Хуже, чем Дивергент.

Пустынные дороги, обгорелые деревья, разрушенные дома — всё это открывается моему взору, когда меня выводят из подземного бункера. Я чувствую как в животе все перекручивает. Я пытаюсь спокойно дышать, но когда вижу на дорогах мертвые тела солдат, у меня начинается паника, которую я всячески пытаюсь подавить. Запах гниения тел вызывает у меня тошноту. Это очень ужасное чувство, лучше бы я плакала... Кто-то крепко сжимает мою холодную руку. Я не оборачиваюсь, и так знаю кто это. Таня смотрит на трупы и, конечно же, плачет. Уж она-то не жалеет слез. - Господи, я не могу поверить... - тихо произносит она, то и дело всхлипывая. Я тяжело вздыхаю и лишь говорю: - Я тоже... - Что же теперь будет? - Не знаю. Я оборачиваюсь и вижу идущих сзади одноклассников. Никогда не видела их такими запуганными. Будто никогда не было тех веселых, беззаботных парней, которые всегда пошутят. Постоянная улыбка на лице пропала, скрылась за испуганными, беспомощными взглядами. Они то и дело протирали глаза рукавами пиджаков. Девочки шли впереди и тоже плакали. Наверное, я не видела того, кто бы не плакал в этот момент, кроме себя. Нас ведут в сторону поля. Как сказала наша учительница, Татьяна Николаевна, нас заберут самолеты и увезут в безопасное место. В безопасное место - значит в другой город, и достаточно далеко от дома. Хотя, его уже толком-то и нет… Наших близких успели увезти еще при бомбежке. Счастье, что из нашего класса никто никого не потерял. Мы не видели своих родителей около недели. Они, наверняка, там сума сходят. - Так, десятый "А", встали по двое, быстро! - кричит Татьяна Николаевна. Ее голос был уверенный и хладнокровный. И если раньше наши ребята всячески пытались позлить учительницу и не слушались ее, то сейчас, не произнося ни слова, встали как сказали. Нет, нет, это не мои одноклассники, их подменили... Я даже не заметила как встала сзади Кристины и Насти. Я чувствую, как Таня продолжает крепко сжимать мою руку, но внимания на это не обращаю. Я продолжаю смотреть на парней, пока не вижу перед собой машущую ладонь. - Эй, Свет, - тихо говорит Кристина, продолжая махать рукой перед моим лицом. Я наконец обращаю внимание и смотрю на нее. - Что?! - спрашиваю я. Я замечаю, как она изменилась. Изменился ее взгляд, изменилось выражение ее лица. Темноволосая, радостная девушка превратилась в бледную, заплаканную девчонку. - Ты чего кричишь? - возмущается Кристина. Я смотрю по сторонам и вижу как на меня смотрит, как минимум, половина моего класса. Видимо, я правда сказала это очень громко. - Она от волнения, - быстро отвечает Таня за меня. - Она просто смотрит в одну сторону, мало ли что может случиться, - добавляет Кристина. - Думаешь, я могу сойти с ума? - спрашиваю я, смотря на нее прищуренным взглядом. - Думаю, да, - отвечает она. Я уже хочу ей сказать кое-что, но чьи-то крики меня перебивают. Я слышу выстрелы в городе и мое сердце начинает бешено колотиться. - Что происходит? - испуганно говорит Таня. - Черт, они знают! - закричала девушка из самолета. Самолет? Я даже не заметила, как он приземлился. Наверно, он приземлился, когда Татьяна Николаевна сказала нам встать по парам... - А теперь быстро все в самолет! Ждать никого не будем! - последнее предложение эта девушка крикнула с некой усмешкой, будто тут есть над чем усмехаться. Когда мы заходили в самолет, я обратила внимание на ее внешний вид: она была достаточно молода, лет 19, не больше. У нее ярко-красные длинные волосы, собранные в хвост и большие глаза, обведенные черной подводкой. Одета во все черное. - Это у солдат сейчас форма такая? - тихо спрашивает Настя, когда мы заходим в салон самолета. - Я не думаю что она солдат, - говорит Кристина, то и дело посматривая на девушку. - Может просто в другом городе все именно так и ходят? - говорит Таня. - Ну да, здравствуй, Капитолий, - говорю я, садясь на первые попавшиеся места. Девочки чуть улыбаются, и я уже рада, потому что это первые улыбки за неделю и моя первая дурацкая шутка. Мальчики садятся подальше, как они любят. Когда все мы сели по местам, та девушка осмотрела нас и опять чуть усмехнулась. - Итак, - начинает она, - меня зовут Кира и я буду сопровождать вас до прибытия в Чикаго. - Куда? - переспрашивает Мешков. Видно, как он озадачен. Удивляюсь, почему он не спросил в более грубой форме, что-то типа «какое, нахуй, Чикаго?» - Я не собираюсь повторять, - с маленькой грубостью отвечает Кира, даже не смотря на парня, и продолжает рассказывать: - Я представляю одну из пяти фракций, в которые вы будете распределены по результатам теста...