Холодное

И ты ушел. С прямой спиной, ни разу не оглянувшись. Полы черной мантии бились под жесткими порывами ветра. А вокруг метался снег – красивый и обжигающий, он таял в моих волосах. А я стояла на крыльце и молчала. Не было нужды кричать - это было бы бесполезно. Помню, ты сидел у камина и задумчиво вглядывался в языки пламени. Твой профиль, такой четкий и выразительный, завораживал меня. Мне хотелось дотронуться. Чтобы убедиться, что ты настоящий, что ты здесь, в этой комнате, со мной. Хотелось подбежать, уткнуться в твое плечо лицом, и дышать. Вдыхать терпкий запах трав до потемнения в глазах. Прильнуть к твоей груди так близко, чтобы было слышно, как размеренно бьется твое сердце. Ты бы начал говорить что-то своим бархатным голосом, а я не смогла бы разобрать ни единого слова. Потому что я была бы слишком увлечена вибрацией твоей груди под моей щекой, мелодией звукосочетания, твоими вдохами после каждых нескольких слов. Я тихо подошла к тебе, и едва коснулась кончиками пальцев твоего плеча. Ты повернулся ко мне, резко вынырнув из своих размышлений. Твой взгляд говорил: «Что случилось?». А я ответила вслух: «Я тебя люблю». Три слова слетели с моих уст, как вдох или выдох, как что-то слишком гармоничное и естественное, чтобы вызывать смущение. Но тебе так не показалось. Ты нахмурился. Ты почти всегда хмуришься. Но не такой реакции я от тебя ждала. Хотя я понятия не имею, что же еще ты мог бы сделать. - Северус, я не шучу, - прошептала я. Мое сердце билось так громко. – Я действительно… по-настоящему… чувствую это. Ты молчал. Мне казалось, что в эти мгновения-тысячелетия я умираю. Я упала на колени рядом с твоим креслом. Ты посмотрел на меня так взволнованно. Я схватила твои руки и уткнулась в них лицом. - Северус, не ходи туда, - шептала я, целуя твои ладони. – Ты мне нужен, Северус. Пожалуйста, - слова шелестом срывались с дрожащих губ. Когда на твои руки упали мои слёзы, ты аккуратно схватил меня за плечи, и поднял с колен. В твоих прекрасных черных, как смола, глазах, было столько боли. - Лили, - только ты умеешь произносить мое имя так. - Лили, я не позволю тебе умереть, слышишь меня? Я должен уйти. Боль разливалась по комнате, студя тепло камина, ужесточая сквозняки и озноб. - А я не хочу, Северус… - срываясь на рыдания. – Не хочу жить без тебя. Не хочу… не хочу… Перед глазами все расплывалось, меня трясло. Я что-то бормотала. Ты прижимал меня к своей груди. Я рывками вдыхала желанный запах, пытаясь запомнить его до мельчайших подробностей. В безумии я прижималась к тебе ближе, чтобы твой аромат остался на мне, чтобы ты оставался со мной, еще хотя бы чуть-чуть. - Поцелуй меня, - прошептала я, смотря на тебя широко распахнутыми глазами. Слезы двумя горячими струйками стекали по лицу, спускаясь ниже и щекоча шею. Ты не реагировал на мои слова. Еще мгновение, и я бы свихнулась. Но ты неожиданно наклонился ко мне, и накрыл мои губы своими. Ты не любишь меня - так говорил твой прохладный поцелуй. Я дорога тебе, как родная сестра, но не более – об этом твердили твои аккуратные объятия. Слёзы перестали течь. И остальные минуты слились в несуразную серую массу, похожую на неудачно сваренное зелье. «Прощай», - сказал ты, с каким-то трепетом коснувшись ладонью моей щеки. – «Ты же знаешь, я не могу поступить иначе». Эти слова. Они были сказаны не так, как надо. Они не должны были так быстро исчезнуть в тишине. В холоде. Я не смогла тебя удержать. Спасти тебя. Ты не дал мне пожертвовать собой, но сделал это вместо меня. Я буду жить. Каждый вдох делать с мыслью о твоей жертве. Каждый шаг ступать с осознанием его цены. Каждое Рождество думать о том, как ты ушел.