Одно желание - убить

В комнате все затихли. Кайсо и Акацки смотрели на полицейского с широко открытыми глазами, удивляясь, как он здесь оказался. Реакция мужчины была точно такой же, но лишь на секунду. Он тут же пришёл в себя. Преступную организацию он узнал сразу, принимая их за обычных косплейщиков, но то, что они идеально скопировали образ, нельзя было не признать. - Медленно поднимите руки, – направляя пистолет на Тоби, дрожащим голосом произнёс мужчина. Нужно быть осторожным, они могут быть вооружены. Первым пришел в себя Хидан. - Ты, блядь, кто такой? Как ты здесь оказался? – острые лезвия косы шаркнули по полу в тот момент, когда Хидан собрался подойти к полицейскому. - А ну, стой! – теперь ствол был направлен в сторону седоволосого. – Стой, или я буду стрелять! Хидан опешил от такой смелости и на миг замер. Лицо оскалилось, а губы исказились в злобной ухмылке. Взмах, и буквально за одну секунду три лезвия косы протыкают полицейского насквозь, врезаясь в его лицо. Тело тяжело грузом упало на пол, и в последнюю секунду мужчина успевает нажать на курок. Пуля со свистом пролетает сквозь Тоби и попадает в Итачи, который как раз стоял за ним. - Нет! – закричала Цури, стоявшая в проходе, и, упав на колени, закрыла лицо руками. Кайсо бросился к ней, закрывая от происходящего ужаса. Все уставились на Хидана, но тот лишь стоял над мёртвым телом и тихо посмеивался. Безразличный шум нарушил Итачи, сбив со стола вазу, потому что случайно грохнулся на него, удерживая руку на животе, из которого обильно сочилась кровь. - Итачи! – откинув меч в сторону, Кисаме бросился к напарнику, подхватив его за плечи. Он усадил друга на диван и с отвращением посмотрел на рану. – Ты как, что произошло? - Я не знаю, – хрипя, ответил Учиха. – Такой боли я никогда не чувствовал. – Он продолжал прижимать руку к животу, но всё было напрасно, кровь лилась ещё сильнее. Пейн, смотревший на Учиху, резко разверзнулся, и подошел к супругам. Он схватил Кайсо за волосы и рывком поднял вверх, а после толкнул его к дивану. - Что с ним?! Бунсеки только сейчас заметил, что Итачи подстрелили. Он обрадовался этому, но виду не подал. - Огнестрельное ранение, – безразлично ответил Кайсо и поднялся с колен. – Я, конечно, не медик, но, кажется, ему скоро придет конец. - Что ты сказал? – Кисаме подскочил к мужчине и схватил его за шею, – что значит конец? Итачи сильнейший из нас. Он не может так просто умереть. Его не мог убить простой человек. Говори правду! - А я и говорю. В его теле пуля, он тут загнется от кровотечения. Видать, ему не задело жизненно важных органов, значит, какое-то время продержится, а потом всё, можете прощаться. - Мы можем остановить кровотечение. Тогда он не умрёт, – отозвалась Конан и подошла к Цури. – Вам лучше нам помочь, или вас ждет такая же участь, – она указала рукой на полицейского. При виде кровавой лужи крови женщину стошнило, и она сиганула в ванную. Конан последовала за ней. - Толку-то, – с насмешкой проговорил Кайсо. – В его теле пуля. Даже если вы и остановите кровь, человек не сможет жить с инородным телом внутри. - Тогда нет проблем, – отозвался Какузу и, обходя Сасори и Дейдару, подошел к дивану, где сидел Итачи. Из кармана он вытащил кунай и приложил к животу раненого. – Я вытащу эту пулю и зашью ему рану. - Ну, раз так, – улыбнувшись, проговорил Кайсо, – то давай. Сделай это. - Что-то не нравится мне твой тон, – неожиданно появившийся сзади Зетсу заставил мужчину содрогнуться и отскочить в сторону, - ты что-то не договариваешь. - Это правда? – спросил Пейн, глядя в глаза Кайсо. – Лучше не ври нам. Ты знаешь, на что мы способны, думаешь, от смерти Итачи ты сможешь получить выгоду? - Не смогу. Но получу колоссальное удовольствие, если хоть один из вас сдохнет. - Хм, значит, ты решил дать нашему благородному Итачи умереть, – ухмыльнулся Дейдара и скрестил руки на груди. – Интересно. Я вообще-то не против, но не могу этого позволить, у него должок передо мной. - Дейдара, заткнись! – гаркнул на него Кисаме, а после обратился к Кайсо. – Говори, что мы должны сделать, чтобы его спасти. Мужчина понял, что у него нет другого выхода и придется сказать правду или распрощаться с жизнью. Вздохнув, он произнёс: - Нужно вытащить пулю, но неизвестно, где она находится. – Он посмотрел на Учиху. Тот лежал с полуоткрытыми глазами, вяло прислушиваясь к разговору. Дыхание было медленным и прерывистым. Правую руку он прижимал к ране. – Хотя, глядя на него, думаю, что ему недолго осталось. Может, лучше убьёте его, чтобы не мучился. - Блин, кровотечение, – простонал Хошигаке, – нужно его остановить. Где, чёрт возьми, Конан и его жена? Пусть принесут бинты и ваты. - Я приведу их, – сказал Тоби и скрылся из комнаты. Цури, стоя на коленях, склонилась над унитазом. Её лицо было красным от кашля, а глаза опухли от слёз. Конан стояла возле двери, прислонившись к стене. - Зачем… – сквозь плач говорила Бунсеки, – зачем вы и этого мужчину убили? Он же вам не сделал абсолютно ничего. Что же вы за люди такие? - Его убил Хидан, – медленно произнесла Конан. - И что с этого? Он же один из вас. Ты разве его не осуждаешь? - Нет. Люди должны познать боль. - Познать боль! – Цури резко поднялась с колен, вытерла рот и приблизилась к Конан. – Этот человек познал смерть, а не боль. Смерть, понимаешь?! Вы убили двух людей, а вам абсолютно всё равно. Никакого сочувствия, никакой жалости, никакой вины! Как ты можешь с этим жить? Ты бесчувственная тварь! Кто дал вам право решать, что люди должны познать боль?! Ты хоть сама знаешь, что это такое?! - Заткнись! – Конан замахнулась и со всей силы дала пощёчину. Щека запылала от боли; пошатнувшись, Цури чуть было не упала, но удержалась за стену. – Я знаю, что такое боль! Я живу в этой боли. Я пережила войну, смерть родителей, возлюбленного, я пережила ад! А вы все живёте лишь сражениями и убийствами, вы не цените того, что у вас есть, вы не цените жизнь, и только боль способна пробудить в вас совесть и сострадание. – Несмотря на то, что Конан орала, как ненормальная, в её глазах Цури не видела ненависти, она видела лишь боль, которая уже много лет мучает эту несчастную. И не смотря на это, ненависть Цури к этой женщине пылала в её сердце. - Чокнутая дура! – она так же хотела ударить Конан, но та ловко перехватила её руку. Бунсеки вырвалась и отошла на пару шагов. Потирая болящую щеку, она опустилась на колени, оперевшись об стену, и посмотрела на Конан снизу вверх. – Мне жаль тебя. Честно, жаль. Не знаю, что именно с тобой случилось, но вижу, что-то ужасное. Но ты не одна такая. Люди знают, что такое боль, что такое страдание, люди несчастны. Но, несмотря на всё это, они хотят жить, и они делают всё, чтобы быть счастливыми. – Конан села напротив, а Цури продолжала говорить. – Из-за вас я познала настоящую боль, но что это дало? Вы убили мою дочь, и ты думаешь, что после этого я начну ценить жизнь? Ха-ха-ха! – смех становился жутким и нарастающим, а глаза сверкали злобой и гневом. – Я хочу только одного, чтобы все сдохли! Сейчас, сию же минуту! Вы, суки, твари, уроды! Сдохните, сдохните! – теперь смех превратился в истерику. Цури била руками об пол и, глядя в глаза Конан, выкрикивала оскорбительные речи, а по щекам водопадом стекали слёзы. Конан поднялась и лишь молча наблюдала за женщиной. В коридоре появился Тоби, сказав, что Итачи надо остановить кровотечение, нужны вата и бинты. - Слышала? – обратилась Конан к Цури. Успокоившись, она посмотрела на Конан и Тоби, а потом, поднявшись, спросила: - А разве он не должен познать боль? Почему я должна ему помогать? - Иначе нам придется тебя убить, – совершенно спокойно ответила Конан. - Мне всё равно. Я не стану помогать этому ублюдку. - Конан-сама, – печально позвал её Тоби, чей голос выражал встревоженность. - Чёрт с ней, – огрызнулась Конан и прошла мимо Тоби в гостиную. Итачи был еле живой, Кисаме как можно крепче прижимал руки к его ране, но это не помогало. Увидев Конан, Пейн шагнул к ней, но когда та сказала, что у неё ничего нет, Пейн отдал приказ Какузу достать пулю, несмотря на риск. В комнату вернулись Цури с Тоби. Итачи уложили на стол. Кисаме и Хидан удерживали его за плечи, а Какузу сделал разрез в области раны. Оттуда обильно полилась кровь, заливая всё вокруг. Учиха не кричал, он лишь крепче сжал губы, шипя от боли. Когда Какузу дотронулся до него пальцами, пытаясь найти пулю, терпение Итачи исчезло, и он закричал отчаянно и пронзительно. Кисаме и Хидану еле удалось его удержать. - Вот блин, а это чертовски больно. Какузу, поторопись, – шипя от боли, проговорил Итачи. - Я пытаюсь. Сам должен понимать, что я касаюсь открытой раны, а это больно - даже шиноби. - Ему нужно дать обезболивающие, – сказал Кисаме. - Я знаю, но у меня его нет, – Какузу ещё раз провел рукой по ране, пытаясь нащупать пулю, – может, у Сасори? Все повернулись к Сасори, но тот лишь отрицательно помотал головой. - Гадство! – рыкнул Какузу, с силой хлопнув по столу. – Никак не могу отыскать эту хрень. Так дело не пойдёт. – Он отошел от стола и вытер руки об плащ. – Ему нужен настоящий врач. Лучше отвести его в больницу. - Ты уверен? – спросил Пейн. - Да. Другого выхода нет. Благодаря чакре он ещё держится, но это ненадолго. При слове чакра супруги удивлённо посмотрели друг на друга, но решили не узнавать, что это такое, а в следующую секунду к ним подошел Пейн. - Отведи нас в больницу. Итачи нужен врач. - Я не стану ему помогать. - Ты хочешь присоединиться к нему? – Пейн указал рукой на полицейского. Поняв, что выхода нет, Кайсо решился отвезти Итачи в больницу. - Ладно, только в таком виде вам нельзя ехать. Лучше переоденьтесь. – Бунсеки посмотрел на жену, и та метнулась к шкафчику. Итачи досталась чёрная рубашка, а Какузу, который решил сопровождать Учиху, надел коричневый свитер. Кисаме хотел было надеть синюю мастерку, но Кайсо его остановил. - Ты собираешься показаться на люди? - А что? – удивился Хошигаке, натягивая кофту. - Ты можешь испугать людей! Твоя внешность… или это грим? - Грим? – в голосе Кисаме слышалась обида. Неужели кто-то сомневался, что он настоящий? – Нет, я такой с рождения. - Чудовище, – фыркнул Кайсо. – Как внешне, так и внутри. - Что-то ты слишком осмелел. Говоришь, люди могут меня испугаться, почему же ты не боишься? - Не знаю. Ты не вызываешь у меня страх, только ненависть. Я всех вас ненавижу. - Заканчивайте этот трёп, – вмешался в разговор Какузу. – Если наша внешность может напугать людей, пускай с нами идёт Хидан. - Это уже лучше, – отозвался Кайсо, а Кисаме отдал ему мастерку. – А ты так и будешь таскать эту маску? – обратился он к Какузу. - Могу снять, – мужчина опустил маску, показывая свои шрамы. - Чёрт, – скривился Кайсо, – лучше не надо. Подняв Итачи, Какузу и Хидан вышли из квартиры. Кайсо последовал за ними, приказав жене быть осторожной. Все четверо подошли к лифту. - Что это? – спросил Хидан, разглядывая мигающую кнопку, а потом перевёл взгляд на дверь, прислушиваясь к шуму. Кайсо удивился его вопросу, но все же ответил. - Лифт. – Дверь открылась, и он пропустил Акацки вперёд. – Вы и этого не знаете? – мужчина нажал кнопку, и машина стала опускаться вниз. При первом же колебании Акацки с тревогой посмотрели на Бунсеки. – Всё в порядке, мы просто спускаемся вниз. Оказавшись на первом этаже, Акацки вышли первыми, а за ними Кайсо. - А ты не будешь его закрывать? – удивился Хидан. На этот раз Бунсеки не ответил. Вздохнув поглубже, он открыл подъезд и повел ребят к машине. На улице уже было светло, никто даже не заметил, что прошла ночь, и день встречал их теплым лучами солнца. Увидев машину, все трое были в полном шоке, даже у Итачи хватило сил спросить, что это такое. - Чёрт, вы задрали! Только не говорите мне, что никогда не видели машину? Они отрицательно махнули головами, продолжая смотреть на неизвестное сооружение. Кайсо открыл двери и приказал положить Итачи на заднее сиденье. Какузу сел рядом с водителем, а Хидан позади, уложив голову Учихи себе на колени. Машина тронулась. Матсураши с интересом наблюдал, как вращаются колёса, отмечая про себя, что машина очень схожа с повозками и скорость примерно такая же, но уже через пару минут Кайсо надавил на газ, выжимая сто километров в час. От такого Итачи чуть не свалился на пол, но Хидан успел его удержать. - Блядь, что это было? – возмущался религиозный. - Лучше держитесь, – с насмешкой ответил Кайсо и резко повернул руль вправо. Какузу ударился головой об стекло, а Хидан врезался в сиденье напарника. От такой тряски рана Итачи стала кровоточить ещё больше, и мужчина еле слышно простонал от боли. Сиденье был залито кровью. - Ты что творишь?! – закричал Какузу, и его рука, отделившись от тела и держась лишь на нитках, схватила Кайсо за горло. Мужчина заорал от страха и резко остановился. - Ты что такое? – дыхание его было тяжелым и медленным, а пальцы дрожали, громко тарабаня по рулю. Какузу ещё крепче сжал ладонь и приблизился к мужчине. - Я тот, кто убьёт тебя, если ты ещё раз попытаешься нас угробить. - Но я... я... я же ничего не сделал. Это обычная скорость для наших дорог. Я же предупредил вас, что надо держаться. - Плохо предупредил, – Какузу убрал руку, и Кайсо, закашлявшись, глубоко вздохнул. – Езжай.