Туман

«Осеннее утро 1927 г. Морозная свежесть, надуваемая с Тибетских громадин, бодряще обдаёт моё уже немолодое, покрытое немногочисленными, отпечатанными в бесконечных походах и экспедициях, морщинами, однако всё ещё пропитанное внутренней энергией лицо. Полной грудью я вдыхаю этот приятный, слегка колкий аромат Природы и даже закашливаюсь. Кажется, будто в моих жилах обновляется Сила, та, что придаёт импульс на дальнейшее существование. Живая Этика воистину спасительница духа. Полная гармония. Почти. Нашу экспедицию уже вторую неделю держат на плато Чантанг, но за это время я в прелести окружающих силуэтов обнаружил пару восхитительных мигов, тотчас запечатлённых на холсте, и найденные в Синьцзяне манускрипты пытаюсь познать. Нас задержали тибетские власти на пути в Лхасу. Запланированная дипломатическая миссия «Западных буддистов» будто ходила по лезвию, от негодования я уже написал обращение к местному правительству. Миг. Прекрасный, величавый. С гор в этот утренний час опускается туман. Густой, заволакивающий, кажется почти материальный. Всего несколько минут и я даже не вижу ничего на пядь от себя, будто пелена неведения накрыла, накрыли и воспоминания… …Волею Судьбы я мыслями вернулся в далёкий 1899 год, в котором туман сыграл определяющую роль в моей дальнейшей жизни. В этот год не было просветления, не было знакомства с каким-либо высоко духовным лицом. Но я обрёл нечто важное, ценное, дорогое – простую и крепкую любовь. Август тогда выдался чрезвычайно туманным. Тогда же были мои первые шаги в археологическом поприще. После раскопок в деревне Дубня, я отправился в Бологое, при посредстве князя Путятина. Пока ехал в курьерском вагоне поезда, восхищался прелестями псковской бесхитростной болотистой природы, вдыхал чудесные ароматы акации и третьего урожая мелких, но полных силы роз, собранных в букет передо мной для радости глаз. В моём распоряжении было всего несколько дней, так как раскопка являлась моей инициативой, а не Географического общества. Но этого времени, безусловно, мало, чтобы провести что-либо детальное, поэтому я решил ограничиться только подробным расспросом граждан-поселян. 10 августа. Ранним утром я поспешил. Нужно максимально полезно провести время. На улице к окнам и веткам яблони лип туман, не сказать, что беспроглядный, но по паучьей сети оккупировавших окно капель, можно судить о сырости оного. Я расчехлил пальто с большим воротником, надел калоши и стал неумолимо похож на «человека в футляре», поразившего в том году всю питерскую интеллигенцию. Идти нужно было долго, поэтому при выходе из Бологого я не ожидал что-либо подвижное увидеть так рано. Однако впереди я углядел размытый туман кружевного зонтика, то ли розовое, то ли белое платье провинциального, но добротного кроя. Я не мог теперь отвести глаз от такого чуда. Уже бледная спинка меня занимала, амур пускал стрелу за стрелой в мою несчастную грудь. И я всё поражался. Какая выдержка! В такую непогодь ходить в лёгком платьице. Я поспешил за Ней. Но сколько бы я шагу ни прибавлял, никак не мог нагнать это видение, всё более отчаиваясь. Постепенно теплело, туман начинал сходить, а Она потерялась где-то впереди, будто уходя в небытие. Непримиримая скорбь мной овладела, а потому за день работа не задалась, да ещё посыльный принес телеграмму с приглашением от Дуни Путятиной. Делать нечего. Ехать. Вечером я прибыл. Сначала через окно прямо на балкон перешагнул, оставив пыльный след от калош. Ко мне подошла молодая женщина в бледно-розовом платьице добротного покроя! Я онемел! И спустя минуту неловкого молчания и недоуменного взгляда только молвил: «Здесь живёт князь Путятин?». Она, тихо шелестя подолом, направилась в иную комнату. Затем ко мне прислали лакея в пыльной бордовой ливрее. Вечер удался на славу. Мы пили чай. Старая княгиня что-то пыталась меня расспрашивать, а я, опершись на ладонь, не сводил взгляда с младой Екатерины Ивановны (как позже выяснилось). Ночью мы с Ней уединились в маленьком саду и говорили «так искренне, так нежно». … Я хотел эту заметку внести в мою книгу «Алтай-Гималаи», но резкий порыв ветра унёс начертания в утренний туман…