Глава 27. Путешествие по замку
26 ноября 2019 г. в 11:00
Краузер чувствовал, что у него уже начали болеть зубы, но всё никак не мог остановиться. Это было намного приятнее, чем секс, езда на скоростной машине и футбол. Слушая рыдания обиженной девчонки за дверью, он демонстративно пожирал уже тридцатый леденец на палочке. Эшли за решетчатой дверью лишь кусала ногти от досады и чуть ли не подвывала на Луну.
***
Луис, Леон и Ада в который уже раз окончательно заблудились во всех проходах-переходах местного замка. Нелегкая доля вывела наших отважных героев в один из бесчисленных огромных залов. Голоса местных сектантов заставили наших героев спрятаться за одним из шкафов. Посреди зала странная процессия проделывала не менее странный ритуал. В центре комнаты собралось около двадцать монахов в черных рясах вокруг человека в красной робе и с маской в виде черепа. Под торжественное гнусавое чтение древних мантр культист в красной мантии хлопнул в ладоши и прохрипел сиплым голосом: — Начнем ритуал осквернения! Один из монахов внес в комнату белоснежную скатерть, брезгливо держа ее перед собой на вытянутой руке двумя пальцами. Скатерть постелили на полу, и монахи, объятые религиозным экстазом, начали лить на неё из ведёрок нечистоты, безнадежно пачкая белую ткань. Лидер в красной мантии, запрокинув голову в маске, орал куда-то в потолок: — Сейте нечистоты и хаос во славу Лос-Иллюминадос и Ктулху! Особо рьяные монахи, у которых опустели ведра, уже собирались было задирать рясы. Однако в зал вбежал запыхавшийся служитель и, утирая пот, выпалил: — Т-т-там «Слипноты» приехали… Щас концерт будут давать. С радостными воплями и гиканьем вся орава рванула к выходу, едва не затоптав друг друга в дверях. Посреди зала остался лишь лидер культа, бормоча себе под нос: — Металлюги долбаные! Сорвали мне важный ритуал… С этими словами он уселся за стол и начал пересчитывать собранные за последнюю неделю пожертвования селян на нужды культа. На столе перед человеком в красном выросла небольшая пирамидка весело поблескивающих золотых монет. Глаза Леона при виде денег заблестели, как два фальшивых бриллианта. — Это, конечно, не миллион, — обратился он к своим спутникам, — но всё же лучше, чем ничего. С этими словами Леон, как разъяренный буйвол, рванул к культисту, даже не заметив, как развернул плечом шкаф, за которым прятался. — АГА! — победно выкрикнул агент. Увидев его, культист мгновенно засунул всю горсть монет себе в рот. Через несколько секунд возле стола вокруг перепуганного монаха собралась вся троица. Пинки под ребра и оплеухи совершенно не убедили неразумного болвана в необходимости выдать денежку добровольно. Ещё через несколько секунд Леон и Луис трясли бедолагу вниз головой. При этом периодически амплитуда тряски увеличивалась, и культист как следует впечатывался башкой в пол. — Не отдашь монеты — в этом зале появится новый люк в подвал! — пригрозил Луис. Стойкий монах лишь обреченно, но гордо глянул на исследователя. Ада принялась щекотать беднягу перышком по ребрам, однако, к ужасу троицы друзей, культист сквозь смех, несмотря на положение вверх тормашками, умудрился-таки проглотить монеты. — Ха-ха-ха-ха! — как сумасшедший, захохотал монах. Леон и Луис швырнули негодяя на стол. — Ну и что с ним делать? — почесал репу Леон. — Может, вскрытие провести? — предложила Ада. — А в кишках кто ковыряться будет? — уточнил Леон. Все трое брезгливо сморщились. — У меня есть идея! — выпалил Луис и достал из рюкзака литровую баклажку с надписью «Kastorka» и этикеткой в виде унитаза с перекрещенными снизу костями. Храбрый исследователь вставил в рот пытавшемуся кусаться монаху жестяную лейку и вылил туда все содержимое баклажки. В следующий миг сверху донеслось резвое гиканье и задорные крики. Леон, Луис и Ада подняли головы на звук. Под высоким потолком двое монахов в черном, идиотски хохоча, прыгали друг за дружкой по канделябрам, немилосердно раскачивая их. Один из местных экстремалов в очередном безумном прыжке малость промахнулся и не долетел до канделябра. С воплем шизанутой белки-летяги: «У-И-И-И-И-И-И-И!», он упал… нет, не упал, а просто @бнулся на пол прямо под ноги Леону. Подняв незадачливого «тарзана» за шкирку, агент сразу же признал его. Эти безнадежно скошенные к носу глаза и отвратительный запах местного курева невозможно было забыть. Именно с этой парочкой обдолбанных укурков он встретился в комнате с гёрро… гурро… в общем в комнате с хренодёром. Пока Леон с культистом обменивались милыми приветливыми взглядами, сверху не преминул сорваться и товарищ первого прыгуна. — Да брось ты его, — посоветовал Луис, — от них ни хрена не добьешься. На этих двух местных отморозков-раздолбаев уже все давно рукой махнули. Их и зовут по-дебильному: Бивиситто и Лопесхэд. — Мальчики, а деньги-то сбежали! — выкрикнула Ада, обернувшись к столу. Леон и Луис обернулись. И действительно — культист в красном исчез, и лишь откуда-то из глубины замка эхо доносило грязные и некультурные звуки разлаженного касторкой кишечника. — Ничего-ничего, далеко не убежит! — потирая руки, злорадно усмехнулся Луис. — А вдруг он мои… то есть, наши деньги того — просрет? — проныл Леон. — В погоню! — выкрикнул Луис и, размахивая над головой ситом для отмывания денег, побежал к выходу… …Свежие кучки помета с запахом касторки (в котором денег пока так и не оказалось) вели наших героев прямо по следам жадного культиста. Эти же следы и привели их в огромный зал-бассейн, над которым протянулось множество мраморных мостков без перил. На краю одного из таких мостков как раз и восседал преследуемый монах, испражняясь прямо в воду. Однако, завидев наших героев, он встрепенулся, потерял равновесие и, размахивая руками, сверзился в воду, подняв целую тучу брызг. Вокруг упавшего дико забурлила вода, и когда Леон с Луисом подбежали к месту трагедии, было уже поздно… Ада подошла к агенту и исследователю, которые глядели раскрытыми от ужаса глазами вниз. В воде, оголенным анусом кверху, плавало тело культиста. Прямо из жо… торчал подергивающийся рыбий хвост. — Что это? — спросила Ада, передергиваясь от омерзения. — Анальные сомики… — надтреснутым голосом ответил Луис. — Их в него залезла целая стая. Видите — последний пролезть дальше не может. Вылавливать тело слишком опасно — они могут утащить нас в воду. А тогда — неминуемая смерть через мапупу. — Жуткая смерть, — констатировал Леон. — Мерзавец сдох и унес в могилу НАШИ деньги. При этом скупая слеза скатилась по щекам жалостливого агента…***
Луис, Леон и Ада покинули бассейную комнату и вошли в большой зал с рядами высоких колонн вдоль стен. В конце зала на высоте метров четырех, как маньяк над жертвой, нависал над дверью кривой балкончик с факелами и флагами, на которых был изображен кулак с отогнутым средним пальцем и надписью «Salazar rulit». Мрачную обстановку скрашивали разнообразные предметы декора — статуя Самсона, разрывающего пасть самому себе, фигуры писающих друг на друга мальчиков, изваяние Афродиты с отбитыми руками и ногами и прочие шедевры античного искусства. На стенах висели картины эпических сражений, на одной из которых отважные конкистадоры (видимо, благородные предки Салазара) самоотверженно и отчаянно отстреливались от атак безоружных ацтеков. На другой — испанские инквизиторы (наверное, тоже достойные предки Салазара) проводили конкурс на крепкость среди еретиков. Призом, видимо, было торжественное сожжение на костре. Барельефы на колоннах наглядно и объемно изображали целые главы из китайской и индийской камасутр. На постаментах в трех углах стояли вазы династий Мин, Цинь и Хуньвейбинь. На них красками кислотных цветов были изображены самураи, делающие себе и окружающим харакири. В четвертом углу стоял небольшой аквариум, в котором плавал довольно-таки крупный и упитанный бегемот. От созерцания сего нагромождения культурно-исторических ценностей наших героев отвлекла табличка под одной из колонн с надписью: «Не копать. Здесь никаких сокровищ не зары…» Однако дочитать сей текст героям не дал чей-то грозный, гнусавый, писклявый голосок: — Тгепещите, скупегдяи невегные! Наверху, на кривом балкончике, стоял недоросток Салазар собственной персоной. Вооружен он был устрашающего вида воздушной мелкокалиберной винтовкой с оптическим прицелом и подствольным хлопушкометом. — Эй, да я его знаю! — изумилась Ада, приглядевшись. — Это тот хмырь, «у-которого-все-кое-что-важное-умещается-всего-в-одной-руке»! — А ты откуда знаешь?! — снова взъярился Леон. После эпизода с Краузером он стал очень подозрительным и крайне ревнивым. Намечающуюся было трогательную семейную сцену нагло прервал некультурный Салазар, открывший по нашим героям прицельный огонь из «воздушки». Началась форменная «Матрица»… Ада блестяще увернулась от выстрела, грациозно отпрыгнув в сторону, где поскользнулась на чем-то (видимо, оставшемся с предыдущего ритуала) и чуть менее грациозно брякнулась на каменный пол. Луис виртуозно уклонился пульки, летящей в его голову, эффектно прогнувшись назад. В следующую секунду жестокий выстрел в пах заставил его прогнуться обратно, схватиться за мошонку и заорать. Леон мастерски увернулся от выстрела в лоб, подставив ухо. Схватившись за отбитый орган слуха и истошно вопя, он все же получил вторую пульку в лоб. Ада ушла от следующей пульки, грациозно откатившись в сторону. Правда, прокатиться пришлось через что-то скользкое (видимо, оставшееся с предыдущего ритуала). Луис эффектно отклонился от пульки в сторону, выполнив на руках «колесо». В следующую секунду его настиг залп из хлопушкомета, обдав брызгами серпантина. Оглушенный Луис сделал несколько шагов вслепую и тут же заорал от дикой боли, угодив в коварно поставленный кем-то волчий капкан. Леон получил ещё одну пульку прямо в лоб, затем одну по носу, еще одну в лоб и контрольную в пах. Агент рухнул на заплеванный каменный пол, завывая от боли. Сквозь пелену, застилавшую глаза, он увидел, как Салазар вынул из подсумка ручную пердыню и уже хватается своими пакостливыми ручонками за предохранительную чеку… …Однако вновь неграциозно поскользнувшаяся на кожуре от банана Ада шлепнулась на свою великолепную попку, неизящно задрав кверху свои изящные ножки и невольно засветив свое сногсшибательное черное белье и ажурные чулки. С ее ноги при этом слетела туфелька и, пролетев через половину зала, засветила каблуком между глаз мерзкому коротышке. Не ожидавший такого хамского и рокового поворота судьбы Салазар уронил пердыню с вырванной чекой себе под ноги и рухнул назад в дверь, из которой вышел на балкон. Дверца начала закрываться, однако в щель успел скатиться и все еще не взорвавшийся снаряд. Салазарова воздушка и Адина туфелька рухнули вниз на пол. Где-то за стеной раздался приглушенный хлопок… …Когда болевой шок и победный триумф отпустили Леона, он, подобрав грозное оружие, передернул затвор воздушки и, почувствовав себя увереннее, направился в один из соседних залов на встречу с Краузером, намереваясь с помощью оружия вырвать Эшли из грязных лап бывшего товарища. Аде и Луису он намеренно приказал оставаться на месте и попытаться отрыть сокровища под колонной.
