Сказка стала сильнее слёз

Василиса подошла к кровати и с размаху рухнула на нее. Лицо тут же обернула мягкая подушка. Девочка погрузилась в мысли. В дверь тихо постучали. На пороге был отец. - Василиса, я знаю, ты уже взрослая, поэтому пришла пора рассказать тебе все как есть. Но помни - это секрет, так что если проболтаешься - тебе не поздоровится. Девочка резко села на кровати. - Я никому не скажу. даже под пытками. - Василиса, я забылся и был слишком горд, когда забрал тебя у твоей матери и оставил ее одну. Но я по-настоящему любил и люблю ее. И буду любить. Лисса - прекрасный человек. И мне больно, что наша семья распалась из-за меня. Василиса была поражена до самых глубин ее большой души. Она вспомнила, как волновалась, когда ее мама подарила ей кулон; вспомнила, что она думала о воссоединении их семьи. И КАК ее родители смотрели друг на друга. - Ну так помирись с ней! - Не могу. Второй раз мне мешает все та же гордость. - И ты дашь ей помешать тебе?! - Не знаю. Я не знаю, как мне быть, - Нортон-старший вдруг съежился и перестал быть грозным и жестоким, а обратился к Василисе обычным влюбленным человеком, которого постигла кара за его необдуманные поступки. Василисе стало жалко его. Она подошла и обняла отца. Она не боялась - ведь между ними пролегла тоненькая теплая нить. - Она тоже любит тебя... ПАПА... Нортон-старший вдруг резко присел, посадил триннадцатилетнюю дочь себе на колено, взъерошил ей волосы. - Мне нравится твой оптимизм. И твоя вера. С ней я не пропаду. Он резко встал, развернулся и пошел к двери, принимая прежний грозный вид. - Она правда тебя любит, папа. Нортон резко развернулся: - С чего ты так решила? - Я точно знаю. ТАК смотрят когда любят. - Как - "ТАК"? - Ну... Так... - Василиса искала нужные слова, - Так... Ну, просто... ТАК. Отец понял свою дочь. Понял, ЧТО она хотела сказать. - Ну, если ты веришь, значит есть повод надеяться. Он мельком улыбнулся и скрылся за дверью. Но его улыбка излучала нечто... Странное... Такое... ...Его улыбка излучала тепло...