Сказка стала сильнее слёз

Василиса решила прогуляться по замку. Вдруг она встретит Фэша? Но взгляд Марка не выходил у нее из головы. Тогда она решила полететь на карниз возле крыши, а там сесть на край дымохода, чтобы хорошенько все обдумать. Расправив крылья, она долетела до крыши за два взмаха. Бесшумно опустившись на край трубы, она вдруг увидела Марка. Кто-то разговаривал с ним. Но рядом с парнем никого не было видно. Маркус стоял на крыше и ветер трепал его волосы. - Ты правда любишь ее? - Хок, ты же все знаешь. Ты все видел. - Да. Но мне хочется услышать ответ от тебя. - Да. Я люблю ее. Василиса прикрыла рот ладошкой. - Ты ведь сочинил стихи, так? Расскажи мне их. - Не сейчас, братец. - Вот черт. Ну расскажи. Знаешь, когда ты читаешь свои стихи, я на время забываю, что я - твой умерший брат, старше тебя на год, превратившийся в ветерок с приходом смерти. - Ладно. Если тебе это помогает - ладно. - Кстати, ты знаешь, что Еська безумно любит Фэша? А еще она призналась ему сегодня в том, что безнадежно влюблена. Просила быть с ней. Сказала, что не уступит его Василиске. У тебя есть шанс... - Я не хочу заставлять ее любить меня! Слышишь, не хочу! Всему вольна судьба. И Марк тихо начал говорить: - Я часто вспоминаю этот день: Застыл вдруг ветер, а роса Мгновенно испарилась в тень... И эти васильковые глаза... Ты ненавистно смотришь на меня, Сверкая этими огромными очами... Меня не любишь каждым нервом, дерзкого любя... Я сам повинен в зле, что сделал так недавно... Теперь ты смотришь на меня слегка иначе, А я сжимаю твою руку в теплых пальцах... Тот первый и последний поцелуй тебе немногозначен, Но я его запомнил на века, и в этом каюсь. Тебе тот парень предложил свою любовь, А ты не смела так внезапно отказать... И вот сейчас теряю я НАДЕЖДУ. Но... Вновь светят нежно эти васильковые глаза... Марк замолчал, тяжело дыша. Видно было, что слова даются ему с трудом. Василиса не заметила, как медленно осела на пол посередине стиха. Из ее глаз катились горячие соленые слезы. А парень вдруг продолжил говорить: - А знаешь, я бы целые века Смотрел на эти васильковые глаза, На эту спрятанную в голубых озерах грусть... Смотрю - и вновь в глубины нежной синевы я окунусь... И сердце бьется в учащенном, быстром ритме, Когда касаешься меня, иль просто близко... Ты отдала ему любовь в одну секунду... И, обнимая его, на меня ты смотришь взглядом мутным... И вот покинут всеми, ведь НАДЕЖДУ потерял, Стою на крыше, колкий ветер режет мне глаза, Но мне уже настолько все равно, Что я решил свою судьбу всю наперед... Вот интересно, тяжело тебе смотреть, Как я стою на уголке, желая умереть? Ты мне пообещай одно лишь, ладно? Что без меня ты будешь жить легко и складно; Что коль полюбишь - так люби уже всегда... А я увижу с облака тебя... И обещай мне, что лишь только я Смогу смотреть на васильковые глаза... Девушка плакала. Она хотела остановиться, но не могла. На улице была весна и вдруг... Веселый ветер принес ей осенние листья. Они с шорохом закружились вокруг нее. Крошечный разноцветный кленовый лист лег на шею рядом с ключицей, спереди и чуть-чуть справа. Вдруг тело пронзила адская боль - ключница еле сдержалась, чтобы не закричать. Кричать было нельзя - если Марк узнает, что она тут, что она слышала все это... Лист плавно уходил под кожу. Василиса старалась порвать его, выцарапать, но никак не могла. И вдруг приятное тепло начало обволакивать ее. Боль утихла - снаружи виднелся лишь чуть выпуклый контур крошечного кленового листа на шее. - Теперь ты - Дух Осени. Сегодня в полночь твои крылья изменятся... - прошептал над ухом ветер. - Используй силу по назначению. Девушка пропустила слова Хока мимо ушей. Потому что Марк стал медленно подходить к краю. Василиса осторожно вышла и тихо сказала: - Марк, не надо. НЕ НАДО, ПРОШУ ТЕБЯ! - с последними словами из ее глаз потекли слезы, а кленовый лист на плече засветился...