Сын лучшей подруги

      К счастью женщины, утро началось для неё не от сильного похмелья, как это должно быть в её случае, а от жары. Разлепив глаза, она с трудом различала, где находится. Но, увидев знакомый шкаф, сразу поняла, что спит в комнате Чанмина. И всё было бы в порядке, если бы она не поняла, что жарко именно из-за хозяина комнаты, который укрывал её своим телом, крепко прижавшись к её спине и сжимая ногой её бедро.       — Чёрт, я голая, — осознала она, расширив глаза, и принялась выпутываться из плена парня.       Тот не желал ослаблять хватку и полусонно лёг всем телом на Суа, которой становилось ещё более душно.       — О Господи, Чанмин, слезь с меня! — прикрикнула она, щипая кожу груди парня. — Я не подушка, чёрт тебя дери, — пробормотала она, замечая, что та лежит на полу, рядом с одеялом.       — А? — спросил он, наконец, просыпаясь, но не торопился слезать с ней, медленно расплываясь в улыбке, когда увидел запыхавшуюся женщину. — Доброе утро, пьяница, — хихикнул он, как ни в чём не бывало целуя её в щёку и бродя поцелуями по её лицу.       — Встань и подбери одеяло, — тихо произнесла она, чувствуя приятные губы и уже не думая о том, какой парень нелёгкий.       — Зачем? Я сам тебя грею, — ответил он, опуская поцелуи к шее и одной рукой лаская её тело.       — Да я уже перегрелась, — с трудом прошептала женщина, стараясь не поддаваться ему, но неосознанно выгибалась, наслаждаясь его прикосновениям.       Чанмин уже не слушал её, зарываясь лицом в её грудь и смачно целуя каждую, пока Суа сжимала его плечи, кусая губы и совсем не стесняясь своей обнажённости. Она постепенно вспоминала вчерашнюю ночь и то, как домогалась парня при его родителях. Но вместо чувства стыда её накрыло желание, и поэтому, уже ни о чём не задумываясь, она потянула его футболку, прекрасно зная, что ему в ней жарко. Когда она была брошена на пол, Шим на секунду посмотрел на женщину и опустил голову, чтобы продолжить свои поцелуи, желая почувствовать на вкус всё её тело. Но она остановила его, сжимая подбородок и поднимая его лицо к своему, чтобы легко чмокнуть в губы.       — Сегодня я сама избавлюсь от твоей утренней проблемки, — хитро улыбнулась она, толкая его на спину и усаживаясь на его бёдра.       — Проблемки? — переспросил он, чуть оскорбляясь. — Там больше будет, — пробормотал он, показывая взглядом на свой орган.       Суа лишь фыркнула, резко стягивая с парня пижамные брюки и замечая то, как участилось его дыхание. Ей нравилась его неопытность и волнение. И даже все его попытки показать себя зрелым мужчиной она расценивала, как неуверенность в себе перед женщиной, но решила просто потакать его капризам, раз не делала этого, когда он был маленьким. Нежно поглаживая его член сквозь бельё, она осторожно тянула резинку вниз, играясь свободными пальцами с дорожкой вьющихся волос, спускающихся к паху. Она дразнила парня, прижимаясь губами к ним и не прекращая сжимать головку его члена, что заставляло Чанмина напрячься, чтобы не кончить от одних только прикосновений. Женщина опускала смачные поцелуи всё ниже, параллельно снимая бельё и стягивая их ниже. Почувствовав горячий член на своём подбородке, она решила не растягивать его мучения, поэтому опустила губы к органу, словно ненароком задевая пальцами его яйца. Вдохи и выдохи становились звучнее, и всё тело парня покрылось приятными мурашками, от которых становилось то холодно, то жарко. Суа провела языком по всей длине члена, не жалея слюны, и остановила кончик языка на уздечке, проводя им по кругу и упиваясь глухими стонами своего малыша. Она уже не считала, что делает что-то аморальное и предаёт кого-то. Ей хотелось доставить парню удовольствие, и даже не в качестве извинений за свои глупые поступки. Губы обхватили головку члена, неторопливо скользя вниз и заставляя Чанмина кусать пальцы, чтобы не закричать от нового любимого чувства наслаждения. Женщина быстро нашла нужный угол и стала учащать движения, иногда поднимая глаза на Шима. Тот с закрытыми глазами вертел головой по сторонам, расплываясь в блаженстве и мечтая продлить это чувство хотя бы до бесконечности. Но парень уже был на пределе и еле слышно шептал, словно в агонии:       — Я… я уже… Суа… я уж…       Тело не стало дожидаться ответа, и он излился семенем, облегчённо выдыхая. Не сразу открыв глаза, он увидел то, как она облизывает запачканные губы и языком слизывает сперму с головки его члена.       — Прости, — прошептал он, чувствуя, что от этой сцены ему хочется ещё большего.       — Ничего. Зато позавтракала, — хихикнула она и медленно встала с кровати в поисках своей одежды.       — Ты же понимаешь, что мне этого мало, — шепнул Чанмин, быстро встав с кровати и прижавшись к ней всем телом.       — Уже полдень. И я уверена, онни скоро поднимется, чтобы заставить меня съесть суп от похмелья, наивно думая, что оно и меня мучает, — ответила она, вспоминая то, как подруга каждый раз называет её «ведьмой» из-за крепкого организма.       — Давай расскажем ей всё, — неосознанно для себя ляпнул парень, подсознательно надеясь, что мать без стука войдёт в его комнату и застукает их, обнимающихся полностью голыми, тем самым избавив его от ненужных вступлений к тому, что он любит её подругу и не собирается от неё отказываться.       — Нет, — неуверенно сказала Суа, выпутываясь из его объятий и чувствуя, как резко похолодало. — Нет, нет, — повторяла она себе под нос, поднимая и надевая бельё.       — Скоро приезжает твой директор, и ты глубоко заблуждаешься, если думаешь, что я буду молча смотреть на то, как вы строите из себя счастливых обручённых, — раздражённый отказом, ответил Чанмин и стал надевать пижаму, забыв о белье.       Женщина ничего не отвечала, стоя к нему спиной и тихо застёгивая платье. Как бы она не избегала этой темы, нужно было срочно решить, что делать со своими чувствами к Ючону, ведь к Чанмину она испытывала большую привязанность и теплоту, чем к своему начальнику, которому она многим должна. Она никогда не говорила директору, что любит его, да и тот был не из тех людей, которые говорили о своих чувствах, думая, что всё и без слов понятно. Так вот, ей ничего не понятно, и, скорей всего, она всё-таки поторопилась с ответом на предложение мужчины.       — Прости меня, — прошептала она, бросаясь к нему в объятия, — тебе не стоило влюбляться в меня.       — Да, я тоже так думаю. Мне надо было продолжить встречаться с Хесон, — еле сдерживая смех, ответил он и, увидев, как Суа удивлённо посмотрела на него, неловко улыбнулся. — Я пошутил, Суа. Просто захотел, чтобы ты тоже чуть-чуть меня приревновала.       — А я не ревную, — фыркнула она, ругая себя, что попалась на такую уловку. — Просто эта девушка ведёт себя слишком развязно для своего возраста. Тебе от неё мало проку было бы.       — Ну вот, — с обидой ответил Чанмин, отходя в сторону. — Нет, чтобы сказать, что ревнуешь.       — Ты такой ребёнок, — усмехнулась она и, проигнорировав его сердитый взгляд из-за последнего слова, быстро открыла дверь, чтобы выйти из комнаты.       В этот момент по лестнице, чуть шатаясь, поднималась Юнджи, которая резко застыла на месте, увидев подругу, выходящую из комнаты её сына. Тот вышел за ней, что-то прошептав ей на ухо, и только после этого заметил мать, медленно подходящую к ним.       — Онни. Доброе утро, — робко сказала Суа, даже не услышав, что ей прошептал парень. — Ты как?       — Вы двое, — начала та, вопросительно смотря то на сына, то на подругу. Она видела, что та одета во вчерашнее платье, и это вряд ли говорило о том, что она решила разбудить Чанмина.       — Нуна-пьяница никак не хотела идти в свою комнату, поэтому я уже не стал её выгонять, — ответил за неё Шим, который начинал сомневаться в своём желании рассказать всё матери, видя её недоверчивый взгляд.       — Хм, ясно, — пробормотала Юнджи, поглаживая лоб и думая, что от похмелья её посещают дурацкие подозрения. — Больше не буду пытаться перепить тебя, Суа, — сказала она, качая головой.       — У вас это семейное, не уметь пить, — улыбнулась она, но быстро закрыла рот ладонью, поняв, что спалила Чанмина.       — Я так и знала! — прикрикнула та, сердито нахмуриваясь. — Что он пил? — требовательно спросила она, заставляя подругу пятиться назад и прижаться спиной к парню. — Что ты пил? — не дожидаясь ответа, переспросила женщина у сына, который сам искал укрытия.       — Мама, тебе пять минут назад плохо было, — ответил он, решив взять весь удар на себя. — Всё, пошли завтракать, — он приобнял мать за плечи, не обращая внимания на её полукрики и направляясь к лестнице, тем самым давая Суа время хотя бы принять душ.              Спустившись в столовую, Чанмин увидел, что Суа была права. На завтрак их всех ждал суп от похмелья, хоть и он был нужен только хозяйке дома. Он хотел было сесть на привычное ему место напротив отчима, молча читающего новости спорта на ноутбуке, но мать остановила его.       — Сядь сегодня рядом с Хунни, — сказала она, толкая парня на своё место.       — Почему? — спросил он, пытаясь сопротивляться, но женщина была решительна в своём желании.       — Мне приятно смотреть на моих мальчиков, сидящих рядом, — ответила она, расплываясь в улыбке и наливая сыну суп.       Джихун закрыл крышку ноутбука и вопросительно посмотрел на пасынка, который пожал плечами и принялся за еду.       — Сынок, я могу кое-что спросить? — робко начала Юнджи, делая маленькие глотки кофе, но, получив кивок, немного замялась продолжить. Парень продолжал есть, думая, что мать задаст свой вопрос, и, подняв голову, увидел, что она просто смотрит на него.       — Да, задавай, — сказал он, и женщина тяжело выдохнула.       — Вы с Суа в одной кровати спали? — выпалила она и быстро опустила глаза к своему напитку. Джихун, молча следивший за ними, застыл с пустой ложкой во рту. Оставив вчера Суа на Чанмина, он даже и не подумал о том, что они могут провести ночь вместе.       — Да, — спокойно ответил тот, стараясь выглядеть непринуждённо. — Что здесь такого? Раньше мы часто ночевали в одной постели.       — Больше не ночуйте в одной постели, — строго сказала Юнджи, не поднимая глаз, и мужчина сразу понял, что его жена о чём-то подозревает. Он мысленно поражался тому, что парень об этом не догадывается.       — Почему это? — чуть нервно спросил он. Ему не нравился приказывающий тон матери, ведь нечасто приходилось его слышать.       — Потому, — так же раздражённо ответила Юнджи, уже хмурым взглядом смотря на него.       — Ну почему? Я хочу знать причину.       — Чанмин… — попытался успокоить его Джихун, предчувствуя нехороший исход этого разговора.       — Ты уже не ребёнок, Чанмин, должен понимать некоторые вещи, — неуверенно говорила женщина, никак не решаясь напрямую сказать свои мысли.       — Вот именно что. Не ребёнок, сам решу!       — О чём спорим? — спросила Суа, медленно входящая в столовую, и сразу заметила хмурые переглядывания матери и сына.       — Неважно, — одновременно буркнули они, и Юнджи улыбнулась уголком губ садящейся рядом подруге, которая уже не стала спрашивать о внезапной перестановке мест и встретилась с размягчившимся взглядом Чанмина.       — В такие моменты я боюсь их обоих, — шепнула она в сторону Джихуна, понимающе кивающему ей.       Парень быстро перестал злиться на мать, ведь стал любоваться сидящей напротив женщиной, следя, как капельки воды стекают с волос ей на шею. И если бы отчим не пнул его в ногу, он бы продолжил кусать ложку, не замечая хмурый взгляд матери исподлобья и смущённую Суа, которая пыталась вовлечь подругу в разговор, чтобы та не видела мечтательность в глазах сына. И если бы он не очнулся, продолжив доедать суп, она сама бы ударила его между ног.       — Ну… чем ваша семья обычно занимается в воскресный день? — поинтересовалась Суа, которой становилось неловко от тишины за столом, ведь даже Юнджи молча ела, что было несвойственно ей.       — Собирают паззлы и пьют травяной чай, — ехидно ответил Чанмин, не решаясь добавить слово «старики».       — Ничего подобного. Мы делаем покупки, так как кое-кто вечно голоден и никак не прекратит расти, — обидчиво сказала Юнджи, всё ещё немного злая на сына.       — Почти то же самое, — пожал он плечи. — У нас с нуной как раз планы на сегодня, — добавил он, посмотрев на удивлённую женщину, которая пыталась вспомнить, когда они успели их придумать.       — Д-да? Да, — сказала она, закивав. Парень довольно улыбнулся, ведь план только сейчас пришёл ему в голову.       — И что это за план? Ты едешь с нами, не я же буду мерить одежду, купленную тебе, — требовательно проговорила мать, которой начинало не нравиться то, что он так много времени проводит с Суа.       — Юнни, ну что ты споришь. Одежду он себе сам потом купит, — вмешался Джихун, понимая, что очень скоро в этом доме разразится скандал, и он будет единственным, кто сможет его урегулировать.       — Ты всё время защищаешь его. Я чувствую себя преданной, — с обидой ответила она, всё больше чувствуя, что не знает того, что знают эти трое. — И вообще, Чанмин, я жду, когда ты познакомишь меня со своей девушкой. Зови её на ужин!       — Ээ… — замялся тот, неуверенно смотря по сторонам, и хотел уже как-то намекнуть ей, но резко вставшая из-за стола Суа отвлекла всеобщее внимание. — Ты не доела.       — Я наелась, — сухо сказала она, заставив парня вспомнить утро, и без слов вышла из столовой.       Ей надоела эта скрытность, она понимала свою подругу. Юнджи была близким человеком, и она не хочет делать ей больно. Значит, нужно или прекращать эти отношения или рассказать правду, ещё сильнее раня её. Поднявшись к себе в комнату, Суа постаралась отвлечься звонками своим ассистентам, чтобы поинтересоваться тем, как обстоят дела с новой коллекцией. Потратив полтора часа на разговоры, женщина всё не успокаивалась. Сейчас ей хотелось вернуться в Токио, в свою мастерскую, где ей было спокойнее, чем сейчас.       — Суа? — лёгкий стук в дверь, и парень уже входил в её комнату.       — Хорошо, хоть постучался. В следующий раз жди, пока я не разрешу тебе войти, — сказала она, закатывая глаза. — Надо было научить тебя этому в десять лет.       Чанмин с неприязнью сморщил нос. Ему не нравилось думать о Суа, как о своей бывшей няне, ведь он даже не помнил, что когда-то относился к ней так. Ему было приятней думать о ней, как о своей любимой, и ощущать себя ещё счастливее, зная, что его чувства взаимны.       — Переодевайся, мы идём на свидание, — сказал он, подходя к её кровати.       — Что?       — Наши планы, уже забыла?       — Сам придумал эти планы, с собой и иди на свидание, — фыркнула она, скрестив руки на груди.       — Эй, я обещал тебе ещё одно свидание. Не ломайся и одевайся. Я сам выберу тебе одежду, — сразу добавил он, направляясь к её шкафу.       — Не слишком ли много ты себе позволяешь? — спросила она, вставая на ноги, и понимала, что уже не сможет отделаться от парня, даже если бы хотела.       — Неа, — коротко ответил он, пытаясь найти что-нибудь плотное, длинное и не облегающее.       — Чанмин, если ты ищешь паранджу, то ты её не найдёшь, — сказала она, следя за тем, как он безнадёжно роется в её шкафу и мнёт одежду. — Куда мы вообще идём?       — Парк аттракционов.       — Может, не надо? — неуверенно произнесла Суа и, увидев, что он теперь почему-то копается в её белье, быстро подошла, ударяя по ладоням. — Извращенец.       — Ты же любишь аттракционы, — сказал он, нехотя бросая бельё, и посмотрел на женщину. — Или накаталась там у себя в Японии, да?       — Нет, у меня не было времени для развлечений, — безразлично ответила она, отводя взгляд в сторону.       — А обручиться время ты нашла, — с таким же тоном произнёс парень, но Суа лишь выдохнула.       — Я один раз в жизни была на аттракционах и то с тобой и то ты блеванул на мою любимую кофту, — бросила она, надув щёки.       — Аджума, мне было шесть лет, — оправдывался он. — Не думал, что у тебя травма появилась, ведь мы вроде бы хорошо провели тот день. По-крайней мере, на фотографиях ты улыбаешься.       — Всё было великолепно, пока ты не съел бутерброд, а потом мы не сели на горки.       — Сама виновата. Не разрешала бы мне есть.       — Откуда я могла знать, что после еды нельзя кататься. Я выросла в маленьком городе, где нет аттракционов, — злобно ответила, хмурясь, и удивлённо расширила глаза, когда Чанмин сжал её щёки, прижимаясь поцелуем.       — Ты сейчас злишься на такую глупость, — хихикнул он, не сдержавшись и целуя её. — Обещаю, на этот раз всё будет под контролем. Я даже разрешу тебе надеть то, что ты сама хочешь       — О, спасибо за одолжение, — сердито произнесла Суа, отвечая на его короткие поцелуи.