Настоящий

Смотрю на мониторы, не отрываясь. Их сразу несколько, но мой взгляд приклеился лишь к одному – правый верхний показывает Гейла. Даже страшно вспомнить, какая по счёту моя ошибка нависает над ним смертельной опасностью, будто дамоклов меч. Когда-то я не послушала его и не попыталась сбежать накануне Жатвы. Всего того, что происходит сейчас, могло не быть. Да, нам было бы безумно тяжело, но разве сейчас проще? Идя на поводу у собственных чувств, во время Тура Победителей я сболтнула лишнего в микрофон и невольно накликала беду на собственный Дистрикт. Поэтому Гейл, бросившийся спасать какую-то женщину от беспредела распоясавшихся миротворцев, был избит до полусмерти. Он лишился дома после бомбёжки, которая была спровоцирована моим отчаянным выстрелом в купол Арены, и теперь всё, что у него есть – это место в недрах Дистрикта-13. Каждый миг Гейл рискует, ввязавшись в эту войну... И вот теперь, глядя на монитор, я осознаю, что герой в этой войне – не тот, кого все запомнили в лицо во время семьдесят четвёртых Игр и Кровавой Бойни. И нет ничего героического в том, чтобы кричать в камеру гневные слова протеста и изображать символ надежды повстанцев. Ведь даже за этим скрывались мои собственные, личные цели. Из-за меня пока только гибнут, так или иначе. Настоящий герой – тот, кто остаётся в тени, ему нет дела до славы. Не задумываясь, он бросается спасать людей и, несмотря ни на что, умеет довести это до конца. Он способен закрыть собой, вывести из-под обстрела. Спасая мою сестру от бомбёжки, последним протиснуться в бронированные ворота подземного бункера. Бродить по руинам под огнём истребителей, чтобы прикрывать меня. И вызваться первым в самый опасный десант – прямиком в трижды проклятый Капитолий, чтобы там, рискуя жизнью, спасать того, кого считает предателем. Того, кто отнимает у него меня. Хоть сотню жизней проживу – я никогда не буду его достойна.