Её море

Определенно, этот день не был лучшим для прогулки по морскому берегу. Поздняя осень - ну какое уж тут тепло? Таня плотнее куталась в куртку, укоряя себя за то, что решила не надевать колючий, но такой теплый свитер. Быть может, стоило взять драконбольные перчатки, как в шутку предлагал Ягун? Как назло, еще и ветер приносит с моря мелкие капли, оседающие на лице, отчего становится еще холоднее. Выйдя на песочный берег, Таня обернулась, ища кого-то. И почти сразу заметила знакомую фигуру. Она бросилась к ней со всех ног, но остановилась, не добежав, совсем близко, делая вид, что не так уж и спешила. - Панидис паленус, - шепнул Ванька, выпустив зеленую искру, и повернулся к девушке. - Привет! Худой и растрепанный, в казавшейся большой ему куртке, он сидел на старом высохшем бревне, невесть откуда взявшемся на этом берегу. Совсем рядом разгорался небольшой костерок, и то и дело к небу взлетали яркие точки, почти сразу гаснущие. - Ты умеешь выбирать места для свиданий, - со смешком произнесла Таня. Она подошла, села рядом с другом и, ощущая живительное тепло огня, протянула к нему озябшие пальцы. - Зато здесь точно нет ни привидений, ни преподавателей, - выкрутился парень. "И то верно, - подумала Таня. - Было неловко, когда в прошлый раз посреди разговора Ваньку куда-то срочно забрал Тарарах под довольный смех Недолеченной Дамы, которую пытался утопить в фонтане Ржевский". Но вслух она этого не сказала, лишь кивнула. Слово за слово, и вот уже время утекает, словно вода сквозь пальцы. Таня и сама не заметила, как оказалась в объятиях Ваньки. Она прикрыла глаза, чувствуя щекой воротник его куртки. Казалось, что только-только она отговорила парня от затеи отдать Тане эту самую необъятную куртку, мотивируя тем, что все-таки на берегу куда холоднее. Но девушка твердо отказалась, заявив, что в магпункте его, замерзшего, будет навещать только Ягун, и то далеко не факт. После этих слов энтузиазма у Ваньки явно поубавилось, и сейчас, сидя на сухом стволе, они наслаждались обществом друг друга, пригревшись у огня. Парень что-то говорил, то ли о драконболе, то ли о своей любимой ветеринарной магии, но Тане это было не важно. В эти минуты самым главным было лишь то, что он рядом, а все остальное ушло далеко-далеко. И плевать, что расклеилась, словно первокурсница: порой так хочется побыть слабой. На секунду Таня задумалась о том, что Ванька напоминает ей море. Тихое и спокойное, расслабленно-безмятежное. И лишь когда она появляется рядом, появляются волны: то радостная рябь, то бушующий шторм. Где-то далеко-далеко лежат потопленные корабли - редкие ссоры. Над водой носятся чайки, порой ломая тишину резкими вскриками - может, пытаются разлучить Таню и её море? Хотя какая разница, ведь все равно она вернется. Быть может, поздно-поздно ночью, когда мир спит, в длинном сверкающем платье, сбежав с кого-нибудь праздника, со слезами на глазах, солеными, как морская вода. Быть может, замерзшая от пронизывающего ветра - как они сейчас. И море примет её, успокоит шелестом волн и высушит слезы легким поцелуем бриза. И не исчезнет никогда-никогда, будет обнимать и дарить бесконечное тепло... - Ай! - неожиданно дернулся Ванька, вырвав её из бесконечного потока мыслей. Из рукава его куртки выскользнула ящерка и тут же исчезла в песке, а парень схватился за запястье: на тыльной стороне ярко выделялись три царапины, оставленные на прощание верткой пациенткой. - И снова нам мешают, - прокомментировала Таня и взглянула на небо. Солнце неспешно садилось, уступая место белеющему серпу луны. - Надо идти. Ванька только кивнул, туша костер. Видно было, что он хочет остаться: когда еще они вот так смогут побыть вдвоем? Но нет, нельзя: найдет или Ягун с его вечными пылесосными проблемами, или кто-то из преподавателей, заметивший странный огонек на берегу. И неизвестно, что было бы хуже. К Тибидохсу они вдвоем вернулись быстро. Таня шла на шаг в стороне: вдруг Ваньке захочется по дороге обнять или, чего хуже, взять её за руку? Этого еще не хватало! Она быстро глянула на него: парень шел спокойный и безмятежный, как обычно. Словно глубокое синее море в штиль. И ничто, ни один беспокойный корабль не сможет возмутить его мирные воды. - О чем думаешь? - поинтересовался Ванька, заметив её взгляд. - О том, что некоторым не нужно приносить на свидания домашних животных. Парень только усмехнулся, засовывая руки глубже в карманы куртки. "Эй, море, какое же ты глупое, - неожиданно подумала Таня. - Глупое, доброе и нелепое. И поэтому порой мне так хочется любить тебя еще сильнее". Постепенно сгущались сумерки, в окнах замка загорались первые огни. И пусть вокруг было холодно, пусть ветер обжигал щеки, теплый свитер остался на дне чемодана, а до теплых комнат еще надо было дойти - Танино сердце сейчас грело её лучше любого огня. Она безумно любила свое море, спокойное и безмятежное. ...Вот только ему пока что не следует об этом знать.