Немного сочувствия

— Размышляешь над тем, что я тебе сказала? Он оглянулся через плечо. Эмбер, улыбаясь, неспешно подошла и встала рядом с ним, обратившись к городу, что простёрся так далеко внизу и одновременно так близко к ним. Огни зданий мерцали, как звезды; каждый из них — крохотное, побитое дождём отражение человеческой жизни. Уж она-то знала об их хрупкости — не меньшей, чем уязвимость звёзд контракторов, которые она пыталась защитить. Те тоже были искорками жизни, непрочно впаянными в пустоту — открытые тысячам сил, что могли смести их с небосвода щелчком выключателя или касанием губ. Один скользящий взгляд на Ноября 11 — а затем она полностью отдалась буйному сиянию небоскребов. — Я имею в виду, над твоим будущим. Он нашёл глазами её отражение в стекле; боковым зрением она могла видеть, как он блуждает взглядом по её телу. — Ты же знаешь, каждое твоё слово я принимаю близко к сердцу. — Боюсь, мне больше нечего тебе сообщить, — сказала она и сцепила руки за спиной. Взгляд её был неразличим за лукавым трепетанием ресниц. — Ты узнаешь, когда время придет. Может быть, у тебя даже будет выбор, и ты сможешь развернуться и уйти целым и невредимым. — Возмутительно невнятно, как всегда, — сказал Ноябрь с коротким смешком и протянул руку, чтобы убрать прядь бледно-зелёных волос с её плеча. — Если бы я знал тебя хуже, то, возможно, попытался бы разговорить пыткой. Опять улыбнувшись, Эмбер склонила голову так, что коснулась щекой его пальцев. Он развернул ладонь, прилаживаясь к формам её лица, провел по скуле, улыбнувшись в ответ. Малейшая красная искорка могла бы разрушить их покой, но они оба знали, что этого не произойдет. — Мой дар не включает всеведенье, — вздохнула она. — К тому же, полагаю, ты и так уже знаешь. — Полагаю, что да, — признал он обманчиво будничным тоном. И добавил: — Ты и правда молодеешь с каждым разом, как я тебя вижу, Февраль. Ты не возражаешь, что я тебя так называю? Я как-то привык восклицать «Февраль» в порывах страсти — так или иначе. — Ноябрь, если ты хочешь что-то предложить, нет нужды делать это таким окольным путём. — Я очень извиняюсь. Должно быть, подцепил эту манеру от тебя. Со смешком Эмбер повернулась и переложила его ладонь со своей щеки на бедро. Зеркально повторив её движение другой рукой, Ноябрь привлек Эмбер ближе к себе — настолько близко, что тепло его тела омыло её. — А могу ли я? — вслух поинтересовался он, поглаживая ее ягодицы. — Ты на это способна? Ты правда выглядишь чудовищно юной. — Только по сравнению с прошлым разом, — она обвила его шею руками и привстала на цыпочки, спокойно прижав свои улыбающиеся губы к его. — У меня ещё есть время, прежде чем я окончательно стану незрелой, — она подмигнула. — Но я всегда буду старше тебя. — У этой штуки где-нибудь есть молния? Она вильнула бедрами. — Немного выше. Его руки мягко заскользили по спине. — Прекрасно. Тогда не вижу, почему я должен умереть от желания. — Аналогично, — сказала Эмбер.