Сын лучшей подруги

      Суа сидела на кровати и холодными ладонями пыталась охладить горящие щёки. Она не знала, кого больше смутилась: Чанмина или свою подругу. Сейчас она чувствовала себя одного возраста с парнем. Ведь это нормально мастурбировать в его возрасте. Но понимать то, что она подвигла его на это, при том что лапала его, пока он спал — вот это ненормально.       Спустившись на завтрак, она старалась вести себя естественно рядом с Шимом, который уплетал блинчики за обе щеки и даже не посмотрел на неё, когда она села рядом.       — Ну что, и где ты была вчера? — заинтересованно спросила Юнджи, которую радовал вернувшийся аппетит сына.       — По клубам шлялась, — тихо ответил за неё парень, не поднимая головы от тарелки, и продолжал есть как ни в чём не бывало.       — По клубам? — возмутилась женщина, с обидой посмотрев на подругу. — С кем? С той коллегой? Без меня? Как ты могла?       — Онни, стоп, — остановила её Суа, кинув укоризненный взгляд на Чанмина. — Это идея появилась внезапно. Да и какие клубы в твоём возрасте.       — Что? — ещё сильнее злилась та. — Я всего-то на шесть лет старше тебя. И я до сих пор могу зажигать на вечеринках. В моём возрасте? Ха! — всё не успокаивалась она, и Суа быстро пожалела о своей шутке, пока Джихун глухо хихикал, а Чанмин продолжал набивать щёки и быстро жевать, планируя опустошить всю еду со стола. — Да мой сын тебе почти в сыновья годится! — бросила она в конце, тяжело дыша, и вся не проглоченная еда парня была выплюнута на стол.       Её муж сразу перестал хихикать, а подруга ударяла кашляющего Чанмина по спине, поднося стакан к его губам. В столовой была тишина, и только парень еле слышно сопел, серьёзно смотря на мать.       — Мам, это было очень противно, — покачал он головой и встал из-за стола, чувствуя, что съел слишком много, даже для своего вечно голодного желудка.       — А что я сказала? — непонимающе смотрела Юнджи то на подругу, то на мужа, который успокаивающе качал головой.       Суа стало ещё более неудобно сидеть за одним столом с подругой, да и ей хотелось поговорить с парнем, который, кажется, был обижен на неё. Она встала на ноги и, кивнув, повернулась в сторону лестницы.       — Суа, сегодня ночью идём в клуб. Только ты и я! — крикнула ей вслед женщина, словно вызывая на дуэль. — Без обид, Хунни, но ты у меня домашний и нетанцующий, так что просто заедешь за нами, — сказала она мужу, который лишь пожал плечами, улыбаясь её забавности.       Пак сухо согласилась, не показывая, как закатывает глаза, и поднялась наверх. Из открытой двери ванной комнаты она слышала рвотные позывы Чанмина и сразу подбежала, садясь на колени рядом с ним.       — Малыш, ты в порядке? — спросила она, усиленно поглаживая его спину.       — Никогда больше не называй меня «малышом», — измученно пролепетал он и быстро опустил голову к унитазу. Это слово уже вызывало у него отвращение.       — Ты в последние дни плохо кушаешь. Не надо было так напрягать желудок с утра, — покачала она головой и поднялась на ноги в поисках аптечки.       — Не ищи ничего, я всё, — произнёс он, тяжело дыша, и сел, опёршись спиной об унитаз. — Выйди, я умоюсь.       — Чанмин, ты зол на меня? — спросила женщина, посмотрев на него сверху вниз.       — Да, немного, — честно ответил он, с неохотой вставая на ноги. — Спасибо, что поинтересовалась, — сказал он и грубо вытолкал её из ванной, хлопнув дверью. Прохладный душ должен помочь ему забыть слова матери и вообще любые напоминания о том, что Суа старше него. Он даже в детстве не относился к ней, как ко взрослой, а значит должен показать Юнджи, что у него совсем другие чувства к её подруге.       Вот уже второй раз за день парень выгоняет Суа, и ей это не нравилось. Словно она опять переживает первые дни своего возвращения в Корею. Но если тогда она считала его обиду ребячеством и была уверена, что они помирятся, то сейчас её раздражало подобное отношение к себе, и она требовала внимания. «Может, не нужно было так отталкивать его? — думала она, ходя из стороны в сторону по коридору. — Дурочка Суа. Сначала втюхалась в него, теперь бегаешь за ним. Перестановка ролей». Она решила, что подождёт, пока он выйдет из ванной, и сразу же поймает его для разговора, хоть и не представляла, о чём хочет с ним поговорить. Но ей нужна отговорка, чтобы побыть с парнем. А уроки рисования вряд ли прокатят, ведь он был слишком хорош, чтобы просить советов у дизайнера. Теперь она понимала, почему он так яростно требовал обучить его, хотя ещё к двенадцати годам был полностью обучен.       Ручка двери ванной резко повернулась, и женщина сразу же вскочила, подходя к ней. Она хотела остановить его до того, как он побежит в свою комнату, но совсем не ожидала, что Шим выйдет из ванной мокрый с головы до ног и обёрнутый в короткое полотенце, которое, как она заметила, предназначено для рук.       — Твою же мать, — пробормотала она и вдохнула воздуха глубоко в лёгкие, чувствуя, как пьяно кружится голова.       — Эй, ты меня преследуешь? — удивился Чанмин, смущённо отходя чуть назад.       Кинув свою одежду, пропахшую рвотой, в стиральную машину, он понял, что ему нечем прикрыться, поэтому обернулся полотенцем для рук. Выйдя в коридор, он надеялся незаметно проскользнуть в комнату и не думал столкнуться с Суа, которая томным взглядом осматривала его тело, открывая и закрывая рот, чтобы что-то сказать.       — Нуна? — неуверенно произнёс он, но та лишь одним шагом приблизилась к нему, толкая в ванную, и закрыла за собой дверь, обнимая его за шею.       Вплетая пальцы в его мокрые волосы и прижимаясь грудью к его телу, с которого текла вода, намачивающая её кофту, она прошептала:       — Не знаю, почему на тебе полотенце для рук и почему я вообще сейчас это делаю, но ты сам напросился, — не дожидаясь ответа, она впилась в его губы, страстно целуя и посасывая с них капельки воды.       Чанмин шокировано пятился назад, пока не оказался в душевой кабинке, и, почувствовав лёгкий укус на нижней губе, сжал её за талию. Чуть приподнимая её тело, он стал усиленно отвечать на поцелуй, не жалея слюны и наслаждаясь глухими стонами женщины. Её поцелуи были слишком требовательными, и он понимал, что она хочет большего. Осторожно просовывая руку под её кофту, он остановил её в области бюстгальтера, ожидая реакции, но она ещё сильнее надавливая на него губы, поэтому вторая рука парня опустилась к её бедру, нетерпеливо задирая юбку и располагаясь на ягодице, которую он крепко сжал, получая ещё более громкий стон. Суа, боялась, что уже не остановится, но ещё больше она боялась, что их услышит онни, поэтому решила не останавливаться и включила душ, из которого на их головы потекла тёплая вода. Её уже не волновали испорченная кофта и юбка, которые только для сухой чистки, ведь она не могла контролировать себя, так как Чанмин стал опускать поцелуи к её шее, оставляя лёгкие следы от своих зубов. Он прижался пахом к её телу, показывая ей, что на этот раз он сам не справится, и женщина приложила ладонь к выпуклости через мокрое полотенце, которое тяжелело от накапливающейся воды. Указательным пальцем она потянула его вниз, и оно с хлюпом упало, оставляя парня полностью обнажённым. Ей хотелось взглянуть на недостающую часть картины, но он не позволял, заставляя её поднять руки, чтобы стянуть липкую кофту. Избавившись и от юбки, тяжело скатившейся по ногам, он стал хаотично целовать её грудь, обеими руками сжимая её ягодицы. Он долго помнил их с той ночи, когда Суа уехала, и теперь не верил, что может мять их, доставляя ей удовольствие от своих прикосновений. Она с закрытыми глазами глотала воду, капающую из душа, и ногтями вцепилась в плечи парня, пытаясь намекнуть на то, чтобы он перестал уже исследовать её грудь. Её хватка под напором тёплой воды доставляла ему мазохистичное наслаждение, и Чанмин послушался женщину, пытаясь расстегнуть застёжку бюстгальтера. Но он в силу своей неопытности понятия не имел, как это делать, поэтому остановился на мгновение и посмотрел Суа в глаза.       — Не открывается, — тяжело дыша прошептал он, и та лишь самодовольно улыбнулась уголком рта.       — Никогда лифчики не расстёгивал что ли, — усмехнулась она и одним движением избавилась от белья, бросая его в сторону.       — Нет, — еле слышно ответил он, заворожено смотря на голую грудь любимой и чувствуя, как сильно ноет член, требующий разрядки.       — В смысле, нет? Ты же не девствеее… — она не смогла закончить предложение, так как Чанмин проводил накаленным языком по одному соску и стискивал меж пальцев другой. Не смея больше что-то говорить, она лишь издавала полукрики и надеялась, что их неслышно сквозь душ.       Парень ещё долго игрался бы с её сосками, смакуя каждый, но не мог терпеть больше, поэтому, быстро опустив трусики женщины вниз, он без паузы вошёл в неё, не совладав с собственными силами и возможностями.       — Медленнее, Чанмин, — шептала Суа в его губы, обхватив ногой его торс и обнимая за шею.       Прижимая одной рукой её бедро к своему телу, другой он опёрся об кафельную стену, стараясь не делать слишком резких фрикций. Неопытность давала о себе знать, но он не хотел казаться неспособным мальчишкой перед ней, поэтому следовал её просьбе быть медленным, хоть ему этого было мало. Постепенно он наращивал частоту толчков, ощущая эйфорически приятную теплоту внутри женщины, которая кусала губы и выстанывала его имя. Её руки блуждали по его широким плечам, размазывая без конца стекающую воду, и она сама насаживалась на его член, усиливая скорость, что радовало парня. Поэтому он поднял её другую ногу, прижимая к торсу, и полностью подвесив её на себе, прижимал к стене, делая последние толчки, которые подвели его к кульминации в виде излитого в женщину семени.       — Ох, чёрт… — прошептала она, совсем забыв о том, что они не предохранялись. Но сперма, заполнившая её изнутри, только преумножала наслаждение, и она не жалея стонов, кончала, дотягиваясь при этом до включателя душа, чтобы усилить напор и шум воды.       Чанмин продолжал свои толчки, не желая расставаться с телом любимой, и медленно снижал их частоту, всматриваясь в прикрытые глаза Суа. Он поправил мокрую прядь, прилипшую к её щеке, и с особой нежностью поцеловал её в губы, уже точно зная, что всё это не очередной сон, который он видит с тринадцати лет.       — Ты был, — пыталась говорить она, сквозь глубокие вздохи, — великолепен.       Парень довольно улыбнулся, ведь знание теории дало своё, как бы она не издевалась над ним по этому поводу. Опустив её ноги, он осторожно вышел из неё и, устало улыбаясь, провёл руками по её телу, словно боясь, что она в любой момент превратится в мираж.       — Моя женщина, — пробормотал он, ухмыляясь и сплетая её пальцы со своими.       — Мой мал… мужчина, — хихикнула она, дразня его. — Ты соврал мне, что ты не девственник, — сказала она, кусая его верхнюю губу.       — Я не говорил такого, ты сама себе надумала, — пожал он плечами, выключая душ, смывший следы их секса и окончательно испортивший одежду женщине.       — Как же твоя девушка?       — Суа, я же говорил, что ты у меня первая во всём. Как видишь, я однолюб, — проговорил Чанмин, сцеловывая капельки воды с её лица.       Женщина легко прижалась пальцами к его уху и несильно потянула. Когда он строго посмотрел, чтобы высказать свои возмущения, она поднесла губы к уху и всосала мочку, обнимая парня за шею. Он надеялся, что впредь она вместо того, чтобы тянуть его за уши, будет целовать их, но второе ухо всё равно оказалось под пленом её пальцев.       — Кстати. Оказывается, лопоухость у тебя наследственное, так что могу тянуть их, сколько захочу, — довольно захохотала она, игнорируя наигранную серьёзность парня, который еле скрывал улыбку.       Опомнившись после секса, они оба поняли, что в ванной полотенец нет, а одежда и единственное полотенце для рук мокрые и растоптаны. Поэтому Суа пыталась вытолкать парня, чтобы тот пошёл к себе в комнату, которая к ванной была ближе, чем её, оделся и принес ей одежду.       — Я не хочу выходить. Там холодно. Хочу обнимать тебя и греться, — по-детски бормотал Шим, отказываясь отпускать женщину.       — Мы не сможем целый день тут торчать, — шипела та, пытаясь выпутаться из его влажных объятий. — Может, мне позвать онни, чтобы подкинула нам полотенце? — отшутилась она, но, когда представила свою сердитую подругу, ей стало не по себе.       — Нет-нет. Мама убьёт меня за это полотенце. Оно было её любимым, — закачал он головой и осторожно потянул за ручку двери, осматривая пустой коридор.       Снизу доносился звук телевизора и голос что-то тараторящей Юнджи, которая, как он предположил, разговаривает по телефону. Получив лёгкий хлопок по своей ягодице, Чанмин строго посмотрел на хихикающую женщину и быстро вышел из ванной комнаты, оставляя за собой мокрые следы. Ему было жутко холодно, и он торопился быстро надеть на влажное тело одежду, представляя, как сейчас мёрзнет Суа. Найдя в шкафу тёплую толстовку, он второпях вышел, подбегая к ванной и заходя внутрь. Женщина поднимала разбросанную одежду и бельё и, выжимая из них воду, грустно смотрела на них. Увидев стоящего на пороге парня, одежда которого была в мокрых пятнах и который рассматривал её обнажённое тело, желая в скором времени снова почувствовать себя внутри неё. Она прикрывалась сжатой одеждой, уж больно хищный был у парня взгляд.       — Быстро ты, — сказала она и, увидев в его руке одну толстовку, с трудом удержалась, чтобы случайно не закричать от возмущения. — И всё? Ты должен был принести полотенце и какую-нибудь одежду из моей комнаты, а ты принёс только худи. Чанмин, ты даун?       — Не было времени, — коротко ответил он, без спроса надевая на неё толстовку, которая впитала всю влагу с её тела и хорошо скрывала её ягодицы.       — Мог хотя бы тапочки принести, — буркнула женщина, рассматривая свои влажные ноги, которые покрывались гусиной кожей в медленно холодеющей ванной.       — Прости, я вообще-то пятнадцать минут назад девственности лишился, голова как-то не хочет думать, — обидчиво огрызнулся он и просто поднял её на руки. — Шим-экспресс быстро доставит вас до вашей комнаты, Мисс Нуна, — хихикнул он, выходя из ванной, и Суа рассмеялась во весь голос, обнимая его за шею.       Войдя в комнату, он положил её на кровать, прикрывая её ноги одеялом, и сел рядом. Она положила свою влажную одежду на стул, планируя выбросить её, и посмотрела на парня, легко улыбающегося ей.       — Я только что трахнула сына лучшей подруги. В её доме. В тот момент, когда подруга была этажом ниже, — прошептала она, проводя пальцами по его высохшей щеке, и не до конца вникала в собственные слова, но понимала, что поступила мерзко.       — Кхм… кто кого трахнул, — произнёс Чанмин, поудобнее устраиваясь на кровати, чтобы поцеловать женщину. Но та повернула голову в сторону, прижимая колени к груди и смотря, как капает вода с её волос ей на одеяло.       — Я украла у тебя девственность. Я плохая аджума, — закачала она головой, обрызгивая лицо парня.       — Ты не аджума. Ты просто Пак Суа, которую я люблю. Для мамы этого будет достаточно, — ответил он и всё-таки смог коснуться губами её губ, даря успокаивающий поцелуй. Он хотел приобнять её, но стук в дверь заставил их обоих резко повернуть головы к ней.       — Суа, ты здесь? Я зайду?       — Легка на помине, — прошептал он, испуганно расширив глаза.       — Прячься, — проскрежетала она сквозь сжатые зубы. — Эмм… онни, да, сейчас. Подожди пять секунд, я не одета, — прикрикнула она подруге, показывая парню под кровать. Он быстро лёг на живот, подкатываясь под неё, и прижал колени к груди, чтобы не высовывались голые ступни. Суа приспустила простыню, скрывая парня, и разрешила Юнджи войти.       — Ты переодевалась? — спросила она, медленно входя в комнату и садясь на кровать к волнующе дрожащей женщине.       — Да, я после душа, — ответила та, стараясь не выдавать себя хотя бы голосом.       — Странно, я думала, в душе был Чанмин. После него у слива иногда накапливается его семя, — хихикнула она, не замечая заливающуюся краской Суа и смущённо опускающую голову. — Наверно, он после тебя проскочил туда. Что-то зачастил он с онанизмом. Интересно, он спит со своей девушкой? — продолжала она, словно была в своём мире, где не было до крови кусающей губы Пак и сжимающего ладонью лоб Чанмина, у которого медленно затекали ноги. Он не знал, сможет ли контролировать себя, если мать опять ляпнет чего-нибудь лишнего.       — Вряд ли, — всё-таки ответила Суа и хотела уже спросить, почему Юнджи решила зайти к ней, но та перебила её.       — Ты в толстовке Чанмина? — прищурилась она, рассматривая знакомый принт и замечая, что одежда женщине явно не по размеру.       — Д-да, — неуверенно кивнула та, — он одолжил мне её. Не помню уже, почему.       — А, ну ничего. Главное, чтобы ты не одалживала ему своих вещей, — опять захохотала она, и даже Суа не смогла сдержать усмешки, представляя сердитого парня в платье, которое ему так не нравилось. — Кстати, насчёт этого я и пришла. Одолжи мне чего-нибудь сексапильного, а то я совсем перестала покупать клубные платья. Надеюсь, ты ещё не забыла, что идёшь со мной в клуб сегодня. Ох, я так давно не была там, хочется оттянуться как в былые времени, — говорила она, вставая на ноги и подходя к шкафу.       Суа облегчённо вздохнула, ведь изначально хотела впихнуть парня туда.       — Я всё ещё храню наши фотки с твоего совершеннолетия в стриптиз-баре. У меня даже сохранилось фото, где ты слизываешь лимон со стрипти…       — Эмм… онни, — перебила её Пак, громко кашляя и надеясь, что Чанмин не прислушивается к их разговору. — Я подберу тебе платье, а ты лучше иди и удали те фотографии. Мне не поздоровится, если кто-то их увидит.       — Оу, да, ты же у нас скоро станешь замужней женщиной, — хитро улыбнулась Юнджи и послушалась, направляясь к двери. — Доверюсь твоему вкусу. У тебя он шикарный. И на мужчин, кстати, тоже. Пусть Юнхо был тем ещё подонком, выглядел он сногсшибательно. Ты умеешь выбирать себе красавчиков.       — Онни, — хмурый взгляд, и подруга навеселе выбегает из комнаты, чувствуя себя молоденькой девушкой.       Смотря на открытую дверь, Суа подошла к кровати и устало села на неё. Парень, выбирающийся из-под кровати, облегчённо вздохнул, встав на ноги и, закрыв дверь, быстро подошёл к женщине, требовательно смотря на неё сверху вниз.       — Слизывала лимон со стриптизёра? — спросил он, скрестив руки на груди.       — Ой, молчи. Тебе тогда и десяти лет не было, — отмахнулась она и медленно встала.       — Не надо так часто намекать на мой возраст, — чуть нервно сказал он, следя за тем, как женщина снимает толстовку и спокойно надевает бельё, словно его и нет в комнате.       — Я бы не намекала, если бы не протирала йодом твои ранки, если бы не отводила тебя в школу, если бы не делала с тобой домашние задания, если б не успокаивала тебя, когда ты плакал из-за дразнящих тебя одноклассников.       — Суа, — прошептал он и, сделав шаг, обнял её со спины, не дав надеть кофту. — Просто забудь про это, и считай, что я всегда был таким, какой я сейчас.       — Я не могу забыть те дни, Чанмин, так как я любила эти дни, — ответила она и, повернувшись к нему лицом, обняла за торс, прикладывая ухо к его груди. — Онни права.       — В том, что у тебя шикарный вкус на мужчин? — усмехнулся он, целуя женщину в макушку.       — Нет, идиот. В том, что я скоро стану замужней женщиной, — пробормотала она ему в кофту, которая по-новому намокала от неконтролируемых ею слёз.       — Вообще не вижу проблемы. Приедет твой директор, бросишь в него кольцо, уедет обратно.       — Для тебя жизнь кажется такой лёгкой. Ты слишком моло… — она не договорила, предчувствуя недовольство парня. — Я не могу бросить Ючона. Он мой начальник. Он один из влиятельных людей в токийской моде, и имидж своего дома и дизайнеров он ставит превыше всего. Тем более, тут затрагивается ещё и его имидж.       — Сам виноват. Не отпускал бы тебя одну. Ничего не знаю, ты моя, — проговорил он, ещё крепче прижимая Суа к своей груди, и погладил по влажным волосам.