Через тернии

-О Мерлин, только не это… Губы Ала шевелятся, кажется, совершенно беззвучно, но Роза все же разбирает по ним эту фразу. Да, только не это. Сколько раз в её самых страшных снах она получала ЭТО самое письмо? Сколько раз, в тех же снах, рвала его на кусочки прежде, чем оно на весь Хогвартс начнёт кричать отцовским голосом? Не сосчитать. Кажется, с того самого дня, когда их со Скорпиусом губы впервые соприкоснулись в первом поцелуе. Да, определенно тогда её и начали преследовать эти кошмары. А точнее, один и тот же, который только что оказался реальностью. Роза вскакивает со скамьи с намерением тут же схватить письмо, прижать к себе и выбежать из Большого Зала прежде, чем начнётся этот позор. Она даже протягивает руку, но не успевает… -Какого сдохшего Мерлина я узнаю о ваших отношениях со Скорпиусом Малфоем, Роза Уизли?! Мне и в голову не могло прийти, когда мы с мамой впервые отправляли тебя в школу, что ты станешь встречаться с этим… этим чистокровным индюком, сыном этого… этого напыщенного хорька! И почему, расскажи мне любезно, я узнаю об этом из чужих уст?! Что за игру ты затеяла там, Роза?! У меня просто не хватает слов, чтобы выразить тебе, как я недоволен всем этим! Да что там недоволен, Я В БЕШЕНСТВЕ! Моя дочь, моя дочь… милуется с отпрыском этого белобрысого отродья?! Мерлин с его чертовыми кальсонами, мы с мамой забираем тебя завтра же! И не смей писать мне с просьбами оставить тебя на Рождество в школе! Я вообще не уверен, что позволю тебе туда вернуться, пока там будет этот… этот блондинистый … Малфой! И да, Лили, спасибо, что оповестила. Письмо разрывается на мелкие кусочки, которые медленно оседают на стол. Все в Зале молчат. Кажется, ученики и даже учителя ждут, пока кто-нибудь первый нарушит это состояние оцепенения, нависшее, словно грозовая туча. Опоминается Альбус Северус Поттер. Он резко вскакивает со своей скамьи и идёт к столу Гриффиндора. Останавливаясь рядом с местом, на котором, опустив голову, сидит его младшая сестра, парень кладет руку ей на плечо и произносит тихо, но все вокруг все равно слышат его слова, ведь в помещении все еще царит тишина: -Встань, Лили. И Лили встаёт. Как-то испуганно и загнанно она озирается по сторонам, пока не натыкается на взгляд своей кузины. Затем быстро отводит глаза, глядя себе под ноги, и что-то бормочет, но слов её не разобрать. -Кто дал тебе право на… - начинает Альбус, но его прерывает быстрый поток слов, вырывающийся из уст сестры. -Никто… Я знаю, никто… Ал, ты не понимаешь, как важно… И ведь дядя Рон не сильно расстроен… И папа с мамой наверняка… они поддержали меня…. То есть, поддержали бы… я имею в виду… Она осекается. Потому что в этот момент её кузина, та, что минутой ранее и получила громовещатель , подходит к ним. Она спокойна. Лили всегда поражает это умение Розы Уизли держать себя в руках. Она в ярости. Лили видит это по её глазам. Но она молчит. И Лили несказанно этому рада. -Спасибо, - внезапно довольно громко произносит Роза, или это просто в Большом Зале так тихо, но слово, сказанное ею, разносится будто вскрик. А затем она разворачивается и идёт к выходу. Боковым зрением Лили видит, что кто-то встал из-за стола Слизерина и направляется вслед за Розой. Это, она уверена, Скорпиус Малфой. И её разбирает неимоверная злоба. Хочется броситься вслед и выкрикнуть непростительное заклятие. Авада Кедавра – чтобы умер, избавив её от страданий. Круцио – чтобы корчился от боли, как это делает она, видя их с Розой вместе. Империо – чтобы бросил Розу Уизли и пришёл к ней. Упал на колени и просил прощения за то, каким был дураком. Но рука брата сжимается на её плече, как будто Альбус знает, о чём думает сестра. И она стоит, молча глядя вслед рыжей и белёсой макушкам. Стоит, сжимая кулаки и кусая губы. Стоит, зная, что впереди у неё – «почёт и уважение» у родителей и «бесславие и унижение» среди многочисленных кузенов и кузин, в том числе и у своих собственных братьев. Лили молча глотает невыплаканные слёзы и поднимает взгляд на старшего брата. -Я знаю, что ты скажешь, Ал. – Тихо шепчет она, - Просто молчи. И Альбус Северус молчит, хотя она и так может все прочесть по его глазам. *** В Норе многолюдно, как и всегда. Но сегодня все внимание приковано к одной единственной персоне – Скорпиусу Малфою. Он сидит в крессе посредине небольшой гостиной и смотрит попеременно то на свои руки, то на руки Розы, которая присела на подлокотник его кресла буквально несколько минут назад. А все потому, что вернулся её отец. Скорпиус видел Рональда Уизли всего несколько раз, но и этого хватило, чтобы сделать некоторые выводы: 1. Отец Розы очень импульсивен и горяч в своих решениях 2. Отец Розы очень хороший аврор, что опасно для его, Скорпиуса, жизни 3. Отец Розы очень любит свою дочь и почти так же сильно не любит его, Скорпиуса Остаётся лишь уповать на то, что сегодняшний разговор не закончится смертоубийством кого-либо, а точнее его, Скорпиуса. -Все тут? – спрашивает мелодичный голос, принадлежащий Джинни Поттер. Ей никто не отвечает, что может означать лишь одно – все члены семьи Уизли-Поттеров собрались, дабы решить их с Розой судьбу. От этой мысли уже становится не по себе. -Итак, Рози, - обманчиво-мягко начинает Рональд Уизли, - ты знаешь, зачем мы здесь собрались. Роза кивает, все так же прямо смотря на родителя. Скорпиус мысленно хвалит её за выдержку. -Я собираюсь сказать вам всем лишь одно, - его девушка отбрасывает назад густые рыжие локоны и решительно сводит бровки. Он горд ею. Она его Роза. -И что же это, доченька? – спрашивает Гермиона Уизли, женщина со строгой высокой причёской и прямыми чертами лица. -Мы со Скорпиусом собираемся пожениться в июле. Слова Розы повисают во внезапно ставшем густым и тягучим воздухе. -Вы со Скорпиусом …что? – тихо переспрашивает отец Розы. Желваки на его щеках уже начали подрагивать. -Собираемся пожениться в июле, - спокойно отвечает Роза, хотя рука, которой она держится за пальцы Скорпиуса, слегка подрагивает. -Они собираются пожениться в… июле? – как-то глупо повторяет Гарри Поттер, герой войны с Волан-де-Мортом. -Не могу определиться, что мне не нравится больше в этой фразе: «в июле» или все же «собираемся пожениться»? – мистер Уизли, кажется, уже еле сдерживает свой гнев. -Не стоит выбирать, пап, - тихо говорит Роза, - мне в этой фразе нравится абсолютно все. Её лицо непроницаемо, хотя голубые глаза сейчас переполняют эмоции. Она ещё крепче хватается за его пальцы, как утопающий за спасательный круг, и вскидывает голову. Она молодец. И он её любит. -Предательница. Все оборачиваются и глядят на невысокую фигурку в дверном проёме. Лили Поттер вырастает там будто из-под земли. *** -Давайте наконец распределим дежурство, - голос Джеймса Поттера перекрикивает гул в общем зале авроров, - Я понимаю, что все мы не получим за это больше двух галеонов в день, но можно ведь и тешить себя мыслью, что мы просто приносим пользу обществу, так? – он, кажется, пытается шутить. Жаль, сегодня тут никто не намерен смеяться. Только что им объявили, что весь месяц они должны будут дежурить в Визенгамоте, за что им, к сожалению, оплатой будут сущие копейки. Сейчас самое время распределиться по дням, но авроры, кажется, не торопятся этого сделать. -Так… - Поттер берёт чистый лист бумаги и прикасается к нему кончиком волшебной палочки, на нём тут же появляется таблица с незаполненными клетками, - Кто будет у нас в понедельник? Есть такие желающие? Скорпиус поднимает вверх свою палочку и смотрит на то, как изменяется в лице Джеймс. -Что же… Малфой… Я записал. – Бубнит он и опять задаёт вопрос, - А во вторник кто хочет? Палочка Скорпиуса вновь взлетает вверх. -Малфой? Ладно, - новая пометка в таблице, - среда? -Малфой, - на этот раз без лишних вопросов. Кажется, понял наконец, как им с Розой нужны деньги. *** -Мисс Уизли! Мисс Уизли, по… простите, миссис Малфой! Постойте! Она оборачивается и удивлённо глядит на запыхавшегося мальчугана, который, как оказывается, пробежал за ней несколько лестничных пролётов. -Что случилось? – спрашивает она, одёргивая край своего белого халата с эмблемой Св. Мунго на груди. -Там… - мальчишка указывает рукой на коридор позади себя, - там вас ждут… -Кто? – ей почему-то становится не по себе. Она как будто уже знает, кто ждёт её там. -Какой-то парень. Говорит, что ваш брат. Роза резко разворачивается и быстрым шагом направляется к коридору в приёмной. Проходя мимо столика дежурного, она оставляет там все свои бумаги и привычным жестом заводит за ухо прядку рыжих волос, упавшую на глаза. Затем оборачивается, бросая мимолётный взгляд в зеркало, делает ещё пару шагов и останавливается посреди длинного ярко освещенного коридора. В дальнем его углу, почти у самой двери, стоит высокий рыжий парень. Он явно нервничает, Роза понимает это по тому, как часто он проводит пятернёй по своим волосам. -Хью, - зовёт она его. Хьюго Уизли смотрит на неё невыносимо долгое мгновение, а затем пересекает разделяющее их расстояние и крепко сжимает сестру в объятиях. Отстранившись, он смотрит на неё внимательно. -Может, вернёшься домой? – тихо спрашивает он. -Нет, - Роза качает головой, - не могу. *** Обычно по четвергам в сквере можно встретить волшебницу со своей старенькой собачкой, которая идёт, переваливаясь из стороны в сторону, и тяжело дышит, извергая из пасти клубы пара. Молодую мамочку, вечно волнующуюся за своих непоседливых детишек, которые так и норовят сбежать от нее подальше. И пожилого джентльмена в старом-престаром ношеном-переношеном когда-то парадном костюме, сидящего на крайней ко входу лавочке и курящего длинную сигарету с отвратительным запахом. Но сегодня здесь никого нет. И не потому, что среда. Не потому, что пятница. Сегодня четверг. Но уже далеко за полночь. Осень опускается на город, принося с собой холодный ноябрьский ветер и редкие предрассветные туманы, сменяющиеся белой изморозью на ещё не поблекшей траве. Птицы уже не поют, и Скорпиус Малфой, одиноко сидя на лавочке в самом центре сквера, курит и думает о том, как хорошо было здесь ещё месяц назад. Как хорошо было ещё полгода назад. Правда, не здесь. Его мысли услужливо рисуют ему картины роскошной обстановки того дома, который отец с матерью хотели подарить ему на его свадьбу, если он согласится жениться на Амелии Афродите Забини или хотя бы на Персефоне Нотт. А затем, как бы противопоставляя этому, их с Розой однокомнатная съёмная квартирка на самой окраине маггловского района Лондона, где нет ни глубоких мягких кресел времён Людовика 14, ни антикварных шкафов с инициалами их прапрапрадедушек. Там только одна двуспальная кровать посредине комнаты, застеленная пушистым одеялом с детским рисунком, да небольшой потёртый шкаф с пятью полками и отделением для обуви. На их с Розой кухне нет ни дорогущей маггловской бытовой техники, ни магических приспособлений. Лишь старая микроволновка да плита с холодильником, которые они купили всего неделю назад в магазине подержанных вещей. На окнах там нет тяжёлых бархатных портьер, а всего-навсего лёгкий кремовый тюль – Роза обзавелась им три дня назад, и Скорпиус, как будто это было вчера, помнит её радость. Помнит, как ярко блестели её глаза в тот вечер, помнит, с каким упоением она рассказывала ему, что купила эту ткань буквально за пару сиклей прямо на улице у какой-то торговки. Помнит, как она радовалась этому тюлю, будто они обзавелись собственным сейфом в Гринготтсе. Помнит её слова: «Мы начинаем жить.» И помнит, что последовало за ними. И только теперь понимает, что ему не нужны бархат и шёлк. Не нужны хрусталь и фарфор. Тогда, полгода назад, он променял это все на простое земное счастье. На его Розу. -Ты сильно замерз? – спрашивает она, опускаясь на лавочку подле него и глядя ему в глаза своими голубыми, своими ясными глазами. -Нет, совсем нет, - шепчет он и обнимает её, притягивая к себе ближе, чувствует, как она жмётся к нему в попытке согреться. И тогда он берёт её руки в свои и начинает растирать, чувствуя их холод и одновременно ощущая контрастную теплоту её дыхания на своей коже. -Сегодня приходил Хьюго, - говорит она, глядя куда-то вдаль. – Спрашивал, вернусь ли я домой. -И что ты ответила? – его голос не дрожит, хотя внутри все напряжено от ожидания. -Я сказала… - она замолкает, а потом, будто набрав воздуха, произносит, - …что счастлива. -Люблю тебя, - выдыхает Скорпиус в рыжие волосы Розы. Ожидание внутри превращается в волну любви, с головой захлестывающую его.