Вдохновение.

Теплый, терпкий, тягучий аромат разливается по кухне, поднимается под потолок, заставляет рот наполняться слюной. Сглотнув, поворачиваю голову на звуки Его голоса. Ангельского голоса. - Вит, а когда мне уже можно будет снять повязку? Я, конечно, понимаю, сюрприз и все такое, но ты уже два часа чем-то там гремишь! А я уже устала слюнями захлёбываться! Ну почему, скажи мне, почему так вкусно пахнет этот твой сюрприз на День Святого Валентина? - ворчу лишь для виду. На самом деле могла бы вечно так сидеть, вдыхать запахи вкусняшек и слышать, как мой ангел роняет сковородки, кастрюли, при этом отнюдь не по-ангельски ругаясь. Представляю его раздосадованное лицо, когда сковородка третий раз выскальзывает из рук, и не могу сдержать улыбки. Еще чуть- чуть, и нежность во мне вырвется невероятной силой, раскидывая всё вокруг, лишь бы достигнуть его сердца. - ГОТОВО! - торжествующий вопль за шкирку вытянул меня из моих розово–воздушных раздумий, заставив свалиться с табуретки. Заложило левое ухо - с той стороны как раз и орал Витаниэль. - Витаниэлечкааа... - мой тихий голос скорее напоминал шипение взбешённой гадюки. - Эм. Ну это... Слишком громко, да? Ну, понимаешь... - виновато залепетал он, помогая мне подняться и снимая с моей головы повязку, сделанную из моего же шарфа. Узрев окружающий меня хаос, едва не рухнула в обморок. На плите пятна растопленного (но уже засохшего) шоколада. На кухонном столе просыпана мука, вперемешку с какао и даже виднеются шлепки бананового пюре. Опустила глаза на пол - да... Лучше бы мне этого не надо было делать. Вон - завалялась пара шкурок от мандаринов. А вот хвостик клубнички так уютно устроился посреди небольшой лужи подсолнечного масла. А когда я представила, что мне всё это мыть, едва не взвыла. Тем временем Витаниэль зачем-то побежал в коридор. "Надеюсь, спасается бегством", - подумала я медленно, профессионально хрустя пальцами. Но тут он вбежал обратно, осторожно, на вытянутых руках неся довольно большую коробку в желтой оберточной упаковке. Аккуратно поставил её на табурет и так счастливо и игриво посмотрел на меня, что я не выдержала и расплылась в ответной улыбке. - Открой её! Она уже заждалась! - сказал он таким нежным, бархатным голосом, что я поняла - я прощу ему и десять таких кухонь, лишь бы он улыбался мне именно так. Дрожащими пальцами потянула алую ленточку, обертка легко соскользнула вниз и... На шею мне внезапно прыгнуло нечто маленькое, мягкое и пушистое и на всю кухню начало отчаянно мявкать, ругая всех и вся на кошачьем (логично предположить, что это именно котёнок) языке. Оторвав от свитера ругающуюся малютку, восхищенно посмотрела на неё. Перс-экзот! Широкая, приплюснутая морда, недовольное выражение лица(если такое можно сказать о кошке), короткие лапки, перебирающие воздух и пронзительный, больше похожий на скрип мявк. Заглянув мне в глаза, она словно гипнотизировала меня своими янтарными окулярами. Потом потянулась ко мне и лапой провела по носу, мягко, без когтей. - Ух... Приняла значит, - откуда-то с боку послышался счастливый вздох Витаниэля, который похоже расставлял миски и лоток моей новой домашней обитательницы. - Витаниэль,- счастливо позвала я. - Как можно её назвать? У неё такая прелестная наглая мордочка, что мне хочется назвать её Матильдой! - У неё пока нет имени. Матильда... Мотя - прекрасно ей подходит! - он осторожно взял её у меня и опустил на пол. - А вот мой подарок, из-за которого ты упала... Он подошел к столу и из-за миксера достал небольшую тарелочку с тортиком, состоящим примерно из 50 тончайших блинов. Между блинами рядами были начинки. Мятный крем, шоколад, мед, орехи и еще что-то... О! Пюре из бананов! Глядя на это творение, почувствовала, что по-настоящему счастлива. И хоть некоторые блины пригорели, а половина были рваные - неудачно со сковороды снял - мне показалось что это самый великолепный десерт на свете. Почувствовала как к горлу подкатил комок. В глазах защипало. Молча взяла у Вита вилку и ножик и смело сунула в рот здоровенный кусище этого произведения кулинарного искусства от моего любимого не человека. Он стоял и напряженно смотрел на меня, пока я жевала. Всё так же молча повернулась и на вилочке поднесла кусочек десерта Виту. Его глаза стали примерно по 5 рублей, но тем не менее он осторожно откусил. Едва дыша, чтоб не нарушить появившийся между нами трепет, смотрела как он ест. И только потом сказала: - Всё самое вкусное, что было в моей жизни, я только что отдала самому лучшему из ангелов! Это самый прекрасный подарок для меня! - сказав это вытянула из кармана свой подарок. Если честно, у меня почти не было времени искать его, так как я как проклятая писала рассказ все эти семь дней. - После завтра я поставлю точку, Витаниэль. Но я хочу, чтобы ты всегда помнил меня! - маленькая продолговатая коробочка перекочевала в руки Вита. Он долго смотрел на коробочку, словно впитывая в себя её вид. Достал он оттуда браслет на руку. Я долго искала что-нибудь, хоть как-то напоминающее меня, и, наконец, нашла его. Это был довольно тонкий серебряный браслет с камушками янтаря. Они по цвету шли через один. Один светлый янтарный, а другой тёмный, словно растворимый кофе. Без слов Витаниэль просто обнял меня, и так мы и стояли, а об наши ноги терлась наша кошка - Мотьен. Сижу за письменным столом. Полночь. Сегодня Бог забирает у меня то, что мне теперь дороже жизни. Последнее предложение. Рука дрожит. Но вот тихий голос шепчет на ухо: - Смелее! От судьбы не убежишь! Судорожно киваю и ставлю треклятую точку. Ничего не происходит. Сижу, цепляясь за свитер Вита. Надеюсь. До последнего надеюсь, верю, что он никуда не уйдет. Лунный луч заглядывает в окно, словно зовя его. Витаниэль встает и на моих глазах идет к окну. В воздух взмыли страницы моего рассказа. Взмыли и словно раздвоились. Второй экземпляр стопочкой сложился прямо в руки Виту. Витаниэль, невозможно медленно, будто отказываясь, но все же идет к окну. Ставни распахиваются сами собой. Срываюсь с места в отчаянном порыве не отпустить, не потерять, бегу, цепляюсь за него, как утопающий за спасательный круг, что-то кричу, похоже, умоляю, чтобы не уходил! Обещаю, что отдам всё, лишь бы он был рядом, лишь бы остался со мной! Он поворачивается лицом ко мне и, нежно улыбаясь, что-то говорит. Я не слышу. Я плачу. Слёзы застилают глаза, не давая в последний раз увидеть лицо любимого. Витаниэль разжимает мои руки и отдаляется, вот он уже парит за пределами окна. Я стою. Плачу, не в силах остановиться. Его силуэт растворяется в ночной мгле. Крик раненого зверя, полный боли и отчаяния, крик, идущий из глубин моего сердца, разорвал тишину спящего города. И тихий голос, словно в утешение прошептал: - Полтора года. Полтора года и я вернусь, обещаю. Моих губ коснулся горячий ветерок. Но в феврале горячий ветер невозможен. "Значит меня поцеловал тот, кто унес моё сердце", - додумав эту мысль я медленно сползла по стене, спрятав лицо на коленях и просто осталась так сидеть, пока солнечный свет не заглянет ко мне в окно, ознаменуя приход нового дня... Но уже без Него.