Спящий бог

— Лесса, скажи мне, Лесса, чего же ты хотел добиться, спустившись на землю? — молвил одетый в птичьи одежды мужчина, сидящий на гигантском троне. За ним, по ту сторону мира, на таком же троне, но холодном и мрачном, сидел огромный козлоподобный бог. По его длинным волосам струился мягкий свет, разбавляющий тьму иного мира. Бог спал, а его глаза, в которых отражались звёзды, были закрыты вот уже какую сотню лет. Он почивал несколько тысячелетий, сидя на своём каменном троне, обвив ноги тонким хвостом. Другой бог, яркий и тёплый, словно солнце, часто разговаривал со своим спящим товарищем. Ра, воплощение солнца и силы, следил своими соколиными глазами за меняющимся миром. Он наблюдал вместе с жаркими лучами за другом, путешествующим по городам и пустыням. Богом, который не выдержал угнетения слабых, и снизошёл на землю только чтобы защитить никчемного мальчишку-раба. Так и бродили они, как неприкаянные души.  — Ну что же ты, что ты будешь делать, когда твоя игрушка умерла?! — воскликнул Ра, наблюдая, как сломленный Лесса стоит у свежей могилы, как дрожат его сжатые в кулаки руки. Увидев, как он уходит, Ра презрительно нахмурился, он не ожидал, что друг сдастся так… Быстро? Но Лесса вернулся, раскопав дёрн, он вдохнул новую жизнь в погибшее тело. Рогатый бог вернул Ареса к жизни, открыв Врата без раздумий. Не колеблясь, отдав часть собственной силы и оборвав связь со своим телом. Создав нечто, уничтожающее родное племя — дитя бога демонов.  — Надо же, ты избрал уединение! Не ждал, но это на тебя похоже, да? — дотронувшись до рога безжизненно обмякшего на троне Лессы сказал Ра. Сто лет он и его игрушка строили замок в глубине островка, затерявшегося в океане, как символ их жизней. Сто лет возводились башни и стены усилиями всего лишь двух существ. Сто лет их покой не нарушался ничем и никем, пока на эту девственную землю не пришли люди. Несмело они основали город на незнакомом месте, тихо жили, развиваясь и улучшая своё мастерство. Но там, где есть люди — есть и деньги, зависть, злоба, ненависть и предательство.  — О, как же это мило. Ты привык к ним. Но привыкнут ли они к тебе? — с его священного места можно было увидеть, как зарождалась дружба Лессы и человека. Каждый день он уходил из замка, отправляясь к морским скалам, наблюдать за новым знакомым. Знакомой, если быть точнее. Кровь алыми каплями скатывалась с обагрённого древка пики, падая в водную бездну. На белоснежной рубашке расплывалось красное пятно. В светлых глазах Лессы виднелась надежда, что толпа людей перед ним и озлобленная девушка окажутся сном. «Чудовище», как его прозвали, хотя он ничего не совершал. Может, ею двигали страх, может, давление и угрозы. Почва ушла из-под ног, и тело полетело вниз, поглощённое высокой волной. А где-то в лесу слышался вой отчаявшегося демона. С негромким шуршанием огненных тканей, Ра поднялся с трона, обратив свой взор сквозь время и пространство. В раскалённых небесах появились белые точки, стремительно приближающиеся к нему. Точки выросли, став птицами, его вестниками и детьми. Опустив глаза, Ра отпустил руку друга, обвисшую мёртвой плетью, и расправил крылья. Взмахнув ими, он поднялся в воздух, подобно комете и устремился вдаль.  — Что ж, может, я смогу тебе помочь, Лесса рассвета? … и да взорвётся солнце…