Голодные игры_ Из пепла

Я прихожу в себя уже лёжа на нашей кровати. Рядом сидит перепуганный Пит, гладит меня по голове. - Китнисс, любимая, как ты? - Жива. Вроде. Ничего более умного в качестве ответа мне на ум не приходит. - Как же ты меня напугала, - Пит целует мою бледную ладонь. – Я отправил Хэймитча за врачом. Доктор Роуз скоро приедет. - Не надо никакого врача! – с испугу резко сажусь на кровать и тут же понимаю, что зря это сделала – голова вновь идёт кругом. Медленно приземляюсь обратно на подушку. Так-то лучше. - Извини, Китнисс, но я настаиваю, чтобы доктор тебя осмотрела, - хмурится Пит. – Я же вижу, что с тобой последнее время происходит что-то странное. Вчера утром тебя рвало. Может, это отравление или какая инфекция? - Не надо никакого врача, - упрямо повторяю я. - Китнисс, это не обсуждается! Вот послал же Бог мне такого упрямого мужа! - Ты же помнишь, какие осложнения в прошлый раз дал грипп. Я должен быть уверен, что ты не подхватила никакую инфекцию. - Ещё как «подхватила», - ворчу про себя я, - сам же и «заразил». Испытующе смотрю на мужа. У меня есть не так много времени до приезда доктора, чтобы, либо сказать ему новость о ребёнке самой, либо… это сделает врач. В душе у меня всё же ещё остаётся крошечная толика сомнения: а вдруг, я всё-таки не беременна? Что, если это всего-навсего банальная задержка на фоне моего нестабильного эмоционального состояния, точнее - слишком большого желания иметь ребёнка? Мне так не хочется разочаровывать Пита. Но сказать про мои подозрения насчёт беременности по любому надо. Иначе он всё равно узнает об этом от доктора. Мне почему-то кажется, что это будет не совсем правильно. - Пит, мне не нужен никакой врач. Мне кажется… Точнее, я почти уверена, что знаю, что со мной. - Китнисс, прости, но пусть тебя лучше всё-таки осмотрит доктор. Если это инфекция, то… - Это не инфекция. Это… ты, - краснея, бормочу я. - Что я? – Пит с недоумением смотрит на меня. - Это ты меня «заразил». Пит явно в растерянности. - Я не понимаю, Китнисс… О чём ты сейчас говоришь? Собираюсь с духом, затем выдаю на одном дыхании. - Я перестала пить отвар багряницы. До Пита не сразу доходит смысл моих слов. - Давно? – настороженно интересуется он, словно боясь услышать ответ. Интересно, он будет на меня орать или нет? Собираюсь с духом… - Почти два месяца назад. С твоего Дня рождения. Осторожно смотрю на реакцию Пита. Мне кажется, моему мужу сейчас просто не хватит воздуха. До него медленно, но верно доходит, о чём я пытаюсь ему сказать. - И…? – словно боясь спугнуть меня, не отваживаясь поверить в происходящее, осторожно спрашивает Пит. И тут меня прорывает. Я реву, параллельно взахлёб выдавая опешившему мужу целую тираду своих переживаний. Всё, что у меня накопилось за эти два месяца на душе, и о чём я всё это время не решалась ему сказать. - И теперь я целыми днями хочу спать! Я веду себя как ненормальная, потому что не могу контролировать свои эмоции. И ты меня, наверняка разлюбишь, потому что не сможешь жить под одной крышей с такой сумасшедшей, как я. Да ещё к тому же с толстой сумасшедшей! Потому что я теперь всё время хочу есть. Я даже сейчас хочу сырную булочку! Вот! А когда поем, меня тошнит. Особенно по утрам. А ещё… ещё ты сказал, что категорически не хочешь иметь от меня детей… А у меня задержка три недели, - тут я уже откровенно рыдаю, исходясь от жалости к себе. Вдруг, Пит, и правда, не захочет, чтобы я родила ему ребёнка? Пит в шоке, молча, сидит напротив меня. Я уже заканчиваю рыдать, а он всё ещё не может произнести ни слова. Тупо смотрит в одну точку перед собой, словно пытаясь осмыслить только что выданную мною информацию. - Ну, скажи уже что-нибудь, - шмыгаю носом я. – Поори на меня, если хочешь. Может, полегчает. Однако вместо этого Пит просто закрывает лицо руками. - Китнисс, ты хоть поняла, что сделала? – шепчет он. И вот тут я не на шутку пугаюсь. Неужели он действительно не хочет от меня ребёнка? Эта мысль действует на меня как холодный душ. - Пит, если ты не хочешь этого ребёнка, то я не собираюсь навязывать его тебе, - как можно спокойней говорю я, с трудом сдерживаюсь, чтобы не разрыдаться от горькой обиды. Пит убирает руки от лица, в ужасе смотрит на меня. - Что ты хочешь этим сказать? Что ты сделаешь аборт, раз он мне не нужен? Неизвестно откуда внезапно во мне просыпается дикий материнский инстинкт, о существовании которого я раньше даже и не подозревала. Инстинкт, который готов разорвать любого, даже Пита, если от него исходит угроза моему малышу. Слова мужа ввергают меня в ярость. Хорошего же он обо мне мнения! - Я хочу сказать, что завтра же перееду жить к маме. Я и без тебя смогу родить и воспитать нашего сына, - сухо отрезаю я. Правда, договорить не успеваю, потому что Пит резко закрывает мне рот поцелуем. Я запоздало замечаю слёзы счастья в глазах мужа. - Китнисс, любимая… Любимая моя, - без устали шепчет Пит, покрывая меня поцелуями. И тут мне становится дико стыдно: да как я вообще могла подумать такое о Пите, который, в отличие от меня, всю жизнь бредил рождением нашего ребёнка. Счастливая, как никогда в жизни, я глажу мужу волосы, а он тем временем целует мой ещё совсем плоский живот.