***
Высокая, красивая, золотоволосая. Излучает сама по себе такое непередаваемое тепло и непонятную надежду; хочется просто схватиться за нее и больше никогда не отпускать. Сам не знаю, в какой момент окончательно потерял голову и самоконтроль, осмелившись наконец к ней подойти. Ее явно смешила моя неуклюжесть и вообще моя глупость в целом, но она так умело маскировала отвращение за приятной улыбкой, что я готов был сделать всё что угодно, лишь она улыбалась мне вечность.***
Пригласить ее на свидание в нетрезвом состоянии труда не составило, поэтому уже спустя пятнадцать минут у меня был ее номер телефона, а у нее - моё сердце. Мы гуляли по парку, была весна, прекрасная-прекрасная весна, но не настолько прекрасная, как она. Маришка постоянно улыбалась, а я буквально умирал, потому что, как уже было сказано ранее, голова и самоконтроль были безнадежны спрятаны непонятно где.***
Я сам не знаю, когда именно мы начали встречаться. То есть, я думал, что мы встречаемся, потому что она позволяла мне ее целовать, обнимать перед сном и желать спокойной ночи. Она позволяла мне быть собой, иногда заикаться, иногда шутить глупо и совершенно не смешно; она позволяла мне жить рядом с ней. И несмотря на то, что мы никогда особо не обсуждали наши отношения, эти самые "отношения" имели место быть. Еще через три месяца наших непонятных отношений, она предложила мне переехать к ней. Я ломался, потому что, несмотря на всю мою любовь к этой прекрасной девушке, я боялся позволить себе стать каким-нибудь подкаблучником (каковым, впрочем, стал еще до того, как на самом деле это осознал). Гордость сломалась, и мы стали жить вместе. Просыпаться вместе, завтракать вместе, идти на учебу вместе; Если я просто обожал это сочетание "вместе", то, ей, кажется, это стало надоедать. Я ее не винил.***
Я боялся на нее давить, но все-таки то, что она добровольно предложила мне жить вместе с ней, давало мне реальную надежду на то, что всё серьезно. Наши отношения длились ровно год и три месяца. В какой-то момент Маришка, видимо, поняла, что я никогда не стану слишком идеальным для нее. Рассталась она со мной так, будто это ничего не значило. Будто мое сердце для нее ничего не значило.***
Мы танцевали медленный танец в комнате, объятой огнем. Но почему-то она смогла выйти, а я задохнулся угарным газом.