я эту штуку завернула и принесла тебе. Может, ты знаешь, что с ней делать? — Понятия не имею… — призналась я. — Может, это немецкое? Или какой шутник подкинул? — Нет, ты же знаешь, надо мной и подо мной одни только бабушки живут, подкинуть некому. — И то верно, — вздохнула я, посмотрев на прибор. — А давай его вскроем! — А почему бы и нет? Только давай сначала тумблеры попереключаем! — Давай! — сказала я, взбодрившись, и переключила один из тумблеров. Вдруг лампа в комнате погасла. От порыва ветра из открытого окна посыпались на пол тексты песен Вокалоидов и пентаграмма Себастьяна на бумаге, которую я распечатала от скуки. Повисло неловкое молчание, которая нарушила Настя: — Мы во всём районе электричество вырубили! Посмотри в окно! И правда: в тех редких домах, где был всет, стало темно. Круглосуточный магазинчик за углом, который светится обычно как новогодняя ёлка, потух. «Это всё тумблер, я уверена!» — подумала я и обернулась в ту сторону, где лежал прибор, но его там уже не было. — Настя! — бабушка вошла в комнату и показала на пентаграмму и тексты песен. — Ты что, сектантка? — Да нет… — сказала я, нервно хихикнув. — С чего это ты так решила? — А это что? — бабушка подняла один из текстов и повернула ко мне. — Я ни слова не понимаю, что тут написано, но уверена, что это молитва какой-нибудь секты! — Это не секта, это Чёрное Золото*… — Какое ещё Чёрное Золото? Чёрное Золото — это уголь! А эта бумажка имеет отношение к какой-нибудь секте, я уж знаю! — сказала бабушка и подняла пентаграмму. — И это тоже относится к секте! Так дело не пойдёт, давай, собирай все свои плакатики и вещи, относящиеся к этой секте и неси всё на помойку, а завтра в церковь пойдём! Я, мягко сказать, офигела… — Это не секта! Это аниме! Я его уже много лет смотрю и никому ничего такого по угрозам и обязательным взносам не платила и никаконо дурного влияния взамен не получала! Мама вообще не против! — Это твоя мама тебе разрешила всё это. Я знала, что она не пара моему сыну, я говорила ему, что брак с ней не приведёт ни к чему хорошему. Городская… — бросила бабушка. — Вот была соседская девчушка Светка. Она и корову подоит, и машину из трясины вытащит, а твоя мама даже дня бы в деревне не продержалась! Даже покрестить нормально не смогла… — Причём тут моя мама? Бабушка, это не секта, это обычное хобби! — Ну да, и из-за этого «хобби» ты уже который год не можешь получить похвальный лист. Вечно физику или математику заваливаешь в одной из четвертей! — Вот скажи мне на милость, зачем мне физика, если я буду врачом? И то, что я не могу на зубок выучить формулы по геометрии, не означает, что я плохо знаю математику! — Даже так, хватит уже дурачиться. Возьмись за голову и начни учиться, если хочешь врачом стать — сказала бабушка и вышла из комнаты. Я обернулась и поняла, что Настя всё это слышала. Мне стало до ужаса стыдно перед подругой. — Так и живём! -сказала я. — Почему-то я не удивлена, — сказала Настя. — Что будем делать-то? Весь город погрузился во тьму, а прибор пропал. — Не знаю, и знать не хочу, — разговор с бабушкой мне выбил весь настрой. Я села на пол и закрыла голову руками, сжимая плюшевого Прубёрда — Я ничего не хочу… — Ну ты чего? Всё же хорошо! — Настя начала меня подбадривать. — Подумаешь, бабушка просто со злости поругала, это же не конец света! Я грустно посмотрела на неё и тяжело вздохнула: — Так бывает каждый раз, когда она видет моё увлечение. Это уже в пятый раз. Я уже лишалась всех плакатов и дисков, потому что не уследила. Тогда ещё в церковь пришлось идти… В этот раз, как ты видела, она хотела избавиться от привода, на который я три года копила… это неизбежно… это конфликт отцов и детей, повторяющийся каждый год, как родители уезжают. Я никогда не вырвусь из этой системы… Настя крепко обняла меня и погладила по голове: — Даже так, когда ты вырастешь, ты сможешь жить отдельно от родителей или в следующий раз поехать с ними в тот «Manor Hotel», куда они каждый год ездят. — Ты права. — я немного приободрилась от слов Насти. — В следующий раз дома не останусь, вы с Ником всё равно половину лета в разъездах, одна я тут в городе скучаю! — Вот! Это уже что-то! — Настя встала с пола. — А теперь идём искать тумблер и вытаскивать город из тьмы! — В путь! — я встала с пола и мы вышли из квартиры навстречу тёмному вечернему городу. Солнце уже давно село и небо стало тёмно-синим. Вечерняя прохлада окончательно успокоила меня и позволила привести свои мысли в относительный порядок. Где-то в недалеко стрекотали сверчки, а цветы закрывались. В такие вечера было бы приятнее сидеть дома с хорошей книжкой или фильмов, но света не было, поэтому и приятного вечера тоже. Где-то вдали были слышны крики детей: — Неету! И света у нас нету! — пели дети нараспев. Мы лишь с улыбкой смотрели на них, потому что понимали, что только мы можем исправить эту проблему. Становилось холодно. Усиливавшийся ветер трепал наши волосы, а облака двигались всё быстрее. Вскоре пошёл дождь…