ТАРДИС знает

      Когда за Кларой закрывается дверь, и тишину нарушает только ровный гул мотора, Доктор замирает. Его руки крепко сжимают край консоли, а на лице застывает непроницаемое выражение, глубокая морщина разделяет лоб мужчины на две неравные части. Ее мальчик стоит в течение часа или больше, глядя перед собой… Неожиданно срывается с места, вбивает первые пришедшие на ум координаты, и резко останавливается перед выходом. Собравшись с духом, судорожно открывает щеколду, распахивает дверь и вырывается на улицу, будто сбегает из плена. Но скоро возвращается, чтобы замереть в той же позе, на том же самом месте у консоли…       Доктор отразил очередное вторжение далеков. Он лениво развалился на ступеньках, волосы взъерошены, трехдневная щетина опалена, а одежда порвана. Доктор выглядит так, будто только что выбрался из пекла. Впрочем, так и есть. Если бы ТАРДИС могла, она бы закатила глаза: некоторые вещи не меняются из реинкарнации в реинкарнацию. Но вместо этого она передвигает ванну ближе к лестнице и накрывает ужин там же. Ее мальчик устал…       Секси волнуется, Последнее время ее Таймлорд замкнулся в себе. 12 стал злее, грубее, ехиднее. Он больше не любит обниматься и не подбирает случайных попутчиков. Осталась только Клара. ТАРДИС была благодарна безумном Мастеру - девочка помогает ее мальчику справляться с болью….       Доктор снова молчит. Он спас семью колонизаторов от растений-хищников и подбросил их до милой планетки, где не обитает ничего опасней кролика. ТАРДИС беспокоится, 12 слишком активен - он мечется загнанным зверем вокруг консоли, заламывает руки. Секси пытается понять причину, и вспоминает великолепные волосы женщины - копну золотистых кудряшек, свободно обрамляющих чуть угловатое лицо. ТАРДИС понимает, что так взбесило 12 - нежные объятия мужчины, усталая полуулыбка его жены, и тонкие ручонки малышки, цепляющиеся за подол матери. Дети не частые гости в коридорах Секси. Шумный, вездесущий, непоседливый голос раздавался отовсюду пока ее пилотировали до нового дома семьи, и ТАРДИС еле успевала убрать опасные комнаты в самые дальние уголки себя. Но Секси нравилось - дети всегда прекрасны, кому как не матери знать это?       ТАРДИС видит зависть Доктора и понимает его.       Доктор неожиданно замирает напротив входа. Проходит минута, другая, а он также стоит, ожидая сам не зная чего. Таймлорды не религиозны, но в такие моменты ТАРДИС уверена, ее мальчик готов продать душу дьяволу. Тому лишь нужно предложить достойную сделку.       12 срывается с места и врезается в консоль. ТАРДИС обиженно гудит, но мужчина не обращает внимания. Он низко склоняется к панели, касается лбом приборной доски и медленно сползает вниз, будто кто-то выпустил из него воздух. А потом Доктор начинает выть. Тихо-тихо, сидя под консолью, вцепившись тонкими пальцами в седые волосы. Резкий голос 12 ломается, выводя протяжное «Риииивееер…»       ТАРДИС не выдерживает и закрывает глаза. Она стала слишком похожа на людей - время, проведенное с Доктором и его спутниками не прошло без последствий. Появилось много новых привычек, эмоций, желаний, которые терзают ее. Секси знает, что было, что будет и что могло бы быть и это сводит ее с ума - бесконечность невоплощенных будущих, где перед ней смеющийся Доктор, счастливый Доктор обнимает ослепительную Ривер, зарываясь носом в буйные кудри жены. Профессор Сонг целует мужа, поглаживая его чисто выбритую щеку. Из библиотеки выбегает золотоволосое чудо с радостным криком «Мамочка, папочка, я знаю куда мы полетим…». "Они прекрасны," - думает ТАРДИС. Идеальный Доктор смотрит в нее. Он грустно улыбается и качает головой. Ее мальчик понимает - их нет, и никогда не было - они прихоть ожившей синей будки. Если бы Доктор был эгоистичней, если бы Ривер была смелее, если бы ТАРДИС была человечней. Секси закусывает эфемерную губу и открывает глаза.       Доктор лежит там же. Он уже не воет, только повторяет свою мантру. Рядом сидит призрак Ривер. Эхо ее дочери кладет руку на лоб 12 и напевает старую галлифрейскую балладу о прекрасной деве, заточенной во временной воронке, и рыцаре, что непременно спасет ее. Глупое эхо, несчастное эхо, не видимое никому кроме Секси, не имеющее ни разума, ни чувств, только память, вечно заставляющую призрака приходить, когда ее мальчик зовет свою жену.       12 замолкает, переворачивается на спину. Его рука ложится на руку эха, но проходит сквозь нее. Доктор закрывает глаза ладонью. Ривер поет. ТАРДИС плачет за них обоих.