Храни любовь, как талисман

      Мы с малышом отлично поужинали в ресторане Винченцо. Энтони своей лучезарной улыбкой мгновенно завоевал сердце хозяина.       - Филипп, слушай, мне только сейчас пришло в голову спросить, а почему Винченцо один. Где его жена, дети? По-моему, одинокий итальянец – это не типично.       Филипп махнул рукой:       - Не спрашивай. Вся его семья погибла. Остались в Италии какие-то родственники, но Вин после смерти жены и детей говорит, что физически не может никого из них видеть. Прошло уже много лет, но он так и не смог смириться с их гибелью.       - А что случилось?       - Его родители, брат с семьей, пару кузенов, жена, дети отправилась на пикник. Взяли микроавтобус, чтобы всем влезть, а Винченцо задержали дела. Автомобильная катастрофа. Мы тогда и познакомились.       - И что, никто не выжил? - спросила я совершенно потрясенная.       - Они столкнулись с лесовозом. Дорога шла на подъем, там была такая каша. Я на своей работе многое повидал, но тогда… Вин удивительный человек, он смог не только пережить трагедию, но и сохранить доброту к людям и веру.       Я невольно по-другому посмотрела на хозяина ресторана. Винченцо лично принес поднос с едой. Он поставил перед Тони тарелку и протянул небольшую ложку, чтобы малышу удобнее было есть.       - Сям, - заявил малыш.       - Это он спасибо сказал?       - Не, это он объявил, что будет есть сам и посторонней помощи ему не требуется.       Винченцо смотрел на уплетающего за обе щеки малыша влюбленными глазами.       - Филипп, у меня есть идея, - тихо сказала я, едва Винченцо отошел, чтобы встретить новых посетителей, - давай его познакомим с мадам Россини.       - Ну, не знаю. Не подозревал, что ты ко всем твоим талантам еще и сваха.       После ресторана мы отправились домой. По дороге пришлось заглянуть в магазин, купить кое-что для малыша.       - Mon Dieu, я не знал, что такому маленькому человеку столько надо, - удивлялся Филипп. И при этом, сам тянул меня к очередной игрушке или симпатичной пижамке.       Пока я возилась по дому, Тони и Филипп уютно расположились на полу и с увлечение складывали башню. Я смотрела ни них, и на душе становилось тепло. Мы выкупали малыша и уложили спать. Я оставила приоткрытой дверь, чтобы услышать, если он заплачет.       - Ну, дорогая, как насчет нашего собственного малыша?       - Согласна, если он будет таким же красавцем, как папа.       - А я хотел бы красавицу, как мама. Гвенни, в нашей семье слишком много мальчишек, мои родители давно мечтают о внучке. Поэтому я настроен серьезно, если первым родится мальчик, мы продолжим.       Я рассмеялась:       – Филипп, с твоими планами, мне поесть некогда будет.       - С женщиной спорить можно до бесконечности, лучше не говорить…       - А что?       - Любить.       Филипп подмял меня под себя и пощекотал. Я взвилась. Мы со смехом боролись, пока ему не удалось захватить в плен мои губы. Он нежно провел по ним языком, не требуя, но уговаривая, соблазняя, и не в силах отказать, я приоткрыла губы и впустила его. Моя голова закружилась, и я на некоторое время забыла обо всем на свете.       Проснувшись первой, я быстренько проверила Тони. Малыш сладко спал. Побежала в душ, а потом на кухню. Мой муж любит с утра плотно позавтракать, потому что пообедать не всегда получается.       - Филипп еще влажный после душа, зашел на кухню. Он выключил плиту, решительно притянул меня к себе и крепко поцеловал.       - Вот, что я называю хорошим началом дня, - пробормотал он между поцелуями.       - Мама, - раздался плачь, проснувшегося Тони.       - Слушай, я согласен его усыновить, - заявил Филипп. - Очень смышленый паренек. Я вполне мог бы дюжину таких перенести.       - У него есть родители, - рассмеялась я. Не думаю, что Гидеон согласится. Он любит малыша. И торопливо пошла на зов.       Умытый, одетый в новый темно-синий костюмчик с Винни-Пухом на груди, Тони сидел на коленях Филиппа, крепко сжимая в ручке ложку, и терпеливо ждал завтрака. Я поставила перед ним тарелку каши.       - Давай помогу, парень, - предложил Филипп       - Сям.       - Ну, как пожелаешь. Слушай, Гвенни, а чем ты его кормишь, можно и мне попробовать?       Тони зачерпнул каши и сунул ложку Филиппу под нос:       - На.       Муж критически поглядел на кашу и проглотил. Тони внимательно, чуть приоткрыв рот, наблюдал, как он жует.       - О, - закатил глаза Филипп, - я тоже хочу. Самая вкусная каша в мире.       Тони восхищенно заулыбался. Я налила кашу в большую тарелку и поставила перед мужем. Тони зачерпывал ложкой то из своей тарелки, то из Филиппа. Он, время от времени, протягивал ложку Филиппу и предлагал угоститься. Муж, тоже совал ему ложку и предлагал съесть своей каши. В результате, каша была вся съедена, а сами завтракающие перемазались с ног до головы.       - Так, немедленно оба отправляйтесь мыться. Филипп, ну, ты как маленький.       Тони радостно рассмеялся:       – Малекий!       - А ты что большой? - грозно спросил его муж.       - Босой.       - Ну, если ты босой, веди дядю Фи мыться, - заявила я, выпроваживая хулиганов с кухни.       - Гидеон не звонил, когда заедет за малышом, у тебя же скоро лекция? Если хочешь, я завезу Тони.       - Не знаю, что и думать. Гидеон не позвонил. Я ему звонила, но он недоступен. Может, операция...       - М-да, Гвенни, что делать-то будешь?       - Ты отправляйся на работу, а я разберусь.       - Как скажешь. – Филипп чмокнул нас с малышом и потопал. – Да, - остановился он на пороге, - нам нужно купить для карапуза специальный стульчик.       - Зачем? Мы итак накупили ему кучу вещей для одного вечера.       - Дорогая, этот малыш очень умный парень. Поэтому, я уверен, что его теперь от тебя клещами не оттащишь, - и исчез.       Гидеон так и не появился и не перезвонил. Что ж, моя "фикс" идея должна воплотиться раньше, чем я думала. Пришлось срочно мчаться в Темпл. Хорошо, что мадам Россини вняла моим мольбам и, не откладывая дела в долгий ящик, приготовила для Тони парочку костюмов 18 века.       Мое появление в колледже с малышом на руках произвело настоящий фурор. А когда я сняла свой длинный плащ, а с него курточку и студенты увидели, во что мы одеты, их восторгу не было придела.       - Так, молодые люди, я не просто так оделась подобным образом. Мы с мистером Энтони де Виллером продемонстрируем для вас одежду высших слоев общества восемнадцатого века.       В середине XVIII века в моду приходит стиль рококо. Этот стиль требовал изящества, легкости, утонченности, светлых, теплых тонов. Обычным стал вид мужчины, который был одет в розовое или ярко-красное.       Мужской костюм состоял из рубашки, камзола, кафтана, коротких штанов, чулок, башмаков. Верхнюю одежду – кафтан шили из шелковых тканей, бархата, парчи. Камзол, который носили под кафтаном, почти полностью повторял его крой и застегивался только на две пуговицы. Обязательной принадлежностью мужского аристократического костюма была белоснежная рубашка из тонкого полотна с пышными кружевными манжетами и разрезом, спереди украшенным кружевными оборками — «жабо».       Поверх рубашки надевали «весту» — узкую куртку из яркой шелковой ткани с вышивкой с узкими длинными рукавами, которые не сшивались, а скреплялись по локтевому шву в нескольких местах. Эта куртка застегивалась впереди на талии до середины груди, открывая жабо.       Перчатки, плащи и шпага - дополняли костюм. Зимой мужчины носили большие муфты и «гетры» — чулки без подошвы, которые надевались прямо поверх обуви и защищали ноги от ступни до колен.       Я протянула руку и стала поворачивать Тони в разные стороны, чтобы студенты смогли все хорошенько рассмотреть. Малыш был не против. Он поворачивался, демонстрировал свою рубашку отделанную кружевом, коротенькие штанишки и маленькую шпагу. И вообще, все это действо явно пришлось ему по душе. Когда я закончила с его костюмом, он улыбнулся и изящно поклонился. Я не смогла удержаться и присела в реверансе. Студенты восторженно закричали и стали нам хлопать.       Стиль рококо отличался изящной хрупкостью, утонченностью и чувственностью. Идеалом рококо считался изящный силуэт и утонченные манеры. Движение, походка вырабатывались под руководством учителей «хороших манер». 18 век называли «галантным веком», веком менуэта, кружев и пудры.       Главными деталями женской одежды, были корсаж, пышные юбки, распашное платье. Корсаж и «шнурование» были главным средством изменить фигуру. Фигура дамы по моде того времени должна быть горделивой, стройной и тонкой. Женщина в костюме эпохи рококо напоминала изящную фарфоровую статуэтку. Силуэт костюма ярких и светлых тонов был очень женственным и подчеркивал нежность хрупких плеч, тонкую талию и округлость бедер.       - В XVIII веке одежда мужчин и женщин нередко совпадала по цветовой гамме и шилась из одной и той же ткани. И мужской, и женский костюм этой эпохи дополнялся большим количеством украшений: кружевами, бантами, вышивкой и ювелирными изделиями.       Тони поклонился, протянул руку, в которую я после реверанса вложила свои пальцы. Он провел меня по аудитории, поворачивая в разные стороны, потом подвел к моему столу, поклонился и поцеловал мою руку. Студенты опять восторженно захлопали. И тут до меня дошло, что малыша учили. Я поцеловала его, посадила на мой стул, дала бумагу и предложила, порисовать, а сама продолжила лекцию. Час пролетел, как одно мгновение.       - Дамы и господа, на этом наша лекция закончена.       Я подхватила Тони и вышла в коридор. Там, прислонившись к окну, стоял Гидеон. Когда он увидел нас, то от изумления у него отвисла челюсть.       - Боже, Гвенни, что ты творишь?       - Гидеон, успокойся. Тони понравилось, правда?       Малыш кивнул и протянул ручки:       - Папа.       - Похоже, он соскучился по тебе. – Мне совершено не хотелось выпускать из рук маленькое теплое тельце.       - Гвенни, я никогда не устану удивляться твоим фокусам.       - Гидеон, я тебя обыскалась, мне надо было ехать на работу. Я не могла бросить малыша. У мадам Росси, как только я предложила ей посидеть с ним, сразу началась мигрень. А заявиться, просто так на работу с ребенком тоже, знаешь ли. Вот я и придумала выход. По-моему, гениально.       Де Виллер с улыбкой смотрел на меня:       - Я не сержусь. Тони тебе помог?       - О, еще как! Гидеон, у меня еще одна лекция сейчас. Пожалуйста, подожди, пока мы с Тони освободимся. Пожалуйста,… - я умоляюще посмотрела на него, - ты мой должник.       - Не смотри на меня так. Хорошо, я подожду, если разрешишь мне подремать, где-нибудь на галерке.       - Да, ради бога.       - Миссис, де Арден! – окликнул меня наш ректор. Судя по голосу, он был очень недоволен. Подойдя ближе, и увидев, как я одета, он вытаращил глаза:       - Не будете ли вы так любезны, объяснить, зачем вы явились на занятия, как на Хэллоуин. И мне сказали, что вы принесли маленького ребенка. Это строжайше запрещено.       - Мистер Гаррисон, дело в том, что это не просто ребенок, а модель. Он вместе со мной демонстрировал студентам одежды 18 века, что, на мой взгляд, более наглядно, чем слайды.       - Ммм, любопытно. Если позволите, я бы хотел поприсутствовать на вашей лекции.       - Почему бы и нет, пожалуйста, занимайте свободное место.       - Черт, черт, - пробормотала я ему в след. – Смотри, он еще нескольких преподавателей с собой прихватил…       - Гвендолин, успокойся, ты справишься. Тони не подведет. Надо было меня предупредить. Я бы оделся соответственно, и мы изобразили семейную пару.       - Спасибо, Филипп итак вчера чуть не рехнулся, когда увидел меня с Тони на руках. Подумал, что забыл о собственном ребенке. Тем более, как он сказал, твой сын очень на меня похож. Не хочу наводить его на мысль, что мы даже не женаты. - Гидеон как-то криво усмехнулся.       - Энтони, сынок, ну что, поможем Гвен?       - Вен, - протянул мне ручки малыш.       Я не могла устоять перед искушением и тут же его взяла. На секунду прижала к себе и вдохнула его сладкий запах. Громко чмокнула в щечку и нажала на крошечный носик: "Пип". Тони расхохотался. Гидеон, задумчиво на нас смотрел. Взгляд его был каким-то странным.       - Знаешь, Гвен, а твой Филипп прав. Энтони действительно маленькая копия тебя, как будто ты его мать.       - Глупости. Пошли, нас ждут.

***

      - Что ты сделала? - Филипп смотрел на меня, вытаращив глаза.       - Ох, хоть ты не начинай.       - Представляю, что по этому поводу выдал душка Гаррисон.       - Вряд ли, он заявился на лекцию собственной персоной.       - Ну, и как ему? - В общем, понравилось. Он сказал, что ему импонирует мой оригинальный подход, но он надеется, что я не стану им злоупотреблять.       - А как вел наш приемный малыш, звезда исторического подиума?       - Как ангел. Тони прелесть!       - Это ты прелесть. - Филипп подхватил меня на руки и закружил.       Все проблемы отступили на задний план. Не осталось ничего важнее, чем он.