Beating Heart

(Т) - Соберись Трис! Ты же понимаешь, что я не буду нянчиться с тобой. Ты пропускаешь один удар за другим. Отметины в виде синяков нам не нужны. Я ударяюсь об стенку и оседаю на пол. Целую неделю в свободное время я возвращаю себя в форму. Это выдавалось куда труднее, чем я думала. Каждые тренировки, выматывают меня быстрее, чем мне хотелось. Но результат не заставляет себя ждать. Я становлюсь сильнее, выносливее и более сосредоточенной. - Сегодня не мой день Зик. – неуверенно говорю я, это замечает парень и посмеивается надо мной. – Что? - Ты говоришь, что сегодня не твой день и в голову пришла нехорошая мысль. - его улыбка становиться шире. - Что Четыре сегодня не старался ночью или вы спали в разных местах? - Эй, Зик! – восклицаю я и ударяю парня в ребро, отчего он согнулся и притворно закричал от удара. - Я пошутил, а ты руки распускаешь. Так нельзя Трис, но удар хороший молодец. Неожиданно и со всей силы. Я понял: тебя просто надо разозлить, может поговорим на особые темы? - Скажи мне, тебе жить надоело? Сколько можно говорить о нашей личной, - делаю акцент на последнем слове. - Слышишь, личной жизни с Тобиасом? - Я не виноват, что постоянно вас вижу, то полуголыми в кабинете, то как вы зажимаетесь на диване или около стенки. – проговорил Зик с озорной улыбкой. – О чем ты думаешь на самом деле, что ты не внимательная сегодня? - Через шесть дней у Четыре день рождение, а я до сих пор не могу придумать ему подарок. Я спрашивала совета у Калеба, на что мой брат посоветовал подарить ему новую коллекцию ножей. Кристина предложила подарить ему новую лампу и кое-что еще, а у самой у меня идей нет. Мне стыдно за то, что я даже не знаю, что подарить своему парню на его день рождение. Я даже не знаю, как он проводил свои дни рождения без меня, когда задаю этот вопрос, он просто переводит тему разговора. Зик садится рядом со мной и подает мне бутылку воды, продолжая смотреть на меня: - Дело в том, что эти два года он не праздновал свои дни рождения. Мы не видели его в этот день, хотя готовили подарки и он знал это. Он всегда знал, что его ждут и хотят поздравить его друзья, но он куда-то уходил и возвращался на следующий день. Я отпила немного воды и ополоснула лицо водой. Я еще тяжело дышала, но сердцебиение приходило в норму. Я посмотрела на свою руку, где успел образоваться маленький синяк. Рукой провела по нему и посмотрела на Зика. - Куда он уходил? - Нам это неизвестно, но после этого он выглядел неважно, возникало такое чувство, что его три месяца не было и его пытали. Каждый раз, когда мы задавали вопросы о том, что случилось и где он был, то получали только яростный взгляд в ответ и что-то сломанное из мебели. Даже Эвелин не могла добиться от него правды. Сидя и слушая, что мне рассказывает Зик, я просто не понимала, что творилось с моим молодым человеком в то время. Это не было похоже на Тобиаса. Куда он уходил? Что с ним происходило? - Эвелин приезжала на его день рождения? – мне становиться не по себе от этой мысли. Значит ли это, что в этом году она навестит сына. Единственное что знаю, что она ненавидит меня. - Да, она все таки его мать, Трис. Их отношения становятся лучше, она поддерживала Тобиаса, пыталась сделать его лучше в это время, и так же переживала за него. Она не так уж безнадежна. – я сжала ладони в кулаки и посмотрела в потолок. – Поверь, она изменилась и вы поладите. Я резко переместила взгляд на парня и приподняла бровь: - Ты, правда, так думаешь? Она даже не знает, что я жива. Представляю себе сцену, она приходит к Тобиасу, а тут появляюсь я. Как думаешь, я останусь потом в живых? – спрашиваю я с сарказмом, приподнимаясь на ноги. - Трис, ты себя просто накручиваешь. Не беспокойся все будет хорошо, уверен Четыре предупредит ее о твоем возвращении и… - А ей можно доверять? – перебиваю я друга, смотря ему прямо в глаза. - Люди меняются Трис. Если Четыре ей доверяет ей, то и тебе стоит довериться ему. – Зик встает и подходит к столу с ножами. – Ты говорила, что между тобой и Четыре не будет секретов, так? -Да. - Почему он все еще думает, что мы прыгаем с тобой по поездам, хотя на самом деле проводим время в этом тренировочном зале? Я отвела взгляд от Зика. Тобиас не знал, что его друг тренирует меня. Я знала, что он не станет тренировать меня, потому что это может причинить мне вред. Даже спрашивать не стала, знала какой будет ответ. Я знала, что он будет против того, чтобы меня тренировал Зик. Но я должна вернуть былую форму, которая была до моей смерти. Каждый раз я старалась не пропускать удар, потому что знала, что если пропущу его, то останется синяк. Если появится синяк, то у парня появятся вопросы, которые были не нужны. Я не обманывала его, просто не договаривала всей правды. - Я не хочу, чтобы он знал Зик. Я просто не говорю ему всей правды. - Ты понимаешь, что будет, если он узнает? – говорит Зик. Он подходит ко мне и берет меня за руку, где у меня образовался круг фиолетового оттенка. – Как ты объяснишь ему в это? Я выдергиваю руку и потираю место синяка: - Скажу, что ударилась об поезд, разное же бывает. Я расскажу ему, только не сейчас. Прошу не говори ему ничего. - Ладно, но ты должна рассказать ему, если ты этого не сделаешь. Это сделаю я, Трис. Я кивнула в знак согласия, и пошла по направлению к выходу. Зик шел следом за мной, и спиной я чувствовала его взгляд. Он боится навредить другу, так же как и я боюсь навредить ему. Я должна рассказать ему, не хочу ссориться с ним, но между нами снова есть тайна, и она с моей стороны. Мне сложно врать ему каждый день, когда он смотрит на меня взглядом, который полон любви и заботы. *** - Меттью, ты уверен, что это безопасно? То есть у тебя точно будет все под контролем? – спросил Тобиас, нашего друга, пока я сидела на стуле и рассматривала разные пробирки с какими-то жидкостями. – С ней все будет хорошо? После тренировки, я успела забежать к Кристине и переодеться. Моя подруга была тоже в курсе всего, и каждый раз она смотрела на меня неодобрительным взглядом, напоминая мне, что я лгу любимому человеку. Под ее взглядом я понимаю, что начинаю все больше ненавидеть себя за это. Я чувствую, что Тобиас смотрит на меня, но я не могу посмотреть ему в глаза, так что делаю вид, что сильно занята изучением пробирок. Это странно. - Да, это вполне безопасно. Мы посмотрим ее реакцию на громкий звонкий звук. Если она говорит, что стирание памяти происходит при возникновении резкого звука в голове, который глушит ее, то нам нужно попробовать. – Меттью подходит ко мне, в руках у него вижу шприц с какой-то жидкостью внутри. – Ты готова Трис? Я поднимаю взгляд на Меттью, и киваю. Смотрю на Тобиаса, его взгляд настороженный, он переживает за меня. Меттью проводит меня в комнату, где были белые стены, и одна сторона была стеклянная, через которую я смогу видеть Тобиаса. Заходя туда по-моему телу пробежала дрожь. Меня стало трясти, но я не хотела подавать вид на это, потому что белые стены ассоциировались у меня только с болью и ужасом. Парень провел меня в центр и усадил на стул: - Трис, сейчас я вколю тебе жидкость, которая вызовет резкие звуки в твоей голове. Ты главное не паникуй и попробуй сосредоточиться на моменте, когда у тебя начинают возникать образы, того места где ты видела такие же белые стены, попытайся запомнить хоть что-нибудь, малейшую деталь, хорошо? Я кивнула в знак согласия, но с беспокойным взглядом посмотрела на своего парня, который стоял за стеклом и не сводил с меня взгляда. Губами я прошептала, что люблю его, он улыбнулся и ответил мне тем же. - Не беспокойся, Тобиас будет с тобой, если что-то пойдет не так он будет рядом, и мы попытаемся ухватить твое сознание здесь. Трис, ты должна быть храброй. При любой возможности борись с этим, ты сможешь. В голове возникает воспоминания, когда впервые Тобиас сказал мне, что я должна быть храброй, только тогда я проходила пейзаж страха, а сейчас все по-другому. Я наклоняю голову, и даю парню время, чтобы он ввел мне препарат. Чувствую резкую боль в области шеи, но она мгновенно проходит, только немного щиплет. Меттью отходит от меня: - Она подействует через несколько минут. Он выходит из помещения, и закрывает за собой дверь. Мне становится немного не по себе, поэтому я просто смотрю на Тобиаса, и мы общаемся с ним взглядами, но через несколько минут мои глаза закрываются. Я понимаю, что не хочу их закрывать, пытаюсь бороться, но тяжесть век побеждает, и я проваливаюсь в темноту.