Четыре поцелуя

Уютное кафе. Последний день перед последним шоу. И они разъедутся по домам. Для кого-то — грусть, для другого — счастье. Двое людей сидят в углу, в дали от всех. Блондинистый айдол, с аловласой кавер-артисткой. Сидят и молча пьют заказанный чай. — Может, ты хотя бы посмотришь на меня, — обратился к девушке парень, пока та аккуратно пила горячий чай в стужу и смотрела в сторону окна, кого-то выжидая. — Я тоже здесь. Ты сама меня сюда пригласила, — неустанно напоминал о себе парень. — Вообще-то нет, — после очередного глотка, белая фарфоровая чашечка мягко опустилась на блюдце, вместо того, чтобы полететь в лицо седому, не на свой возраст, парню. С легкой ноткой раздражения, девушка продолжила: — Я просто предложила и раньше вышла, а ты увязался за мной. Ее зеленоватые глаза мельком прошлись по одеянию парня в зиму:  — Взяв одну лишь куртку. — А что? Беспокоишься? — начал сыпать вопросами артист. — Конечно, — с иронией и милой наигранной улыбкой на лице сказала девушка. — А как иначе? Кумир многих заболеет. После еще парочки колких слов в его адрес, парень притих, опуская голову вниз и сжимая губы в тонкую полосочку. — Это ведь последний день, — разочаровано ответил на колкость Намджун. — Завтра шоу. Заключительное. — Ну и что? — и снова ее глаза не смотрят на него. Точнее, якобы на него, но пропускают его образ мимо. Словно он не сидит перед ней, а где-то далеко, и ему можно сказать все что угодно. — Хотел бы признаться, что ты мне нравишься. — После этих слов, девушка поперхнулась горячим чаем. — Что? — Расскажу всем о том, что ты мне нравишься, — повторил парень и довольно откинулся на спинку стульчика, сложив руки на груди и довольно стягивая пухлые губы в полоску. Он думал, что выиграл. — О! А вот и остальные! — словно не замечая того, что сказал парень, воскликнула девушка, чей взор всегда был прикован к входящей двери. Первой показались девушки — участницы кавер-команды, за ними — парни — мемберы известной группы. — Привееет! — пока они здоровались, седой парень снова заметил, как меняется эта девушка. С той непробиваемой льдины снова показался прелестный цыпленок, что радовал сердца всех своей улыбкой. И его сердце тоже. Шиин не чувствовала ни капли напряжения, которое с головой заглатывало Намджуна, кидая его в самую бездну, в непробиваемую пропасть ее зеленых глаз, в которые он никогда не посмотрит больше вблизи. Каждая ее улыбка, каждое звучание ее смеха заставляло его содрогаться, теряя равновесие и, казалось, позвоночник. Она шутила с Ви, пыталась перекривлять Шугу, чем-то запустила в Хоупа, смеясь и накликая на себя гнев ТуКи-онни, а его словно и не было с ними, он был где-то далеко. Пока его к жизни не вернула чья-то рука, что аккуратно легла на его руки, и запах знакомых духов, а перед глазами не замелькали рыжие волосы. — Намджун, ты в порядке? — голос заботливой Хаджон резал его уши, которые уже привыкли слушать только один единственный звук. Звук голоса аловласой. Его стеклянные глаза вдруг встретились с голубыми кусочками неба, что неспокойно смотрели на него. — Ты бледный. Ничего не болит? — Все хорошо, Хаджон, — отмахнулся Рэпмон и снова нырнул в свой омут мыслей с головой. — Я отойду, не скучайте! — знакомая фигура и красные волосы исчезли из виду и потерянному теперь лидеру совсем плохо стало. За эти несколько мгновений, он снова потерял способность веселиться, а может, даже, разговаривать. Все резвились, а тот лишь изредка посматривал в сторону уборной, ожидая красноволосую бестию, сводившую его с ума и заставляя чувствовать самое отвратительное к ней — любовь, самое отвратительное в себе — ревность. Шиин только домывала руки и хотела было уйти, как в дверь ворвался сердитый Намджун, а за ним Хаджон и Хоуп. Ошарашенная девушка взяла сухое полотенце, вытерла ним ладошки, а после выкинула его в мусор. Затем встала напротив Крушителя, что устроил собрание тунеядцев в женской уборной. — Ты что тут делаешь и зачем их притащил? — спросила девушка, нервно складывая ручки на груди. — Хочу при свидетелях сказать о том, что я чувствую, — ответил парень сверля девушку своими темными глазами. — А чего же тогда не всех позвал? Где журналисты, репортеры и прочее? — съязвила девушка. — Шиин! — прикрикнула на девчонку рыжая, чем обратила ее внимание. — Заткнись и послушай. Хотя бы минутку. Джей-Хоуп лишь стоял и смотрел на них, обдумывая сложившуюся ситуацию. — Ты мне нравишься, — с непонятной робостью для себя начал седой парень. — А ты мне нет, — не дав договорить ответила девушка, высоко подняв голову. — Шиин! — снова крикнула Хаджон, да так, что у Хоупа зазвенело в ушах. — Неправда, он нравиться тебе. — Да ты мне уже в печенках сидишь вместе со своим Рэпмонстром, — теперь кричала и нервничала Шиин, у которой искры сыпались из глаз при каждом упоминании человека, что стоял перед ней. — Хватит говорить мне что мне нравиться, а что нет! Я разберусь сама, ясно? Он мне не нравиться и даже не думай уговаривать меня в обратном. Девушка махнула рукой и направилась в сторону выхода, чтобы как-то слиться с толпой и побыть одна. Она остановилась только для того, чтобы коснуться ручки и выйти из этого душного туалета. — А я все равно скажу о том, что ты мне нравишься на окончании, — голос уже ненавистного ей человека заставил ее зеленые глаза вылупиться на коричневую дверь, а зубы скрипеть от злости, сжимая в руках металлическую ручку. — Чтобы ты не говорила. Поведение лидера вывело аловласую девушку из себя, и она что есть сил помчала к нему, обходя Джей Хоупа, она почти впритык подошла к наглой роже. Он надеялся на пощечину или что-то в этом роде, но она сдержалась, вместо этого подойдя слишком близко к Намджуну, обжигая его кожу дыханием. Ее действия вводили в ступор не только седого парня, но и остальных. А в ее глазах горел огонек ненависти и презрения. Девушка отошла, заметив на себе ожидающий взгляд «свидетелей». — Знаешь, а ты скажи, — с иронией ответила девушка, даже презренно улыбаясь молодому человеку. — Потеряешь кучу фанатов. Превратишь их в хэйтеров. Парень лишь склонил голову, понимая, что сглупил, подумав, что такая нравственная особь просто уйдет. Но от нее можно было ожидать чего угодно. — Ты скажи, а я тебе откажу перед всеми, — глаза свидетелей вылезли из привычных орбит, грозясь встретиться с полом в уборной. — Тогда пострадаю я, и если ты этого действительно так хочешь — то сделай. Шиин улыбнулась, а затем отвела взор, смотря на белую стенку, где-то позади рэппера. Стену, что была цвета его волос. — Шиин! — снова услышала в свою сторону аловласая, но не прекращала улыбаться. — Все что я смогу, в шутку ответить «Ты мне тоже» и послать саранхульку. И то, для меня это будет дружеским жестом, — продолжала девушка, смотря в черные, словно ночь, глаза лидера бойзбэнда. — Но выбор за тобой, Ким Намджун.

***

— Скажи, Рэпмонстр, что ты думаешь о этой группе после шоу? — спросил МС, улыбаясь и стоя около лидера, которого буквально давили слезы, перекрывая кислород, но он терпел и улыбался. Сил ему придавала красноволосый цыпленок, который показывал свои зубки, строя из губ улыбку и бодро отвечал на вопросы, иногда грустя, потому что нужно покинуть любимую страну. — Они действительно хороши, — начал лидер срывающимся басовитым голосом. — Я их всех полюбил. Особенно Шиин. Все с хохотом стали аплодировать. Только несколько глаз не находили себе места: Хоупа, Хаджон и Шиин. Но последняя не растерялась и улыбаясь послала саранхульку, крича: — Оппа, я тоже тебя люблю, — после этой сцены, Намджун отвернулся снова к МС. — Думаю, я бы сотрудничал с ними еще. После шоу все раздали свои автографы, сфотографировались с МС и друг с другом. До возвращения кавер-команды на Родину оставались считанные часы. Кто-то прощался, получая последние наставления от Чимина и пуская слезу. Как ни как — а они прожили вместе целый месяц в рамках шоу, и очень сблизились. Как и в экранах так и за ними. Но месяц прошел, и теперь пришел час расставания. Все были огорчены. Ну или почти все. Лишь одной девушки не было среди них — Чон Шиин, что гуляла где-то в коридоре. Дверь открылась. Из-за нее показалось высокое, хорошо сложенное тело уставшего от жизни юноши, с выкрашенными, практически седыми волосами. Он тяжело вздохнул, всматриваясь своими стеклянными глазами в пол, блуждая по тонкому коридору с множеством различных дверей. За одной из них он услышал знакомое пение, что когда-то, еще в начале, согревало его сердце и уставшую душу. Он стоял и слушал, а прозрачная соленая вода так и рвалась скатиться по нежным щекам парня и оказаться либо на полу, либо на ткани рукава. Но он держался. Держался до конца. Он же мужчина. Мужчина, который всего лишь за месяц смог пострадать от любви, рана от которой не заживет никогда. Дождавшись последних аккордов песни, он нажал на ручку и дверь поддалась ему, открывая перед ним темную студию, без света, окрашенную в белый. На стуле, упираясь ногами в стол, сидела Шиин, что-то напевая себе. Она заметила парня только тогда, когда тот нечаянно хлопнул дверью, закрывая. Потом уже он запер дверь на небольшой ручной замок. — Ты что делаешь? — ошарашенно, даже напугано, спросила аловласая, выпрямляясь и убирая ноги, стараясь встать и выровняться с причиной ее страха. — Что тебе надо? Мы ведь уже попрощались. — Публично, — тихий басовитый голос айдола зазвучал в студии, и сердце Ши предательски сжалось от неизвестности. Он был похож на нее тем, что был непредсказуем, и ожидать можно было всего. — Ну и что? — взяв себя в руки на выдохе спросила Ши. — Так и будем стоять в темноте? Только ее тело двинулось в сторону выключателя, руку аловласой кто-то схватил и потянул на себя. Падающее «бревно» схватили чьи-то сильные руки, что уже не раз держали микрофон, а затем прижали к себе, стиснув в крепких объятиях. Ши пыталась вырваться, но все безуспешно. Руки сильно обхватили ее, и лишь тело двигалось в такт ее попыткам. — Хватит, Ким Намджун, отпусти! — брыкалась девушка, пока ее сильно прижимали к теплой груди. — Шиин, — пугающе тихий голос заставил девушку остановиться и замолчать. — Давай постоим так немножко. — Я не хочу так стоять! — пыталась снова возразить алая, но ее ожидало фиаско. — Прошу, — были какие-то нотки в его басовитом голосе, что заставляли остолбенеть и прислушиваться, ожидая следующей фразы. — Я не хочу, чтобы ты уезжала. Не бросай меня. — Я все равно не смогу быть тебе полезна. Не хочу, чтобы ты променял славу на меня. Это глупо. — ответила девушка. — Глупо? — басовитый голос превратился в нечто напоминающее писк, и руки Намджуна отстранили Ши от себя. — Именно, — ответила Ши с иронической улыбкой, которую не разглядеть в темноте. — Не для меня. — парень сильно дернул девушку, притягивая ее за руки к себе и обхватывая пальцами подбородок. Поцелуй… Мягкий. Властный. Страстный. Быстрый. Шиин быстро отпихнула парня от себя, с неким притворным отвращением вытирая свои губы. Он успел. Успел коснуться ее приоткрытых губ. Так что этот поцелуй можно было посчитать взаимным на полтора. Алая сама убежала в иной угол студии, вытирая свои губы. — Ты что творишь, идиот?! — хорошо, что в студии властвовала темнота, иначе, покрасневшие щеки и сердитые зеленые глаза можно было увидеть очень далеко. А так же улыбку. Широкую улыбку Намджуна, что упал, от сильного толчка алой. — Вот ради таких моментов, я готов отдать все и пострадать, — прикрываясь рукавом, девушка смогла отворить дверь и убежать, оставив лидера сидеть в одиночестве, спиной упираясь в опрокинувшийся стул. При попадание света на глаза, его улыбка сменилась недовольством, а затем и вовсе виной на лице. Но он ни о чем не жалел. Кто знает, возможно это была их последняя встреча, и он бы не упустил этот шанс. Аэропорт. Всегда шумное место. Наполовину печальное, наполовину радостное. Здесь должна была закончиться эта история. Должен был закончиться этот сон. Почему? Почему она думает о этом седом парне и чувствует себя виноватой, стоя в очереди на регистрацию, держа в руках свой билет на Родину и паспорт. Это не ее стиль. Не так должна была отшить Намджуна Ши. Слишком жестоко, слишком сердито, грубо. Но ее довели до этого. Довели до состояния ненависти. Ведь по прибытию все то и дело твердили о BTS и о их лидере, что раздражало аловласую девушку. Но сейчас, все это должно было закончиться. — Шиин, — позвала девушку Хаджон, заставляя вынырнуть из своих мыслей. — Жалеешь, что мы покидаем Корею? — Угум, — послышалось ледяное от Ши. — Шиин! — кричал запыхавшийся басовитый голос до боли знакомого человека, чье появление никак не обрадовало носительницу необычайного имени, что звучало сейчас на весь аэропорт. — Шиин! Постой! — снова кричал голос, но аловласая и не думала оборачиваться, пока ее не одернули за руку и она снова не оказалась в чьих-то теплых объятиях. — Не уезжай.  — Не боишься, что тебя узнают, — холодно выговорила девушка, заставляя Намджуна отпустить ее так, словно он обжегся сухим льдом. — Ты только об этом думать можешь?! — парень громко кричал на весь аэропорт, а девушка сохраняла ледяное спокойствие, даже не моргая и смотря прямо в черный омут его глаз. Руки Кима сильно сжались в кулаки, а зубы скрипели от обиды. — Ты можешь хоть раз подумать обо мне?! — Не хочу, — эти слова снова ранили парня, и он начал отходить, словно от жгучего льда, боясь, что его осколок снова ударит в сердце. А на темных глазах вновь появились слезы. — Прощай. Парень остался стоять там, один, в неприглядном виде, глазами провожая аловласую девушку, что роняла его сердце на протяжении всего знакомства. Он понял — она прекрасная актриса, что лишь прикидывалась цыпленком. Но все ли так, как он думает? В самолете все уселись на любимые места, ожидая, пока соберутся все пассажиры лайнера. Аловласой каверистке досталось место у иллюминатора, откуда виднелся аэропорт и взлетная полоса. Около нее сидела Хаджон, а спереди примостилась ТуКи, что разговаривала по скайпу с Хосоком. — Ник, ну почему ты так с ним? — завела больную тему Ха. — Ты никогда не отказывала парням… Так. Я вовсе не узнаю тебя. Спокойный монотонный голос подруги снова заставил что-то живое шевельнуться в ее сердце и душе. — Давай не будем вспоминать его, хорошо? — попросила девушка, недовольно глядя на онни. — Давай будем вспоминать о Корее все, кроме Наджуна. — Не думаю, что получиться, — с досадой ответила рыжая. — Он же всегда был с на. Рядом с тобой. — Заткнись и жди, — выпалила аловласая и стала пялиться в иллюминатор самолета. Почему-то в разделе «воспоминания о Корее» ей вспомнилось первое Шоу, в котором у нее спросили о людях, которые ей не нравятся.

***

— Чон Шиин, как ты думаешь, кто-то сможет изменить твое мнение о нем, если поцелует тебя? — спрашивал МС на шоу. — Думаю нет, — улыбаясь ответила девушка. — Зато после третьего поцелуя тот человек сможет умереть. — А после четвертого — влюбить ее в себя, — с насмешкой сказала Хаджон и получила в бок.

***

Снова воспоминания. Первый нечаянный поцелуй с Рэпмоном, когда тот зацепился за провод и буквально налетел на девушку. Второй в студии, а третий…

***

— Но твой выбор за тобой, Ким Намджун. — Как ты можешь так говорить?! — уже было с кулаками полезла на аловласую рыжая, но приглашенный Хосок смог ее остановить. — Джей, выведи ее. Я хочу поговорить с Шиин наедине. — Хорошо. Две фигуры исчезли из виду под бурный мат рыжего лидера. Дверь захлопнулась. В женской уборной остались лишь Намджун и Шиин. — Я уже сделал свой выбор, — тихо произнес парень. За это время, его голос стал значительно тише. Наверное, это было специально, а может подавленность его сердца влияла на связки, кто знает? — И каков он? — без доли интереса в глазах спросила девушка. — Я не раскрою наши отношения. Только в шутку, — подавленный обстоятельствами, говорил Рэпмон. — Вот и молодец, — С улыбкой произнесла девушка и хотела было уйти, но кто-то сильно схватил ее запястье и дотронулся пухлыми губами к ее губам, даря второй, по счету, поцелуй. В женской уборной кафе.

***

Приложив пальцы к губам, Ши вдруг ощутила как ее щеки стали пылать, и она невольно отвела взгляд от людей, снова пялясь в иллюминатор. Аэропорт. Большая стеклянная витрина, из которой на нее смотрит маленький человечек, что остался в аэропорту. Его черные глаза крушили все на свем пути в ее душе, даже оставаясь на таком большом расстоянии. Появилось ощущение, что она еще не все закончила. — Задержите самолет, девченки, я сейчас все исправлю и вернусь, — сказала девушка, выбираясь из салона. — Эй, стой, ты куда?! — взволновано кричали Туки и Энн. — Постойте, — с улыбкой произнесла рыжая, останавливая тонсэнов. — Все будет хорошо. Она бежала сломя голову по взлетной полосе, ее красные волосы развевались от ветра, а ушные перепонки обещали лопнуть от взлета очередного самолета. Ее все время сопровождал темный омут узких глаз, что улыбался, глядя на то, как к нему бежит мечта. Девушка, что готова была разорвать его сердце на мелкие части своим отлетом сейчас бежала к нему. И вот — она рядом. Запыхавшаяся, волосы растрепанные, но для него, она всегда останется самой прекрасной. — Ты прибежала убить меня? — его басовитый голос стал четким, звонким как когда-то. До момента, когда она первый раз отказала ему. — А ты так этого хочешь? — спросила девушка, все еще тяжело дыша. — Ну ты же обещала, — улыбаясь пожал плечами парень. — И исполню, — громкая пощечина эхом отдалась в полупустом освещенном аэропорту. Ладонь Ши горела как и щека Намджуна, но он все равно был счастлив. — Осталось только одно, — тихо, но по прежнему звонко прошептал парень и его длинные пальцы обвили щеки девушки, а его пухлые губы накрыли ее небольшие уста. «А после четвертого — влюбить ее в себя…» — звучал, словно молитва, голос Хаджон в седой голове парня. Девушку охватил жар, внутри все завязалось в тугой, прочный, приятный узел, а душе хотелось петь. Приятный мрак, освещающая душнота, жар. Жар где-то в груди. Поцелуй продолжался, пока в легких не закончился воздух. Улыбаясь, Намджун склонил свою голову на плече девушки и крепко обнял ее, вдыхая аромат ее тела. — Теперь ты признаешь, что я тебе нравлюсь? — помутнение и басовитый голос, вот что отображало подсознание девушки, что уже никогда не будет прежним. Никогда больше не появиться ледышка на месте цыпленка. Только искренность. — Ты ведь не вспомнил, правда? — пугающе холодный голос заставил Рэпмона открыть глаза и выпрямиться, смотря в любимый болотный океан глаз. — Ты посмотрел шоу. — Ну да, — чуть не заикаясь отходил парень, смотря на холодное лицо любимой. — Там же вырезали одно только предложение, а ты и не вспомнил, — девушка мило улыбнулась, а затем больно ударила парня в пах, а затем и локтем по носу. Смеясь, она шагала по аэропорту, выговаривая одну фразу.

***

— Этого не случиться никогда. Такому не бывать, — весь зал и МС смеялись вместе, а режиссеры решили тогда вырезать это.

***

И лишь шагая по взлетной полосе в ее болотном омуте появилась соленая вода, что горем от разлуки с любимой страной вырывалась наружу.