Счастливого Рождества

- И вот понимаешь, Джес, вроде и хочется, а вроде это как все нити перерезать, - немного сбиваясь с мысли, произнесла Кейт. - Какие, к черту нити. Ты что несешь?! Это все равно, что залезть мужику рукой в трусы, а в следующую минуту сказать, что у тебя болит голова. - Просто я немного пьяненькая. - Ты когда немного трезвенькая, то тоже бред несешь. Ну, по крайней мере, что касается этого. Столь странный разговор происходил в одной из нью-йоркских гостиниц. Две девушки, усевшись на теплый ворсистый ковер нежного персикового цвета с бокалами уже почти остывшего глинтвейна немного грустно посмотрели в окно. Снег медленно опускался на заснеженные улицы Большого Яблока. Сегодня было 24 декабря. Рейс в Лос-Анджелес откладывали уже второй день, собственно говоря, этот факт и стал причиной некоего пьянства девушек в номере 489. - Я же женой (ик) быть не (ик) умею. Мне фартук не идет. И я значит буду дома сидеть, а он по миру шататься и улыбаться всем. - Дура ты. Сейчас ты находишься дохрена далеко от дома. И твое НЕ муж сидит с твоим ребенком, которого вчера, между прочим, он от шоколадного обжорства спас. - А еще я так скучаю по Брену. Знаешь, я думаю, что он больше любит Шенна, а не меня, - впервые за долгое время озвучила свой страх девушка. - Только потому, что он папа. И не больше, а по-другому просто. И он видит его реже. Кейт, это же твой сын, конечно, он любит тебя. А вот такого отца как Шенн, ты вообще вряд ли где сыщешь! И ты правда думаешь, что что-то изменится, когда вы поженитесь?! - Если... Ой блииииин, жалко коврик. Глинтвейн бордовым пятном разошелся по ковру причудливым узором, а палочка корицы одиноко лежала в пустом стакане. - Ну вот. Теперь мы не только далеко от дома, но и в дерьме. То есть в пятне, но суть ты поняла. - Джес, вот почему он просто не оставит мня в покое. Вот как можно было поругаться из-за этого. Да еще и в канун Рождества. - Потому что он мужик, а ты дура. После столь откровенного вердикта девушка залпом выпила остатки глинтвейна и растянулась на полу, старательно избегая бордовой лужицы. - Мы пьяны. - Ага. - И подарок я Джареду не купила. - А зачем? Он идиот, ему и без подарка можно. - Это тебе можно, потому что он тебе нравится, а мне нельзя. - А мне он не нравится. - Не заливай хоть мне. - Глаза у него красивые. И голос приятный. И ты же не скажешь ему этого? - Не скажу. Придешь к нам на Рождество? - Было бы неплохо. Все же лучше, чем с котом встречать. - У тебя кот есть? - удивленно воскликнула Кейт, сфокусировав взгляд на своей левой руке, словно пытаясь понять - подойдет ей кольцо на безымянный палец или нет. - Нет. Но я же сильная и независимая. И журналистка. И может пора уже и завести. - Мужика тебе пора завести, а еще лучше - Джареда. Он, кстати, бороду обещал сбрить перед Рождеством. Это подарок Констанс. Звонок телефона прервал девушек из их раздумий. Ленив протянув руку за трубкой, Джес, прочистив горло, звонко ответила: - Алло? - Добрый вечер. Звонили из аэропорта Кеннеди. Ваш вылет будет через два с половиной часа, если погодные условия не ухудшаться. Что-нибудь еще желаете? - Да. Девушка, будьте любезны, два кофе. По-ирландски. И подготовьте нам счет. - Да, конечно. - Кейт, собирай себя в кучу, домой летим, - радостно встрепенулась Джес. - Ага, вчера тоже летели. И позавчера тоже. - Вставай, с Шенноном мириться будешь! - Знаешь, чего я боюсь больше всего? Что я умная! Потому что понимаю, что теперь у меня только один способ с ним помириться. Придется сделать так, чтобы он снова сделал мне предложение. - И как ты себе это представляешь? - Рождество, фанфары, шарики, хлопушки... - Ближе к делу, - хитро прищурившись, перебила подругу Джес. - Мы идем выбирать мне обручальное кольцо. - И ты сама себе его подаришь? - Ты просто еще не выпила столько, как я. Ты не видишь всей картины! Сейчас я тебе все объясню!

***

Самолет плавно шел на посадку. Почти протрезвевшая брюнетка серьезными глазами пыталась вглядеться в окружающую ее тьму. Если все пройдет так, как она задумала, то уже скоро она будет со своей семьей, а еще через несколько часов она станет миссис Лето. И впервые за долгое время от этой мысли у нее внутри разлилось приятное тепло.