***
Молодая версия капитана Джеймса Кирка сидит перед ним, задумчиво хмуря брови, и внимательно изучает поле их небольшой битвы. Пальцы поглаживают подбородок, голова чуть склонена набок. Небольшая складка залегла между бровей. Не такая глубокая, как у его Джима. Но этот Кирк еще молод, и на его долю не выпало пока множество тяжелых решений. Он лишь месяц назад стал капитаном звездолета. Звездолета, команде которого в будущем суждено стать знаменитой во всем флоте, если Спок что-то понимает в Кирке. А он полагал, что понимает. — Значит, когда мы все доверчиво считаем, что вулканцы не врут, вы лишь позволяете нам делать свои выводы? — Кирк возвращается к прерванному в начале шахматной партии разговору. — Мы просто не опровергаем, но и не подтверждаем вашу теорию. — Молчание — знак согласия. — Не у всех, Джеймс. Кирк закусывает губу, крутит в пальцах выбывшего из игры коня и, заметив ловушку, грозит пальцем. — И все же вы хитрите, посол. И, кстати, это был совершенно нелогичный ход. — Благодарю. Споку знакома эта манера игры. И все же она немного иная: чуть более порывистая, и, как не удивительно, более продуманная. Джим всегда играл на чистом вдохновении, совершенно не обращая внимания на защиту и логику. А Джеймс словно поставил перед собой цель — поразить его, Спока. Джиму же никогда не требовалось это делать — это происходило всегда легко и непринужденно. Но все же Споку кажется, что когда Джим был ровесником своего двойника, он был такой же. Возраст и опыт сделали его чуть сдержаннее, сгладили острые углы молодости. За кажущейся мягкостью и терпеливостью всегда скрывался сильный, дерзкий характер и несгибаемый дух исследователя. — Шах! — Спок по голосу ощущает довольство Кирка своей ловкостью. — Посол, я понимаю, что спрашивать про ваш мир и будущее бесполезно, но вы ведь можете рассказать о себе. Или о вашем Кирке. Рассказать о... нас? Вулканец приподнимает одну бровь, и местный Кирк на секунду осекается, но, спохватившись, продолжает. — Я ведь прав? Он... тот Кирк, был тебе дорог. Я помню. Когда ты сделал эту штуку с моей головой... Спок со смешанными чувствами наблюдает за смущенным Кирком. Голубые глаза, волосы лишены того теплого медового оттенка. Кожа светлее, и морщинки, которые появляются у глаз, когда он улыбается, не такие четкие. Он всегда много улыбался. Он моложе, взгляд более нахальный, движения резче, и в целом вид более чем самоуверенный. А вот улыбка... Наполненная теплом и светом. Родная. Знакомая. Только он может улыбаться так, что даже невозмутимому вулканцу трудно не улыбнуться в ответ. Впрочем, Спок уже давно перестал считать себя таковым. Он эмоционально скомпрометирован Джеймсом Тиберием Кирком. Навсегда. И, пожалуй, это приятно. И да, совершенно логично. — Мелдинг, — наконец поясняет Спок, после короткой, в несколько секунд, заминки. — Полагаю, во время эмоционального переноса ты ощутил и мои переживания, связанные с Вулканом, и радость от встречи со старым другом. — Но как ты меня узнал? Я же — не он! — Джим… Я знал, что это ты. В любое время, в любой реальности. Я всегда был и всегда останусь твоим другом. Ты не он, и это верно. Но ты — Джим Кирк. И это так же верно. — Спок, я... — Твой ход, Джеймс. Кирк растерян, и Спок это видит. Растерян, но... не удивлен. Этому Джиму еще только предстоит научиться себя контролировать. Ему не раз придется наступать на горло своим порывам, принимать решения, которые оставят отпечаток на душе и в памяти. И скрывать истинные эмоции. Все это будет. Но не с ним. Джим Кирк никогда не мог скрыть свое истинное состояние от него, Спока. И это работает в обе стороны. И пусть в этой реальности он случайный гость, пусть здесь уже существует другой Спок. Глядя на молодую версия себя и Кирка, он видит и понимает, что вселенная дала им новую возможность. Возможность вновь назвать по имени самого близкого, из живущих, человека. И, быть может, в этот раз, попрощаться. Джеймс Т. Кирк — лучший друг, брат по духу и разуму, и недостающая часть души. Т’хи’ла. — Ты ведь понимаешь: я не вправе рассказывать о будущем. История уже достаточно изменилась. — Расскажи то, что можешь, — просит Кирк наконец, и смотрит в упор. На этот раз Спок не слышит сомнения в его голосе.Конец