Крылья бабочки.

Тур Победителей закончен. Мы с Китнисс вернулись в деревню победителей. Но отдыха нам всё же не дают. Не проходит и недели, как нас вызывают к Президенту на ковёр. Жутко и подумать, что же нам вновь придётся выслушивать от Сноу. Вынимаю из печи свежий хлеб и несу его Китнисс. Мы с ней видимся пару раз в день, только тогда, когда нужно принести ей что-нибудь или нашему ментору опять что-то нужно от нас. Мне больно каждый раз приходить в её дом, и унимать своё волнение в крови. Пылать любовью, влюблено прожигать взглядами её лицо и получать взамен холод и равнодушие. Она не любила меня. Никогда. Всё это было для игр, и с каждым днём я понимаю, что это и правда игра. Каждый вечер я мучаю себя, но понимаю, что я не могу требовать что-то от неё. Остаётся только терпеть и посматривать на окно, которое зажигается ближе к вечеру, и в оранжевом свете разглядывать знакомый силуэт. В это время охотница уже бывает дома. Она уходит в лес с утра и приходит только ближе к полудню. Беру со стола пару буханок горячего хлеба с поджаристой корочкой и направляюсь к дому Эвердин. Всего несколько шагов. Всего пару десятков метров отделяют меня от неё. Невыносимо мало и много одновременно. Стучу. Ответа ждать долго не приходится, дверь открывается почти сразу. А за ней Китнисс. - Я принес, хлеб, - протянув две буханки, говорю я. - Зайдешь на чай? – неожиданно спрашивает, Китнисс. Отказаться я просто не в силах, даже если бы и хотел. - Да. Мы садимся за стол и мило распиваем чай. Мятный. Молчим. - Как думаешь, зачем нас снова вызывают в Капитолий? – хмуро спрашивает Китнисс, даже не вознеся свой взор на меня, а уставившись в одну точку на столе. - Не знаю. Наверное, что-то важное. - Я волнуюсь, - откровенно признается бывший трибут. И я понимаю, что это, пожалуй, первое откровение за текущие дни. - Не волнуйся, Китнисс. Я уверен, всё будет хорошо, - в надежде успокоить, произношу я эти слова. Внимательно рассматриваю тонкие пальцы собеседницы, юрко перемещающимеся по чашке с чаем В воздухе повисает одинокое, скудное молчание. - Мне, наверное, пора, - прощаюсь я, потому что время как раз подходит к поездке. - Да, конечно, - спохватившись, отвечает девушка. – Встретимся ещё. Придя домой, надеваю на себя поглаженные брюки и белую рубашку, причесываюсь и выхожу, машина уже ждёт меня и Китнисс. Поезд приезжает как раз к нашему прибытию, и мы усаживаемся, чтобы доехать до столицы. *** Между нами с союзницей огромная каменная стена, которую нужно рушить. Президент не поверил в наши чувства, и мы должны играть в влюбленных всю жизнь? Каково это быть любимым только для камер? Я не могу так. Изображать на камеру влюбленного, а в жизни только изредка общаться со «второй половинкой». Решаюсь заговорить с любимой, когда после обеда она очередной раз всматривается в окно. - Китнисс, ты волнуешься? – как бы невзначай, спрашиваю я, подсев ближе к брюнетке. - Да, - тихо отвечает она, не отводя взгляд от стекла. - Я думаю, они никак не могут забыть нашу проделку на арене. Мне кажется, что теперь они будут доставать нас до конца жизни с этим. Дистрикты бунтуют, Китнисс. В ответ только молчание. - Это так. Но, Китнисс, я не могу больше целовать тебя для камер, а в жизни бояться и слова обронить в твою сторону. Мы можем быть просто друзьями. - Я не умею дружить. - А ты пробовала? - Нет. Я даже не знаю, что для этого нужно. - Друзья, это люди, которые всегда будут рядом, которые знают всё про тебя и никогда никому не расскажут твои тайны. Друзья всегда поддержат тебя в трудную минуту. Как твой любимый цвет? – неожиданно приходит в мою голову такой вопрос. - Зелёный, - бросает она. - А мой оранжевый, как закат. - Красивый цвет. Трещина пошла, но сможет ли эта трещина прорасти и разрушить бетон между нами? Время подходит к вечеру. Ехать до Капитолия от нашего дистрикта ровно сутки, поэтому пора ложиться спать. Только вот я не уверен, что сегодня смогу уснуть. Волнение захлёстывает меня, когда я понимаю суть происходящего. По пустякам Сноу не стал бы вызывать меня и Китнисс. Переодевшись в ночную одежду, укладываюсь на кровать, но намека на сон и быть не может. Самые разные мысли приходят в голову. И так почти каждую ночь. Я думаю о Китнисс, о том, что будет дальше, смогу ли я забыть те сладкие моменты, те лживые поцелуи, которые доставляли мне океан удовольствия. Прикосновения, взгляды, её губы. Это всё только лишь игра на публику. И ничего более. Слышу резкий женский крик. Китнисс. Сражу же бегу в её вагон. Что случилось? Резко открываю дверь её вагона. Китнисс, прижав лицо к коленям, чуть покачивается. - Что случилось? – обеспокоенно интересуюсь я. - Просто кошмар. Прости, что разбудила, - извиняется девушка, смахивая с лица кристальные слёзы. - Ничего. Я ещё не спал, - разворачиваюсь, чтобы уйти, но меня останавливает тихая просьба любимой. - Побудешь со мной? – смотря на меня, с надеждой спрашивает разбитая охотница. - Всегда. Укладываюсь рядом. Китнисс обвивает мою талию руками, спокойно устроившись на моём плече. Обнимаю её за плечи, мысленно успокаивая девушку. *** Дорога до столицы закончена Мы в Президентском дворце. В фое кабинета Сноу. Руки трясет мелкой дрожью, а сердце настукивает немедленный такт. Китнисс сидит рядом и тщательно следит за передвижением каждой стрелки. Минуты, будто специально, текут медленно и вязко. Это раздражает. Ровно в 12:00 миротворцы вызывают нас. Одновременно с девушкой встаём с белого дивана, направляюсь к широко распахнутой двери. Беру её руку в свою, чувствую весь холод её ладони, Кит не сопротивляется, а даже сильнее сжимает мою ладонь. Для Сноу мы влюбленная пара, не стоит мне забывать этого. - Здравствуйте, мистер Мелларк. Приветствую вас, мисс Эвердин. Как поживаете? – любезно интересуется Кориолан, когда мы усаживаемся в кресла. Весь кабинет заполнен приторным запахом роз. Это сводит с ума. - Лучше некуда, - дерзит Китнисс, но мне приходится сжать её ладно сильнее и подать знак. - Нас разделяют 20 метров. Мы очень счастливы, президент Сноу, - отвечаю я. - Это здорово. Может быть расскажете, как поживает ваш вечно пьяный ментор? - Хеймитч в порядке, - опережаю Китнисс, чтобы она не наговорила лишнего. - Рад за него. Хотите чаю? - растягивая время, предлагает глава Панема. - Нет, - резко отвечает Китнисс. И правда, сейчас не до чая. - Ну что ж. Вам скорее всего не терпится узнать, с какой же целью я вызвал вас, мои дорогие. Так вот. Грядут 75 Голодные игры, и скоро все дистрикты представят Панему своих героев. В этот раз мы решили выделить двоих менторов на один дистрикт, и на этот раз дистрикт 12 тренируете вы. Как вам новость? – ехидно улыбаясь, задает вопрос Сноу. Поверить не могу. Нам придется тренировать детей, которые погибнуть на арене. Я рассчитывал на это, но всегда думал, что ментором стану я, чтобы не напоминать любимой об этом ужасе. - Это всё, что вы хотели сообщить нам? – возмущается девушка. - Мистер Мелларк, оставьте нас с вашей дамой наедине. - Это обязательно? – не хочу оставлять Китнисс одну в компании Сноу. - Да. Нехотя отпускаю руку брюнетки и выхожу. Усаживаюсь на диван. Мне остаётся только догадываться, что президенту понадобилось от неё. Минуты медленно растягиваются. Хочется подслушать их разговор, но не делаю этого, боясь быть замеченным миротворцами. Какие у него секреты отдельно от меня? Наконец, через 20 минут ко мне выходит любимая. В слезах. Что он наговорил ей? Резко подлетаю к Китнисс, беспокоясь о её состоянии. - Что случилось? Китнисс обхватывает мою шею своими тонкими руками, заливая слезами мою кожу. - Мы должны пожениться, Пит.