Когда оживают легенды

Тарья вздрогнула, почувствовав, как кто-то взял её за руку. Обернувшись, она увидела высокого человека в черном плаще. Его маска была уродлива, словно морда какого-то чудовища, и одновременно притягивала её взгляд своей необычностью. Якопо настороженно посмотрел на незнакомца. - Могу ли я похитить прекрасную даму на этот вечер? – Тихо спросил у певицы незнакомый мужчина. Тарья бросила вопросительный взгляд на своего сопровождающего. Якопо, помедлив, кивнул: незнакомец не выглядел опасным, даже внушал доверие. - Через два часа возвращайся. Я подожду. – Шут не хотел, чтобы с его королевой что-либо случилось. Незнакомец верно уловил его волнение. - Не беспокойтесь, я не причиню ей вреда. Позвольте. – Он подал руку Тарье. Она приняла её, и вот красавица и чудовище затерялись в толпе. * * * Вместе они дошли до набережной Гранд-канала. Людей было на удивление мало: все шли посмотреть на роскошные представления, проводившиеся на улицах и площадях города. Последние лучи закатного солнца уже почти исчезли: наступало то самое загадочное время, когда ночь опускается на город, окутывая все вокруг плотным темным покрывалом. Много что происходит в этот час: встречаются старые друзья, брат предает брата, принимаются судьбоносные решения, и даже зарождается настоящая любовь. Тарья присела на широкие перила набережной. Рядом тихо шумела вода, успокаивая, зачаровывая. На зеркальной глади отражалось стремительно темнеющее небо: казалось, протяни руку – и дотронешься до первых колючих звезд. Женщина подняла голову и бросила взгляд на умирающее солнце. Последний луч обогрел её и медленно растворился в наступивших сумерках. Туомас стоял рядом, жадно ловя каждое её движение. Он не мог понять, что случилось с ним. Потерял голову, как глупый мальчишка. «Это чувство… Почему оно так знакомо мне?». Антония подошла к девушке и посмотрела на нее. - Холопайнен, ты меня удивляешь. Забыть её? Я же вижу, что чувство живет внутри тебя! Девушка-призрак сбежала по ступенькам к темной воде. Стоя на самом краю, она громко сказала Туомасу: - Я даже не знаю, сможешь ли ты воспользоваться этим шансом. Знаю лишь то, что это последняя возможность для тебя все вернуть. Так давай же, я не могу все делать сама! Туомас повернулся к королеве. Она все еще сидела на холодных камнях, но теперь внимательно смотрела на него. Поняв, что он заметил её взгляд, она смутилась. Бледные щеки покрылись легким румянцем, на тонких губах заиграла несмелая улыбка. Маэстро почувствовал, что если сейчас он так ничего и не скажет, то произойдет что-то непоправимое. - Простите мне это неловкое молчание. Позвольте узнать ваше имя? Тарья отвела взгляд. Где-то внутри она чувствовала, что знает этого человека, но откуда? - Меня зовут Тарья. Знаешь, давай на «ты»? А то чувствую себя старой девой. Туомас усмехнулся. С каждой минутой она нравилась ему все больше и больше. Одно смутило Маэстро: имя. «Это не может быть она, просто невозможно. Та Тарья скорее всего сейчас в Буэнос-Айресе, сидит со своим муженьком и радуется жизни. Да и никогда бывшая вокалистка не была настолько красива, как эта девушка», подумал он. И тот час же вспомнил, как несколько лет назад восхищался Турунен, посвящал ей все свои песни. Сколько хрупкой нежности и особой притягательности было в ней. И как впечатляюще выглядела Тарья в кроваво-красном платье, поющая песню о прекрасном ангеле с испепеленными крыльями… - Извини, не подумал. – Туомас на секунду замолчал. – Мое имя Джек. И знаешь, лучше нам не сидеть на этих камнях. Тарья удивленно взглянула на него. А после в зеленых глазах зажглись хитрые огоньки, и она с лукавой улыбкой спросила: - У тебя есть предложения, куда можно пойти? - Ты еще сомневаешься? – ответил ей Маэстро. Женщина рассмеялась. Ей определенно нравился этот уверенный в себе мужчина. Она протянула к нему руки. Туомас взял её за запястья и притянул к себе, поднимая с холодных камней. Несколько секунд они стояли, глядя друг другу в глаза. После мужчина отпустил её, сделал шаг назад и, поклонившись, сказал: - Прошу следовать за мной, королева. Женщина рассмеялась, и они пошли по ярко освещенной улице. Люди оборачивались вслед паре. Пройдя половину улицы, Туомас почувствовал, как холодные пальцы спутницы коснулись его ладони. Он бережно взял её за руку: впереди у них было еще полтора часа для того, чтобы больше узнать друг о друге. Антония видела, как пара ушла, но решила не следовать за ними. Она начала медленно танцевать у самой воды, напевая нехитрый мотив: «Это счастье, безумное счастье любить! Ты его теперь так понимаешь... И иначе совсем не могло даже быть, Ты поешь - как на струнах играешь! Ты касаешься трепетно мира души, Оставляя там нежные ноты, И сама говоришь себе тихо: "Внуши! Докажи, что ты любишь кого-то!" И ты снова идешь, улыбаясь, вперед, Пряча глубже ненужные слезы, Им нет дела до мира твоего, для забот, Лишь за песни несут тебе розы!» И вдруг резко остановилась, глядя туда, куда ушли Туомас и Тарья. - Ну что, Маэстро, теперь ты понимаешь, что я говорила о магии венецианского карнавала? – Она перевела взгляд на темное небо, усыпанное звездами. – Главное, чтобы ты понял, кому принадлежит твое сердце.