***
19:45 — Здесь немного противно, — высказался Сальваторе, оглядывая старый концертный зал, который на удивление был переполнен гордыми родителями. Некоторые пришли всеми своими большими семьями. Потрепанные годами кресла, из которых выбивалась обивка, старый пузырящийся линолеум, но, кажется, никого из присутствующих это не смущало. — Мы займем места. — произнес Ник, кивая Кэролайн. — Найди Бекку и Стефа, скажи, что мы сидим в первом ряду, — сказала Форбс, обращаясь к Деймону, — я их видела в холле. Сальваторе направился на их поиски, все еще недовольно кривясь. Ему никогда не нравилась ни эта школа, ни ее ученики. Он все еще не мог им простить как они обращались с Еленой и в какую депрессию они ее повергли зимой, как много они из-за этого спорили и как Гилберт даже начала курить. Хотя она вроде уже начала справляться. Более-менее. Кажется, спектакль уже начался, так как холл уже опустел. Брюнет было решил пойти обратно в зал, как услышал смех и приглушенные стоны. Он довольно улыбнулся — всегда хотел наорать на подростков. А если это будут еще и ученики из класса Елены, то он сорвет джек-пот. Парень медленно зашагал к коридору, который вел в спортивный зал. — Мы будем гореть в аду, ты в курсе? — раздался с раннего детства знакомый голос. Глаза привыкли к темноте и Сальваторе ахнул — слишком знакомые туфли, он начал узнавать смех и пиджак, лежащий на полу… Иисусе, это тот пиджак, который он одолжил на сегодняшний вечер Стефану! — Ты же копаешься в грудных клетках, спасаешь людям жизни, все такое. Замолви там в раю за меня словечко, окей? Деймон приблизился еще на пару шагов и узнал ярко-красный маникюр, подол вечернего платья. А затем увидел и лицо Ребекки, которая жадно целовала Стефана и стремительными движениями пыталась расстегнуть пуговицы на белоснежной рубашке Стефа. — Нет! — воскликнул Деймон, прерывая их. Он был в ужасе, — Просто нет! НЕТ! Майклсон ахнула и спрыгнула с подоконника, испуганно глядя на мужчину и отошла в другой угол от Стефана. Как будто это могло ее реанимировать в глазах Дея. — Деймон, — вкрадчиво начал шатен и медленно подошел к брату, поднимая руки к груди, мол, все в порядке. — Чем вы тут занимаетесь? — чересчур громко спросил Деймон, словно был маленьким ребенком, заставшим старшего брата и его подружку за неподобающим занятием. Его мозг отказывался анализировать ситуацию. — Уверена, ты тоже этим занимался, — съязвила Бекс, уже пришедшая в себя после такого оглушительного фиаско. Она подошла к Стефану и поправила прическу, воинственно глядя на брюнета. — Только не говорите, что ты и он… Вы же не… — застонал Дей, умоляюще смотря на друзей. — Увы, Деймон, — вздохнул Стефан и притянул девушку к себе за талию, — мы встречаемся. Тебе придется принять это. Деймон широко раскрыл глаза и явно ужаснулся, — а остальные что говорят? — Никто не знает, Деймон, — смягчилась Ребекка и нежно улыбнулась, — мы хотим сохранить все в тайне, пока не убедимся… И так романтичней. Гораздо романтичней. Так что никому не говори, умоляем. Скрывай все, просто скрывай. — Мы такие вещи должны решать голосованием! — взорвался Деймон, уже собираясь рвать и метать, но когда Стеф и Бекка переглянулись, он резко умолк и даже перестал дышать. Он никогда не видел Бекс такой спокойной и… Счастливой? — Пожалуйста, брат, — улыбнулся младший Сальваторе. Деймон пытался взвесить все «за» и «против». Спустя минуту молчания и напряженного дыхания он согласился и тихо кивнул, мол, я сохраню ваш секрет. Парочка бросилась его обнимать, но он увернулся. — Не прикасайтесь ко мне пока, я пытаюсь обработать информацию и пережить это, — Деймон замер, а через секунду спросил, — Стефан, а как ты смог ее завалить? Не пойми меня неправильно, но я думал, вы в разных лигах. — Пошел вон! — зашипела Ребекка, толкая Деймона по направлению к залу, — где ты научился такому? Сначала думаешь, что ты наконец стал милым, а потом снова возвращаешься в свое естественное состояние ублюдка. — Ты разучилась меня оскорблять, все, ты стала мягкотелой и неинтересной. Отношения портят людей! — хохотнул Деймон, прежде чем зашел в зал, где выступление уже началось.***
21:30 — Долго еще, Форбс? — прошипел Клаус, недовольно кривя губы. Актерская игра явно не дотягивала до уровня Бродвея, сценарий был весьма предсказуем, но Елена сидела на краю ряда, приоткрыв рот от счастья и немой гордости за своих учеников. Кэролайн шикнула и подперла голову рукой. Хоть она тоже не была в восторге, она организовывала весь праздник и банкет после, так что блондинка внимательно наблюдала за игрой ребят. Никлаус оглядел ее. Он неожиданно понял, что до сих пор не может разгадать эту девушку, хотя обычно у него все получается. Он же все-таки начальник, предприниматель, ему нужно читать людей, прежде чем принять их на работу и платить им деньги. Когда Ник впервые увидел Елену, он сразу понял, что она из разряда девушек-милашек, которых никто не воспринимает всерьез и буквально каждому кажется, что она в итоге проиграет. Такие девушки обязаны становиться домохозяйками и воспитывать детей, закрывая глаза на мужей-тиранов. Но Майклсон видел в ней другую девушку. Слабая на первый взгляд, а на самом деле одна из самых сильных его знакомых. Елена не отступалась от своей мечты, хотя ей каждый говорил, что учительницей быть плохо и неудобно, что учительниц не ценят и их карьерный рост ограничивается двумя ступенями — от учителя до директора (этим она поделилась в тот день, когда начались весенние каникулы и она успела выпить четыре бутылки пива). Такие как она не уходят при первых трудностях, они грызут землю, чтобы пролезть дальше и в итоге стать счастливой. Не богатой, а счастливой. Стефан также оказался понятным. Как говорится, в тихом омуте черти водятся и Клаус был уверен, что младший брат Деймона в итоге однажды поступит эгоистично и плохо, разобьет кому-то сердце, обидит или нахамит. Не потому, что он плохой или злой человек, а просто потому, что такие мальчики-альтруисты долго не живут. Слишком доброе сердце — порок, и еще никто не смог убедить Никлауса в обратном. Деймон Сальваторе же был гораздо сложнее. В колледже они оказались соседями, но первые месяца два-три Клаус относился к нему скептически. Дей не показывал особого ума, он постоянно просил занять ему денег на презервативы и водил девушек, а в итоге сбегал из своей же комнаты и Клауса приходилось выпроваживать разъяренных дам из комнаты. Но со временем шутки Деймона становились все смешнее, его оценки оказались одними из самых лучших, а с девушками он начал справляться сам. И тогда Ник понял одну простую вещь, которую не замечал до того дня — у Сальваторе были секреты. И когда брюнет наконец-то поделился ими с Никлаусом, тогда и началась их дружба. Порою сложная, порою странная, но спустя двенадцать лет они до сих пор жизни друг без друга не смыслят. А вот Форбс… Клаус знал только одно — она похожа на него. Возможно, чересчур. Ему казалось, что она осознанно играла с ним, круглосуточно водила за нос, а он, дурак, и велся. Были и плохие дни, когда Кэролайн психовала, напивалась и лезла в драки. Ребекка однажды заявила, что Кэр и Клаусу никогда нельзя пить вместе, потому что двух пьяных орущих истеричек они не выдержат. Но в хорошие дни она словно излучала солнце, беспрерывно шутила и освещала все темные закоулки душ каждого, кто встречался на ее пути. На самом деле, Майклсон был уверен, что даже в плохом настроении она умудряется быть солнечной, просто этого никто не видит. — Прекрати на меня пялиться, Майклсон, — прошипела Кэр, резко поворачивая голову и гневно сверкая глазами. Никлаус закатил глаза и демонстративно отвернулся к Стефану, что сидел по другую от него сторону.***
22:45 — Блин, это же школьники, почему они и их семьи все еще тут? — прорычала Ребекка, подходя к друзьям, — будний день, мне завтра на работу, у Изабель презентация, я разношу кофе и бумажки. Я хочу спать! — Бекс, ну пожалуйста, потерпи, — захныкала Гилберт, умоляюще складывая руки на груди и строя лицо печального щенка, — еще немного, правда. Час-полтора, максимум. Возмущенное лицо Бекки говорило красноречивее всяких слов. Клаус ухмыльнулся и легко похлопал сестрицу по плечу. — Не парься, Бекки, тут ведь так классно. — язвительно сказал он, — так много интересных личностей, приятная музыка, море качественного алкоголя. — Хватит ныть по поводу того, что у нас есть только сок. Это же школа, ребята, вы что, ожидали тут увидеть Кровавую Мэри и Космо? — фыркнула обиженная Кэролайн, которая это устраивала. — Тогда зачем мы тут, Барби? Нам по тридцать, мы выросли из школьных недовечеринок и сока. Он хоть свежевыжатый? — недовольно воскликнул Деймон, также раздраженный. Друзья разделись на две команды — карьеристы Деймон, Бекка и Клаус хотели поехать домой и спокойно отоспаться, а Елена, Кэр и Стефан считали, что те должны расслабиться и остаться до конца, чтобы насладиться стараниями девушек. Атмосфера накалялась, всплывали старые обиды, невыполненные обещания и раскрытые по глупости секреты. Никто не знал, почему они так завелись на школьном вечере, но факт оставался фактом — началась ссора. — Ах, я Кэролайн, я организовала праздник для своих учеников, боготворите меня! — вскинула руки Бекка, изображая подругу, — почему? Да, это моя работа, но вы все равно должны быть благодарны и удивлены! Кэр задохнулась от возмущения, а Стефан укоризненно взглянул на свою девушку, но та не обратила внимания. В бой вступила Елена. — А я Ребекка Майклсон, пашу на нелюбимой работе за гроши, пытаюсь набить себе цену и лижу задницу своей невыносимой начальнице, — пропищала Гилберт, неудачно подражая голосу Бекс. Блондинка открыла рот, чтобы парировать, но ее прервал Деймон. — Ох, посмотрите на меня, я наивная милашка, вы все должны меня защищать, опекать и оберегать, потому что у меня не хватает храбрости самостоятельно смотреть жестокому миру в глаза, — зато Сальваторе ее изображал весьма успешно. Ссора превратилась в глупые оскорбления и нечленораздельные ругательства, но друзья яро махали руками и повышали тона. Никто и не заметил, как пацифист Стефан попытался их заткнуть и ответил на звонок. Ребята не отреагировали и тогда Стеф рявкнул, удивляя всех, — заткнитесь все! Все шокировано округлили глаза, ведь младшему Сальваторе было не свойственно орать, ругаться и грубить. — Деймон, — неожиданно глухо сказал шатен, отключившись и буквально бросив в трубку пару «ясно». — Что тебе, предатель? Звонили из секты чересчур альтруистических врачей, просили забрать твою честь, ведь им не нужно то, чего нет, — съязвил обиженный и злой брюнет, ухмыляясь. — Мама при смерти, — кратко ответил Стеф, будто не услышав брата. Деймон заморгал. Кэролайн вдруг начала плакать, — у нее сердечный приступ. Казалось, замолкли все и время остановилось на эти две минуты молчания. Слышались только всхлипы Форбс.