Кровь и прочие прихоти

Зимним деньком, в то время как снег валил хлопьями, сидела одна королева и шила под окошечком, у которого рама была чёрного дерева. Шила она и на снег посматривала, и уколола себе иглой палец до крови. А королева-то была беременна. И подумала она про себя: "Ах, если бы у меня родилась дочка белая, как снег, румяная, как кровь, и чернявая, как чёрное дерево! Я бы назвала её Белоснежкой, и никого бы в целом свете не было красивее!" А после отправилась она в покои к придворному чародею и голосом, не терпящим возражения, озвучила свою прихоть. У придворного чародею, конечно, нервы были железные - должность обязывала. Чего только не просили у него царственные особы за его продолжительную дворцовую карьеру! Однако, услышав "просьбу" королевы, он тяжко вздохнул: - Сколько раз говорить, что я не могу влиять на то, каким будет ребёнок. Максимум могу повлиять на его пол. Где-то была у меня настойка из папоротника... - Какая ещё настойка из папоротника? - рассердилась королева. - Да любая бабка-травница из самой замшелой деревни знает такие приёмчики! Ты чародей или кто?! - Я подумаю, что можно сделать, - пробормотал чародей, преодолевая желание послать королеву с её просьбами к... королю. И вскоре родилась у королевы доченька. Только вот белой как снег и румяной как кровь она не была. Зато была чернявой, но для королевы, женщины, по всему видать, тщеславной, это утешением не было. Мало ли, сколько чернявых детей на свете!.. Так что влетело чародею по полной. Чародей написал на листике пергамента "У славы тоже есть оборотная сторона" и "Плохие дни случаются у каждого". Такая вот у него была манера - писать какую-нибудь муть на бумажках и вешать перед носом. Все придворные клянчили у него такие бумажки, считая, что чародей наделяет их какой-то волшебной силой. На самом деле, эти надписи были чем-то вроде аутотренинга, хотя в ту пору даже слова такого не было. То и дело косясь на утешительные надписи, незадачливый маг просматривал мемуары королевских предков. Слышал он, что в этом славном роду... О, вот же оно! Чародей позвал своего помощника, исправного малого, и велел тому привести откуда-нибудь пару-тройку девственниц. - Вы опять будете вымачивать в их моче репу? Слушайте, от импотенции это не очень помогает. Король, конечно, заделал жене дочку, но с тех пор снова как-то... сник. Ну, вы понимаете, о чём я. - Молчи, дурень! Как бы нас обоих за такие разговоры на дыбу не отправили! Мне девчонки не для этого нужны. Помощник удалился, заговорщицки улыбаясь (что подумал этот кретин?!), а вернулся через несколько часов с тремя дородными девицами (кретин, а дело своё знает). Чародей, впрочем, не поблагодарив, изгнал парня, а сам приступил к церемонии вызова. Семь потов сошло с бедняги, прежде чем в темноте позади него раздался загадочно-вальяжный голос: - Ну что тебе нужно, добрый человек? Надоел уже своими вызовами. Прочти внимательно своё заклинание - там, внизу, маленькими буками обычно пишут "Заклинание - зовёт вампира, но не подчиняет его". Бросать всё и мчаться сквозь пространство и время к тебе никто не обязан. Вот ты, если тебя позовут, всегда-всегда приходишь? - Смотря кто зовёт. Если королева - так к ней попробуй не приди... Хоть посреди ночи... Ой, я не в том смысле, - пробормотал ошарашенный чародей. Вампир засмеялся: - Так, история о том, как ты помог королеве завести ребёнка, обрастает всё новыми подробностями. Тут возмутившийся чародей наконец решил обернуться. Но упрёк замер у него на губах, когда он увидел, что вампир уже допивает последнюю из девушек. - Я очень быстрый, - объяснил кровосос, бросая обескровленный труп жертвы на пол. - Так ты зачем звал-то? Чародей поспешно рассказал о прихоти правительницы. - Так королеву укусила какая-то муха, а мне - укусить новорождённую королевну? Ну, бледность аристократическая от этого случится, как и букет побочных эффектов, а вот румянец - за этим не ко мне. - А губы красные? Сойдут вместо румянца. Да и девочка станет такой красавицей, что королева наверняка останется довольна. - И зачем мне это делать? - А вот! - Чародей потряс в воздухе здоровым талмудом, но не выдержал и уронил тяжеленную книгу, вызвав в оном воздухе целую тучу пыли. - Я прочитал, что ты, Аро Вольтури - один из предков короля. Твой род... - Да какой там род! Полторы сотни лет назад тогдашняя королева изменила мужу и понесла от любовника. Так что теперешний король - потомок не мой, а того безвестного, но прыткого графа, - кровосос неожиданно прыснул и спросил, - Знаешь, как она называла своего любовника? Мой графинчик! - Забавно, - пробормотал несчастный чародей. - А зачем же ты тогда пятьдесят лет назад обратил одну из принцесс? Она, помнится, тоже любила попить кровушки невинных девушек. Кстати, преобладание мужского населения над женским в ту пору не из-за этого ли произошло? - Да обращал я никого. Та глупая дамочка кровь не пила, а купалась в ней. Считала, что омолаживается таким образом. Напрасный расход ценного материала. А женщин было мало, потому что народ повадился избавляться от младенцев женского полу: мол, только мальчики-наследники-работники всем нужны. Вот и доигрались до того, что девок в конце концов стало не хватать. Историю родной страны надо лучше знать, - назидательно закончил свою речь вампир. - Впрочем, почему бы мне твою королевишну не обратить? Самому интересно, что получиться и что ты потом с ней будешь делать. Да и угощение твоё славное. Люблю девственниц. Знаешь, когда у человека есть венерические заболевания, например, хландроль, его кровь приобретает специфический и даже приятный привкус. Только вот от крови таких больных и самому загнуться можно, поэтому я благоразумно предпочитаю чистеньких. Но девчонку обратить смогу, только когда она вырастет. Правило такое - детей не обращать. - Но мне сейчас надо! А то королева всю плешь проест. - Ничего, потерпите со своей королевой лет пятнадцать. Слушай, а у тебя ещё еда есть? - А тебе мало, что ли? - занервничал чародей. - Вон, глаза уже бардовые. - Я вполне сыт, - уверил его вампир. - Но на твой зов, видимо, и другие вампиры королевства откликнулись, просто были дальше отсюда, чем я. Но скоро будут здесь. Я их уже чувствую. Ладно, прощай. Вампир исчез, а чародей кинулся искать в книге заклинание, отпугивающее вампиров. Хотя разозлённая королева оказалась ещё хуже, чем стая голодных вампиров. От неё, по крайней мере, никаких заклинаний не нашлось. Впрочем, кто знает? Долго после этой ссоры с чародеем она почему-то не прожила. Спустя положенный для траура срок король женился вновь - и с этой королевой у чародея сложились прекрасные отношения. Говорят, он когда-то снабдил её приворотным зельем... Но, наверное, это просто дурацкие сплетни. Белоснежка росла и хорошела. И всё бы у неё было нормально, если бы в день её пятнадцатилетия Аро Вольтури не явился к ней и не обратил её в вампира. Просто древний вампир не хотел, чтоб про него говорили, будто он не исполняет обещаний. Так он при личной встрече сказал чародею, когда тот заметил, что уже как бы и не надо, прежняя-то королева умерла, да и вообще... После того как была уничтожена примерно половина придворных, а чародей с помощником уже были не в состоянии днями и ночами читать сдерживающие упырей заклятия, от кровожадной королевны было решено избавиться. Король публично объявил её не своей дочерью, а помощник чародея отвёл за пределы личных королевских владений, за что и был там же загрызен. Белоснежка вернулась бы и отомстила б отцу, но стараниями чародея вампиры не могли приходить в дом к кому бы то ни было без приглашения, поэтому вход во владения короля ей теперь был заказан. Так, деваться ей было некуда и она пошла лесами и полями, куда глаза глядят. Пока не обнаружила избушку, в которой жили шесть вампиров. Присутствие теперешних сородичей девушка определила по запаху. "Может, здесь живёт тот, кто меня превратил в ЭТО?" подумала она и стала дожидаться хозяев. Хозяева не заставили себя долго ждать, но только Аро среди них не было. К слову, это были те самые вампиры, которых чародей приманил своим заклинанием, а потом срочно стал отпугивать. С тех пор они, недовольные человеческой непоследовательностью, поселились в этом королевстве и, не имея возможности подобраться к замку, отыгрывались на простолюдинах. - А ты кто ещё такая? - рявкнула светловолосая вампирша, первая увидевшая королевну. - А вы? Те самые чудовища, что последние пятнадцать лет разоряете королевство моего отца? - встала в позу Белоснежка. - Так ты, что ли, королевская дочь? - насмешливо поинтересовался вампир с оливковой кожей. - Да, только меня какой-то черноволосый душегуб сделал такой вот, - вздохнула девушка. - И тебя изгнали люди? Знакомая история, - ставила свои пять червонцев какая-то совсем юная вампирша. - Но меня и при человеческой жизни не очень-то любили. А потом я обратилась и была вынуждена сбежать, иначе могла убить брата... - Печально, - растерянно проговорила Белоснежка. – Но я вот старалась нападать не на отца, а на посторонних людей. - Ну я же не виновата, что мой брат был болен какой-то странной болезнью, от которой кровь людская становиться невероятно ароматной! – расстроенно топнула ногой малышка. - А я думаю, что отца против меня мачеха настроила, - поспешно сменила тему разговора королевна. - Ей жутко не нравится, когда кто-то красивее её, а я стала красивее, когда меня этот черноволосый покусал. Наивная Белоснежка действительно была уверена, что её отлучение от дома - происки мачехи, а кучу мертвецов отец бы ей простил. Впрочем, мачеха ей и правда завидовала. - А не тот ли черноволосый обратил тебя, что постоянно гоняется за нами и требует, чтобы мы вступили в его клан? - спросил самый массивный вампир. - Опять, значит, тут объявился? Снова придётся от него убегать. - Ой, да ладно. Всё равно скоро в округе людей не останется, - пожала плечами светловолосая вампирша и обратилась к королевне, - А звать тебя как? - Белоснежка, - брякнула, не подумав, девочка и тут же закусила губу. - Это прозвище такое, что ли? - Да. Нет, - смешалась королевна. - Так да или нет? - эта светловолосая леди была слишком уж резка. - Это не прозвище, - вздохнула Белоснежка, - меня мама так назвала... почему-то. - Да у прежней королевы вечно какая-то дурь на уме была, - вмешался в их разговор ещё один вампир. - Говорят, она одного из сыновей хотела назвать не то Незнайкой, не то Всезнайкой, не то ещё какой-нибудь Чертяйкой. Только король не разрешил так над сыном издеваться. А на девочку ему, видать, плевать было, тут венценосная супруга и оторвалась. - Эй, полегче, вы всё-таки о моих родителях говорите! - Не обращай внимания, - успокоил девушку один из вампиров. - У нашего Сантьяго прозвище Скромник, но давалось оно от противного. На самом деле скромностью он и не блещет. - Потому что ею в принципе невозможно блистать. Не та это вещь, чтоб блистать, - встрял Сантьяго. - Зато он думает, что блистает остроумием. Да ну его. Я вот Афтон. - Что же ты не назвал свою кликуху, Простачок? - мстительно засмеялся Сантьяго, но Афтон его проигнорировал. - А это моя жена Челси. Мы зовём её Умницей. - А я - Корин, - заявила самая красивая вампирша.- И меня все зовут Весёлой. Я дарю людям хорошее настроение. В этот же миг подавленная предательством отца Белоснежка почувствовала себя намного лучше. Жизнь показалась вполне сносной штукой, а эти странноватые существа - очень приятными и интересными собеседниками. В конце концов, она теперь одна из них, чего ей их бояться? - Чувствуешь? - заговорщицки подмигнул Белоснежке вампир-здоровяк. - Она опять завела свою шарманку. Не знаю, что это за штука, но действует отменно. Все горести разом забываются. - Это Феликс, он же Чихун, он же не воспитанный чурбан, которому даже в голову не пришло представиться, - продолжал Афтон. - Кто ж тогда ты, если до сих пор не представил меня? - грозно спросила самая маленькая вампирша. - А это Джейн, - вздохнул Афтон. - Она очень не любит, когда её не замечают. И лучше тебе её не сердить. Характер у неё тяжёлый, а способности впечатляют, хоть и неприятно. - Я могу сделать та, что ты ни с того ни с сего почувствуешь сильнейшую боль, - гордо заявила малышка. - Верю, верю, - поспешно сказала королевна. Ещё не хватала, чтобы эта малявка стала демонстрировать ей свои способности. - Я вот сама могу сделать так, чтобы ко мне близко никто не подошёл. - И что, работает? Может, ты и этого черноволосого с его кланом отгонишь? - обрадовался Феликс. - А то даже Джейн такого важного господина боится трогать. Ой, больно! Белоснежке хотелось познакомиться со своим обратителем, но она пообещала не пускать его к своим новым знакомым. А те за это приняли её к себе пожить. Жизнь была неплохая, особенно когда Корин включала свою "штуку" и всем становилось очень хорошо. Даже неприязнь к вечно недовольной Джейн, прозванной Ворчуньей, куда-то уходила. А вот Челси нравилась Белоснежке больше других, правда, Сантьяго шепнул Белоснежке, что тут тоже замешана магия: мол, Челси умеет внушить симпатию к себе каким-то одной ей понятным способом. Так бы они и жили, опустошая окрестные земли, если бы не... Каким-то образом завистливая мачеха-королева узнала о том, что королевна жива-невредима. Есть подозрения, что не без помощи ушлого чародея, который так и не простил королевне гибели своего толкового ученика. Стали они королева с чародеем думать, как извести окончательно красавицу-вампиршу. - А давай я наряжусь торговкой и приду к Белоснежке. И скажу, что она мне очень понравилась, поэтому я просто так подарю нарядный поясок. А когда буду подпоясывать её, то так туго затяну, что она упадёт замертво... - Боже, вашество! - покерфейснул чародей. - Вы где такие идеи берёте? Вы представляете, какой силой нужно обладать, чтобы затянуть пояс на вампирше? Я, чай, не галльский друид, а вы не Астерикс и не Обеликс. - А они тут при чём? - возмутилась королева. - Это вообще из другой сказки. И как ты с правительницей разговариваешь?! - А самое главное - где вы видели столь щедрых коробейников? - Допустим. Слушай, а если я наряжусь торговкой и продам ей отравленный гребень? - Какой ещё отрав... Вашвеличство, ну она же вампир! Ну невозможно отравить вампира, у них самих такой яд по венам течёт, что никаким алхимикам не снилось. - Значит, если я наряжусь торговкой и предложу ей ядовитое яблоко, тоже ничего не выйдет? - Нет. Начнём с того, что вампиры не едят яблоки. Так что перекусит она, скорее всего, вами. Извините, - смущённо продолжал чародей, - а почему вы всё время стремитесь переодеться торговкой? Ну, просто... Это как-то странно. - Королевы не странные, они экцентричные, - поправила мага владычица. На самом деле у неё были недюжинные актёрские способности, которым она никак не могла найти применение на королевском посту. А тут - такой славный повод... был бы. - Единственный яд, который действует на вампира - это кровь человека, больного хландролью, - припомнил меж тем чародей свой давний разговор с Аро. - Так мы подошлём к ней кого-нибудь, кто болен этой болезнью! Она его съест и умрёт! - радостно воскликнула королева. - Вампиры прекрасно чувствуют, если человек чем-то болен. У них же обоняние лучше, чем у собаки. - А разве она знает, как именно пахнет больной хландролью? - Нет, наверное. Это редкое заболевание, при дворце она точно с ним не сталкивалась. Тем более, сама по себе эта болезнь для них пахнет приятно. - Так чего мы теряем? Рискнём. Только где же взять этого больного? И во все концы страны, не такой уж, правда, огромной, полетели гонцы от королевы, ищущие больных этой редкой болезнью. Королева объяснила королю, что придворный чародей хочет найти лекарство от этого недуга, для чего нужен подопытный. Правда, его королевское величество пытался возразить: - У нас же в прошлом году от чумы умерло пять сотен... - Пятьсот тридцать два человека,- влез присутствовавший при царственном разговоре чародей. Он был ещё и звездочётом и оттого питал слабость к точным цифрам. - Не лучше ли найти лекарство от чумы? - продолжал король. - Но, душа моя, чума - это так банально. Наш дорогой волшебник любит нетривиальные задачи. - Ой, скажи лучше, что чума ему не по зубам. А тебе, милая, лишь бы казённые деньги тратить, - добродушно проворчал король и более к этому разговору не возвращался. У его ззавистницы-жены и мага-интригана оказались развязаны руки. Гонцы нашли какого-то бедолагу, больного хландролью, и отправили его к принцессе. Сидевшая на пайке девушка загрызла несчастного и, как и положено, грохнулась замертво. Когда шесть вампиров вернулись из своего рейда, то обнаружили... Впрочем, обнаружили они её не сразу, так как были под действием дара Корин. Но, когда обнаружили, то были, без сомнения, вне себя от горя. Даже обычно бессердечная Джейн, которая опознала в укушенном парне своего брата. Джейн, которая возилась с телом братца, было решено оставить в покое. И так уже досталось Феликсу, поинтересовавшемуся, с чего это юный совсем паренёк был болен «взрослой» болезнью - хландролью. Вампиры столпились над Белоснежкой. - Ну а что мы будем делать с мёртвым вампиром? - поинтересовалась Челси. - Наверное, их сжигают, - тут же откликнулся её муженёк. - Жаль такую красоту сжигать, - вздохнул Сантьяго-Скромник. - А мы закажем хрустальный гроб и поместим её туда, - Корин всегда славилась креативным подходом. Хотя в те времени, наверное, и слова такого не существовало. - На какие шиши мы закажем этот твой гроб? - проворчал Феликс. - Не мой, а её, - Корин указала на лежачую Белоснежку. - И зачем нам платить? Придём, припугнём, спустя время заберём, убьём. - А зачем убивать? Зачаруй тех, кто будет делать эту работу - и дело с концом. - Зачаровать - это я завсегда и с удовольствием, но есть-то что-то надо? На том и порешили. И вот, спустя сколько-то там времени, пятеро вампиров поместили бедняжку Белоснежку в хрустальный гроб, отнесли в пещеру поблизости и лежать бы ей там до скончания веков, если бы мимо - так уж получилось - не проходил Аро. Учуяв скопление вампиров, он отправился на запах и поспел как раз к окончанию церемонии прощания. - Если вы думаете, что она умерла, то ошибаетесь, - без долгих вступлений сообщил он сборищу вампиров. - Она просто без чувств. - А разве у таких как мы бывает обморок? - не поверила Умница-Челси. - Если укусить больного хландролью, то упадёшь без чувств и восстанешь опять, аки феникс из пепла, только если почувствуешь сильную боль, - Аро задумался, а потом сокрушённо добавил, - Раньше мы таких вампиров сжигали. Кто ж знал, что они не мертвы? Всё познаётся опытным путём. Вампиру надо что-нибудь отрезать, чтобы он ожил. Менее сильная боль не поможет. - И что, нам её на кусочки резать, чтоб она боль почувствовала? - почему-то Феликс оживился, когда произносил эти слова. Однако тут, к его вящему неудовольствию, Сантьяго подал голос: - Кажется, можно обойтись без столь крайних мер. Итак, они отправились к Джейн, уже совсем не безутешной, так как её брат всё-таки очнулся и даже обратился к этому моменту. Джейн любила помучить кого-то, если была не в настроении. Сейчас ей было очень хорошо, но она всё же согласилась помучить и воскресить Белоснежку, на что Феликс не преминул заметить: - Я всегда знал: ты своим даром и мёртвого из могилы поднимешь. - Я так долго искал тебя, дитя моё, - сообщил Аро восставшей из гроба Белоснежке. - Люблю иногда наведываться к обращённым мною вампирам. Но найти тебя не мог. Очень странно! Как только отыщу твой след, как всякое желание общаться с тобой пропадает. - Так я и не хотела, чтоб вы меня нашли. Сразу после обращения я загадала желание, чтоб никогда с вами не видеться, очень уж вы меня напугали. Это у меня такая особенность есть - незваных гостей отпугивать. Видимо, после моей мнимой смерти эта особенность ослабела. - А этих красавцев я не мог найти, потому что ты была с ними! Знаете что, друзья? Теперь, когда я вас нашёл, вы точно все пойдёте со мной. И без возражений! Нам с вами ещё мой клан возвеличивать! - А ты можешь опять усилить свою особенность и отпугнуть этого командира новоявленного? - поинтересовался Чихун у Белоснежки. - Неохота что-то кланы какие-то посторонние возвеличивать... - Почему-то это действует только если недруг находится на расстоянии. Если он рядом, то отпугнуть его не получится. - Мой брат Кайус называет это дальним радиусом поражения, - кивнул Аро. - Думаю, ты создаёшь вокруг себя некое магическое поле, отталкивающее от тебя неугодных, но если кто-то оказался внутри этого поля, то ты на него повлиять уже не можешь. - Да с полем, без поля... С какого перепугу мы, команда сильных и всячески одарённых вампиров, должны следовать за вами? - окончательно обнаглел Феликс. - Во-первых, я и сам отнюдь не бесталанен. А, во-вторых, у меня харизма лидера. Так что вот вам первое задание: найти всех больных хландролью, прикончить и сжечь тела. А то так наши сородичи так и будут периодически травиться. - В пределах этой страны? - Нет, конечно. В пределах мира. А кто говорил, что возвеличивать клан будет легко? - Аро вновь повернулся к очнувшейся девушке, - Только, милая, ты бы взяла другое имя... Белоснежка Вольтури как-то нелепо звучит. - А мне как раз всегда Ренатой хотелось быть, - робко пролепетала новоявленная Вольтури. И хоть мало кто в те времена знал значение слова "харизма", за Аро почему-то пошли и всех больных хландролью уничтожили, так что этой болезнью никто никогда больше не болел и даже воспоминания о ней стёрлись из памяти будущих поколений. А потом они извели под корень и всех волшебников - это было второе задание Аро, который боялся, что чародеи могут представлять угрозу для кровососущей братии. Что стало с чародеем королевы - неизвестно, но, видимо, он не избежал общей расправы. А Белоснежка-Рената и все её друзья отправились в тёплые края вместе с Аро и жили там вечно и, благодаря Корин, более-менее счастливо.