Только очень жди

      Через западные ворота Бухареста проходит старая, хорошо укатанная за несколько веков дорога. Если проехать по ней около шести миль и свернуть между двумя невысокими холмами, то всего за полчаса можно оказаться на берегу чудесного озера, прозрачного и чистого как слеза ребенка. Озеро вольготно раскинулось в небольшой низине и заросло желтыми кувшинками и водяными лилиями. Кромку воды охраняют плакучие ивы и буки, ставшие приютом для множества птиц, берега выстилает сочный травяной ковер. Немудрено, что это местечко любимо столичной знатью — летом многие приезжают сюда, чтобы отдохнуть и покататься на лодках, пришвартованных в северной части озера.       Весна более скупа на гостей, но особые ценители находятся всегда. Вот и сегодня не успело солнце подняться над холмами и растаять в дрожащем утреннем мареве, как на окраине водоема остановилась карета, из которой вышли двое путешественников. Негромко беседуя, они направились вдоль берега, постепенно удаляясь от кучера и охраны, скрываясь между деревьями от любопытных глаз.       — …оно называется «озеро мельника», — закончив длинную фразу, молодой красивый мужчина обернулся к спутнице, чья рука мирно покоилась на изгибе его локтя.       — Здесь когда-то стояла мельница? — поинтересовалась девушка с необыкновенными глазами цвета апрельского неба.       — Так говорит старая легенда. Хотите ознакомиться с ней, Селин?       — Конечно. Вы замечательный рассказчик, Влад.       Дракула улыбнулся и, немного замедлив ритм шагов, начал говорить:       — Когда-то давно жил здесь один мельник. Дела шли в гору — жители окрестных деревень привозили много зерна, и состояние его росло и крепло. Он имел дочь, прекрасную как рассвет, что каждое утро встает над здешними водами. К ней сваталось множество женихов, но мельник всем отказывал, втайне надеясь, что руки ее попросит какой-нибудь богач. Однажды девушка влюбилась в пастуха, что пас овец на склонах соседних холмов, молодые люди стали встречаться и даже поклялись друг другу в вечной любви. Жадный отец не мог этого допустить и позвал пастуха к себе. Он предложил тому неслыханную сумму — выкуп за дочь, за то, чтобы юноша оставил ее в покое. И сердце молодого человека дрогнуло, золото ослепило его: он забыл и свою любовь, и свою клятву. Взяв предложенные деньги, он уехал, ничего не сказав своей невесте.       Девушка перестала есть и пить и вскоре слегла от горя. Раскаявшийся мельник был вынужден все ей рассказать. Дочь выслушала его спокойно и, казалось, смирилась со своей судьбой, но когда все заснули, она выбралась на берег и вошла в воды озера. Бездыханное тело нашли на пляже на следующее утро. Убитый горем отец похоронил девушку на маленьком острове, и той же ночью разразилась немыслимая гроза. До самого рассвета полыхали молнии и грохотали громовые раскаты, а наутро все стихло. К полудню того же дня приехал очередной крестьянин с мешком зерна, и не нашел мельницы. Куски камней россыпью покрывали берега озера — то было все, что от нее осталось.       С той поры можно услышать стук колеса и плеск воды под его лопастями, тихий размеренный звук, который приносит ветер с необозримой водной глади.       — Трагическая и вместе с тем романтическая история, — задумчиво проговорила Селин. Казалось, рассказ действительно впечатлил ее. — Все это случилось на самом деле?       — Полагаю, это просто красивая легенда, — усмехнулся граф. — Вода здесь слишком неподвижна, чтобы крутить мельничное колесо, а призрачные звуки издают родники, в изобилии разбросанные по острову. Кстати, именно к нему мы сейчас и подходим.       Пара остановилась перед крепким деревянным мостиком, соединяющим берег с заросшим островком. Перила моста густо оплетал дикий виноград. Его длинные лозы стелились по доскам, цеплялись за мельчайшие неровности, свисали до самой воды красноватыми нечесаными косами.       — Мне нравится слушать вас, — ступив на настил моста, поделилась Селин и крепче прижалась к руке графа, почти кладя голову ему на плечо. — Так много интересных мест, так много интересных историй… Уверена, никто другой не сумел бы показать Румынское королевство в таком многообразии! Впрочем, — она улыбнулась, — последнее время я провожу только с вами.       — Простите, дорогая Селин, — произнес граф, — если кажусь вам собственником. Но я старался пользоваться каждой минутой, каждым мгновением… Время посольства ограничено, и однажды вы навсегда покинете меня.       — Вы слишком пессимистичны, — с упреком покачала головой красавица. — Мы могли бы продолжать наше общение и как дипломаты союзных стран, и как простые люди.       — Каким же образом?       — Помните, мы говорили о необходимости военного союза между Османией и Румынией? Тогда вы согласились со мной и одобрили идею. Однако официальные переговоры до сих пор к этому не пришли.       Дракула поддержал девушку, помогая спуститься с моста на тенистую тропинку, убегающую вглубь острова. По краям росла осока, сквозь которую проглядывал плотный ковер зацветающей кислицы.       — Дипломатический корпус проявляет осторожность, — после недолгой паузы пояснил он, — и это оправдано. Любое соглашение требует обдуманного подхода. Но я попытаюсь повлиять на короля Константина.       — Надеюсь, у вас получится, — в голосе Селин прозвучала неуверенность.       — Как вам сказать… — граф неглубоко вздохнул и посмотрел поверх зарослей на спокойную гладь озера. Солнце весело играло бликами, и казалось, по поверхности воды растекается тонкая бриллиантовая пленка. — Государю нужны гарантии, и одно мое слово, к сожалению, их не заменит.       — Что беспокоит короля?       — Северная война, которая двадцать лет терзает Европу, поставила страны в положение ожидания. Невозможно предсказать, что принесет наступающий день, и легко ошибиться, выбирая друзей и союзников.       Селин невозмутимо пожала плечами:       — Дипломатические решения всегда несут с собой долю риска.       — Вы предлагаете рискнуть?       — Мне кажется, консерватизм не лучшая политика для смутного времени, — девушка встряхнула головой, и волна черных как смоль волос рассыпалась на мелкие локоны, соблазнительно скользнувшие по обнаженным плечам. Повеяло восточным ароматом, невидимой аурой окружившим прекрасную турчанку. Небрежно поправив колье на груди, она добавила. — Быть может, это покажется дерзостью, но возраст вашего короля не располагает к серьезным реформам.       Дракула некоторое время молчал, словно взвешивая каждое услышанное слово, а потом отвлеченно заметил:       — Другого короля у нас нет.       Селин вздохнула и отвернулась. Они медленно шли по тропинке, петлявшей между густыми зарослями зеленого кустарника. Издалека доносилось журчание множества ручейков. Перекликаясь друг с другом, соединяясь и вновь разбиваясь на отдельные трели, звуки становились все громче и отчетливей с каждым новым шагом.       — Мир меняется, — произнесла османская красавица, будто разговаривая сама с собой, — и если монархи не желают понимать этого, мир сменяет монархов.       Опасные и острые вопросы часто проскальзывали в диалогах румынского дипломата и переводчицы, но последняя фраза показалась графу слишком провокационной. Однако он не спешил принимать игру, а потому нарочито небрежно ответил:       — Кто же заменит короля?       — Не знаю, — все так же отстраненно протянула Селин. — Быть может, мудрый советник или талантливый дипломат. Кто-то, кто видит выше и дальше тронного зала.       Дракула опустил голову и усмехнулся. Сказать конкретнее можно было, только назвав имена. С одной стороны, банально и предсказуемо, с другой — кто знает, какие скрытые мотивы прячутся за столь прямолинейным ходом? К сожалению, не он здесь устанавливает правила.       — Ваши слова либо слишком откровенны, либо слишком неосторожны, — с сомнением выговорил он.       — Я доверяю вам, Влад. Настолько, насколько вы и представить себе не можете…       Спокойный тихий голос, наполненный смирением и обреченностью, признанием собственной слабости и скрытой гордости за это признание заставил графа остановиться и с удивлением посмотреть на свою спутницу. Девушка медленно подняла глаза, в которых читалось подтверждение каждого сказанного ей слова. Ресницы едва заметно вздрогнули, она порывисто вздохнула, пытаясь что-то подавить в себе.       — А вы доверяете мне?       Граф обеими руками сжал ее ладонь, теплую, чуть подрагивающую, с тонкими нежными пальцами.       — Мне кажется, мои поступки говорят сами за себя. Ваше доверие не та драгоценность, которую я посмел бы разменять.       Они добрались до самого живописного места на всем острове — долины родников. Длинные каменистые пороги полукругом обступали поляну, через которую проходила тропинка; их поверхность прорезали десятки источников. Прозрачные пенные струи били между стыками валунов, скользили по гладким мокрым бокам, просачивались сквозь заросли мха и лишайника. Соединяясь в крохотное озерцо, они стремились по извилистому руслу и падали с крутого берега в большой водоем. В ветвях деревьев, обступивших поляну, гнездились птицы. Их заливистое веселое пение перекликалось с журчанием ручьев, создавая волшебную обстановку, будто специально предназначенную для интимных разговоров и откровенных встреч.       — В таком случае, что вы мне скажете? — девушка больше не пыталась притворяться равнодушной. — Вы готовы возглавить новую Румынию?       — Ради ее блага и… нас, — граф споткнулся на последнем слове, все еще не решаясь поверить в него. — Но мне тоже нужны гарантии.       — Они у вас будут, — твердо заверила турчанка. — Как только я смогу убедить посла Амира в вашей лояльности.       — Что нужно послу?       — Нам следует быть предельно откровенными друг с другом. Заключая военное соглашение с Румынией, султан должен иметь уверенность, что не получит удар в спину от ее прежних союзников — новый Прутский поход или возмездие крестоносцев.       Казалось, они никогда не были так близки к победе… или поражению? Оба шли по кромке лезвия, разложив на столе все свои карты, оба пытались убедить оппонента, что комбинации открыты, и были недалеки от истины. Но все же рукава не пустовали. И если Селин ничего не мешало виртуозно достать последние козыри, то граф желал выиграть партию, не разменивая своего туза.       — Все вопросы можно решить, — сдержанно произнес он. — Любые договора можно аннулировать.       — Если они есть…       — Они есть, — уверенный тон Дракулы не допускал возражений. — Но новый правитель поведет новую политику, и мне тоже хотелось бы знать — каких врагов наживет королевство, разорвав отношения со старыми партнерами?       — Ни одного, с которым не сумело бы справиться, — Селин старалась выглядеть не менее убедительно.       — Мы покорим Европу или поставим на колени Россию?       — Перед нами откроются любые возможности. Ведь вы не лишены честолюбия?       — Отнюдь. Особенно если рядом будет та, кто послужит вдохновением, — граф поцеловал руку девушки, которую все это время держал в своих ладонях.       — Я буду рядом, если вы захотите, — мягко улыбнулась Селин.       — В таком случае, — граф предпринял еще одну попытку получить интересующие его подробности, — мне нужно знать о военных действиях, которые планирует правительство султана.       — Амир предоставит их вам, как только примет положение дел в Румынском королевстве.       — Вам нужны документы?       — Да, ибо только они подтвердят вашу преданность.       Громко и тревожно крикнула птица, невидимая среди ветвей развесистого бука. Вниз полетели частички коры и древесная пыль, которую тут же подхватил ветер и немедленно развеял без остатка. Граф и его спутница, казалось, не замечали ничего вокруг. Они стояли так близко, что одно неловкое движение, и он мог бы обнять ее. Их руки переплелись, а взгляды тонули друг в друге, пытаясь отыскать на дне души спрятанные, потаенные чувства.       — Что же я получу взамен?       — Все, что попросите. От посольства, от султана, от меня… — голос девушки предательски дрогнул.       — От вас?       — Вы до сих пор не поняли, — Селин выдохнула и опустила голову, будто сдалась, не выдерживая напряжения пикировки. Она больше не пыталась убеждать, произнося слова только потому, что они должны быть озвучены. — А ведь я сейчас нахожусь в полной вашей власти, наедине, вопреки всем дипломатическим и светским приличиям… Я рассказала вам то, что не имела права раскрывать никому, что вполне могут посчитать государственной изменой. Все потому, что вы мне далеко не безразличны. Слишком не безразличны… — она затихла, в уголках глаз блеснули слезы, неожиданные и оттого еще более ошеломляющие.       — Влад, если бы мы только могли… Если бы вы согласились…       Она протянула руку, как бы невзначай касаясь груди Дракулы. Ресницы качнулись, и маленькая искрящаяся капля потекла по щеке.       — Ради вас я готов на все.       Слова вырвались прежде, чем граф успел их осмыслить или хоть как-то проконтролировать. Селин встрепенулась и подняла глаза, наполненные ожиданием и новой надеждой. Она невольно подалась вперед, сокращая последнее расстояние и побуждая мужчину к ответным действиям. Он обнял ее за плечи и почувствовал волнующее тепло женского тела под пальцами. Склонив голову, расслышал прерывистое дыхание, вторящее глухим ударам собственного сердца. Почувствовал нежный аромат волос, смешавшийся с духами и на мгновение вскруживший голову. Ее ладони покоились на его груди, и не было ни одной причины, которая могла заставить их разомкнуть объятия. Было слишком поздно. Проявив неосторожность, Дракула перешел черту, которой сам себе обещал не касаться. Отступить теперь означало потерять все, чего он добился за последние недели, рискнуть переговорами и ослушаться приказа короля.       Было слишком поздно. Поэтому он снова шагнул вперед.       Опустив руки на талию девушки, граф уверенно привлек ее к себе. Селин хотела что-то сказать, но он покачал головой: слова были излишни, прикосновения и взгляды вполне выражали чувства, переполняющие обоих.       — Не нужно слов, — прошептал он и наклонился к ней.       Их губы соприкоснулись, опьяняя сознание друг друга. В голове графа что-то оглушительно щелкнуло, острой режущей болью пронизав все тело до самых кончиков пальцев. Он вздрогнул и крепче прижал к себе Селин. Но непонятные ощущения вскоре затихли, а разум очистился, и Дракула, отбросив ненужные более нормы морали, отдался во власть послушных контролю инстинктов.       Полуденное солнце целовало листву деревьев, прячущих под своим покровом человеческие тайны, купалось в прозрачных водах загадочного озера. Звенели родники, питая студеной водой благодатную почву. Неторопливо и размеренно текла жизнь на маленьком острове, не обращая внимания на проблемы людей и их неоправданные амбиции. Апрель почти растаял в реке времени, до последнего весеннего месяца оставалось всего несколько дней.