Часть 1
12 декабря 2014 г. в 22:26
...Когда они вернулись на корабль, Ирия обратилась к Алисе с вопросом:
— Как ты думаешь, включить прожектор?
Алиса поняла: с одной стороны, его яркий свет может быть маяком для членов экипажа «Днепра», если они заблудились. Но если они попали к врагам и враги так сильны, что смогли захватить большой корабль, они догадаются, что на корабле снова появились люди, и вернутся.
— Наверное, не стоит, — сказала Алиса.
Ирия кивнула.
Потом сказала:
— Занимайте капитанскую каюту. Спать будем все вместе.
Они перетащили туда матрацы из соседних кают. Алиса и Пашка легли не раздеваясь.
Сначала Алисе показалось, что она уснула, но чьи-то осторожные шаги заставили ее встрепенуться. Оставленный Ирией ночник тускло горел в самом углу. «Только бы хватило у Пашки ума не наделать глупостей, - подумала Алиса и приподнялась на локте. – Только бы он не вскочил и не сунулся он ночью в лес искать экипаж «Днепра». Она протянула руку и неожиданно дотронулась до Пашкиного лица. Пашка на удивление лежал рядом с открытыми глазами.
- Ты не спишь? – спросила его Алиса.
- Не могу, - признался Пашка. – Все тело после этой экскурсии ломит. А ты? Тоже не спишь?
- Я проснулась, а кто-то крадется. Я и подумала, что это ты… в лес побежал, наших искать.
- Вот еще, это не я, это Ирия,- фыркнул Пашка. Не признаваться же теперь, что, как только за Ирией закрылась дверь в каюту, первым его желанием действительно было вскочить, схватить из ячейки запасной бластер и бежать за ней. Нечего женщинам делать ночью в незнакомом лесу, когда есть мужчины. Но он подумал и не вскочил. Да еще мышцы болели просто зверски, и Алиса проснулась…
- Значит, ты не спал?
- С открытыми глазами спят только совы, – зевнул эрудированный Пашка. – И еще рыбки. Аквариумные.
- Надо бы сходить к люку. Проверить, где Ирия.
- Иди. Столкнешься с ней в коридоре - не забудь сразу же поднять руки вверх и заорать, что ты своя. И вообще, Алиска, ты же большая уже, должна все-таки понимать…
- Что понимать?
- Что когда у человека происходит беда, ему не всегда нужно присутствие других людей. Иногда охота побыть… в одиночестве. Так что… не надо…
- Пашка!
- Что Пашка! Я уже пятнадцать лет как Пашка. Ты думаешь, раз она такая спокойная, то и в душе у нее все под контролем? А в глаза заглянешь – сплошная тоска и застывший лед.
- Я… знаю. Просто я не думала, что и ты это видишь…
- Многие люди не любят прямого, откровенного разговора и боятся правды. Ирия не исключение. А я далеко не дурак, если ты это имела в виду.
- Ну что ты! – испугалась Алиса.
- Давай тогда спать, - Пашка перекатился с одного бока на другой. – Кто знает, сколько еще идти завтра придется.
- Давай.
Несмотря на усталость, сон не шел. С непривычки болела спина. В верхней одежде спать было неудобно. Жарко. Потно. Все ныло и чесалось. «А вот наши предки мылись два раза в год и были вполне довольны», - уговаривала она себя. Алиса попробовала считать барашков, которые прыгали через забор, но потом ее мысли плавно перетекли на Ирию, и про баранов она забыла. А сна все не было. Она подняла руку, чтобы расстегнуть молнию куртки и услышала, как в тишине вздохнул Пашка.
- Снова не спишь?
- Не могу заснуть, - призналась Алиса. – А спать охота – мочи нет.
- Так бывает, - согласился Пашка. – Незнакомая обстановка. Повышенное чувство опасности. А мозг не отдыхает, анализирует.
- И что ты предлагаешь?
- Старый испытанный способ.
- Какой?
- Сейчас покажу. Вставай и раздевайся.
- Этого еще не хватало! – ужаснулась Алиса и двумя руками вцепилась в куртку. – Пошляк.
- Первый пункт моего грандиозного способа – это теплый душ. А ты что?.. - изрек Пашка, и тут до него дошло. – Пошляк? Ну ты даешь… ну ты развратная… И кто после этого не о том думает? И откуда, скажите мне, в этой светлой голове такие мысли?..
- Я не развратная, - на всякий случай уточнила Алиса, но куртку все же отдала.
- Я знаю тебя с третьего класса. Уже пять лет, получается. Или даже шесть. И, по-моему, ни разу, ни единого раза не позволил себе оскорбить твою девичью честь.
- Ты просто был маленький, - улыбнулась Алиса. – И больше думал о космических приключениях, чем о девочках.
- Я и сейчас о них думаю, - честно признался Пашка.
Он со вздохом соскреб себя с матраса, прошлепал в душевую, занимавшую небольшой закуток в углу каюты и отделенную непрозрачным влагозащитным пластиковым экраном. Несмотря на то, что «Днепр» совершил аварийную посадку, все системы его работали нормально. В том числе и горячее водоснабжение, о чем Пашка, настроив душ, не преминул сообщить Алисе. И понял, что и сам не против окунуться перед сном в теплую водичку и смыть с себя зуд и вязкую духоту.
- Я выйду, а ты раздевайся и иди мойся, - добавил Пашка.
Но Алиса все же была настоящим другом, а может, Пашкины мысли были у него на лице написаны, потому что появилась в каюте после душа всего спустя пять минут, замотанная в длинную махровую простыню, как в римскую тогу. Влажные волосы от воды стали казаться совсем темными.
Пашка поскребся в каюту, услышав, что Алиса выключила воду, и вопросительно посмотрел на душевую.
- Иди-иди, - подтолкнула его Алиса, стараясь не рассмеяться, когда Пашка, повернувшись к ней спиной, мужественно разделся до трусов. Она повесила на край перегородки еще одну такую простыню и остановилась перед снятой одеждой. Одеваться в грязное не хотелось. По-хорошему, всю, кроме курток, следовало постирать, чтобы выветрить запахи чужого враждебного леса и волнений, отстирать пятна от грязи и травы. И еще пота.
«Как же раньше люди обходились без ежедневного мытья?» - подумалось ей снова. Впрочем, если вспомнить картинку, показанную Гай-до на дисплеях, цивилизация этой планеты недалеко ушла от земного Средневековья. Так что этот вопрос им, скорее всего, предстоит изучить на практике. И даже можно получить зачет по истории, если написать отчет и приложить фотографии.
На «Днепре», как и на любом другом пассажирском корабле, было все, чтобы обеспечить полноценную жизнь в полете экипажу и пассажирам. Уютная кают-компания, библиотека, бильярдная, небольшая лаборатория… Алиса подошла к плану помещений, которым была снабжена любая каюта. Ее ожидания оправдались: недалеко от камбуза, по той же горизонтальной линии располагалась прачечная. Она собрала свою и Пашкину одежду в охапку, всунула ноги в ботинки и потащилась в указанном на плакате направлении. И, что удивительно, вернуться успела до того, как Пашка, этот енот-полоскун, вылез из-под душа. На Пашке была точно такая же длинная (ну, немного только короче, он все-таки на полголовы выше) махровая белая тога. Алиса тем временем застелила матрасы найденным чистым постельным бельем – раз уж шиковать, то по полной – даже подушки взбила.
- Прохладно, - сказал, ежась, чистый и разморенный розовощекий Пашка.
- Ты обычно где предпочитаешь спать? – спросила его Алиса. – К стеночке пустить? Или с краю?
- Мне без разницы.
Не разматывая своих тог, они легли на матрас. Было немного неудобно: подушек две, а одеяло, просторное, почти невесомое, только одно. И Алиса, и Пашка лежали смирно, боясь лишний раз пошевельнуться, чтобы не помешать друг другу уснуть. И снова не спали. А Ирии до сих пор не было.
- Ну, а теперь чего ты не спишь? – тихо спросил Пашка. – Я мешаю?
- Не мешаешь. Но просто все… необычно, что ли.
- Необычно?
- Чужая планета… Мы одни… и даже вот… спим вместе… я хотела сказать, рядом.
- Сколько раз уже так было… На Пенелопе, помнишь?
- Помню. Но сейчас все равно почему-то по-особенному. Отсюда и напряжение. Сначала мне было… ну, как-то жарко. В одежде. А теперь скорее наоборот, прохладно. Или даже холодно…
Алиса не договорила. Она вдруг поняла, что Пашка повернулся на другой бок и сзади крепко обнял ее.
- Не злись на меня.
- А я разве злюсь? – удивилась Алиса
- Ты вся напряглась, - заявил Пашка, и понимая, что отпихивать его уже не будут, прижался к Алисе всем телом и положил подбородок на ее плечо. Несмотря на разделяющие их одеяния, Алисе стало неожиданно жарко от этого прикосновения. – Так теплее?
- Только не говори, что это заключительная часть твоего грандиозного способа.
- Почему заключительная? Только вторая. А у меня еще и третья есть.
- Третья? Это какая же?
- Хочешь, я тебе колыбельную спою? – и он улыбнулся.
- Хочу, - согласилась Алиса. Лежать в кольце сильных Пашкиных рук оказалось приятно и … неожиданно для нее самой убаюкивающе.
- Тогда повернись. Я не умею, когда в спину…
Алиса перекатилась на другой бок и, больше ничуть не колеблясь, устроилась на груди Пашки, который слегка приподнялся, подмяв под спину обе подушки. Пашка заново набросил на них двоих одеяло и объявил:
- Колыбельная. Только я не знаю, настоящая она, или так… Мне ее мама пела, когда… в общем, когда мне было страшно, и я долго не мог заснуть…
И слегка баюкая Алису в своих руках, он тихонько запел.
Земля затихает и вертится тише,
Все в мире уснуло и лишь вдалеке
Большая Медведица с маленьким Мишей,
Качаясь по небу, плывут в челноке.
Спи, Мишка маленький,
Спи, баю-баиньки,
Я подарю тебе сказочный ковш,
И через Вселенную,
В даль необыкновенную
Ты по молочной реке поплывешь.
Спят звезды с открытыми в небо глазами,
Кометы уснули, поджавши хвосты.
Лишь речка молочная плещет волнами,
Да тихая песня летит с высоты...
Спи, Мишка маленький,
Спи, баю-баиньки,
Я подарю тебе сказочный ковш,
И через Вселенную,
В даль необыкновенную
Ты по молочной реке поплывешь.
У Пашки, оказывается, был хороший, приятный голос. И даже подростковая мутация не нарушала его звучание. Через щемящую грусть незнакомой Алисе мелодии, которую Пашка знал с самого детства, от его негромкого голоса, порою переходящего в мурлыкающий шепот, ей стало уютно и спокойно.
Паша допел песню и умолк. Он и сам не заметил, как его пальцы погладили Алисино плечо и скользнули, запутались во влажных светлых прядях.
- Ну как? – спросил он шепотом.
- Потрясающе. Паш?
- Что?
- А ты споешь мне ее еще раз? Нет, не сейчас… когда-нибудь. В другой такой раз.
- Спою, - пообещал Пашка и уткнулся носом в густые и ароматные Алисины волосы. И замер.
Алиса оторвала голову от Пашкиной груди и посмотрела ему в лицо, словно видела его в первый раз. Пашка сидел, опираясь на подушку, глаза его были полузакрыты, длинные ресницы рисовали вокруг в свете ночника сказочные тени. У него было очень красивое, мужественное лицо. И почему-то показалось ей вдруг, что детство именно сегодня закончилось, а там, завтра, вернее, уже за сегодняшним незнакомым поворотом будет что-то неизведанное и новое. Но это не пугало, наоборот, предощущение будущего засветилось в ней, затеплилось живым светом.
- А теперь спи давай, - не открывая глаз, сказал Пашка.
Он вытащил из-за спины подушку, разровнял ее и уложил Алису. Вздохнул, прижался к ней теснее, ощущая, как Алиса обнимает его в ответ, и провалился в сон.
Еще через две минуты в коридоре послышались осторожные шаги. Дверь приоткрылась и затворилась вновь. Алиса закрыла глаза. Сопел Пашка, но дыхания Ирии не было слышно. Значит, Ирия не спит.
Может, сказать ей, что сочувствуешь и все понимаешь? Нет, не надо. Пускай Ирия думает, что Алиса спит. Так ей спокойней.
Алиса старалась дышать ровно и глубоко. И, согревшись под одеялом, заснула.