Солнце в Шипах

Линтра проснулась резко, как от толчка. Она не помнила своего сна – со дня захвата города она перестала запоминать то, что видела во сне; а может быть, она просто перестала видеть какие бы то ни было сновидения. Ещё несколько минут Линтра лежала в постели, не открывая глаз и мечтая о том, чтобы все события последних лет оказались наваждением, дурным сном, а потом разлепила веки. Над ней нависал потемневший от времени дощатый потолок. Из-за плотных штор в комнату проникало всего несколько слабых лучиков сероватого света, стояла глубокая тишина, не нарушаемая ни единым звуком. Город спал – или притворялся спящим, что, скорее всего, было ближе к истине. Последние годы притворство стало одним из главных приёмов в Шипах. Откинув в сторону одеяло, Линтра опустила ноги на пол и тут же вздрогнула от пробежавшей по телу от ступней армии мурашек – прикрывавшая доски циновка показалась ей холодной как лёд. В который уже раз. С тех пор, как Зимняя Маска захватил город, холод стал её постоянным спутником. Быстро одевшись и натянув сапоги, Линтра встала и подошла к окну. Отдёргивать шторы не хотелось, но подкрашенная вода в клепсидре показывала, что уже давно рассвело, держать в комнату в темноте больше не было смысла. Вот только то, что ныне творилось на улице, вряд ли можно было назвать светом… Линтра поджала губы и отдёрнула штору. На улице царила серая хмарь. Небо было затянуто плотным слоем низких, свинцово-серых облаков, медленно ползущих по кругу и, казалось, то и дело цепляющихся за шпили и неподвижные флюгера. Облака эти не расходились с того самого чёрного дня, когда армия мертвецов хлынула на улицы Шипов, убивая направо и налево. Линтра смотрела на небеса лишь несколько секунд, а потом спешно отвела взгляд: с некоторых пор смотреть вверх стало небезопасно для душевного здоровья, она проверила это на себе ещё в первый год власти Зимней Маски. Тогда она ещё надеялась увидеть солнце и большую часть свободного времени проводила, наблюдая за небом и коловращением облаков на нём. До тех пор, пока ей не начало казаться, что за облаками больше ничего нет. Что за угрюмой, непроницаемой для человеческого взора пеленой скрывается пустота – бездонная и бесконечно голодная, мечтающая о горячей крови и живых душах. После этого Линтра почти год не поднимала взгляда, стараясь смотреть куда угодно, только не вверх. На исходе четвёртого года страх почти ушёл, и она уже могла без особого страха смотреть на облака в отчаянной надежде увидеть голубое небо и золотое солнце. Не вырасти Линтра в твёрдом следовании Безупречной вере, то возможно, она взмолилась бы Непокорённому Солнцу о спасении города… Но её учили следовать пути Драконов, избранники которых не смогли защитить город, и она ни о чём не просила светило. Зажмурившись, Линтра заставила себя вынырнуть из воспоминаний и вернуться к делам наступившего дня. Заправив постель, она покинула спальню и спустилась на первый этаж. На улице она умылась холодной колодезной водой и, набрав полную лейку, отправилась к старой вишне. Старое дерево выглядело по-прежнему: посеревший ствол был покрыт трещинами, истончённые ветви казались бесплотными и дрожащими от усталости и боли. На их фоне завязанные Линтрой ленточки, даже выцветшие от времени, выглядели неуместно вещественными. Присев на корточки, Линтра нежно коснулась измождённого ствола и провела кончиками пальцев по хрусткой земле, на которой больше года не росло ничего по-настоящему живого. Потом выпрямилась, отряхнула руку и принялась поливать свою вишню, шепотом повторяя слова старинной колыбельной, которую ей когда-то пела мама. Капли воды скатывались по стволу, затекали в трещины и собирались в маленькие, быстро высыхающие лужицы между узловатых корней. Отмеченная смертью почва плохо принимала воду, а может быть, та жидкость, которую теперь поднимали из городских колодцев, настоящей водой уже не была... О последнем думать не хотелось. Когда лейка уже наполовину опустела, со стороны улицы послышался мерный топот, сопровождаемый лязгом. Линтра мысленно обругала себя за потерянное в раздумьях время. Она упустила время, и теперь не миновать встречи с ходячими мертвецами а то и Рыцарем Смерти. Линтра не была уверена, что осмелится во второй раз встать на пути у этой нежити. Вода текла мерно и безмятежно, а шаги по брусчатке становились всё громче и громче – патруль приближался. Можно было бы на время убежать в дом и вернуться, когда немёртвые пройдут дальше, но Линтра запретила себе думать о подобном. Это ЕЁ город, ЕЁ и отца двор и ЕЁ вишня, и если она будет бегать от захватчиков, то фактически распишется в собственном поражении. Не им решать, когда ей ухаживать за своим любимым деревом! Она останется на месте и пусть эти ходячие мертвецы видят – она не сдалась! Один раз она уже не подпустила этих вандалов к когда-то приносившей наивкуснейшие ягоды вишне, и… Да, она сделает это ещё раз, если потребуется! Упрямо стиснув зубы, девушка размеренно опустошила лейку, и только потом осознала, что больше не слышит звука шагов. Патруль зачем-то остановился. Линтра не хотела оборачиваться. Правда, не хотела. Она собиралась, гордо повернувшись к улице спиной, поставить лейку под навес у колодца и вернуться домой, но какая-то явно недобрая сила заставила её повернуть голову налево. Патруль – десяток мертвецов в полном вооружении – в полном составе стоял напротив дома. Серые лица, некоторые покрыты ошмётками истлевшей кожи и полусгнившей плоти только местами, иные лишены глаз, пустые глазницы словно засасывают и без того скудный свет, гнилые зубы, выпадающие волосы и ногти. И их предводитель – с плечами неимоверной ширины и… знакомый. - Отправь ты эту корягу на дрова, - голос мёртвого воина звучал разборчиво и чётко, но как-то глухо, словно он доносился издалека или из-за двери. – Только воду зря переводишь. Узнал. Линтра постаралась не слишком стискивать пальцы на ручке лейки, скрывая их дрожь. Он узнал её. Через пять лет – узнал в сформировавшейся девушке состоящую из одних локтей и коленок девчонку, которая, не испугавшись страшных мертвецов, встала у них на пути, не подпуская к дереву с топорами в руках. Хотя – странно было бы, если бы её не узнали. Много ли в городе таких, как она? До сих пор сражающихся против окружающей их смерти? Ой вряд ли… Из тех, что она знала, Линтра могла припомнить только одного – Такеши, доброго и неунывающего парня, редкостного недотёпу, «по секрету» сообщившем ей когда-то, что является шпионом Сопротивления. Правда, он ещё рассказывал одну историю, похожую на её собственную, но… Линтра временами подозревала что друг всё это выдумал, чтобы подбодрить её. Зря она его вспомнила. Только растревожила душу. Такеши давно пропал и уже почти год о нём не было никаких вестей. На расспросы Линтры никто не смог дать ответа (или не захотел), и оставалось надеяться, что другу каким-то чудом удалось выбраться из этого проклятого города. Иногда ей тоже хотелось сбежать… Но только иногда. Отец не желал уезжать, а Линтра не собиралась бросать единственного родного человека. - Упорная, - произнёс тем временем призрак (или как там называется тип нежити, к которому он принадлежит?) таким тоном, словно утверждал очевидного. – Только упрямься, не упрямься, всё одно. Лорд пришёл навсегда, и всё останется как есть. - Не навсегда, - подчиняясь какому-то порыву, прошептала Линтра. - Смирись, проще будет, - закончил свою мысль призрак и встрепенулся. – Ты всё же заговорила? Но что ты сказала? - Я сказала: не навсегда, - послушно повторила свою реплику Линтра, не понимая, что происходит. Ещё минуту назад на её душа была наполнена сумраком, тоской и страхом, замешанными на упорстве, а теперь – словно с сердца начал сползать вековой валун. Мышцы лица, почти сведённые в попытке сохранить безразличный вид, расслабились, распрямилась спина, грубый и прогорклый воздух влился в грудь неожиданно легко и мягко. - Не навсегда что? – мрачным тоном спросил мёртвый стражник. У него, разумеется, имелся приказ о выявлении протестных настроений и отлове мятежников, и Линтра каким-то уголком сознания понимала, что если не замолчит и не притворится покорной, то ей несдобровать. Вот только притворяться не хотелось. Ни капельки. - Зимняя Маска пришёл не навсегда, - с мягкой улыбкой пояснила она свою мысль. – Придёт день, и Шипы освободятся от его власти. Она временна так же, как временна сама смерть. За смертью всегда следует Лета, а за нею - новая жизнь, так было всегда, так будет и теперь. Город оживёт, и моя вишня снова зацветёт. Линтра помолчала секунду, делая новый вдох, а потом выпустила на волю последние слова. - Так будет. И над рухнувшим в Тенеземлю городом взошло солнце. Словно незримая рука в мгновение ока сдёрнула с Шипов облачную пелену, и на улицы обрушилось ослепительное сияние Непокорённого Солнца. Линтра запрокинула голову и пила, пила, пила этот свет, принимая его в себя и не видя, что этот свет отчасти исходит и от неё самой. Зато это видели патрульные. Их мёртвые глаза запечатлели удивительную картину: молоденькая девушка стоит, окутанная золотым сиянием, складывающимся в очертания цветущей вишни, и, запрокинув голову, не щуря глаз смотрит на солнце, а на лбу её сияет золотой диск. Мгновением позже Линтра перевела взгляд на патрульных и улыбнулась им – легко и ясно, словно не было этих страшных лет, и призраки (зомби?) опали на мостовую горстками праха и грудами оружия и доспехов. Сила Зенита отправила их души в Лету, возвратив их в великий цикл перерождений. А потом свет угас, и Линтра упала на колени, выронив лейку и опираясь о ствол вишни, на которой распускались белоснежные цветы. Аня Серебряные Когти, лунарка касты Безлунных, любила свой родной город, хотя временами ей начинало казаться, что её любовь относится только к воспоминаниям о давно канувшем в никуда. В памяти всплывали широкие и чисто выметенные улицы, шумные и многолюдные площади, высокое небо с белоснежными облаками, весёлые праздники и родительский дом, где всегда всё было. Теперь же зоркие глаза лунарки наблюдали разруху и запустение. Со времён штурма город так и не отстроился до конца, многие крыли лишились части кровли, улицы засыпаны разнообразным мусором и практически безлюдны – только прокрадётся подворотнями какой-нибудь оборванец да пробряцает оружием немертвый патруль. От районов бедноты так и вовсе практически ничего не осталось, а местных обитателей вырезали в полном составе в те чёрные дни. Зато теперь здесь было крайне удобно прятаться в кошачьем облике – разумеется, не в духовном, белопушистом, а в добытом в славном городе Нексусе образе простой полосатой мурлыки, каких везде неисчислимое множество. И сейчас полосатая кошка ловко балансировала на коньке крыши двухэтажного дома в районе мастеров гильдии Изящных Ремёсел, практически не пострадавшем при штурме. Зимняя Маска не был дураком и не покушался на жизни тех, кто давал городу основной доход. Вместо этого он предпочитал покупать их изделия за бесценок. Мастера санксианов Торека, хозяина крыши дома, эта участь не миновала. На что почтенный мастер обиделся и часть своих изделий стал передавать Сопротивлению… за разумный процент, разумеется. А ещё мастер Торек очень хотел вывезти из города свою дочь, и если бы не упрямство девушки, то она бы уже давно покинула тенеземлю Шипов. Но упрямая девица не хотела бросать папочку, и предпочла остаться… чтобы каждое утро поливать засохшую вишню и надеяться непонятно на что. На взгляд Ани, это отдавало если не дендрофилией, то идиотизмом точно. Ну а вышеозначенная дендрофилка… лунарка посмотрела вниз и подавила желание выругаться. Глупую девчонку мало того, что угораздило выйти поливать свою корягу точно в то время, когда мимо проходил патруль, так она ещё и препираться с ними принялась! Мысленно ругаясь последними словами, Аня принялась на ощупь расшатывать черепицу, на которой стояла, в надежде, что грохот падения отвлечёт патрульных и приведёт девчонку в чувство, когда… Вокруг девушки вспыхнуло ослепительное золотое сияние, быстро сформировавшее образ цветущего дерева, а мгновением позже небо над ними очистилось от облаков, и на город обрушился уже позабытый жителями солнечный свет. Ещё несколькими ударами сердца позже рассыпались в прах немёртвые стражники, а девушка села на землю, опираясь одной рукой о расцветающую вишню. Шипы изволил почтить своим Возвышением Непокорённое Солнце. В следующую секунду Аня уже спрыгнула с крыши, в полёте перекинувшись в свою человеческую ипостась, и, подбежав к не успевшей прийти в себя девушке, схватила её за шиворот и рывком подняла на ноги. Развернув несопротивляющуюся Линтру лицом к себе и попутно вспомнив её имя, лунарка быстро осмотрела ошеломлённое лицо и начавший гаснуть золотой круг касты Зенита на лбу, а потом решительно поволокла свежеиспечённую соларку к дому. Входную дверь Аня распахнула пинком, втолкнула девушку в прихожую, проскользнула в дверь следом за ней и захлопнула за собой дверь. Она уже собиралась было звать Торека, но тот уже сам спускался по лестнице с круглыми от удивления глазами. - Видел, что случилось? – полуутвердительно спросила Аня, пытаясь привести Линтру в чувство встряхиванием за плечо и попутно приглядываясь к её одежде. На взгляд лунарки, для путешествия облачение девушки годилось средне, но учитывая обстоятельства, времени на переодевание не было и выбирать не приходилось. - Видел, - ответил Торек, зачем-то разворачиваясь и скрываясь в своей мастерской и уже оттуда задавая резонный вопрос. – Что ты планируешь?. А, в самом деле, что? Аня задумалась было, но заставила себя вспомнить о времени и не строить долгосрочных планов. Сначала надо было выбраться из Шипов, и, слава Изменчивой Леди, сегодня это можно было осуществить без особых проблем. - Скоро из города выходит караван Гильдии под предводительством Касима Турата. – быстро ответила она, прислушиваясь к доносящемуся из мастерской шуму. – Он сам будет ехать в повозке с грузом фарфора и хрусталя, туда вашу дочь и затолкаем. А уж куда ей двигаться дальше, после того, как покинет тенеземлю, решим уже там. Но точно подальше от Благословенного Острова, поглубже в Предел.. Куда-нибудь на Восток или Север – там сейчас позиции Царства и Безупречных слабее всего. Разумеется, можно было ещё отправить девчонку на Запад и сдать Сенешалям Королей Солнца, а то какие-то они неправильные сенешали, без самих королей, но Аня не стала этого уточнять. Во-первых, не было времени посвящать почтенного мастера в подробности внутренней политики лунаров, а во-вторых… Мастер Торек вышел в прихожую с дорожной сумкой на плече и футляром для санксиана в руках. Сумку он всучил до сих пор молчащей дочери, а футляр подал Ане. - Посмотрите, - коротко произнес он и снова скрылся в мастерской. Лунарка подняла крышку и замерла в восхищении. Покоящийся в футляре музыкальный инструмент был… восхитителен. Очарователен. Великолепен. Аня любила красивые вещи, и в этот санксиан она влюбилась мгновенно. И поняла, что ради обладания им готова пойти на всё. А когда Торек снова вышел в прихожую, уже знала, о чём попросит её мастер. - Я найду для Линтры безопасное место или место, где она сможет реализовать себя, - не дожидаясь, когда Торек откроет рот, произнесла она. - Хорошо, мы договорились, - кивнул мастер и показал ещё два футляра. – Утащите? Аня нахмурилась. С одной стороны, дополнительный груз осложнит передвижение, с другой, если посулить в добавок к плате деньгами работу Мастера… - Мой я оставлю у вас, а эти мы заберём. Это дополнительная плата Касиму Турату, так? - Один из них, - уточнил Торек. – Второй – Линтре. Она хорошо играет и поёт, сможет подработать пением. В крайнем случае и его продать можно будет. - Ладно, ладно, - кивнула головой лунарка. – Прощайтесь поскорее и мы побежали. Когда угас золотой свет и умолк могучий голос, призывающий очистить землю от тьмы священным светом, Линтра не успела ни что-либо сделать, ни даже прийти в себя. Рывок поднял её на ноги, и она оказалась нос к носу с незнакомой женщиной, одетой в грязное тряпьё. Незнакомка, не говоря ни слова, затащила её в дом, и… и заговорила с отцом, словно давно его знала. И отец – он смотрел на Линтру круглыми глазами, исполненными удивления и… без страха. Ну почему в его глазах не было страха? Линтра внимательно слушала учившего её основам Безупречной веры монаха, ныне давно мёртвого, она прекрасно понимала, во что превратилась, и не могла уложить в голове свою сущность и отсутствие страха в глазах отца. Или просто после всех ужасов вторжения из Нижнего Мира её золотое клеймо Анафемы уже не так пугало? Отец тем временем как-то незаметно сначала исчез, а потом, вернувшись, вручил Линтры сумку, а женщине – футляр с санксианом. Девушка покосилась на инструмент и удивление пробило-таки броню потрясения. Отец отдавал незнакомке свою прекраснейшую работу… За что? А потом женщина пообещала вывести её из города и отправить в безопасное место или туда, где она «сможет реализовать себя». Отец же вынес ещё два футляра, и санксианы в них предназначались Линтре и купцу из Гильдии, который вывезет её из города… Но она поклялась не бросать отца! Линтра собралась с силами и заставила себя заговорить. - Отец, я не могу тебя бросить! Он вздохнул и открыл рот, чтобы что-то сказать, но женщина опередило его. - Дорогуша, говорю коротко и по существу. Ты сейчас только что всему городу объявила о своём присутствии, и в данный момент на тебя открывается сезон охоты. Пока что они не знают, кто ты, но если поймают – твоему папочке пощады не будет. В лучшем случае его убьют слуги Зимней Маски, в худшем – убьёшь ты сама, после того, как станешь слугой Лорда Смерти, и посмеёшься над его трупом. Единственная возможность для него остаться в живых – убрать тебя из города сейчас же, и пусть потом доказывают связь между тобой и соларкой, ненадолго вернувшей Шипам небо мира живых. Да-да, синее небо над городом – твоя работа, а если ты выживешь и выучишься, то у тебя будет шанс вернуть эту лазурь навсегда. Голова Линтры шла кругом. Ей казалось, в тот миг, когда над городом засияло солнце, мир сошёл с ума... или она сама обезумела. Рассыпавшиеся в прах патрульные, незнакомка, уверяющая, что это всё она, Линтра сделала, угроза жизни единственного родного человека... И слова женщины о синем небе. Она сказала, что... - Я… смогу вернуть чистое небо?.. – ставшие вдруг непослушными губы еле шевелились, а руки крепче прижали к груди чем-то набитую сумку. - Если выживешь, - коротко отозвалась женщина. – Твой кастовый знак уже сошёл, так что вешай на плечо свой баул и один из санксианов, обнимай папочку и уходим. Линтра со всхлипом прижалась к родной груди, сильные руки обхватили её плечи, крепко обняли, а потом отстранили от себя. - Иди, Линтра, поспеши, - выдохнул Торек Вахаси. – Надеюсь, я не сильно напортачил со сбором твоей походной сумки, собирал ведь её тайком от тебя. Деньги на оплату выезда лежат в сером замшевом кошельке, а те, что для тебя – в коричневом. Я люблю тебя, доченька. - А я люблю тебя, папа, - всхлипнула Линтра, в мгновенном прозрении понимая, что упорно оставаясь в городе, она только заставляла отца переживать за неё. Какой же эгоисткой она была! – Прости меня! - Мне не за что тебя прощать, - успел сказать ей отец, а потом у женщины, видимо, лопнуло терпение, и она выволокла Линтру из дому. Пробежав мимо останков патруля, они свернули в первый же переулок, потом в какую-то узкую щель между обветшалым гостиным двором и заброшенным домом с заколоченными ставнями, и вскоре Линтра полностью потеряла ориентацию в пространстве. Незнакомка вела её по узкому лабиринту подворотен, тайных ходов и лазов в заборах, сменяющихся коридорами в опустевших и всё ещё населённых домах. По большей части на их пути встречались только тощие кошки и ещё более тощие крысы, но порой попадались и люди. Поначалу Линтра вздрагивала при каждой встрече, но некоторое время спустя поняла, что те, с кем они сталкивались, сами не горят желанием быть замеченными, и немного успокоилась. Запрокинув голову во время краткой остановки, она поняла, что небо снова начало затягивать облаками. - Да, Тенеземля есть Тенеземля, - негромко произнесла её таинственная проводница, поправляя капюшон. – Даже твоей силы Зенита не хватило надолго. Но нам больше и не надо. - То есть? – Линтра нахмурилась, пытаясь собраться с мыслями, но получалось это пока не очень. - Пока все пялились на голубое небо, мы смогли незамеченными скрыться, и даже если кто-то будет опрашивать окрестных жителей, то не добьётся ничего вразумительного – может быть, кто-то уже рассказывает кому-то, что у него под окнами пробежал отряд Дикой Охоты. Ладно, отдохнули, и хватит, двигаемся дальше, мы добраться до каравана до его отправления. И вокруг них снова сомкнулись серые стены лабиринта подворотен. Касим Турат пристально наблюдал за процессом пересчёта ящиков с хрусталём, яростно сверкая единственным глазом в ответ на каждое неловкое движение охранников, во время остановок выполнявших работу грузчиков. И хотя до сих пор до его слуха ни разу не донёсся звук бьющегося товара, исключать подобную вероятность фактор Гильдии не спешил, и старался произвести на своих людей должное впечатление. Когда-то он любил Шипы – прежние Шипы, живой и приветливый город, наполненный улыбками, мастерами и стремлением в будущее. Нынешний же облик города, почти опустевшего и кишмя кишащего мертвецами всевозможных видов, не вызывал ничего, кроме отвращения. А так же желания поскорее закончить все дела и убраться подобру-поздорову. Багряная Леди всецело разделяла чувства своего патрона, и даже больше. Лиминалка всем существом своим чувствовала противоестественность всего, что её окружало, и невозможность исправить ситуацию вызывала бессильную злобу и головную боль. И единственным, чем она могла утешаться, были планы свержения власти Зимней Маски. Но полчаса назад, когда над укутанным сумраком городом взошло солнце, привычный ход мыслей был нарушен. И теперь Багряная Леди не могла думать ни о чём ином, кроме как об этом происшествии, снова и снова вызывая в памяти образ расходящихся в стороны облаков и заливающих город солнечных лучей. Что же такого произошло в городе, что смогло пробить незримые тенёта Нижнего Мира и вернуть, пусть и ненадолго, солнечный свет и небеса мира живых? Ответов на этот многоликий вопрос лиминалка не находила, и это одновременно раздражало и настораживало. Она сильно не любила, когда не могла предсказать развитие ситуации, а сейчас, наверное, это не смогла бы сделать и сама Алая Императрица. Но что же произошло? Серые облака давно восстановили своё выворачивающее душу движение, но то один, то другой человек запрокидывали голову вверх, в надежде снова увидеть кусочек неба мира живых, а мёртвые солдаты Лорда Смерти держались у стен домов, теснившихся по соседству с трактиром, явно опасаясь губительного для себя света Непокорённого Солнца. Последнее, впрочем, всех только радовало. Без неусыпного надзора непрезентабельно выглядевших мертвецов работалось гораздо легче, и большая часть повозок уже была загружена, когда ноги Багряной Леди коснулось что-то мягкое и, несомненно, живое. Лиминалка опустила глаза и встретилась взглядом жёлтыми кошачьими глазами. Странно, раньше кошки не проявляли к ней особой приязни… обычные кошки. Багряная Леди мысленно обругала себя за невнимательность и присела на корточки, склоняясь к усатой мордочке, за которой сейчас скрывалось прекрасное лицо некоей лунарки. - Что случилось? – прошептала Багряная Леди, для отвода глаз легонько поглаживая кошку по спинке. – Важные известия? Особый груз? На второй фразе кошка утробно мяукнула, и Багряная Леди поднялась на ноги, поворачиваясь к Касиму Турату. Кодовая фраза «особый груз» означала ещё одного человека, которого надо было вывезти за пределы тенеземли Шипов, явление Ани в самый последний момент перед отправкой указывало на повышенную срочность миссии, а то, что всё это происходило сразу после странного просветления неба… Это могло означать только то, что из города старались спасти именно того, кто развеял облака. А значит, времени у них почти не осталось. - Мастер Турат, - склонившись к уху патрона, зашептала Багряная Леди, в последний момент решив опустить свои размышления. – Ещё один особый груз, срочный и хрупкий. - Хорошо, что мы ещё не закончили загружать хрусталь, - спокойно ответил ей Турат и покосился на свою личную повозку. – Доставь сюда груз, я подготовлю для него место. И не тратя лишних слов, скомандовал грузчикам приниматься за дело, посулив дополнительное вознаграждение. Работа закипела – люди со всей возможной аккуратностью начали поднимать ящики с хрупкими вазами, бокалами, графинами, и никому из посторонних не надо было видеть, что среди хрупкого звенящего груза в закрытое пространство повозки пронесли один большой ящик. А Багряная Леди тем временем, прихватив с собой мешковатую куртку с капюшоном для будущего «груза», вслед за лунаркой нырнула в узкий лаз между зданием трактира и окружавшей его стеной. Буквально через несколько шагов она наткнулась на молоденькую и изрядно перепуганную девушку, держащую в руках два предмета, похожие на футляры для санксианов. - Это ты учинила? – безо всяких приветствий спросила Багряная Леди, недвусмысленно указывая на небо. Девушка побледнела ещё сильнее и отрывисто кивнула, прижимая футляры к себе. - Я Линтра. - Очень приятно, я – Багряная Леди, - кивнула лиминалка и поискала взглядом вокруг. Само собой, никаких кошек поблизости уже не было. Рядом, искусно прячась в тени, стояла высокая женщина, закутанная в лохмотья. - Её надо вывезти отсюда во что бы то не стало, - скороговоркой произнесла Аня Серебряные Когти. – Обычная плата дополняется санксианом работы мастера Торека, девчонка – его дочь. - Понятно, - отозвалась Багряная Леди. Она повернулась к Линтры и протянула ей куртку. – Надевай, и капюшон накинь. Такие носят большинство рабочих каравана, и в ней тебе легче будет затеряться в толпе. - Хорошо. Пока девушка одевалась, а Аня снова принимала кошачье обличье, Багряная Леди держала в руках драгоценные санксианы работы одного из лучших мастеров Шипов и думала о том, что один из них будет платой за риск. И платой весьма умеренной, учитывая то, что они собираются вывозить из города несомненную соларку. Никому другому не под силу такие трюки с рассеиванием некротической энергии в подобных условиях и масштабах. Да, риск колоссальный. Но не отдавать же её Лорду Смерти? Холодные как лёд руки осторожно взяли футляры из рук лиминалки, и та с какой-то болезненной отчётливостью поняла, как же юна эта девушка. Лет шестнадцать-восемнадцать, не больше. - Пошли, - отбросив в сторону ненужные сейчас размышления, Багряная Леди вслед за опередившей её Аней вышла во двор трактира. Линтра шла за ней след в след, и, казалось, даже не дышала, пока они сквозь упорядоченный хаос приготовлений к отправлению не достигли телеги, вокруг которой громоздились ящики с хрусталём. Касима Турата нигде не было видно, судя по всему, он был внутри, подготавливая тайник. - Давай сюда футляры и полезай в фургон, - скомандовала Линтре Багряная Леди и, оглянувшись, успела заметить, как гибкая кошачья фигурка исчезает под покрывалом одной из повозок. Аня Серебряные Когти в этот раз решила покинуть Шипы с комфортом.