Поднимем ее

Он плавно скользил тонкими пальцами по коже Вирджинии. Снова и снова прикасался губами к ее губам, к ее шее и никак не мог оторваться. Или не хотел. Сплетаясь в объятиях, они медленно опустились назад на подушки и их тела потонули в мягкой пучине одеяла. Вирджи запустила руки под футболку Томаса и, чуть касаясь, очерчивала каждую мышцу на его спине. Поцелуи не прекращались, дыхание начинало сбиваться, а скорость сердцебиения уже давно зашкаливала. И не было предела той нежности, с которой они двигались, непередаваем тот трепет, с которым они относились друг к другу в тот момент. Вирджиния раскрывалась как настоящая женщина — она вдыхала аромат одеколона своего мужчины и отдавалась ему, верила ему. Одежда исчезала с их, требующих свободы, тел, хоть это и не была сжигающая страсть. Том полностью отдавал себе отчет в действиях, но при этом совершенно терялся в мыслях, когда ощущал тепло ее тела. Плечи, талия, бедра — было исключительно невозможно отказать себе в прикосновениях. Вирджиния запускала пальцы в его кудри и старалась улавливать каждую секунду с каждым движением. Снова хотелось жить и быть любимой. Стирались границы, стирались рамки и она все больше теряла в сознании ту прежнюю себя, становясь мягкой и хрупкой леди. И Том был рядом… Она лежала в его объятиях и мечтательно водила ногтем по его груди, чувствовала мягкие губы на своем плече. — Мы поторопились, да? — Нет, не думаю. Как же жить, если все время думать о времени? Я благодарна тебе, за то, что аккуратно, но даришь мне свободу. — Я не ожидал, что все так далеко зайдет. Но ты оказалась нечто большим для меня, нежели просто человеком. — Ты для меня тоже. — Мы ведь не будем ничего с этим делать? Я лично не хочу забывать, хочу вечно помнить эти моменты. — И я. А знаешь, что самое главное? Ты подарил мне силы, чтобы поверить в себя. Вот мы сейчас встанем из этой постели, и я буду самой смелой девушкой на Земле. Потому что со мной ты. Это ведь так? — Да, конечно, — Том нежно поцеловал свою Вирджинию и, вглядываясь в ее глаза, снова улыбнулся. — Хочешь, я достану зеркало? — Нет, подожди… — Вирджиния медленно вытянула руки вперед и аккуратно пошевелила тонкими пальцами. — Со стороны они выглядят так же, как их вижу я? — Подозреваю, что да, — улыбнулся Том. Он притянул к себе руки девушки и нежно поцеловал каждый пальчик. — А ноги? — уточнила Вирджи, откидывая одеяло. — А ноги тем более прекрасны, — подтвердил Томас с легкой улыбкой. — Давай, пойдем к зеркалу. Я же рядом. Ты красивая, ты должна себя увидеть. Пойдем. Том встал с кровати, протянул Вирджинии свою футболку. Когда девушка оделась и чуть прибрала волосы, Томас поднял ее на руки и прошел в гардероб. Стоя напротив зеркала, Вирджиния до белых костяшек сжимала руку Тома и тихо плакала, смотря на свое отражение. Она оттягивала края футболки вниз, потом воротом убирала скатывающиеся слезы. Снова сжимала руки Томаса, а в следующую секунду отворачивалась и утыкалась носом в изгиб его шеи. Хиддлстон аккуратно гладил ее по волосам и успокаивающее покачивался из стороны в сторону. Ее хрупкие плечи дрожали, а слезы крупными каплями стекали по раскрасневшимся щекам. Вирджи рассматривала каждую часть себя, пытаясь соотнести этот образ с тем, что когда-то давно последний раз видела в зеркале. — Ну что же ты, что же… Хватит плакать. Слышишь? Ты ведь красивая, что же ты… — Я не знала. Я даже не догадывалась. Я думала, что я такая… — и снова, отвернувшись, начинала всхлипывать на плече мужчины. — Зато ты теперь знаешь, что красивая. Ну хорошо… Я в зеркале так же хорош, как в жизни? — чуть усмехнулся Томас, стирая пальцами слезы с щек девушки. — Да, конечно, — сквозь слезы улыбнулась она в ответ. — Значит, ты веришь, что ты такая, какой себя видишь? Нравишься себе? — А тебе? — Очень. — Тогда, наверное, нравлюсь…