Дракон отпущения

Глава первая. Плен - Генерал Кенрен. Кенрен, в целом, званием своим гордился. Вероятно, он мог бы достичь и большего, но в генеральской заднице не зудел карьеризм, при наличии которого маршальскую должность получить было бы всё равно нереально, но добиться чего-нибудь аналогичного по рангу - вполне. Однако зудело у генерала совсем не то. Короче, имя и положение в военной иерархии полностью Кенрена устраивали. Но, когда родное словосочетание произносили именно так, доблестному генералу хотелось срочно уйти в отставку и взять псевдоним. Не лишне заметить, что у главнокомандующего Годжуна при серой, унылой, неподвижной физиономии был очень выразительный звучный голос. Причём голосов у него было много. Низкий баритон, легко перелетающий через широкий плац, - для подачи команд и разговора с высшими. Хриплый, шершавый, как рашпиль, - для общения с равными в неофициальной обстановке. И, вот такой, как теперь, сверлом пролезающий через уши прямо в мозжечок, - для обращения к генералу Кенрену. Генерал обернулся с видом первого христианского праведника, угрызаемого львом. - Есть, господин главнокомандующий. Странно, но Годжун выглядел растерянным и смущенным. - Понимаете, генерал, через час спуск, а уровень дежурной шестой группы не соответствует сложности задания. Вы не могли бы поднять по тревоге своих людей? В подобной просьбе не было ничего особенного. Да, в армии существовал рейтинг групп. Да, группы тасовали в соответствии с задачами. Все понимали, что посылать новичков в опасный рейд нельзя. И бросать элиту на плановую безобидную зачистку тоже расточительно и глупо. Кенрен никогда не отказывался от подмен, но сегодня он увидел на ремне Годжуна боевую катану, и ему сделалось скучно: предстояло несколько часов провести в непосредственной близости от нелюбимого командира. Генерал сделал скорбное лицо и заныл мартовским котом: - Вот, опять первая группа... Конечно... Только что с суток сменились... - Тяжелый был бой? - разочарованно, но, тем не менее, сочувственно спросил Годжун. Кенрену не хотелось врать, поэтому он ответил: - Для первой группы невозможного... - ...мало, - вовремя поправился генерал. - Я понимаю, - Годжун развернулся и понуро поплёлся к штабу. За оставшееся до спуска время подмены он найти не успел. Когда группа в положенный срок не вернулась, маршал не придал этому особого значения, а вот генерал - придал. Он почесал в затылке, мысленно плюнул, пошёл к Тенпо и обрисовал печальную перспективу. Маршал объявил общий сбор командного состава. Говорил он мало, но так ёмко, что к концу этой речи Кенрен стал бордовым. Стыд сразил генерала. Впрочем, тратить время на болтовню Тенпо не собирался, он вскрыл копию плана и приступил к анализу возможных вариантов. Кенрен бросился формировать спасательную команду. Однако когда уже всё было готово к десанту, пропавший отряд вывалился из врат на тенкайскую травку. Годжуна с ними не было. Маршал тряхнул едва стоящего на ногах командира несчастливой группы за отвороты шинели и завопил: - Где Годжун? Как вы могли? Это преступление! - Значит, мог, - ответил тот равнодушно и устало. - У меня трое убитых. Ранены - все. Труп бы принесли, но трупа я не видел, главком просто потерялся. - Просто? Главком? - переспросил Кенрен не своим голосом. Генерала на всякий случай уже держали за локти и спину. - На карте покажи, где вы его бросили. Ребята, готовимся, - крикнул он, вырываясь. - Ты разве приказ получил? - вкрадчиво спросил маршал. - Так отдай его! - Не имею права. Обстоятельства изменились, десант приказываю отменить. - Тенпо... - растерялся Кенрен. - «Маршал Тенпо», попрошу вас. Командир разгромленной группы увёл своих бойцов, Тенпо - несостоявшихся десантников, Кенрен остался стоять у Врат. В голове у генерала царил хаос. Утром следующего дня Кенрен, бледный, застёгнутый и серьёзный, стоял перед столом маршала. - Примите рапорт на очередной отпуск. - Упрятать бы тебя в карцер... - пробурчал Тенпо. - К бабушке в деревню поедешь? - К дедушке, - сквозь сжатые зубы ответил Кенрен. Тенпо подписал документ. - Выслушай, что я тебе скажу, - маршал развернул карту. - Вот место боя. Рядом крупный город ёкаев - государство практически. Это не монстры какие-нибудь. Живут они с людьми в относительном мире, но к войне готовы, мелкие стычки там - в порядке вещей. Годжуну приказали провести рейд. Он провёл. Конечно, группу встретил крупный отряд прекрасных воинов. - Почему Годжун не взял три-четыре группы? - Про небесных воинов там никто не знает, получается, что это люди развязали войну. Мы бы потом смылись, а жители соседних деревень - нет. Мысль понятна? Годжун знал, на что идёт. Кенрен прошёлся по кабинету. - Ты представляешь, что с ним будет в плену? Маршал поправил очки и улыбнулся. - Знаешь, у меня фантазия бедная, а нервы слабые, ты сам что-нибудь придумай. И, давай... езжай, передай привет дедушке. Кенрен вышел на опушку леса и накинул капюшон. Его ёкайская татуировка была просто прекрасна своей достоверностью, а вот уши генерала подкачали. От мысли прилепить накладные он отказался сразу, по здравому размышлению решив, что человек, прикидывающийся ёкаем, будет выглядеть подозрительнее обычного путешественника, забредшего в чужие места. Город Кенрену понравился. Симпатичный такой городок: много лавок, много шума, много солдат. Внушительный тёмный замок, окруженный цепью озёр. В кабаке Кенрен потребовал пива и новостей. - А ты кто такой? - без всякого любопытства поинтересовался хозяин. Кенрен положил на тёмную столешницу мелкую золотую монетку. - Турист. - В такие времена лучше дома сидеть. Разбойников много развелось, да и люди нас не жалуют. «Я, значит, не человек. Это радует», - подумал Кенрен и сказал: - Плохо, конечно, но других же времён не предвидится? - Это верно. Однако, страшно. Вот попадётся тебе на пути нормальный, вроде бы, попутчик, а ночью возьмёт и страшной тварью перекинется. - С чего бы? - По сути своей такой, потому что! - И много тут тварей? - Случаются. Недавно одного в плен взяли. Красоты необыкновенной, но злющий страшно. Кенрен подумал: «не он», но огляделся - народец в городке пригожестью не отличался - и засомневался. - Что с ним сделали? - как можно небрежнее спросил генерал. - Принц у солдат выкупил. Оно к лучшему. - Лучшему? - Лихая слава городу не нужна. Вдруг этот малахольный - большая шишка, и за него будут мстить. Пусть принц разбирается. Повышенный интерес к происшествию выказывать было опасно. - Какой принц? - Наш. У нас, как король погиб, только королева и принц остались. Вон в том замке живут. - Что-то я не понял, а почему принц не становится королем? - Молод ещё, и мачеха властью делиться не хочет. Не наша это забота. Что король, что принц... Пусть развлекается, вот, игрушку себе купил. Кенрен решил, что расспросы можно продолжить, раз уж хозяин сам упомянул про пленника. - Ну и как он выглядит, этот «злющий малахольный»? - Высокий очень. На ногах, правда, не держался, но и так видно. Коса длинная, светлая и пушистая. Я издалека смотрел, думал сначала - баба. Но наших, говорят, положил - уйму. А с виду - нормальный ёкай. Солдаты злые были, так что повезло ему с принцем. Кенрен задумался. Глава вторая. В кустах плакучей ивы Кенрен задумался В голову приходили разные варианты, но после недолгих размышлений их осталось только два: первый - выкупить командира и второй - выкрасть его. Но попытка договориться о выкупе наверняка обратила бы внимание ёкаев на тайну личности пленника. Да и вряд ли деньги могли заинтересовать ёкайского принца. Оставалось дракона слямзить. «Мама моя цыганка, до чего я докатился», - подумал Кенрен и для начала отправился в разведку. Странное дело, но охраны у замка практически не было. Несколько часовых, опираясь на алебарды, спали у ажурных ворот. Удивляясь беззаботности хозяев, Кенрен побрёл вдоль ограды. Вскоре забор, и вовсе, кончился. Теперь от замка генерала отделяла цепь озёр. Впрочем, через протоки в некоторых местах были переброшены изящные мосты. Кенрен почувствовал лёгкую дрожь в воздухе, и ему стала понятна причина беспечности: огромный парк и здание охраняли заклятья, поставленные против людей и, даже, кажется, против ёкаев. Кенрен сосредоточился и шагнул на покрытый красным лаком мостик. На его лице осталось ощущение прохладной влаги – тренированный воин Небес прошёл сеть заклятий, как лось проходит паутину. Красивый парк. Даже лучше обрезанных по линеечке садов Тенкай. И кусты густые – прекрасное место для засады и наблюдения. Кенрен принялся осматривать местность и вскоре заметил на песчаном берегу тихого, укрытого ивами озера подозрительно знакомую фигуру. Если белая коса ещё могла принадлежать кому-нибудь из местных жителей, то рогатых ёкаев Кенрен не видел никогда. Совпадение исключалось, приходилось верить своим глазам: Годжун, одетый весьма своеобразно, лежал ничком и что-то высматривал в прозрачных водах. При этом на командире была шёлковая набедренная повязка и ещё множество белых, хаотически завязанных ленточек. «Странные, однако, вкусы у ёкайской аристократии!» - подумал Кенрен. Присмотревшись, он понял, что ленточки - это не элементы декора, а профессионально наложенные повязки. Судя по их количеству, потрепали Годжуна основательно, но замученным до смерти он не выглядел и лежал, скорее всего, вовсе не потому, что двигаться не мог. В подтверждение этой догадки дракон медленно протянул руку и погрузил ладонь в воду. - Да отстань ты, наконец! – грянуло в лабиринте кустов. – Я сам могу нести эту корзину. - Ну, нельзя же так, господин… - Можно! - Позвольте, я принесу вам кресло? - Если принесёшь, я тебя этим креслом отхожу. - Но пленник опасен! - Так значит, ты полагаешь, что я слабее какого-то задохлика?!Кыш отсюда! В кустах зашуршало, и на берег вышел изящный парень с длинными пронзительно-малиновыми волосами ёкая и сиреневыми глазами небожителя. - Принц, что ж ты так орёшь? – отвернувшись от воды, недовольно спросил Годжун. - Лунь, мне кажется или в озере со вчерашнего дня стало меньше рыбок? Как не стыдно, можно подумать, тебя голодом морят! Горестно поджав губы, Годжун отвернулся от воды и растянулся на песке. Принц сел рядом. - Я принёс мохито. Будешь? Перед лежащим возник большой пузырящийся бокал, набитый льдом.Годжун не ответил, он усиленно изображал немой обиженный труп. Ёкайский принц бережно поднял драконью косу, стряхнул с неё песок, распустил и заплёл другую, одну на двоих, из малиновых и белых прядей. Кенрену понравилось: цвета прекрасно сочетались. Вообще, всё происходящее как-то не укладывалось в схему позорного пленения и последующих издевательств. Скорее наоборот, ёкай вёл себя по отношению к солдату вражеской армии весьма дружелюбно. Кенрен не поверил своим глазам: смуглая когтистая ладонь принца, ласкавшая драконью спину, погладила шёлк, который прикрывал тощую задницу дракона. И Годжун стерпел. «Смазливый мальчик, конечно, лучше толпы озлобленных солдат…» - мелькнуло в голове у генерала. Он не хотел упрекать командира в недостатке доблести, но почувствовал себя нехорошо. - Хвост сейчас отращу… - пробурчал Годжун, не предпринимая никаких попыток из-под игривой руки выползти. - Нет уж, не надо! – засмеялся принц. – Джени до сих пор икает и лабораторию свою ремонтирует. Хорошо ещё, что в пробирках не было ядов. - Его внимание к моим анатомическим подробностям было неуместным и навязчивым. Другое дело – госпожа Яоне – достойная женщина и прекрасный врач. - Она красивая? – тихо спросил принц. - Красивая, - подтвердил дракон. – И прекрасно к тебе относится. Хорошее к себе отношение принц, конечно, ценил, но прямо сейчас объектом его страсти была, точно, не Яоне. Принц задумался. Пленник счел представительницу ёкайской расы привлекательной – это радовало. Спросить о качестве собственной внешности принцу не позволяла гордость. Сам он влюбился в красивого ёкая с первого взгляда, ещё не зная, что на самом деле перед ним дракон. А окончательно утвердился в своих чувствах, наблюдая, как тот разговаривает с Гёкумен-кошу. // - Ты кто такой? Советую говорить правду! - Драконы не врут. - Значит, ты мне всё скажешь? - Нет. - Подожди… Кто ты? - Дракон. Недалеко от города, на холмах жили драконы, которых иногда удавалось приручить и использовать как транспорт. Но это были просто большие звери белой масти. - Какой ещё дракон? – удивилась королева. Годжун на тот момент был одет в черный свитер, черные сапоги и серые галифе, изодранные и окровавленные. - Белый, но дохлый, - ответил он и рухнул на пол. Хозяйка замка оценила широкие плечи, длинные ноги, гладкую жемчужную кожу пленника и его неробкий нрав. Вздохнув, она перевела взгляд на пасынка: - И на это ты потратил деньги?.. Риторический вопрос, однако, звучал как похвала – в замке, кроме тщедушного принца и замызганного Нии Джени, мужчины почему-то не приживались. Только стражники. // - Между прочим, - по-своему отомстил принц, - ты очень понравился Гёкумен-кошу. Она любит крупных и рогатых… кх… самцов. Годжун перевернулся на спину, широко открыл прижмуренные глаза и строго предупредил: - Меня нельзя так пугать. - Почему? – заинтересовался принц. Дракон удивился непонятливости собеседника и объяснил: - Как это, почему? Я испугаюсь. Принц надменно посмотрел на пленника. - И что тогда произойдёт? - Описаюсь прямо в главном зале. Но перед этим приму истинный вид: триста метров в длину. Представляешь объём мочевого пузыря? Принц, видимо, представлял. Он ткнулся лбом в грудь дракона и затрясся. Годжун рассеянно погладил пушистую малиновую макушку. - Не плач, маленький, потоп – не самое страшное, что может случиться в жизни. - Молчи. - Молчу. Водички попей… Принц внял совету. - Все драконы так непристойны? Годжун вздохнул. Лицо его приняло привычно унылое и хмурое выражение. - Обычно драконы чопорны, горды и пафосны. Но, знаешь ли, я на собственном опыте убедился в одном факте и могу им поделиться с тобой. - Делись. - Если хочешь, чтобы к тебе относились серьёзно, помни: ничто так не веселит окружающих, как чрезмерно разросшийся пафос. Принц посмотрел дракону в глаза и пообещал: - Постараюсь учесть. Годжун улыбнулся. - Не думаю, что у тебя получится. У царственных особ это редко получается. Поэтому умные правители заводят шутов – лишний пафос обрезать. - Лунь… Принц замялся, но дракон его понял. - Я воин и не гожусь в садовники. - Ясно. А служить ты мне будешь, когда поправишься? - Как же ты узнаешь, что я поправился? - Яоне скажет. Она превосходный целитель. Годжун улыбнулся: - Согласен. Кстати, Джи, почему ты не уделяешь ей должного внимания? Принц вздохнул. - После того, как Гёкумен-кошу погубила мать, я начал сторониться женщин. Только сводная сестра вызываету меня тёплые чувства. Славная девчушка. Годжун, молча, притянул принца к себе. Кенрен в полном недоумении созерцал двух таких похожих друг на друга и таких чуждых для него, воина Небесной армии, существ. «Милосердная мама! Уж не вижу ли я перед собой будущего командующего ёкайской армией» «Командир!» - едва не заорал генерал, когда ёкайский принц обнял дракона за плечи и потянулся губами к его уху. Годжун мурчал, благосклонно принимая ласки. Фраза: «чёрт знает, что такое!» летучей мышью металась в опустевшей голове генерала, пока не приобрела более чёткой формы «Кто мне сказал, что Годжун в плену? Подслеповатый трактирщик? Да он просто увидел его в толпе солдат, вот и всё!». Дракон первый поцеловал принца в губы, и поцелуй этот не был холодным. Впрочем, он скоро отстранился, сказал «подожди» и принялся на полоске влажного песка чертить какие-то закорючки. - Что это за рисунок? – спросил принц, вглядываясь в картинку. – Или это текст? - Это заклятье, - ответил Годжун. – Но, обещаю, оно никому не принесёт вреда. Пусть останется, а мы пойдём к тебе. - Пусть! – согласился принц и осторожно, чтобы не распустить их общую косу, встал. Годжун тоже поднялся. Передвигался дракон с трудом, заметно опираясь при этом на плечо ёкая, и Кенрен понял, что переоценил степень свободы командира. Версия о том, что Годжун, пользуясь неразберихой боя, по собственной воле сбежал к врагам, отпала сама собой. Когда пара скрылась за кустами азалии, Кенрен решился: он вышел на берег озера и посмотрел на «заклятье». На песке знакомым почерком было выведено: «Генерал Кенрен, когда стемнеет, жду вас здесь. Не наделайте глупостей». Кенрен поковырял надпись носком ботинка. Третья глава. Двадцать пятый удар Кенрен поковырял надпись носком ботинка. Понятней от этого она не сделалась. Оставалось подчиниться приказу. Солнце медленно садилось. Косые оранжевые лучи пробрались в убежище генерала и медленно угасли. Посвежело. Над озёрами поднялся туман. Рыбки, недоеденные Годжуном, резвились, хватая зазевавшихся насекомых. Мелочь плескалась, спасаясь от хищников. Наконец, стемнело. Кенрен вылез из ивового куста и с хрустом потянулся. «Хорошо, что лёг, а то бы все ноги отсидел. Кстати, а как он придёт, если ходить не может?» В голову опять полезли неприятные мысли. Кенрен по тропинке сада пошёл к замку. Он почти сразу увидел Годжуна, ковыляющего навстречу. Дракон опирался на палку и часто останавливался. - Вы бы ещё к парадному входу пришли, - прошипел он негодующе и повис на генерале. – Вернёмся к озеру. Кенрен подхватил командира на руки. - Ой, а у вас юбка задралась. - Накажу, - пообещал Годжун. - Интересно, за что и кого? Я, между прочим, в отпуске у дедушки. - И сколько вас в отпуске? - Я один. - Это хорошо. Шум поднимать нельзя. - Мне маршал всё объяснил. - Да, на маршала можно положиться. А что «всё»? - Что шум поднимать нельзя. - Верно, но это не «всё». К своему изумлению Кенрен растерялся.Он запутался в происходящем и не находил слов для вопросов. Генерал, молча, донёс Годжуна до озера и опустил на песок. Дракон,прикрыв веки, скривился от боли. - Командир… - Что? - Приказывайте. Годжун с удовольствием вдохнул пропитанный туманом воздух. - Приказываю вам отправляться к дедушке. Кенрен не поверил своим ушам. - К какому? - Получив приказ, солдат не задаёт вопросов. К любому. Теперь, вблизи, генерал оценил и ссадину на скуле, и разбитую губу, и ободранные запястья дракона. Кенрена обуял праведный гнев и жажда мести. - Я спасу вас, пусть даже ценой жизни! Годжун открыл глаза и исподлобья посмотрел на генерала. - Чьей жизни? – спросил он с подозрением. – У меня их не девять… - Да что вы переживаете! Охраны нет, а до портала я вас без труда дотащу. - Вот в таком виде? - А, кстати, почему вы в юбке ходите? - Одежда попортилась, а другую достать трудно. Вы принца видели? Я в его джинсы даже с мылом не влезу. Есть тут более подходящий человек, очень похожий на Тенпо, но он от меня шарахается. Почему-то. «Ничего не понимаю», - подумал Кенрен. - Годжун, что происходит? - Самому бы хотелось знать. Кенрен понял, что от ответственности не увильнуть, и решения придётся принимать самому. - В городе можно одежду купить. Деньги есть. - Зачем? Мне так удобней. Кенрен взбесился. - Что удобней? Ноги раздвигать?! Годжун зарычал: - Почему я, вместо того, чтобы лежать в постели с умным и воспитанным мальчиком, тащусь неизвестно куда и разговариваю там с тупым хамом?! Кенрен в долгу не остался: - Вам после боя ходить трудно или после принца? Годжун огляделся, как понял Кенрен, в поисках тяжёлого предмета, ничего не нашёл и зло сказал: - У вас был шанс посмотреть на тот бой и даже принять в нём участие. Кенрен и сам себя поедом ел за давешний невнятный отказ. - Виноват. Именно поэтому я здесь. - Так вам нужен я или ваша чистая совесть? Я жив и практически счастлив, с совестью – труднее. - Но вы в плену! - Ошибаетесь. Именно на Небесах я был рабом чужих желаний. - Значит это правильно: обидевшись на своих, подставлять задницу врагу? - Генерал Кенрен! - Да, да, я – генерал Кенрен! А вы кто теперь? Главнокомандующий или шлюха? Годжун растеряно почесал затылок. - Интересная альтернатива. Прямо не знаю, что выбрать… Кенрен, ослеплённый яростью, бухнулся на колени и тряхнул Годжуна за плечи: - Да придите же в себя! - Отпустите, больно! - Чем вас опоили? - Мохито. Уже из ушей капает. Давайте, вы перестанете меня трясти? Что, собственно, произошло? - Вы в плен попали! - Это случилось неделю назад. - Но вы и сейчас тут. - Где? - В плену. - Кенрен? - Что? - Мне хорошо. - Это невозможно!!! В глазах дракона блеснуло любопытство. - Почему вы-то беситесь? – удивлённо спросил он. - Вам какое дело до моей личной жизни? Кенрен дракона отпустил. - Личной? - Вашим, в том числе, попустительством я попал в плен, но был через несколько часов выкуплен. Как за это расплачиваться – моё личное дело. Кенрен поднялся на ноги. - Но, это же… аморально! Дракон всплеснул руками: - Нет, вы только посмотрите: Кенрен - моралист! Восьмое чудо света! Генерал растеряно спросил: - И что теперь будет? - Вы вернётесь на Небеса. Там доложите, что я жив, в плену. Что отбить меня невозможно, но, когда представится случай, я сам убегу. - Да кто мне поверит? - Вам – никто. Вы передадите мои слова маршалу и пойдёте отдыхать. - …вот такие дела, маршал, - закончил генерал свой рассказ. – Даже не знаю, что думать. Командир, вместо, чтоб командовать, мохито хлещет и с принцем ёкайским амуры разводит. Он с ума сошёл? - Он обиделся. - На командира шестой группы? - На Императора. - Рехнулся! - Кто? - Ты. Тенпо демонстративно долго искал и прикуривал сигарету, потом затянулся и снизошёл до объяснений. - Он в первую очередь – страж Западной границы Небес. Он не воюет против Нижнего мира, и не воюет за Небеса. Он охраняет границу между мирами и обижается, когда Император об этом забывает. Для профилактики. Чтоб Император в следующий раз ещё о чём-нибудь важном не забыл. - Сложно-то как всё! - Вот простой пример. Ты слушаешь бой часов и считаешь: двадцать три, двадцать четыре, двадцать пять. Не двадцать пятый удар вызовет у тебя сомнение, а все предыдущие.Поведение шестой группы стало для Годжуна двадцать пятым ударом. Уверен, его намёк будет правильно понят. Что он ещё сказал? - Чтоб я отдыхал. - Выполняй. Годжун вернулся через месяц. Он соскучился по Западной армии, по умному маршалу и даже по глупому генералу. Вы сомневаетесь в последнем? Тогда почему перед тем, как покинуть замок ёкаев, Годжун для принца из множества претендентов выбрал телохранителя с рожей Кенрена?