Цветные сны

Дорогие мои читатели, если таковые еще имеются, на этой ноте я заканчиваю данный фанфик, но эта точка последняя не только для данной работы. Она последняя для всех моих работ на фикбуке. Это был невероятный опыт для меня, незабываемые впечатления, когда я читала все ваши отзывы... Я очень рада, что была с вами. Но,боюсь, что я немного переросла "Виолетту" и всех ее персонажей. Да, мне уже не мало лет, я много учусь и поэтому не могу уделять столько времени на написание работы, сколько хотелось бы. Мне очень грустно уходить, но жизнь продолжается, нужно стремиться к большему, нужно совершенствоваться и развиваться. Спасибо огромное каждому, кто читает сейчас эти строки. Вы были со мной на протяжении всего этого времени. Вы поддерживали меня, дарили улыбку и свою любовь. Без вас бы этого всего не было. Работы я удалять не буду, профиль тоже, так что вы сможете всегда найти меня здесь. Кто знает, может я когда-нибудь напишу работу в соавторстве с кем-нибудь? :) Но сейчас не об этом. Я вас очень сильно люблю, дорогие мои. Спасибо вам за все в миллионный раз. Вы-мое вдохновение. Всегда ваша, Taylor-13. Ничто не вечно. Особенно счастье. Оно настолько быстротечно, что ты не успеваешь насытиться им. И хорошо, если ты успел насладиться им хотя бы пару минут, потому что в следующую секунду оно исчезнет. А еще, что самое ужасное, за каждую счастливую секунду тебе придется расплачиваться минутами слез. *** -Милая,-Леон аккуратно отстраняет меня от себя и смотрит в глаза.-Скажи, ты... Музыка внезапно замолчала и в комнате повисла тишина. Взглянув на экран телефона, Леон увидел, что звонит отец. Сделав глубокий вздох, парень все же нажал на зеленую кнопку. -Да, отец. Я слушаю. В трубке послышались очень громкие нечленораздельные звуки. -С ней все в порядке? Что-то с Людми? Или с его мамой? -Да, пап, я сделал выбор. Я принял это решение. Снова голос... Леон так сосредоточен. -Дай маме телефон, пожалуйста. Да, мам, со мной все хорошо. Я скоро буду. Женский голос едва слышно что-то произносит. -Нет, мама, я не передумаю. Не маленький, я поговорю с Людми сам. Короткий ответ на том конце телефонного провода и Леон кладет телефон на стол. "It's too cold, It's too cold The holes of my sweater..." Снова заиграла музыка. И правда, в комнате стало как-то слишком холодно. Я натянула рукава рубашки по самые пальцы, чтобы немного согреть внезапно ставшие холодными руки. -Все слишком плохо?-тихо спрашиваю я. -Отец никогда не был сторонником наших с Людми отношений, но он разгневан, потому что именно ему и маме пришлось успокаивать приехавшую в новогоднюю ночь девушку, которая заливалась слезами и билась в истерике. -Мне действительно очень жаль Людми...-моя совесть медленно начала сжирать меня же изнутри. -Не думай об этом,-тихо проговорил Леон, привлекая меня за талию к себе.-А сейчас нам нужно ехать. Впереди разговор с моим родителями, Людмилой и всеми твоими друзьями... Конечно, если ты хочешь быть со мной. А ты хочешь? -Больше всего на свете,-ответила я, тяжело вздохнув и в последний раз прикоснулась к его губам, прежде чем пойти одеваться. *** Когда мы выходили за пределы нашего уютного и уже настолько полюбившегося мне домика, на улице дождь лил стеной. Мы даже думали переждать непогоду, но отец Леона настоял на нашем немедленном возвращении. Да и мой отец, находившийся в данный момент в доме семьи Вергас, как я поняла, подливал масла в огонь. Конечно, телефон то я не взяла с собой. Я не представляю, каких стараний Леону стоило вести машину в такую непогоду. Дворники сметали огромное количество воды со стекла каждым движением, но все равно вид на дорогу был ужасным. Сколько бы я не пыталась смотреть в окно и разглядеть хоть что-то, у меня ничего не выходило. Поэтому я наблюдала за каждой капелькой, что ударяла в мое стекло и следила, как одна за другой они съезжают вниз. Мои мысли бродили от одного вопроса к следующему, а затем снова к первому, и так по кругу. Я разрывалась изнутри. Как рассказать все папе? А Людми? Она уедет теперь? Какой теперь будет ее жизнь? А Фран и Федерико? Что скажут они? Но ведь это лишь проблемы... Я люблю Леона, но, что самое главное, он любит меня. А значит мы все преодолеем. Я еще никогда не чувствовала ничего подобного. И я буду бороться до последнего за наше счастье. Но а вдруг отец будет против? Или Людми останется в студии? Как я буду смотреть ей в глаза? Какой будет наша жизнь, если наши с Леоном отцы откажутся от нас? Если им придется не по душе наш союз? А после моей выходки папа и вовсе обозлится на Леона... Одна за другой кошмарные картинки мелькали в моей голове. -Любимая,-слышу я голос Леона, словно из другого мира. -Да, ты звал? -О чем ты задумалась? -Да так... Пустяки,-пытаясь натянуть улыбку, говорю я. -Не надо. Не делай вид, что все хорошо. Я тоже немного боюсь. -Но все ведь будет хорошо?-С надеждой спрашиваю я. -Я люблю тебя. А остальное не важно,-он смотрит мне в глаза всего мгновенье, потом вновь переводит взгляд на дорогу. -И я тебя очень-очень люблю,-отвечаю я, не в силах отвести взгляд от его мужественного профиля. -Чего ты смотришь?-Улыбается он. -Ты красивый,-просто говорю я. -Не красивее тебя, Вилу. -Ну нет,-смеюсь я.-Ты просто не знаешь всех граней своей красоты. -Ну конечно,-смеется он вместе со мной. Знаете, бывает порой так. Кажется, что все бессмысленно, но вот такая нелепость, вроде абсолютно ненужного сейчас смеха, вызванного какой-то глупостью, разряжает обстановку и все уже кажется не так плохо. Мы смеялись, словно маленькие дети, заливаясь хохотом. Последнее, что я помню-его звонкий смех и взгляд, о котором мечтает каждая девушка. Именно тот взгляд, который наполнен любовью, нежностью и миллионами граней счастья. Но потом он резко повернул голову влево, со страхом в глазах посмотрела на меня и даже, кажется, что-то кричал, но я не слышала. В ушах все еще звенел его смех. Его тело. Удар. -Я люблю тебя. Боль. Темнота. *** -Когда я смогу пройти к нему?-как можно сдержанней спрашиваю я врача, который только что вышел из операционной. Я сбежала из своей палаты, когда отец ушел за кофе. -Сеньорита, я прошу вас, успокойтесь и вернитесь к себе. Вам нужен покой. Вы пережили серьезную травму. Вам месяц лежать надо, а вы... -Да плевать я хотела на это!-Не выдержала я.-Когда можно будет к нему?! -Виолетта,-послышался голос отца за моей спиной,-как ты могла встать с кровати!? Кому врач сказал лежать?! -Мне нужно увидеть его!-Я просто не сдерживаю эмоций и кричу, словно ненормальная. -Сеньор Кастильо, уведите девушку, пожалуйста. Мне нужно поговорить с родителями молодого человека. -Что с ним?-Тут же выкрикиваю я почти в истерике. -Вилу, пойдем, хорошая моя. Нужно лечь,-отец тянет меня за руку, но я вырываюсь и бегу к дверям палаты, в которую после операции доставили Леона. Мое сердце, казалось, остановилось. Он лежал на белоснежно чистых простынях, весь перебинтованный с ног до головы. Кое-где выступали небольшие пятна крови, на лице виднелся огромный шрам, тянущийся от виска и до скулы, под глазами невероятных размеров синяки. Но это было не главное. Я не увидела вокруг него аппаратов искусственного дыхания, измерителя состояния внутренних органов. На пальцах не было датчиков, а в венах не было иголок, по которым бы из капельницы струились лекарства. Он был абсолютно неподвижен, а у кожи пропал невероятный золотистый оттенок. Сейчас, в лучах восходящего солнца, она отливала голубым. Его грудь не вздымалась вверх при вздохе и не опускалась при выдохе. Ресницы не трепетали. Внутри меня что-то оборвалось. Он мертв. *** Весь следующий месяц заголовки газет пестрили подробностями аварии, произошедшей утром первого января только наступившего года. Белый джип, выехав из пригорода Буэнос-Айреса утром в тот злополучный день, направился по пустынным дорогам в город. Авария произошла в нескольких километрах от дома семьи Вергас, куда и направлялись молодые люди. На одном из перекрестков в Porche Cayene на огромной скорости врезался черный внедорожник, водитель которого не справился с управлением в связи с разбушевавшейся непогодой: из-за сильного ливня дороги были мокрыми, а видимость невероятно низкой. Удар пришелся на сторону водителя. К моменту прибытия скорой Сеньор Вергас и сеньорита Кастильо были живы. Но, к сожалению, мужчина погиб на операционном столе. Медики не смогли остановить внутреннее кровотечение, вызванное разрывом внутренних органов. Молодой человек героически закрыл собой сеньориту Кастильо, поэтому весь удар пришелся не на нее, благодаря чему девушка получила лишь ушибы,неопасные для жизни. Если бы не поступок сеньора Вергаса, то девушка, возможно, была бы мертва. Одна фотография была хуже другой. Обломки двух машин, сама авария, скорая, тела... Казалось, люди совсем не интересуются чувствами других, ведь назойливые репортеры пытались снять даже лица пострадавших. Сеньор Кастильо отдал немалую сумму за все непристойные фотографии. Но разве кого-то волнует чужое горе? *** Леона хоронили в закрытом гробу. Провожать его тело в последний путь приехал, казалось, весь город. А те, кто не приехал, заваливали цветами семью погибшего, выражая свои соболезнования. Но жалеть нужно было не только мать и отца. Несомненно, их горе безутешно. Потерять единственного сына... Но ведь есть еще одно любящее сердце, которое страдает не меньше. В самом дальнем углу на прощальной церемонии, облаченная во все черное, на скамейке сидела девушка и молча слушала слова проповедника. По щекам горячими потоками струились слезы. Но она не спешила вытереть их. Ее руки были заняты. Они покоились на груди, прижимая как можно ближе к телу фотографию, на которой два самых счастливых на свете человека пестрят красками посреди черно-белого фона, и маленькое сердце с камешками на короткой цепочке-первый и последний подарок от него,человека, что сейчас лежит в закрытом гробу.