Охота на воздух

Первые три дня прошли просто чудесно! Мы разместились в небольшой гостинице около моря. На шестерых мы взяли один четырёхместный номер, не в целях экономии, а ради безопасности – Мизинчик мог скрывать нас только на расстоянии не больше 5 метров от него. В номере была одна двуспальная кровать, на которой спали мы с Кесси (Кира, как только мы зашли, скинула свои вещи на одну из одноместных кроватей в соседней комнате, давая понять, что на одной кровати она ни с кем больше спать не собирается). На диване спал Ник, Мизинчик – на раскладушке, а Хук занял оставшуюся свободной одноместную кровать в одной с Кирой комнате. - В тесноте, да не в обиде! –Каждый раз говорил Мизинчик, когда кто-нибудь из нас начинал ныть и жаловаться на неудобства. А неудобств действительно хватало! Например – туалет по утрам. Ник утыкался в какую-нибудь газетёнку, и тогда мы все ждали его добрых полчаса. Но чаще проблемой посещения санузла становилась я. Нам очень не повезло – туалет и ванная находились в одном помещении, так что пока я проводила свои многочасовые водные процедуры, остальным страждущим приходилось торчать под дверью. Правда, уже на второй день засранец Ник нашёл способ решения этой проблемы: с помощью своей треклятой телекинетики он просто открывал замок, на который я запиралась, и заходил, не дожидаясь разрешения. Так как занавески в ванной не было, приходилось тут же вылезать, заматываться в полотенце и выбегать из ванной, пока Ник не начал там свои грязные делишки. Второй проблемой оказалось отсутствие стиральной машины в номере и прачечной в радиусе ближайших нескольких километров. Одежда валялась по всему номеру. Я, как ярый фанатик чистой одежды, чуть ли не с пинцетом в руках ходила и собирала валяющиеся вещи в более менее аккуратные стопочки. Киру это бесило, Мизинчика, Ника и Кесси – забавляло, а Хуку было пофигу, потому что он был единственным, чьи вещи вообще никто никогда не видел ни в каком виде, кроме как надетыми на него самого. - Преобразователь, поэтому и вещей не берёт с собой, – улыбался Мизинчик, - испачкался – снял, заколдовал – надел. Каждый из трёх проведённых нами тут дней проходил так: с утра первой вставала Кира, готовила завтрак на себя и ещё троих и углублялась в какие-то свои дела. Остатки завтрака доедали те, кто следующими просыпались, обычно Хук, Кесси и Мизинчик. На пляж мы ходили только вместе, поэтому все ждали нас с Ником. Мы с ним вставали позже всех и выслушивали поучительные лекции о том, как плохо заставлять других ждать. Есть нам двоим приходилось уже на полпути к пляжу, обычно какие-то хот-доги или что-нибудь в этом роде. В первый день мы с Кирой отправились по магазинам, а все остальные – купаться. Это было довольно паршиво: она постоянно огрызалась, стоило мне притормозить у какой-нибудь пёстрой витрины с туфельками, шипела, если я слишком много времени проводила в примерочной. Когда я, наконец, обзавелась симпатичным удобным купальником и парочкой сменных маек, моя душа обрела покой, а для нервов Киры наступил рефрактерный период, и она целый день (!) на меня не ругалась. На пляже мы брали в аренду четыре доски (в зависимости от погоды: есть волны – брали сёрфинговые, нет волн, но есть ветер – брали парусные для виндсерфинга) и катались на них по очереди. Ник катается просто восхитительно! Если я сижу на берегу, пока он катается, я просто не могу глаз от него отвести! Отработанная техника, красивое исполнение… загляденье! А ещё его умопомрачительный торс… О, боги, у него воистину ИДЕАЛЬНОЕ тело! Когда он ложится загорать около меня, я начинаю таять от одного вида его мокрых плеч, с которых вода капельками стекает по ключицам на грудь… и ниже… ммм… Мокрые плавки облепляют его офигенную задницу… О, да! Я целую вечность могу на него смотреть, пуская слюнки! Но каждый раз, когда я на него заглядываюсь, меня в самый интересный момент прерывает недовольное кряхтение Киры. Ник продолжал со мной заигрывать. Это было несказанно приятно! Он ни с того, ни с сего, мог начать брызгать меня водой, если я лежала и грелась на солнышке, или за ноги стаскивал с доски, когда я выполняла какой-нибудь заковыристый поворот, или хватал меня с коврика на руки и тащил без предупреждения в море, смеясь вместе со мной. Чтобы это не выглядело, как откровенный флирт, за компанию со мной он зашвыривал в воду Мизинчика и Кесси. Хук, если Ник пытался подойти к нему и затеять с ним какую-нибудь возню, смотрела на телекина таким убийственным взглядом, что Ник сразу отставал, от греха подальше. К Кире Ник даже не поворачивался. С Кирой, как я поняла, вообще довольно трудно поладить. У меня, можно сказать, гора свалилась с плеч: я-то всё думала, что это из-за моего появления она такая дёрганная, а, оказалось, Кесси была права – она всегда такая. С Мизинчиком она ссорилась чаще всего: его пофигизм ко всему и вечная ухмылка и расслабленность жутко её раздражали, а его это, естественно, не устраивало. Кесси старалась от неё держаться подальше. Она объясняла это как «я ещё не забыла, что из-за неё мы чуть все не погибли, из-за нашей мисс Бедствие! Всегда она приносит одни неприятности». Пару раз я застала Киру с Ником спорившими на кухне нашего номера, но как только я заходила, они тут же замолкали. Может, говорили обо мне? Ненавижу, когда меня обсуждают за спиной, и хотят сделать вид, что ничего не говорили. Буду надеяться, что это паранойя. Хук был равнодушен ко всему этому, он просто получал удовольствие от отдыха на пляже и не влезал в эти, как он говорил, «семейные ссоры». Итак, проведя полдня на пляже, мы отправлялись в какую-нибудь близлежащую кафешку набивать пустые желудки всяческими курортными деликатесами. За едой все рассказывали какие-нибудь истории из жизни. С наибольшим увлечением все слушали меня. Даже Кира. Видимо ребята так истосковались по нормальной жизни, далёкой от всяких службистов и несправедливостей, что с жадностью внимали всем моим пустяковым россказням о школе, универе, отце и поездках. С одной стороны, было приятно находиться в центре внимания и, не затыкаясь трещать о своем, о девичьем, но с другой стороны, было какое-то чувство стыда: мне самой казалось, что я… хвастаюсь? Что вот, мол, вы такие уроды, бегаете ото всех, живёте как убогие изгои, а у меня всё зашибись, всё хорошо, я такая успешная, модная и вообще самая лучшая. Как только это чувство побеждало над желанием побыть супер-пупер рассказчиком захватывающих историй о незахватывающей жизни (а это происходило истории через 2-3), эстафету перехватывал кто-нибудь ещё, и я, развесив уши, слушала байки о жизни настоящих индиго. На мой взгляд, это было куда интересней моей тривиальной болтовни. И, в качестве финальной части, вечером мы все разбредались кто куда, отдохнуть друг от друга. Когда Ник предложил вечер проводить по отдельности, кто где хочет, Кира устроила такой скандал, что до сих пор уши вянут. Она вопила, что не для того нам пришлось с собой взять «этого пофигиста беспалого», что бы нас всех всё равно службисты на косточки разобрали. Нам стоило немалых усилий уговорить её успокоиться. - Ну и чёрт с вами! Валите! Делайте, что хотите! Но я вас предупредила! – Так она закончила свою гневную тираду. Затем я впервые увидела, как работают внушатели: Кира уставилась на Мизинчика, её зрачки расширились так, что заполнили всю радужку… - Ты никуда не хочешь идти. Ты же хотел посидеть в номере и посмотреть телевизор, правда? - Нет, Кира, не начинай, прошу… - попробовал противостоять Мизинчик. - Точно, точно. Ты сегодня никуда не собирался идти вечером. Мы посидим сегодня вместе и будем смотреть телевизор. Ты никуда не пойдёшь сегодня, верно? Тень только обречённо кивнул. Так и повелось: Кира завербовывала Мизинчика на вечер в целях собственной безопасности, Хук уходил гулять по барам и цеплять девочек, Кесси сидела на балконе или в кафе гостиницы и рисовала, а мы с Ником уходили на всю ночь гулять и романтично проводить время. Прогулки были чудесными! Мы шутили, веселились, делали всякие глупости… Например, в первый же вечер, не успели мы и ста метров от гостиницы отойти, как Ник с воплями «догоняй!» бросился в сторону моря. Я не успевала за ним, он несся с дикой скоростью, до воды было уже пара шагов… Я думала, он повернёт и побежит вдоль линии прибоя, но нет! Это же Ник! У него всё не как у людей! Он так и побежал прямо в воду! Я на секунду затормозила у воды, не решаясь мочить всю надетую на меня одежду. Но потом плюнула на это и нырнула за плывущим к закату Нику. По-моему, это жутко романтично! Мы так и плыли до тех пор, пока не начали стучать зубами от холода. Когда мы вылезли и пошли по асфальтированной части набережной, люди на нас смотрели как на психопатов. Следующую ночь мы провели в местной парке аттракционов. Я вновь почувствовала себя маленькой девочкой, как в те далёкие времена, когда мы с папой ходили кататься на каруселях ещё дома, в Лондоне. Первый раз я в парке ночью! Да ещё и с таким очаровательным парнем! Чего мы там только не делали! Раскрашивали себе лица в местной гримёрной для детей (у меня на лице красовались крылья бабочки, а Ника превратили в зайчика), стреляли по банкам в тире, запускали в ночное небо шарики, надутые гелием, катались на взятых напрокат роликах, играли в «Гитар Хиро» и даже заглянули в кинотеатр под открытым небом. Ник нравился мне всё больше и больше! С каждой минутой! Третий вечер, то бишь, вчера, мы провели вместе с Хуком и Кесси на первом этаже гостиницы. Делать ничего экстраординарного не хотелось, но и возвращаться в номер к истеричке Кире тоже желающих не оказалось. Поэтому мы просто сидели на пуфиках в местном баре и, лениво посасывая содержимое наших стаканов, мечтали о будущем. И именно вчера вечером Кесси выглядела особенно обеспокоенной. На наши вопросы она ничего не отвечала, только судорожно что-то зарисовывала в своём блокноте. Мы как-то не предавали этому особого значения, и вскоре отправились наверх, подгоняемые жгучим желанием поскорее завалиться спать. Когда мы уже входили в наш номер, Ник поймал меня сзади за руку и притормозил в прихожей. Дождавшись, когда Кесси и Хук разойдутся по своим комнатам, он притянул меня к себе за локоть и промурлыкал в самое ухо: - Завтра, давай устроим что-нибудь грандиозное? - А есть повод? – у меня мурашки по коже пошли от его голоса. - Ну… например, ты мне нравишься. И с этими словами он нежно, но настойчиво поцеловал меня… Вершители всемогущие, благодарю вас за эту ничтожную земную жизнь, что вы с такой щедростью мне предоставили в распоряжение в качестве существования!!! Я с радостью ответила на поцелуй… ммм… его губы… такие сладкие, мягкие, желанные… Он приобнял меня за талию. - По мне, так отличный повод! – усмехнулась я, когда поцелуй закончился, - Могу даже сказать, что это взаимно, так что… Я не успела договорить, так как губы Ника снова накрыли мои, и мне непроизвольно пришлось заткнуться – уж слишком велико искушение снова ощутить это восхитительное чувство первого поцелуя. Ну, как всегда, есть что-нибудь, что портит момент. - Эй, вы, там!.. – раздался голос Кесси, и тут же её голова вынырнула из дверного проёма нашей комнаты, - оооооооо, простите, ребята! Мы тут же прервали поцелуй и оба покраснели, как раки. Кесси еле сдерживалась, чтобы не заржать на весь номер. - Обещаю никому не говорить, - хихикнула она и скрылась за дверью. - Спокойной ночи, - улыбнулась я. Ответом мне стал лёгкий поцелуй в губы и лучезарнейшая улыбка на свете. Ну, просто счастье, а не каникулы!