Двадцать четыре часа с Тоби

— Серьезно? — я приподняла бровь и со всем скепсисом, на который была способна, уставилась на моего ученика, который (за маской этого не было видно, но я это прекрасно чувствовала) с довольной моськой повторил слово в который раз. — Секс? — Ага! — Тоби кивнул, будучи явно в восторге от себя, и принялся снова тараторить: — Фор, файв, секс… — Тоби! — я, уже не сдерживаясь, крикнула и треснула его по башке первым подвернувшимся под руку учебником. Это оказался учебник по истории, которая должна была быть в нашем «расписании занятий» следующей. Не страшно, обложка у учебника толстая, а у Тоби в голове все равно ничего нет. — Ай-яй-яй! Лил-тян, за что?! — захныкал замаскированный, прикладывая к макушке руки. — Больно же! Я фыркнула, отвернувшись. Тоже мне, король драмы! Я ведь и ударила-то совсем легонько, а он тут уже изображает невесть что. То, что ему ничуть не больно, было понятно сразу — уж слишком картинно-выразительными были его стенания. Да и чему там болеть: мозг не задет, как говорится. Ну, потому что задевать, в сущности, нечего. А вот моя честь леди была задета, и я вполне имела право оскорбиться. О каких вообще вещах позволяет себе говорить это горе луковое?! Еще и повторяет, будто специально! На самом деле, меня, как ученицу старшей школы, слово «секс» никак не смущало. В конце концов, к этому возрасту мы все уже знаем, что это такое, хотя бы из книг типа «Откуда берутся дети». Моя оскорбленная мина сейчас была нужна в «воспитательных целях»: если удастся заставить Тоби на нее отреагировать, то, может, он согласится слушаться большей, чем раньше, части моих указаний. Это существенно упростит мне задачу, ибо в данный момент все, о чем я мечтала — это поскорее закончить эти дополнительные занятия и уйти уже домой восвояси, предоставив одноклассника в маске самому себе. А это ведь была только половина второго урока, а еще… Я мысленно перечислила, незаметно загибая пальцы: история, физика и география… Решила на свою голову подтянуть его еще по двум предметам, о которых Фумико-сан пока что не просила, но обязательно попросит в другой раз! Если не за очередной мой просчет, так просто ради всеобщего школьного блага. Да уж, классу и ей-то, может, и благо, а мне — героическая смерть нервов… Ух! Надеюсь, моя психика не сломается до конца этого дня, ведь если это произойдет, то жестокое кровавое убийство в этой школе гарантированно случится… Пока я была погружена в глубокие (не то что у Тоби!) размышления, меня так никто и не позвал, но зато я заметила, что мой ученичок заметно поутих. Нужно было посмотреть, к добру ли это, а то мало ли, этот вертихвост вполне мог что-то замышлять и от этого мог быть таким тихим. Без проверки никак. Но обернуться и взглянуть было бы слишком открыто, тогда и вся моя напускная обиженность бы пропала, будто ее и не было! А этого нельзя было допускать! Моя надежда на воспитательный момент все еще теплилась где-то глубоко внутри, потому мне пришлось основательно скосить глаза, чтобы хотя бы на краю пространства обзора увидеть, что же делает Тоби. Как это ни было удивительно, он сидел спокойно, на вид никаких козней не строил, а в единственном видимом сквозь отверстие в маске глазу читалось даже что-то вроде сожаления. Невероятно, неужели сработало? Стараясь не упускать момент, я медленно и гордо развернулась к недоразумению по фамилии Учиха и смерила его обиженно-пренебрежительным взглядом. — Чего тебе, Тоби? — спросила я, придавая голосу как можно больше лирической угрюмости. — Лил-тян… обиделась? — голос Мистера Маски тоже звучал как-то заискивающе и пристыженно. Я, удовлетворившись происходящим, продолжила играть свою роль. — А ты как думаешь? — я рывком вздернула подбородок и прикрыла глаза на секунду. Получилось театрально, наверное, но Тоби вряд ли заметит такие тонкости. — Ты вообще о каких вещах мне тут говоришь? С мгновение Тоби сидел на месте неподвижно, а затем внезапно рассмеялся во весь голос и замахал рукой. — Ой-ёй, что за извращения Лил-тян себе понадумывала! — теперь настал мой черед впасть в ступор, а парень продолжил: — Откуда у такой приличной девушки такая неприличная фантазия? — мои глаза стремительно лезли на лоб, а брови уже, казалось, были где-то в районе макушки, и при этом Тоби продолжал пояснять, словно смакуя мою крайнюю обескураженность. — Тоби ничего такого в виду не имел, Тоби культурный! Тоби говорил так, потому что… ну, знаете, в музыке ведь кварта, квинта, секста… в сексте расстояние между нотами равно шести нотам, вот Тоби и подумал…  — Мы не латынь учим, а английский, дебил!!! — я снова огрела черноволосую взъерошенную голову учебником, почувствовав, как к лицу приливает жар и краска. К счастью, Учиха-идиот моих метаморфоз не заметил, так как снова был увлечен хныканьем и постаныванием, изображая, насколько ему больно. Я смогла тихонько выдохнуть с облегчением и прийти в себя. Сказанное им меня удивило, если не сказать изумило до глубины души. Какие, однако, понятия мы знаем! Вот чего-чего, а того, что этот придурковатый пацан может знать музыкальную теорию, я не ожидала. И тем более не ожидала того, что он так успешно воспользуется своими знаниями, чтобы поставить меня в вопиюще неловкое положение. Не успей я вовремя сообразить и не огрей я его снова книжкой — на завтра бы весь класс знал «смешную» историю о том, что Лил Кертис — озабоченная старшеклассница, которая в совершенно нейтральных ситуациях видит пошлые подтексты. Тоби, конечно, дурачок, но он имеет какую-то удивительную способность — хоть его слова всерьез и не воспринимают, но почему-то начинают бурно обсуждать во всех уголках школы, додумывая на их основе свои шутки, и хорошо, если только шутки, могут ведь и теории начать выдвигать какие-нибудь. У меня при представлении того, что могут додумать особо увлеченные процессом школьники, волосы на голове начинали танцевать брейк-данс. Мне таких слухов точно не нужно! — Ладно, — я положила учебник на парту и сложила руки перед собой, не особо добиваясь, чтобы Тоби обратил на меня внимание, но ожидая именно этого. — Продолжим наше занятие. Может, устроим какой-нибудь диалог? В разговоре гораздо проще разобраться не только с произношением, но и с построением предложения на лету. Скорее всего, Тоби было откровенно все равно, в чем там гораздо лучше разбираться при разговоре. Да и мне уже было все равно, донесу ли я ему какие-нибудь знания. Главное, что я отчитаю ему весь запланированный материал, проведу все запланированные занятия, а затем завтра с радостью выдам учительнице отчет о проведенном мероприятии, где особенно подчеркну, что предметов мы рассмотрели больше, чем она желала. Может, таким образом я получу хотя бы месяц отдыха, и меня не будут больше посылать учить этого пришибленного на всю голову Учиху. Ну, или я рассчитываю хотя бы на неделю отдыха… Хотя бы на неделю… — Лил-тян хочет поговорить? — оживился чудак с закрытым лицом. — О чем таком? — тут его глаз тронул хитрый прищур. — О… — О погоде, — не дала договорить ему я. Он и так уже слишком много всего ненужного сегодня сказал. — How do you like the weather today? — времени, чтобы придумать очередную глупую шутку, я ему давать не собиралась. Глаз, видимый через маску, несколько раз недоуменно хлопнул веком, а затем его обладатель развел руками: — Ну… Хавдую, может, и нравится… А Тоби вот не очень рад, дождь же за окном… Я страдальчески закатила глаза. Зря Фумико-сенсей думала, что это хорошая идея… — Дубина, твое «хавдую» — это не одно слово и не имя, это три слова, «how do you»! — раздраженно зашипела я. — Дословно это предложение… Теперь уже мой ученик не дал мне договорить. — А Тоби думал, что речь о великом китайском мыслителе времен правления династии Цин! Ну, знаете, был там очень почитаемый придворный философ Хавдуй! — затараторил он, на что я лишь скептически прищурилась. — Тоби, я знаю, что ты это сам придумал сейчас, так что не отвлекаемся и продолжаем занятие, — я устало зевнула, а Тоби поник — явно из-за того, что его прикол не удался. — Давай возьмем что-нибудь попроще. К примеру… О! — я подняла указательный палец вверх. — How are you? Кажется, под маской расплылась понимающая улыбка, я уже успела обрадоваться, как в ответ Тоби изрек: — А что Вы хаваете? Я прикрыла ладонями глаза и изможденно застонала. Это меня уже раздражало почти до крайней степени, а еще нужно выдержать три предмета! — Ну хоть представиться на английском ты можешь? — спросила я устало. — My name is Tobi! — не церемонясь, сразу же выдал мой подопечный. Мое лицо чуть просияло из-за вновь возродившейся надежды на то, что не все у него еще потеряно. — How old are you, Tobi? — постаралась я поддержать разговор. Учиха еще более гордо задрал подбородок и напыжился, а после торжественно ответил: — My name is Tobi! Я глубоко выдохнула. Где-то там, далеко, вдребезги разбилась моя надежда научить этого идиота хоть чему-нибудь.