***
Хатаке Какаши был не из тех, кто любит входить через дверь. Окно как-то больше его привлекало, особенно, когда он приходил к начальству. Вот и сейчас горе-джонин сидел на подоконнике, почитывая излюбленное «приди приди тактика» и ждал появление захмелевшей Цунаде. В кабинете больше никого не было. И судя по бардаку, который тут царил, праздник для Хокаге начался с раннего утра. Пустые графины на столе, пара разбитых пиал и несчетное количество листов с конвертами, служивших новым половым ковриком. Не приемная, а минное поле с ловушками в перемешку. Внезапно входная дверь разлетелась в щепки. В проходе стояла разъяренная дама и рыскала глазами по всему открывшемуся пространству. Увидев начальницу, гость предположительно улыбнулся, что можно сказать по слегка сузившемся глазам и поднявшимся бровям, ведь остальная часть лица всегда скрывалась под маской. — Рад видеть вас, Пятая и с днем рождения, — в голосе говорившего были слышны легкие нотки веселья. Чуть протрезвевшая хозяйка комнаты устроилась в своем кресле и развернула его к гостю, не забыв демонстративно закинуть ногу на ногу. — Чего тебе? — Наруто все чаще интересуется Саске и я считаю, что пора бы ему рассказать о наших подозрениях. И к тому же, мне пришло письмо от Собаку но Гаары, который пишет, что намерен совершить визит к нам, чтобы обсудить нечто важное. — Какаши убрал книгу в подсумок и скрестил руки на груди, выжидающе посматривая на Цунаде. — Наверное, хочет обсудить совместные военные учения, вроде тех, что провел сам с малыми деревнями, — спокойно ответила дама, ее румянец от опьянения быстро прошел, а взгляд стал серьезным. — Учения, в которых участвовал некий «Рикудо санин», также известный, как диссидент. Не стоит забывать, что «Рикудо» могут назвать исключительно за красивые глазки. Все наши догадки верны, а Наруто очень скоро все узнает. — Какаши привстал на корточки на подоконнике. — Я просто хочу, чтобы вы были готовы ко всему, что может завтра рассказать Казекаге… Еще раз с праздником вас, Пятая, — джонин упорхнул, оставив только листья кружиться на своем месте. Взгляд хокаге совсем прояснился, она повернулась обратно к столу и опустила голову себе на руки, при этом массируя резко заболевшие виски. — Шизуне…***
Учиха Саске сидел в старом потрепанном кресле, с местами протертой обшивкой, в маленькой гостевой комнате, которую ему выделили в Суне. Как и в старых убежищах Орочимару. Даже обстановка сходняя: кромешная тьма, завывающий вдалеке ветер, спертый воздух. Единственное, что можно было разглядеть во мраке — это тусклое свечение ринегана, словно пронзающего пространство вокруг. В открытое окно влетело множество клочков бумаги, которые стремительно сбились в кучу и сформировали женский, едва различимый силуэт. — Нашла? — спросил хозяин комнаты, его глаза-луны так и не сдвинулись с места. — Все как и говорил Мадара, — монотонно ответила гостья. — Обито… — поправил Учиха — Почему «Акацуки» сами не воспользовались этим? — взгляд юноши ожил и переместился в сторону собеседницы. — Не было смысла, у нас было достаточно сил. Да и другие цели. Никто не гонялся за «призраками», — девушка так и стояла перед креслом, словно статуя. — А теперь эти «призраки» перестали быть мифом. — Саске вытянул спину и скептически скрестил руки на груди. — Просто пока ты вершишь революцию — наши цели совпадают. А союз должен быть взаимовыгодным, «мессия». — Все мы инструменты в чьих-то руках! — холодным тоном ответил юноша. Его глаза снова стали стеклянными и уставились в пустоту.***
Первые лучи солнца едва освещали еще мирно спящую деревню, а двое путников уже стояли у главных ворот. Это был особый ритуал Казекаге, посмотреть на Суну, пока та еще спит, перед большой дорогой. Рядом с главой стоял его верный советник в черных одеяниях и крупным свитком за спиной. — Ты уверен, что мы можем доверять ему? В конце концов, он напал на нас. — Канкуро был не доволен решением брата, по его мнению Учиха со своим сбродом — это обычные преступники, прикрывающие политикой свою спину. — Не забывай, что жертв не было, да и цель его вполне оправдана, — спокойно ответил Гаара. — Какое благородство, — фыркнул старший брат, явно демонстрирую свое недовольство. — Посуди сам, мы в упадке. Покинуть Альянс надо было сразу после войны. Но никто не решался, боясь численного превосходства оставшегося союза. А сейчас, даже если остальные Каге откажутся, за нами будет армия, которую ты уже видел в действии. — А ты соображаешь! — улыбнулся Канкуро, положив на плече собеседника свою руку в знак одобрения. — А если нас предадут, то Альянс вышлет свои войска в поддержку. Да мы в выигрыше при любом раскладе. — Вот именно. — Гаара кивнул и стремительно помчался в путь, оставляя клубни пыли за спиной. В пустыне было как всегда сухо, песок смещался от дуновения порывистого ветра, но не поднимался слишком высоко. Погода заметала следы путников, но в качестве компенсации солнце было палящим. Шиноби сбросили темп, чтобы поберечь силы, а потом и вовсе остановились, решив осмотреться. Вокруг не было ничего кроме кактусов, едва отбрасывающих тень. Но этого было достаточно, чтобы слегка отдохнуть от прямых солнечных лучей и вытряхнуть песок из одежды. Каждый из братьев был в своих мыслях: один думал о верности своего решения и надеялся на согласие остальных членов совета, а другой — чтобы скорее добраться до оазиса и искупаться в холодном источнике. Ни один из Собаку, но не решался нарушать тишины и отвлекать другого.***
Праздник в Конохе подошел к концу. Улицы опустели, шум и гам сменился тишиной. Лишь только ветер слегка завывал совместно со стрекотанием цикад. На монументе Хокаге все еще сидела молодая пара, провожающая алый закат в объятьях друг друга. Юноша слышал пульс своей пассии. Он был ровный, четкий, спокойный. Это значит, что девушке действительно комфортно с ним и она не притворяется. Девушка же положила голову парню на плече и наслаждалась теплом, исходящем от соседа. Блондин сделал глубокий вдох, прежде чем начать говорить. — Сегодня я тебе поверил, что ты выбрала меня, несмотря на твой предыдущий обман. — Тебе обязательно было испортить момент,— девушка подняла голову и слегка раздраженно посмотрела в глаза собеседнику. — Только не бей… — улыбнулся Наруто. — Просто мы уже проходили это, и тогда ты не была честна, как сегодня. Розов ласка успокоилась и вернулась на свое место. — Времена меняются, важно что здесь и сейчас. Тело Узумаки напряглось, что заставило Харуно забеспокоиться. — В чем дело? — Ястреб, он парит вокруг, но так и не садится, значит не почтовый. Куноичи облегченно выдохнула. — У тебя паранойя, это просто дикая птица. Расслабься. Герой деревни последовал совету и его напряженность спала. — Наверное ты права, в конце концов прошло уже два года, а я все высматриваю подвох … Уже поздно, тебе завтра в госпиталь, да и я хотел бы еще потренироваться. Может по домам? — Да, пожалуй пора. Наруто, я рада, что у нас все сложилось. — Ирьеннин смотрела в глаза своему герою и нежно улыбалась, без намека на фальшь. В ее взгляде читалась искренность и легкая игривость счастливого человека. Узумаки улыбнулся в ответ. — Я тоже, — тихо прошептал он,— я тоже. Где-то высоко в небе парил ястреб, внимательно всматриваясь в каждый закоулок. От его ярко-золотистых очей ничего не скрывалось: ни постовые, ни бродящие в ночь люди, ни ослабленные участки в стене. Совершив еще один круг по небу, птица издала громкий клич и развернулась на запад, улетая прочь, закончив осмотр.