Любовь зла, полюбишь и козла (или, в нашем случае, козу).

       — Итак, всем добрый день. Меня зовут Дмитрий Беликов. С сегодняшнего дня я буду вести у вас литературу, — Роуз уставилась на профессора во все глаза. Молодой человек, высокого роста, спортивного телосложения, с темными, почти черными волосами до плеч, карими глазами и поистине прекрасными чертами лица, при этом, обладающим бархатным голосом с русским акцентом, теперь являлся их профессором.        — Класс… — как можно тише произнесла Роуз, и оглянувшись по сторонам и мысленно добавила: «Слава Богу, никто не слышал».       К слову, все девушки на факультете смотрели на профессора Беликова во все глаза.        — Итак, темой нашего сегодняшнего семинара является Русская литература девятнадцатого века, — произнес профессор, на что Роуз непроизвольно прыснула, — Я что-то смешное сказал? — на этот раз Беликов обращался непосредственно к Роуз.        — Нет, что вы, я ничего не имею против, просто, вы у нас только русскую литературу будете преподавать? — Роуз говорила с нескрываемой усмешкой.        — С чего вы это взяли? — Беликов удивленно изогнул бровь, отчего женская половина курса, за исключением Роуз, просто растаяла и Эдди вместе с ними.        — Ну, судя по вашему акценту, вы из России, поэтому я и предположила… — сказала Роуз.        — Эмм… я не совсем понимаю, к чему вы клоните, мисс…        — Хезевей, мисс Хезевей, а клоню я к тому, что раз вы из России, то мы теперь обречены на вечное изучение русской литературы, — провоцировала Роуз Беликова.        — Нет, мисс Хезевей, то, что я родом из России, не делает вас заложниками русской литературы, но раз вы так горите желанием поговорить на эту тему, то будьте так любезны, назовите самых известных литераторов в России девятнадцатого века, — Беликов был на сто процентов уверен в том, что острая на язык Роуз не может назвать и двух. Но не тут то было.        — Жуковский, Погорельский, Батюшков, Загоскин, Аксаков, Вяземский, Грибоедов, Рылеев, Бестужев, Пушкин, Тютчев, Гоголь, Белинский, Герцен, Гончаров, Лермонтов, Толстой, Тургенев, Полонский, Фет, Некрасов, Достоевский, Майков, Григорьев, Островский, Салтыков-Щедрин, Чернышевский, Лесков, Мамин-Сибиряк, Чехов. Достаточно?       Профессор Беликов был мягко говоря в шоке, как и все находившиеся в аудитории.        — Думаю, вполне, — сказал Беликов выйдя из оцепенения. Остальная часть семинара прошла вполне сносно, если исключить девушек, превратившихся в пудинг и озлобленных парней. Следовательно семинар проходил в виде диалога между Беликовым, Роуз и Эдди. Последний и то не проявлял активность. Но в отличии от других, хоть иногда вставлял слово.        — Итак, наш сегодняшний семинар подошел к концу, продолжим завтра. Мисс Хезевей, приятно было пообщаться с вами, но впредь, постарайтесь использовать нормативную лексику, — последнее он сказал с полуулыбкой, отчего в аудитории появился пудинг в виде женской половины курса. Даже Роуз на секунду поддалась, но во время взяла себя в руки.       Остальная часть учебного дня прошла вполне не плохо. Теперь Роуз предстояло отправиться на работу, в которой, как я уже, наверное, сказала, она отчаянно нуждалась. Работала девушка официанткой в ресторане, располагавшемся недалеко от ее дома. До смены оставалось чуть больше часа. В таких ситуациях Роуз помогала Лисса, вот и сейчас Лисса стояла возле университета. Приехав домой, девушка переоделась в белую форменную блузку с коротким рукавом, черную юбку-карандаш и замшевые туфли на небольшом устойчивом каблучке, поспешила на работу. К ее счастью, пришла она вовремя. За одним из прикрепленных к ней столиков сидел Беликов с какой-то девушкой лет семнадцати. Роуз, даже не задумываясь, о том кто сидит за столиком, подошла и произнесла стандартную фразу:        — Добрый вечер, я Роуз, вы готовы сделать заказ?        — Мисс Хезевей?        — Профессор Беликов?        — Вы тут работаете?        — Вы тут едите? — Роуз была бы не Роуз, если бы не сказала так.        — Мисс Хезевей, вы опять за свое?        — Прошу прощения? — сделала непонимающее лицо Роуз.        — Кхем… — подала голос девушка, сидевшая за столиком вместе с Беликовым.        — Вика, познакомься, это Роуз Хезевей, моя ученица, — сказал Беликов, — мисс Хезевей, это моя сестра Вика.        — Приятно познакомится, Вика.        — Приятно познакомится, Роза. — Ответила Вика.        — Роуз, — на автомате проговорила девушка.        — Роуз и Роза — это одно и то же имя, мисс Хезевей, зная столько о России вы должны были знать и это, — вставил свое слово Беликов.        — Профессор Беликов, вы не могли бы не читать мне лекции. Мы не в университете.        — Тогда, мисс Хезевей, не могли бы вы не называть меня «профессор Беликов»?        — Простите, но как я тогда должна вас называть?        — Дмитрий, называй его Дмитрий, или Дима. — Вставила слово Вика.        — Ок, Дмитрий, вы готовы сделать заказ?        — Да, один черный кофе, один капучино, и чизкейк. может, присоединишься к нам? — произнес Дмитрий.        — Спасибо за ваш заказ, и нет, я не могу присоединится к вам. Работа.       Спустя несколько минут Роуз вернулась с заказом, Дмитрий хотел ей что-то сказать, но девушка уже скрылась из виду.